Эй, где вы тут? Ревель! подъехав, промолвил кто-то из всадников.
Нарва, с облегчением отозвался Ляшин.
Свои. Казачий разъезд. Да и откуда здесь чужим-то взяться?
Что там, братцы? Тихо все?
Да покуда тихо.
Захрипели лошади. Снова стук копыт. Стихло все Лишь месяц висел в черном ночном небе в окружении мигающих звезд.
Судя по месяцу, через час следовало сменить пост. Поставить вместо Никодима с Прохором Авдеева и еще кого-нибудь с ними тех уже до утра. Самому же пойти вздремнуть, что ли? А что?
Снова заржала лошадь. Резко так и вдруг так же резко ржание оборвалось. Опять казачки Ну, их тут нынче много.
Одначе нехорошо, прислушиваясь, озабоченно молвил ветеран.
Капрал резко повернулся:
Что нехорошо, Никодим Иваныч?
Да лошадь. Словно бы ей ноздри заткнули. Ну, чтоб не ржала.
Думаешь, не казаки это? Кто-то чужой?
А что, Алексей Василич, думать? Глянуть надо. Там дорожка есть как раз от реки.
Так глянем. Прохор, пошли Осторожно тольконоги не поломай.
Насчет ног господин капрал пошутилхоть здесь, в зарослях, и темновато, несмотря на лунную ночь, однако места кругом давно уже были обхожены и хорошо караульным знакомы. Каждый камень, каждый кусток, каждая ямка.
Так что шли спокойно, уверенно даже. Не то чтоб как по столичному Невскому, но как-то вроде.
Первым неладное заметил Прохор. Присел резкоза ним и Ляшин. Пока чтоне думая. Чтоб луна в спину не светила.
Впереди, за ивами, фыркнула лошадь.
Лошади прошептал молодой солдат. Навозом пахнетчую. Не одна лошадь
Казачки? вслух предположил капрал. Если они, то почему так тихо? Наши донские парни обычно не шибко стесняются. Даже в разъезде могут лясы точить. Что-то я никаких разговоров не слышу
Не, говорят Бормочут что-то. Ну, тихо так Может, поближе, к кустам. Там луг заливной В ночном кто-то? Пасет лошадей?
Тогда бы костры жгли!
Да уж. Костра что-то не видно. И дымом не тянет
Караульные осторожно прокрались к ивам. Затаились, глянули на заливной луг
Мать честная! Прохор едва не выругался. Еще бы!
Над лугом, над серебристой травой бесшумно плыли кони! То есть не плыли, конечно, так, шли себе А всадники спешились, вели лошадей под уздцы Интересно, с чего бы казакам спешиваться?
Да, потому что не казаки это были! Совсем не казаки.
Турки! с ненавистью ахнул Прохор. Вот ведь сволочи! Переправились где-то уже
Давай-ка быстро отсюда шепот капрала казался просто шелестом листьев. Тык нашим, предупреди. Як казачкам.
А вдруг вражины
Не успеют! Казачки-то совсем рядом.
* * *
Магомет Конаклы, Конаклы-эфенди, лейтенант, командир конного бейлика, был нынче доволен судьбой. Ну, везло! Везло же, слава Аллаху, всемилостливому и милосердному. Был простой человек и вот уже лейтенант, эфенди! Там, глядишь, дорастет и до беяа бей это уже совсем другой коленкор! Такое звание и наследникам передать не стыдно. Правда, пока что не было у Конаклы-эфенди наследников, как не было и жены. Ничего, скоро и жены, и наложницы будут, да еще и богатство! На то она и война! Вот кем бы он, Магомет Конаклы, был без войны? Водоносом в Измире? Хорошо, обратил на себя внимание бея, а тут как раз и война. Поначалупростой солдат-сипахМагомет быстро снискал среди сослуживцев нешуточное уваженье и страх, тоже нешуточный. Потому что смел был, быстр, как лесная лань, и ещежесток. Жесток и со своими, итем болеес неверными. Ах, как нравилось Магомету рубить головы врагов! Вот ведь счастье-то! Ну данастоящее воинское счастье, и он, Магомет Конаклы, это свое счастье нашел. Нынче он уже не простой сипах, а лейтенант, эфенди, и не в пехоте. Хотя, конечно, драгуны-секбаны не совсем конницабьются-то в основном пешими. Ну и что с того? Все равнона конях! Быстрота, удаль, натиск! И все вражеские обозытвои. И ещемаркитанты. Маркитантки рыжие гурии, ах Одной такой Магомет недавно сломал спину. Гордая слишком была! Можно было бы еще содрать с живой кожутак померла, змея. Ну, туда и дорога. Еще будут гурии. Много. Еще не с одной можно будет кожу содрать. На то и война. И он, Конаклы-эфенди, на этой войнене последний. Хоть и небольшой, но начальник, командир местных войскйерли кулу. Вообще-то «йерли кулу» «местные рабы» те еще были вояки! Но Конаклы-эфенди их вымуштровал, запугал, как мог, и теперьлюбо-дорого посмотреть. Не на всех, конечно, но хотя бы на большинство. Орлы! Молодцы один к одному. Бесшабашные, жестокие, храбрые.
