И что ты этим хочешь сказать?
Зверь он ведь видит, когда ты его боишься. Я был с королем на Шелони. И я боялся. А Иоанннет. Он был хозяином положения, хотя супостаты еще о том не ведали. И в Алексине, как поговаривают, все было также. Тебе князь не должно их бояться. Веди себя также, как племянник твой. Так, словно это ты хозяин положения.
Все поменялось
Что поменялось? ЭТОнаша земля, с нажимом произнес Даниил.
Андрей Васильевич промолчал. Ему было сейчас не до досужих споров, больше пригодных для хмельного застолья где-нибудь в тихом, уютном месте. А не вот такв степи, в ожидании неприятеля
Ситуация в Крыму менялась очень быстро. Можно сказатьстремительно. К Перекопу подошли союзники с общей целью. Но пересекли его уже не столько союзники, сколько конкуренты. А дальшебольше.
Андрей Васильевич, разгромив османов под Салачиком, сам того не ведая оказался в очень сильной позиции. Потерь-то у него было мало. Хуже того, буквально через день к нему присоединился еще и отряд княжества Феодоро, известное также как Мангупское. И вот в таком составе он подошел к Кафе, где творилось черт знает, что.
Оказалось, что там стоял паша, командовавший войсками султана в Крыму. А при нем пять тысяч азапов и пятьсот янычар, да десяток тюфяков. Серьезный аргумент. Хорошо хоть флот отошел, а то бы еще морячки присоединились.
Татары, применив хитрость, сумели прорваться через одни ворота и завертелась потасовка длинной дней в пять. Ее итогом стало то, что хан Ахмат погиб, а его дети устроили распрю промеж себя за власть.
Паша же османский со своими воинами все еще удерживал за собой добрую половину города. И, если бы не подход Андрея Васильевичаотбил бы его весь обратно. Ибо татары с каждым днем все сильнее утопали в этой своей распре.
Как отбил? Не секрет. У князя имелась под рукой ольденбургская наемная пехота, которая как нельзя лучше подходила для уличных боев. Да и арбалетчики генуэзские тоже. Они ведь все были упакованы в бригантины и шапели, отчего стрелы азапов их мало волновали.
Спешившиеся ратники их поддержали, но это уже было не так важно. Азапы ведь, как и янычары, по своей сути относились к легкой пехоте. Потому доспехов и не носили в основной своей массе. А куда пусть и искусные ребятам с саблями[2] и в тряпье, выходят супротив бронированной пехоты с алебардами, глефами да альшписами, финал предсказуем. И числом тут мало что исправишь. Тем более, что их поддерживали «крепко упакованные» арбалетчики и валлийские лучники, имевшие, конечно, куда более слабое защитное снаряжение. В основном стеганку и шапель. Но и это было лучше, чем у азапов да янычар.
Главную проблему представляли тюфяки. Но стреляли они редко[3] и каменной галькой в качестве картечи. Поэтому ольденбургская пехота, применив крепкие павизы арбалетчиков, принимала на них залп, и, роняя щиты, бежала вперед в атаку. А дальше был фарш, просто фарш, по сравнению с которым даже битва при Висбю с ее резнейдетский лепет. Тела без доспехов уродовались алебардами и глефами невероятно.
Так или иначе, но подошедшее войско Андрея Васильевича осман дожало и Кафу взяло. Причем удивительно контрастно, по сравнению с татарами взяло. У него потерь было слезы, а у татарморе.
Однако славная победа обернулась тем, что князь со своими людьми оказался вовлечен в эту кошмарную распрю, которая шла не только и не столько из-за власти. Ведь Кафа торговала людьми уже очень давно. Почитай с 1220-х годов. И за это время накопила огромные богатства, которые и взяли османы «на саблю».
Флот османский отошел, как выяснилось, по простой причинеповез рабов, взятых в Кафе, в Константинополь. А там хватало и юных девиц для утех, и крепких парней для гребных банок да рудников. В общемхороший, ценный товар, который мог испортиться и тупо передохнуть в условиях возникшей неразберихи. А это деньги и немалые. Вот паша и отправил кораблики вывозить в столицу этих «говорящих животных». Сам же продолжил грабить город. Вдумчиво. Спокойно. С немалым разумением.
