Геральт сорвал лист лопуха и тщательно вытер клинок.
Селяне могли бы и сами справиться, сказал он. Тем более что коса тут не в пример сподручнее меча. Видно, у них деньги лишние завелись Даже неловко как-то награду принимать
Ладно, бери трофей да поспешим в кассу, сказал поэт. Орешками сыт не будешь
Не тут-то было.
Голова чудовища подкатилась к поверженному туловищу и принялась жадно его пожирать.
Э, как бы она не восстановилась, встревожился бард. Неровён час, ещё возродитсявоюй с ней тогда до вечера
Не возродится, сказал ведьмак. На такое способны разве что песчаный пустяк да чмо болотное. И то если не прижечь русальим огнём
Тем временем и поедаемое туловище начало подавать признаки жизни. Пилообразные лапы замелькали в воздухе, кромсая башку в мелкие брызги.
Что-то дурное я предчувствую, сказал Лютик. Быть беде
Беда и случилась.
Ничего, ни малого кусочка не осталось от твари, пугавшей до смерти деревенских мальцов, только вонючая жижа на траве.
Ведьмак и бард с недоумением воззрились друг на друга.
А как же трофей? только и сказал Лютик.
Геральт же разразился проклятиями. Как гном с похмелья.
Так вот почему психовали ведьмаки-ветераны! воскликнул он. Вот в чём дело! Вот что имел в виду Протон Многофейский в своём «Монструальном компендиуме», именуя ижицу «к виду самоедских сущностей причисленной»! Истребитель ничего не может представить заказчику!
Ubey sibja apstenu! по-эльфийски выругался бард.
По крайней мере, эпитафия мерзкому чудовищу прозвучала на Высокой Речи
2
Сельский солтыс был мужичок тёртый. Недаром же прожил несколько лет в большом городе. Точнеев городской тюрьме, но кого интересуют подробности!
Никак не можно, милсдарь ведьмак, развёл он короткими ручками. Что-то вы, вашмилсть, накосячили. Положено принесть мёртвый труп свежеубиенного зверя либо жизненно важную часть оного. А этак нехорошо получается. Этак любой проходимец
Ты говори, да не заговаривайся! воскликнул бард. Поэтическое чутьё безошибочно подсказывало ему, что пятьдесят монет возвращаются обратно на куст. Мой друг отвёл угрозу от ваших сорванцов, вы вскоре сами в этом убедитесь. Морковкин Лес отныне безопасен! А гонорарзаслужен!
Геральт помалкивалпо дороге было решено, что финансовый вопрос будет решать красноречивый Лютик.
Оно бы конешно, сказал солтыс. Да как знать? Вот ежели вашмилсти проживут у нас хуч бы до зимы, тады и убедимсяжива ли ижица, али сгубил ты её. Как гутарят у нас в простом народе, обоснуй, что ты ведьмак!
Horribile diktu! воскликнул бард. До зимы! Без гроша!
Так в долг будете жить в моей корчме, сказал солтыс. И брать-то стану умеренно, как вы есть возможные избавители Бражка по праздникам безвозмездная Одна кружка в одни руки
Afftar, vypej jadu! грозно сказал бард.
Но ни латынь, ни Высокая Речь на мужичка не подействовали. Недаром судья в Первограде хотел его повесить, да вот не вышло: выкрутился, мерзавец!
3
Ничего тебе не остаётся, подвёл итог Лютик, как принять моё предложение.
Исключено, сказал Геральт. Нам даже нечем заплатить страже у городских ворот. Не говоря о прочем. Это наши кони могут пока на травке протянуть, а у меня живот подвело
Возьми орешков, сказал поэт и протянул другу полную пригоршню. Я тебе предлагаю не жалкие полсотни оренов, а три тысячи полновесных золотых.
Это в том случае, если победишь в состязании трубадуров, сказал ведьмак. А я насчёт тебя что-то сомневаюсь. Сам же говорил, что там лучшие из лучших соберутся
Ага, а меня на помойке нашли, горько молвил поэт. Вот я, например, никогда не сомневался в твоих качествах истребителя нечисти, а ты Сомневается он! Не по-товарищески получается!