Нынче лихой рейд! Побить урусов, пограбить обоз, заодно прихватить девок из местных деревень, урусам покорившихся. Девок поначалуна круг, потомна рынок. Продатьхороший будет бакшиш, якши!
Якши! хищно ухмыльнувшись, Магомет погладил эфес сабли и, поправив фереджи, бросил взгляд на своих подчиненных.
Хорошо шли! Не шлиплыли. Как корабли, плыли по серебристому лугу, залитому лунным светом. Беззвучно, словно в волшебном сне. Уже скоро и по коням, в седла Ив бой! Возникнуть в ночи неожиданно для врага, налететь, разбить, разгромить Эх, вдосталь помахать саблей! Пусть верный клинок этой ночью напьется крови врагов. Досыта! Алла иль-Алла! Аллах велик и все мыдети его.
Еще раз поглядев на луг, на мерцающую в окружении звезд луну, Конаклы-эфенди прикинул, что пора бы и начинать. Обернулся, вытащил саблю Но скомандовать ничего не успел!
Резко разорвав тишину, вдруг прозвучали выстрелы! Шальная пуля попала Магомету в шею. Лейтенант захрипел, повалился в траву безжизненной куклой. Дух его покинул тело, устремясь в кущи ли райские или совсем уже наобороткто бы знал?
Потеряв лихого своего командира, турки оказались в растерянности. Это же были не столичные войска и не янычары, а всего лишь местныейерли кулу. От таких ждать геройства без командирского приглядазря время терять.
Тем более было от чего прийти в растерянность! Откуда-то слева вылетели вдруг, казалось, прямо из ночи, неудержимые демоны верхом на черных конях! Громыхнули, плюнули огнем пистолеты и карабины, грозно сверкнули сабли и наконечники пик.
С молодецким гиканьем помчалась казацкая лава, не давая пощады врагам. Наискось, по всему лугу. Ударила туркам во фланг, неожиданно, жестко. Большая часть врагов погибла тут же, кто-то угодил под саблю, кто-то под пику, а кое-кто и пулю словил. Как молодой командир отряда, эфенди, лейтенант.
Серебряная трава окрасилась вражеской кровью, и казалось, кровавой стала луна. Часть турок все же пытались спастисьбежали к реке, к Дунаю, бросив всё. Спаслись ли? Скорее всегода, никто ведь их толком и не преследовал. Так чтоспаслись. Если не утонули в реке. Дунай широкпереплыви, попробуй!
* * *
За этот ночной бой весь караул Ляшина удостоился личной благодарности отца-командира. Суворов ведь тоже этой ночью не спал, все планировал, как лучше провести рейд. И тоже решилночью. Как вот эти турки. Только туркам не повезло Повезет ли русским?
Турок не дурак, однако, встречая рассвет, Никодим Иваныч раскурил трубку. На том берегу у него и пикеты, и пушки. И ещекрепость целая!
Ну, крепость, чай, штурмовать не будем, присаживаясь рядом с ветераном на старое, поваленное ветром, дерево, покачал головой Прохор. Сказано жеразведка боем. Поиск! Ну и вниманье врагов отвлечем для вящего нашего наступления.
Все так, Ляшин, прищурясь, посмотрел за реку, словно бы заглянул в глаза неприятелю. Однако как там пойдетвидно будет.
Вот то-то и оно, поддакнул старый воин. То-то и оно.
* * *
Наступало утро, по-южному быстрое, взорвавшее ночь яркой солнечной вспышкой. Побледнев, резко погасла луна, и словно бы кто-то потушил звезды. Лишь одна Венера осталась и еще долго горела ярким белым фонариком. Растаял, растворился почти без остатка утренний полупрозрачный туман, скрывавший берег. Зажглись, вспыхнули золотом вершины деревьеввысоченных буков и грабов. Радуясь погожему дню, заиграла на плесе рыба, заскользили над самой водой синие стрекозы, а над заливным лугом появились разноцветные беззаботные бабочки. Специально отряженная команда собирала трупы. Коль есть время, так, стало бытьпохоронить. Негоже людямпусть и врагам, и нехристямтак вот, в траве, валяться, словно какая-нибудь никому не нужная падаль.
