В середине следующего дня чисто выметенный и прибранный плац батальона заполнился плохо организованной толпой в цивильной одежде. Вернулся из командировки капитан Дзейковский и, как предвидел Алекс, привел команду новобранцев прямо в расположение батальона, минуя сборный пункт.
- Господин штаб-капитан, капитан Дзейковский из командировки прибыл! Команда новобранцев в количестве ста двадцати человек доставлена!
Высокий худощавый офицер с нескрываемым любопытством разглядывал новое начальство. Возможно, он даже рассчитывал на поощрение за столь удачно проведенную операцию по получению отличного пополнения для личного состава батальона. Тем неожиданней для него была реакция исполняющего обязанности комбата.
- Согласно командировочного предписания вы должны были доставить команду на городской сборный пункт, а не привести ее сюда!
- Но, господин штаб-капитан, у меня все бумаги в порядке!
Успел уже подсуетиться, значит! Тем хуже для него, сейчас, по воле начальства, эти уже оформленные документы из прикрывающих его превращались в компрометирующие.
- Кладите эти бумаги ко мне на стол, а сами отправляйтесь под домашний арест!
Пригревшийся на подоконнике голубь, напуганный воплем штаб-капитана, сорвался с насиженного места и, шумно хлопая крыльями, устремился вверх. Уголки капитанского рта заметно дрожали, он едва сдерживался от того, чтобы не высказать прямо в лицо этого напыщенного коротышки какую-нибудь дерзость. Однако привычка подчиняться приказам взяла верх. Прегрешение его было невелико, и капитан мог рассчитывать на снисхождение в любой инстанции.
- Есть отправиться под домашний арест!
Разобравшись с офицером, штаб-капитан вызвал посыльного солдата.
- Бегом на сборный пункт, передашь эту записку дежурному офицеру, дождешься ответа и также бегом обратно.
- Слушаюсь, господин штаб-капитан!
Рядовой уже взялся за дверную ручку, от командирского стола донеслось.
- Отставить!
Нашарив в кармане несколько монет, Алекс протянул мелочь посыльному.
- Возьмешь извозчика, так быстрее будет. А вот теперь, бего-ом!!!
Солдатика как ветром сдула, только хлопнула дверь на выходе. Отыскав в папке Дзейковского список новобранцев, штаб-капитан отправился на плац, где провел перекличку, убедившись в том, что никто по дороге или прямо из части не сбежал и все в наличии. Как и ожидалось, все набранные Дзейковским новобранцы происходили из самых глухих уголков Полонии. По руоссийски мало кто мог связать хотя бы пару слов, несмотря на родственность языков. Зато все радовали высоким ростом и здоровым цветущим видом. Одеты были заметно чище, своих руоссийских собратьев. Да и выглядели не такими растерянными.
Обещанного Томелиусом офицера пришлось ждать больше часа. Прибывший вместе с посыльным капитан еще раз сверил наличествующих людей со списком, после чего, повел ее на сборный пункт, пообещав написать рапорт в кратчайшие сроки. Едва только батальонный плац был освобожден от полонской оккупации, как на Алекса налетел князь Чарторыйский.
- Господин штаб-капитан, вы приказали арестовать капитана Дзейковского?!
- Отправил под домашний арест, - внес уточнение Алекс.
- Но за что?! Томек только хотел...
- Вы забываетесь, господин штаб-капитан! - Магу прервал речь темпераментного полонца в самом начале, не позволив разгореться его пламенному гневу. - Капитан Дзейковский нарушил выданное ему командировочное предписание и будет наказан! А вам я советую не лезть в это дело, если не хотите разделить его участь!
С полминуты офицеры мерялись взглядами, победа осталась за комбатом.
- Разрешите идти, господин штаб-капитан?! - сдался полонец.
- Ступайте, - разрешил Алекс.
Эта молчаливая дуэль нелегко далась маленькому штаб-капитану. Трудно смотреть человеку в глаза, когда ты почти на голову ниже его. И только сейчас, глядя в спину удаляющемуся Чарторыйскому, комбат догадался, кто Дзеньковского на это нарушение подбил. Вот только с какой целью?
Полковник Томелиус слово свое сдержал, уже на следующий день рапорт с его резолюцией был доставлен в канцелярию стрелкового батальона. Покрутив бумагу в руках и еще раз, подумав стоит ли, Алекс отправился на квартиру капитан Дзеньковского.
- Садитесь, капитан, в ногах правды нет. Вот этот документ, - штаб-капитан протянул бумагу хозяину квартиры, - дает мне основание предать вас суду.
Пробежав рапорт глазами, Дзейковский вернул его Алексу. Судя по его реакции, он уже успел проконсультироваться с каким-то юристом, и был абсолютно спокоен.
- Это ваше право.
- Мое, - согласился штаб-капитан. - Мне же придется писать и служебную характеристику на вас, а от нее в значительной степени будет зависеть тяжесть наказания. В любом случае, оправдательного приговора не будет, так как нарушение предписания налицо и оспорить его будет невозможно. Даже, если вас не выгонят со службы, с судимостью вы можете забыть о следующем звании и должности, так и выйдете в отставку капитаном.