Это разные вещи, сказал Геральт. Нельзя сравнивать убийство и творчество. Нечисть я уничтожаю объективно: вот она былаи нету. А в искусстве не так. Там сколько людей, столько и мнений. Не во всяком трактире мог ты напеть на жбан пивакое-откуда и на пинках тебя выносили
Потому что у них слуха не было, как и у тебя. Сто процентовнаграда моя, сказал Лютик. Ибо кто судить-то будет? Городская коллегия. Адвокатишки да купчишки, ведь своих-то трубадуров и певцов в Первограде нет. На их невзыскательный вкус я как-нибудь уж потрафлю. Спою что-нибудь до отвращения местно-патриотическое. Вроде «Я вижу славный Первоград в мечтательном бреду. Там всякий знатен и богат, и я туда приду» Или «Слушай, Первоград, я тебе спою задушевную песню свою» Клюнут, олухи!
Для начала, сказал Геральт, нужно войти в город. Представляю, какой у них входной сбор
Не проблема. Там будет полно моих собратьев-трубадуров, у кого-нибудь перехвачу в долг до награды
Ведьмак вскинул руку и изобразил знак Фигто.
А то я вашего брата не знаю, сказал он. Никакой солидарности, в ложке воды готовы друг дружку утопить
А Эсси Давен? сказал Лютик. Она давно на меня западает
Если Эсси на кого и западает, сказал Геральт, так уж точно не на тебя. И вообще мне в городе нечего делать. Всё равно в песне я тебе не помощник.
Но должен же у меня в зале быть хоть один поклонник, сказал бард. Знаешь, как поэту нужен верный слушателькак тебе ведьмачий медальон! Кроме того, прославленному певцу ведь и телохранитель потребен! Мало ли на что способны завистливые соперники! Подольют в пиво кислоты, например, чтобы я золотое своё горлышко спалил Или килу подсадят болючую
Ну да, а я пробовать буду из всех твоих кружек и тарелок, сказал Геральт. Как королевский кухарь.
Ты же всякую отраву без пробы чуешь, сказал поэт. А вознаграждение пополам.
О вознаграждении вообще речи не идёт, сказал ведьмак. Дадут награду своему, как положено А тебе хорошо если грамоту участника вручат!
Я же сказалнету там своих певцов и стихотворцев, воскликнул бард. Судьи тамошниенарод неискушённый. А я пущу в ход своё знаменитое обаяние
Значит, соперников у тебя практически нет? ехидно спросил Геральт.
Лютик тяжко вздохнул.
Есть один, признался он. В нём-то всё и дело.
Вальдо Марис из Цидариса? сказал ведьмак.
Забудь об этой бездарности, сказал Лютик. Тоже мне соперник! «Ещё вчера мои печали казались страшно далеки»вот уж поистине вчерашний день трубадурства! Нет, есть кое-кто похуже
Кто же этот негодяй? поинтересовался Геральт. Или, паче чаяния, негодяйка?
Некто Помпей Смык из Моветона по прозвищу Одноглазый Орфей. Ты о нём, скорее всего, и не слышал. Никакого Моветона нет ни на какой карте. Молодец сей недавно объявился. Сам я на выступлениях указанного Смыка не бывал, но добрые люди мне напели. Тугоухий графоман! Ему и глаз-то, поди, выбили за то, что немилосердно фальшивил! Ни смысла, ни мелодии, а вот поди ж тычарует, как говорят у нас, аудиторию! Плачут люди, рубахи рвут! И на себе, и на нёмсувениры, говорят! Колоссальный успех!
Ну, тогда тебе с ним не тягаться, сказал Геральт. Признай, что появился талант покрупнее тебя, имей мужество Аудиторию-то он чарует, сам сказал
В том-то и дело, сказал Лютик. Потому-то ты мне и нужен.
Не вижу связи, сказал Геральт. Уж не хочешь ли ты, чтобы я этого парня вульгарно зарубил ни за что ни про что?
Типун тебе на язык! сказал бард. Зарубишь, а потом скажут, что это я тебя подначил из чёрной зависти Нет! Поэт Лютик никогда не был завистником! Только сдаётся мне, что нечисто с этим самозваным Орфеем
В каком смысле?
В таком, что он людей не иносказательно, а буквально чарует. Наводит на них что-то такое. А твой медальон У него же от заклинаний натуральная эрекция начинается! Вот ты этого типа и разоблачишь за применение недостойных и сверхъестественных приёмов!
В Первограде, должно быть, свой колдун для таких дел имеется, сказал Геральт. Он быстрей моего разоблачит, да и веры ему больше
Нет, вздохнул поэт. В том-то и беда, что нету в Первограде своего колдуна. Раньше был, но они его за долги в тюрьме сгноили. Проценты на проценты на проценты. Против банкирского крючкотворства никакие заклинания не помогли. Уж такой там народ!