Подобрали и бездыханное тело Магомета Конаклы-эфенди. Молодой солдатик снял портупею, прибрал пистолеты, огниво, кинжал. Подумав, стащил и фереджито ли халат, то ли плащик. Пес его знает, что. Так ведь и не носить взялмаркитантам. Вещь добротная, дадут справно.
* * *
Ночь на десятое мая 1773 года выдалась светлой. Ярко сверкали звезды. Мерцающая лунная дорожка тянулась через всю реку, от одного берега к другому. Казалосьступай да иди себе по узенькому серебристому мостику. Шагай до самого Туртукая.
Казаки, егеря и астраханцы, соблюдая полнейшую тишину, сноровисто погрузились в лодки. Все произошло быстро, без суеты и лишних разговоров. Выстроились на берегу
Левое плечо вперед
Никто не кричал, ротные отдавали команды вполголоса, солдаты действовали проворно и четко. Уселись в лодки по взводам-десяткам, сообразуясь с заранее намеченной разметкой. От большого серого камня до смородиновых зарослейказаки, от смородины до камышейастраханцы, ну а дальше ужеегеря и присланные графом Салтыковым карабинеры.
Посадку закончил! усевшись на носу лодки, доложил Ляшин.
Негромкие голоса унтеров слышались один за другим, по всему берегу. Не орали, но опять же, особо до шепота не опускались, понималирано или поздно турки все равно заметят неладное. Такую ораву лодокпятьсот человекне скроешь! Ну, лучше бы, конечно, попозже заметили, да тут уж как Бог даст.
По команде солдатушки взмахнули веслами. Поплыли. Алексей бросил взгляд на своихвсе выглядели сосредоточенно, в соответствии с предстоящим делом. Сидели тихо, лишь глаза сверкали в свете луны. Взамен убитых во «взвод» Ляшина добавили еще трех карабинеров из тех, что прислали в подмогу. Карабины, да, выглядели весьма хлипкими, не то что солдатские пехотные ружья, из коих не только стрелять можно убойно, но и действовать штыком, прикладом.
Как в атаку пойдем, в средине каре становитесь, на всякий случай предупредил Ляшин.
Да уж понимаем, господин капрал, не дети малые, один из карабинеровдюжий усатый молодецусмехнулся, поправив на голове франтоватый кожаный шлем с перьями. В таких шапках удобно было метать фитильные «бомбы» гранаты или «гренадки». И припасы эти у карабинеров имелись. Хоть и не гренадеры, да.
Ну, хоть так. А вообще, с видупарни бравые.
Интересно, доплыли уже до середины? орудуя веслом, вслух прикидывал Прохор. Сам себе же и ответил так же вот, отрывистым шепотом: Наверное, да. Доплыли. Вон уж и крепость видать.
Башни Туртукайской крепости и впрямь уже стали хорошо заметны на фоне неба, светлого от луны и звезд.
Однако скоро и
Впередиказалось, совсем рядомвдруг громыхнул выстрел. Потом еще одини еще.
Заметили! с досадой бросил Авдеев.
А ты как хотел? дюжий карабинер хмыкнул и презрительно сплюнул в воду. Этакую-то прорву и не заметить? У турка, чай, тоже пикеты выставлены.
А ну, парни! Пли! передали по цепи с соседней лодки.
Турки стреляли вразнобой, горохом, словно собаки лаяли. Пули уносились в ночь, падали в воду, почти не причиняя вреда.
Тоже еще, стрелки
Приложившись к карабину, усач произвел выстрел, целясь в направлении вспышек турецких ружей. Пальнули и остальные, все, кроме гребцов.
Ну вот, в белый свет как в копеечку!
Скореев черный.
По команде капрала все принялись перезаряжать ружья С башен крепости громыхнули пушки. Ядра пронеслись над головами солдат, упали где-то далеко в реку. В ответ им заговорили орудия с русского берега. Над Дунаем разразилась настоящая канонада, гром оружий и ружейные залпы, наверное, были слышны и в самом Букуреште!
Никудышные стрелки турки, снова позлорадствовал дюжий.
Да уж, артиллеристы они неважные, забив в ствол бумажный патрон с мерою пороха и пулей, капрал махнул шомполом. А похоже, братцы, приплыли. Ну, пошли, помолясь
С берега уже доносился бравый голос капитана:
Причаливай! Выходи В карестройся!
Егеря-а! Стройсь!