Поэтому Андрей Васильевич, добивший пашу, получил в свои руки его казну. И татары захотели свою долю. Непомерно большую, как по мнению князя и его людей. Сами же сыновья Ахмата вообще злились, считая, что этот неверный совсем обнаглел в край. И, по-хорошему, он должен бы отдать им всю казну, а они, по доброте душевной, что-то ему отсыпали бы. Может быть. Если бы он стал себя хорошо вести.
Конфликт разгорался все сильнее.
И вот, во время очередной ругани, кто-то из сыновей Ахмата схватился за саблю, выхватив ее из ножен. Это и спровоцировало валлийских лучников, что прикрывали Андрея Васильевича среди прочих. А эти ребята умели быстро стрелять. Да и остальные наемники действовали решительно, ибо были уже который день на нервах. Так или иначе, но из сыновей Ахмата выжил только одинСайид-Ахмат, остальных положили прямо на этой встрече.
А потом германцы при поддержке итальянцев, валлийцев и русских дружинников вышибли татар из города. Благо, что на узких улочках у тех не было никаких шансов.
Дело резко и сильно запахло «керосином».
Андрей Васильевич опасался возвращения османского флота. Причем опасался он не столько штурма, сколько осады и блокады. Степняки и высадившиеся османские подкрепления закрыли бы его с суши, а флотс моря. Поэтому взвесив все за и против, он принял решение прорываться назад, к Перекопу. Тем самым путем, которым он и шел сюда.
Татары не мешали продвижению.
Пару раз, конечно, попытались наскочить. Но генуэзские арбалетчики и валлийские лучники доходчиво донесли до них ошибочных их желаний. Заодно и сотни три всадников положили.
Отряд княжества Феодоро отделился от Андрея Васильевича ночью, чтобы татары не видели. И сразу ушел в горы, прихватив свою долю в добыче. Очень небольшую. Практически символическую. Но для них и это было много, ибо, по сути, они представляли собой балласт.
И вот теперь, достигнув Перекопа, Андрей Васильевич и боялся, и жаждал боя.
Потому что после Перекопа от него отделится отряд молдавского князя, уходя на запад со своей долей добычи. Столь важной для Стефана в его сложной и тяжелой борьбе с османами[4]. А его силы станут еще слабее еще уязвимей.
Может встанем тут лагерем и спровоцируем их на нападение? Поинтересовался Холмский после долгого молчания.
Как ты их спровоцируешь? Повел бровью князь.
Видишь, указал Даниил на небольшой отряд всадников вдали. Они следят за нами. Если разбить лагерь, а вечером, ближе к закату выйти с отрядом дружинников на север, то
Они могут обойти лагерь, вон там, за озером, махнул рукой Андрей Васильевич.
Ты же сам говоришьони не решатся оставлять пехоту в тылу.
Князь внимательно посмотрел на Холмского, пожевал губы и произнес.
Или решатся? Черт их разберет. Им ведь казна нужна наша. Мы ведь не только в Салачике завладели казной хана Крымского и того османского отряда, но и в Кафе недурно барахлишка взяли. Вонцелый обоз за собой тянем. И выйдя конным отрядом мы его с собой не прихватим. Только золото если взять да в бега. Но и тотяжело будет. Много вьючных лошадей придется использовать, а с ними быстро пойти не получится. Ты думаешь, они это не поймут?
Давай попробуем. Чем черт ни шутит? У страха глаза велики, да и жадность разум застит иной раз так, что и совсем с ума пялишь.
Андрей Васильевич немного помедлил. И согласился с Холмским. Поход им предстоял большой и долгий, поэтому после перехода по Крымской степи было бы разумно передохнуть хотя бы денек. А то и два. Благо, что пока ни с водой, ни с фуражом, ни с продовольствием проблем у него не имелось.
Однако, как только лагерь поставили, от татар гости заявились.
Эй! Заорали всадники издалека. Не стреляй!
Что надо?! Донеслось из-за вагенбурга.
Поговорить надо!
Ну так говори!
Не мне! Уважаемые люди хотят поговорить.
Пущай приезжают! Не тронем! Крикнул Холмский и подмигнув князю добавил шепотом, мы не тронет. Но наши верные валлийцы всегда при нас.
Этот отряд татар скрылся. А через полчаса появился другой. Крупнее. И более пафосный. Это прибыли Тимурбекляри-бек[5] покойного хана Ахмата и два ногайских мурзыМуса и Ямгучи[6]. То есть, самые влиятельные лица в татарской армии. Кроме, конечно, Сайид-Ахмата, что претендовал на положение хана Большой орды и Менгли Герая, желавшего вернуть свой статус Крымского хана.