Ну, строго говоря, я и тебя самого могу разоблачить, сказал ведьмак. Лютня-то небось эльфийской работы! Нечеловеческие звуки издавать способна
А разве на ней есть клеймо «Made in Elfland»? парировал поэт.
Тогда поехали, сказал Геральт. Всё же лучше, чем ничего. Дай-ка ещё орешков
4
Смеркалось. Плотва и Пегас плелись еле-еле, но подгонять бедных лошадок совесть не позволяла.
Если бы ты не спорил, сказал Лютик, мы бы успели проехать в город
Даже обсуждать не хочу, махнул рукой ведьмак. У нас ни гроша, ты понимаешь? Унижаться перед стражниками? Ограбить кого-нибудь? Лучше уж заночевать прямо тут, на опушке. Не впервой
Между тем вечерок-то выдался прохладный. Бард зябко поёжился:
Нет уж, хватит с меня походной жизни. Помнится, была тут корчманарочно поставили для тех, кто к воротам опоздал. Правда, и драли там
Попросимся переночевать в конюшне, сказал Геральт. Кстати, можешь предложить хозяину свои певческие услугивдруг да клюнет? В конце концов, это твоя работа
Там видно будет, сказал Лютик.
Корчма, точно, была на месте: большая, старинная, слегка покосившаяся. Небольшой магический шар у входа освещал ветхую и выцветшую вывеску: «Засахаренная кры»последние буквы, как видно, не пережили стихии.
Это у первоградцев национальный деликатес, пояснил бард.
Однако клиентами здесь не обижены, сказал Геральт. Смотри: во дворе сплошь телеги, фуры да возы. Привезли товар в город, а к урочному часу не поспели. Пожалуй, не обломится нам место в конюшне
Не каркай, Белый Волк, досадливо сказал поэт.
Ворота были закрыты, так что ведьмаку пришлось приложить к запорному брусу малую толику телекинеза.
Всадники въехали во двор. Дюжий детина с оглоблей в руках сидел на охапке сена и охранял возы и конюшню. Вернее сказать, детине снилось, что он охраняет
Они спешились.
Что-то тихо в доме, заметил ведьмак. А ведь возчикинарод шумный и весёлый!
Напились ужевот и тихо, сказал Лютик. Стучи. Авось в лоб не дадут.
Но стучать не пришлосьдверь была приоткрыта.
Точно, нажрались, сказал поэт. Даже не заперлись. Значит, и хозяин с ними за компанию
Но в корчме, увы, никто не спал.
Более того, за столами молчаливо сидела такая публика, что
Резня будет, тихо сказал Лютик, не шевеля губами.
Не каркай, Стреляный Соловей
Мрачные, небритые, покрытые шрамами рожи. Нечёсанные космы. Люди, краснолюды, гномы и один полуэльф. Видавшее виды платье. Ножи, воткнутые в столешницы. Обглоданные кости на полу. И тишина
За стойкой возвышался хозяинего физиономия по криминальным признакам не уступала гостям. Длинные, с локоть, усы были завязаны снизу декоративным узлом.
Что же вы порог обиваете, люди добрые, сказал корчмарь. Проходите да садитесьребята потеснятся Мальчонка лошадок ваших обиходит
Что-то тут не так, прошептал Лютик. Чего-то не хватает
И вдруг страшная догадка осенила поэта.
Трезвые они не веря себе, сказал Лютик. Ни в одном глазу
Ведьмак содрогнулся от ужасного предчувствия, но сразу же взял себя в руки. Глядишь, и обойдётся
На оборванцев друзья уж никак не походили, а что без денег они, так это может и потом обнаружиться А уж то, что один из пришельцевведьмак при страшном мече, ни для кого не секрет
Благодарствуй, хозяин, сказал Геральт. Привет честной компании. Мы люди мирные, но иногда воюем. Я с чудовищами, а мой приятельсо скукой и тоской. Может и вас развеселить!
Гости загудели одобрительноно как-то сдержанно.
Только не очень громко, сказал хозяин. Нам лишний шум ни к чему. Здесь люди солидные и деловые
Да уж видим, сказал бард. У меня для них песни солидные найдутся. И деловые.
Милости просим, сказал хозяин. Послушаем твои песни, но сперва накормим от пуза, как полагается.