Алексей почувствовал, как нервно забилось сердце, влекомое громыханием пушек и выстреламимузыкой начинающегося боя.
Дробно забили барабаны. Затрубила труба, взвизгнули сигнальные флейты.
Высадившиеся астраханцы споро выстроились в два каре. Одним командовал полковник Батурин, вторымподполковник Мауринов. Ляшинский «взвод» подчинялся Батурину.
Кто не зарядил еще Заряжай! Примкнуть штыки! снова скомандовал ротный.
Ну что, братушки-молодцы! совсем рядом вдруг возникла щуплая фигура командующего верхом на белом коне. Окинув взглядом солдат, Суворов взмахнул шпагой: Православные! Чудо-богатыри! Ужо покажем нынче нехристям!
Покажем, господин генерал-майор!
Ужо высыплем турку!
Молодцы! Слушай мою команду Подполковник Мауринов!
Я!
Давай со своими молодцами на левый фланг. Там лагерь паши с батареей! Батарею разгромить к черту. Лагерьразрешаю разграбить! Задача ясна?
Так точно! Разрешите исполнять?
Вперед! Впереди колонныроссыпьюегеря и карабинеры.
Отряд Мауринова исчез в полутьме, озаряемой частыми зарницами выстрелов.
Полковник Батурин между тем продолжил Суворов. Идем вдоль берега, на правый фланг. Карабинерывперед. Россыпью.
Печатая шаг, солдаты двинулись вслед за своим командиром. Александр Васильевич во главе колонны, верхом, чуть позади сгинувших в ночь карабинеров.
Колонны и рассыпные егеря, улучив момент, одобрительно молвил Никодим Иваныч. Этак граф Петр Румянцев делал. Под Кольбергом.
В относительном спокойствии солдатушки шагали недолго. Как только повернули с берега к вражеской батареетак турки тотчас же открыли стрельбу! От грома орудий заложило уши! С отвратительным воем проносились над головами ядра, парочка все же угодила в гущу солдаткому-то оторвало ноги, а кому-то и голову.
Вперед, вперед, чудо-богатыри! неутомимо подбадривал Суворов. А ну, всыпьте вражинам!
Грянул ответный ружейный залп. Колонна обернулась несколькими линиями. Сначала стреляли солдаты первой линии, затем опускались на колено, перезаряжали ружья. Тем временем стреляла вторая линия, затемтретья
Правда, пушки были укрыты за земляной насыпью, так что русские пули пока что причиняли врагу мало вреда.
И Александр Васильевич сие очень хорошо понимал! Как и то, что с рассветом меткость врагов значительно улучшится. А если еще применят картечь?
Эх, братцы-молодцы! Пулядура, штыкмолодец. Батурин
Примкнуть штыки! В атаку арш!
Ур-ра-а-а-а!!!!
Русские бросились в штыковую неудержимой лавой! Подхватив ружье убитого сотоварища, Ляшин ворвался на насыпь одним из первых. Какой-то здоровенный турок бросился на него с саблею, замахнулся и, получив штыком в живот, мешком осел наземь, зажимая дымящиеся, вываливавшиеся наружу кишки.
Завязалась короткая схватка. Редкие выстрелы, крики и стонывсе смешалось, и неожиданно быстро закончилось. Не выдержав натиска, турки бежали, надеясь укрыться за стенами крепости которую им вообще-то надобно было прикрывать
Ур-ра-а-а!!! предчувствуя близкую победу, радостно закричали солдаты.
Что-то громыхнуло, словно бы десять орудий выстрелили разом! Взорвалась одна из пушек Совсем рядом с появившимся на земляном валу верховымСуворовым.
Когда рассеялся дымвсадника не было.
Суворов! первым опомнился Ляшин, он и был-то к орудию ближе других, так, что от взрыва заложило уши.
Следом за капралом бросился верный ординарец, денщик, за ним и Епифан, хорунжий
Александр Василич эгей!
Бросив ружье, капрал рванулся к насыпи Вон убитый конь и рядомкомандующий. Бледный, с окровавленными лосинами и ботфортом.
Александр Василич, жив?
Да жив, жив, братцы. Только вот нога
Суворов поморщился, пытаясь подняться. Не смог, и Епифан с ординарцем подхватили своего командира на руки, понесли
В лазарет вам, Александр Василич Сейчас перебинтуем, ага
* * *
Батарея была взята. Судя по громовому «ура», не только она одна. Похоже, суворовские чудо-богатыри взяли на штыки все турецкие лагеря и теперь прорвались в крепость. Недолго враг сопротивлялся, ага!