Подъехали переговорщики.
Спустились с коней, вместе со своей свитой. И вошли в пределы вагенбурга. Где Андрей Васильевич, Даниил Холмский и молдавский командир, предводительствующий союзным отрядом, сели пообщаться с гостями. Но не наедине. А в окружении до зубов вооруженных сторонников, как и тогдав Кафе. Из опасения попыток реванша.
Что вы хотите? Наконец спросил Даниил после долгий расшаркиваний и приветствий.
Мы пришли сюда как союзники и друзья. И видит Аллах, не желали вражды. Но происки Иблиса
Не мы ее начали.
И мы уже раскаиваемся в содеянном, осторожно произнес Тимур. Люди Мехмеда Фатиха в этот раз были разбиты. Но если мы рассоримся, то в следующий раз они сумеют добиться успеха.
И что вы хотите? Вновь спросил Даниил, явно выводя собеседников на переговоры о деньгах.
Вчера умер Сайид-Ахмат, с укоризной глянув на Холмского, ответил Тимур.
Умер? Но как?
Не важно. Он мертв. Менгли Герай сбежал. Степь ждет великая смута. И в это непростое время мы очень не хотели бы расходиться врагами. Твой король, произнес Тимур, обращаясь к Андрею Васильевичу, ведь не хочет, чтобы из степи постоянно приходили набеги.
Ты угрожаешь ему войной?
Я был при Алексине, усмехнулся Тимур. И помню его слова о том, что ордане город, а потому крепкие стены не окружают кочевья. Поэтому последнее что я хочу, это войну с твоим королем.
Ты хочешь долю в добыче? Еще прямее спросил Холмский.
Мы хотим справедливости, ответил за него Муса. Наши воины проливали кровь в общем деле.
К тому же вы на нашей земле, заметил Ямгучи.
Некогда эта земля принадлежала князьям Руси. Возразил Даниил. Таму Керчи была их столица. И только вторжение Чингисхана отдало эти земли в руки степи. Поэтому это не только ваша, но и наша земля. Наши праотцы проливали здесь кровь, сражаясь с врагами еще в те времена, когда ваши предки даже за уральский камень не перешли.
Это земля наша по праву! Вскинулся Ямгучи.
Погоди, прервал его Тимур. Что ты этим хочешь сказать?
Что эта не твоя или моя земля, а то, что она наша, вместо Холмского ответил Андрей Васильевич, грозно сверкнул очами на своего воеводу. Чтобы тот «фильтровал базар».
Кроме того, после небольшой паузы, все же продолжил Даниил, наш король, Иоанн, происходит из рода, что управляла Русью в составе Золотой Орды. Именно его предок поддержал законного хана в распре Мамая.
Дерзкие слова, дернул подбородком Тимур.
Правда, она всегда колючая, пожал плечами Холмский. Но ведь ты никого не предавал, потому и нет тебе нужды печалиться о тех днях далеких. Ведь так?
Ты слишком много говоришь для воеводы. Осторожно ответил Тимур, глядя напряженно на Даниила. Онкнязь, а не ты.
Ондядя моего короля. Но я тоже родич своего короля. Тоже князь. И тоже из дома Рюриковичей. И любимый командир конницы Иоанна. И именно я разбил Ибак-хана решительным натиском всего трех сотен всадников.
И что ты предлагаешь, командир конницы? С легкой усмешкой спросил Тимур.
Чтобы избежать смуты вам нужен новый хан.
Это очевидно. Но все дети Ахмата погибли. А иные родственники мало силы имеют. Нет никого, кто смог бы привлечь на свою сторону всю степь. Или хотя бы ее часть, дабы силой подчинить остальных.
Вот пусть Андрей Васильевич и станет вашим ханом! Воскликнул Холмский. А ты при нем, как был, так и останешься блекляри-беком. И новый хан справедливо наградит своих воинов, что сражались вместе с ним при Кафе.
Он не Чингизид, резонно заметил Муса.
Он Рюрикович. А этот род намного древнее. Кроме того, он происходит от одного древнего Бога.
Нет Бога кроме Аллаха! Раздраженно воскликнули эти троя.
В былые времена, как говорил мой король, бывали, невозмутимо, заметил Даниил. Вот от одного из тех древних и пошел род Рюриковичей. И ему нет переводу уже более тысячи лет. Чингисханвелик. Но его потомки измельчали. Сами видитеболее Всевышний не на их стороне. Сначала Казань, потом Алексин и вот теперь Кафа. Аллах отвернулся от них.