Спасибо, сказал Геральт. Только мы раньше лошадей проведаем. Как полагается
Друзья вышли на двор. Плотвы и Пегаса на прежнем месте не было, только из конюшни донеслось дружное ржание.
Больно ласково встретили, сказал поэт. Значит, либо отравят, либо стилет в спину
Нет, сказал Геральт. Угрозы от них не чувствую, хоть это и странно
А я ведь кое-кого тут знаю, сказал Лютик. Франко Луковка, Кандид Огрызокпервые воры и грабители по эту сторону Яруги. Гномы Фили и Киливообще мародёры, ты их по войне должен помнить
А чьи же тогда телеги да фуры? Неужели они торговый караван ограбили, а владельцев под нож пустили? Как бы нам с ними заодно не влипнуть в скверную историю Эх, лучше было бы в лесу заночевать!
Ну уж нет, сказал бард. Жрать охота. Да и надо бы мне размяться перед выступлением в городе
Будь по-твоему, сказал ведьмак. Но очень уж не хочется мне устраивать тут бойню Хотя коли придётся
Они вернулись в корчму. К этому времени для друзей освободили столик в углу и даже принесли еду и жбан пива.
Лопай, не сомневайся, сказал Геральт. Не чую я в этой похлёбке ни яду, ни дурману. Даже толчёного стекла не насыпали
Но у Лютика уже так трещало за ушами, что бедняга ничего не услышал.
Потом расслабленный и благодушный поэт настроил лютню и затянул:
На большую вышел я дорогу,
Впереди тернистый путь лежит.
Не зови, прохожий, на подмогу:
Ни один дурак не прибежит
Хозяин громко закашлял, и Лютик прервал пение.
Не в обиду вам, сударь певец, будь сказано, пробасил корчмарь, а только песни такие нашему обществу слушать невместно. Я же сказал, что люди тут солидные, не отребье какое-нибудь. Им желательны напевы нежные: про природу родную, любовь девичью и дружбу мущинскую. Или про то, как у берёзки заветной мать сыночка ждёт. Но чтобы сыночек тот не в тюремном затворе маялся, а ратовал в бою за отчую землю Иначе что же о нас люди добрые подумают!
О, такого-то дерьма у меня навалом! весело сказал бард и снова возложил умелые персты на вещие струны.
5
Ну вот, а ты боялся!
Их не отравили за столом, не зарезали на ночлеге. Более того, в мошне у поэта даже кое-что зазвенело! И лошадей в конюшне почествовали и овсом, и ячменём!
Никого я не боялся, сказал ведьмак. Просто не люблю убивать людей. Даже таких.
Сходка у них тут, сказал Лютик, седлая Пегаса. Светиться не хотят, шуму не желают. И под меч твой никому неохота подставляться. Я же говорил, что всё обойдётся!
И всё же странно, сказал Геральт. Зачем им порожние фуры. Не за солью же они ехать собрались! А вранью корчмаря веры нет. И ведь даже пива не пили
Да какое наше дело! воскликнул поэт. Получилось всё миром, ладомчего тебе ещё! Теперь пусть хоть перережут друг дружкуя плакать не стану! Знаешь ведь, чем их сходки кончаются
Стражи у ворот получили положенную мзду (от её размера ведьмак и бард хором крякнули), пожелали удачи и даже назвали гостиницу, в которой собирались участники певческого состязания.
А гостиниц в Первограде было много. Уж никак не меньше, чем банков, ломбардов и ссудных касс. И здания были всё больше высокиетри этажа, а то и все пять.
Но не украшали эти однообразные строения ни искусная лепнина по карнизам и окнам, ни весёлые краски, ни яркие вывески. Даже дверные молотки сделаны были без всякой выдумки.
Площади-близнецы, подозрительно нешумные торговые ряды, унылые склады, амбары, бараки Виселицы, эшафоты
Не пойму, зачем здешним жителям этот фестиваль трубадуров, сказал Геральт, когда друзья миновали очередное серое архитектурное убожество. Как шёлковая заплата на сермяге
Затем и нужен, чтобы выпендриться перед другими городами, сказал Лютик. Обидно им слышать про себя: торгаши да ростовщики, крапивное семя На прекрасненькое потянуло! Учредили беспримерный призовой фонд! А нам, жрецам искусства, только того и надо! Тут уж не зевай! Вы хочете песених есть у меня! Жаль, что я малевать не умеюневеждам любая мазня за картину сойдёт!
А для меня и вообще работы не найдётся, вздохнул Геральт. Нет такой поганой твари, чтобы деньги жрала