Дом Чингисхана большой.
Дом Рюриковичей тоже. И ему более тысячи лет. А сколько дому Чингиза? Триста? Четыреста? И он уже рассыпался. А дом Рюриковичей, несмотря на все невзгоды, выстоял. И вновь крепнет, набираясь силой. Кто из вас ныне рискнет пойти в большой набег на моего короля? Кто из вас не опасается того, что он в гневе спустится по Волге и разорит Сарай?
Но дядя твоего короляне твой король, заметил Муса.
Мой король уже направлял меня со своими всадниками помогать хану Ахмату бить Ибак-хана. Неужели вы думаете, что если его дяде будет угрожать опасность, он не придет ему на помощь? Ты, да и вы все видели, чего стоят войска моего короля.
Даниил Холмский распалялся и продолжал еще что-то вещать. Он слишком долго находился возле Иоанна как в жизни, так и в походах. И много с ним беседовал. А потому транслировал сейчас не свои слова, а его. Слишком уж наш герой накачал своего офицера правильной идеологической «начинкой». Да и ручные вороны короля стали уже притчей во языцех, порождая пересуды самого разного характера у всех окружающих
Ты возьмешь в жены мою дочь Нур-Султан[7]? Наконец спросил Тимур у Андрея Васильевича.
Возьму. Если она примет православие.
Ты поддержишь моих племянников, кивнул он на Мусу и Ямгучи, как Сибирского и Ногайского ханов?
Если они примут православие.
Но нас не примут правоверные! Воскликнул Ямгучи.
Мы с вами верим в одного единого бога, тихо заметил Даниил. По-разному, но что это меняет? Ведь Бог един?
Един! Хором произнесли эти трое
[1] Тмутараканское княжество было основано или в 965, или в 988 году. Последний известный князь правил там до 1115 года, однако, как княжество оно фигурирует до 1169 года. Отток же русского населения произошел после битвы на Калке в 1224 году.
[2] Ятаган стал использоваться в Османской Империи только с середины XVI века.
[3] Готовые заряды, увязанные в картуз, в те годы применял только Иоанн. Поэтому даже малые орудия стреляли очень редко.
[4] Стефан III Великий на протяжении всех лет своего правления испытывал нешуточные проблемы, связанные с нехваткой воинов и, особенно, денег.
[5] Бекляри-бек или беклярбекуправляющий государственной администрацией в Золотой Орде, начиная с Мамая обычно из не-чингизидов из племени мангутов. Одна из двух главных административных должностей улуса, схожая с функциями современного премьер-министра.
[6] Тимур внук Едигея, остальные двое приходятся ему племянниками.
[7] Нур-Султан был 1451 года рождения. В 1466 году в возрасте 15 лет была выдана замуж за казанского хана Халиля. После смерти Халиля в 1467 году стала третьей женой брата Халиляхана Ибрагима. В 1469 году родила ему сына Мухаммед-Амина, который погиб (в этой реальности) вместе с мужем в 1469 году при взятии Юрием Васильевичем Казани. Сама Нур-Султан попала в плен и до 1472 года находилась «в гостях» у Великого князя Московского Ивана III, после чего была в 1473 году выкуплена Тимуром и с тех пор находилась при нем.
Глава 7
1475 год12 февраля, Москва
Даниил Холмский с легким трепетом шел на прием к своему королю. И ему было без всяких шуток боязно за ту кашу, что он заварил в Крыму. Он даже и предположить не мог как именно отреагирует Государь на его выходкучистой воды импровизацию.
Да, он знал, что никакой особенной паранойи за юным Иоанном не водилось. И он был весьма гибок политически. Но фраза о том, что «когда лев голоден, он ест» стала уже притчей во языцех и широко гуляла по народу. Очень уж звучной она оказалась, особенно в контексте ситуации. Так что, сложиться прием мог по-разному. От высочайшего благоволения и больших наград, до лютой казни. Впрочем, тот факт, что по приезду в Москву никто не стал брать его под стражуобнадеживал.
Андрей Васильевич остался в Крыму со своими войсками, выделив лишь сотню дружинников на сопровождение Холмского. Степь была беспокойна. Да, в разгул не пошла, но все одно бурлила. Во всяком случае, варилась в собственном соку и никуда не лезла. Пока.