Дав офицеру возможность осознать сложившееся положение, Алекс сделал ему весьма прозрачный намек.
- Но ведь я могу и не давать этому рапорту ход, а положить его под сукно. В этом случае ваше личное дело останется чистым.
- Что я должен для этого сделать? - дрогнул полонец.
- Подать рапорт о переводе в другую часть, дислоцирующуюся за пределами столичного военного округа. Если через неделю ваш рапорт не ляжет на мой стол, я дам ход этому, - штаб-капитан ткнул пальцем в лежащую на столе бумагу. - Решайтесь.
- Но за неделю я не успею найти хорошую вакансию!
- Успеете, - отрезал Алекс, - в провинциальных полках вакансий много, еще и карьеру сможете сделать. От ареста с сегодняшнего дня я вас освобождаю, ищите.
- Хорошо, - сдался полонец, - пусть будет по-вашему.
"Вот и первый камень, выбитый из полонской стенки. И было это не так трудно, господин Дзейковский очень удачно подставился сам. С остальными будет сложнее". К тому же теперь предстояло найти нового субалтерна. А где его взять? Возвращаясь со службы, Алекс продолжил искать ответ на данный вопрос, а потому с запозданием ответил на приветствие шедшего навстречу юнкера. Молодой человек шел под ручку с такой же юной барышней. Барышня была очень миленькая. "Скоро выпуск, юнкер станет лейтенантом и уедет в провинцию. А захочет ли его спутница поехать вместе с ним? Стоп! А ведь можно дать какому-то лейтенанту шанс остаться в столице".
На следующий день, вырядившись в парадный мундир при всех орденах и сабле, штаб-капитан Магу перешагнул порог родного пехотного училища. Дальше порога его не пустил часовой, пришлось ждать прихода дежурного офицера. Дежурным оказался затянутый в рюмочку капитан в мундире, скромно украшенном единственной юбилейной медалью.
- Дежурный по училищу капитан Знамов!
- Штаб-капитан Магу, - в свою очередь представился Алекс, - исполняющий обязанности командира Его императорского величества стрелкового батальона.
- А я вас помню, - неожиданно заявил капитан, - вы учились на два курса старше. С чем пожаловали в альма-матер?
- Через неделю у меня в одной из рот появится вакансия субалтерн-офицера. Знаю, что распределение вакансий уже закончено, но может, кто-нибудь из выпускников согласится сменить распределение в провинцию на столичный гарнизон?
Вместо того чтобы проводить Алекса в канцелярию, капитан неожиданно заявил.
- Я готов занять вакансию в вашем батальоне!
Слегка опешив от такого поворота событий, штаб-капитан заинтересовался причиной такого решения.
- С начальством отношения не сложились, да и перспектив здесь никаких. В самом лучшем случае получу чин подполковника под самую пенсию, да и то вряд ли.
- Зачем же тогда вы остались в училище, а не выпустились в полк?
- По семейным обстоятельствам вынужден был остаться в столице, а других вакансий не было, пришлось согласиться на должность офицера-воспитателя.
Алекса такой ответ вполне устраивал, а соблазн получить опытного капитана вместо желторотого лейтенанта был довольно велик. Правда, стрелковая рота вовсе не то, что юнкерская, ну да ничего, разберется. Главное - не полонец.
- В таком случае, если со стороны вашего начальства возражений не будет... Добро пожаловать в Его императорского величества стрелковый батальон.
Одна проблема была решена, еще больше их предстояло решить в ближайшие месяцы.
Глава 2
Едва только ввалившись в особняк Магу, Анатоль сходу заявил Алексу.
- Ну и навел же ты шороху! Все великосветские барышни и дамы готовы придушить тебя при первой же встрече! На твоем месте я бы без заряженного револьвера ни в один салон зайти не рискнул.
- Ты же знаешь, по салонам я и так не хожу, ни с револьвером, ни без. И никакой револьвер от гнева наших дам не спасет, от них и картечью не отобьешься. Только я пребываю в полном недоумении, каким же именно образом я так испортил им жизнь, что они готовы пойти на столь радикальные меры?
- Ты лишил их общества душки князя Чарторыйского! Вот уже целую неделю, он не услаждает своим мужественным видом взоры наших девиц, а своими тонкими шутками - дамские ушки. А все почему? Потому что какой-то негодяй Алекс Магу заставляет его службу служить!
- Да, - состроил печальную физиономию штаб-капитан, - как-то нехорошо получилась. Передай светским девицам и в особенности дамам - в мои намерения никогда не входило причинить им обиду. А что касается Чарторыйского, то я очень надеюсь, что в самое ближайшее время князь окажется в их полном распоряжении, ибо будет отставлен от службы вовсе.
- Все настолько серьезно? - мгновенно посерьезнел гвардеец.
- Пока нет, но я чувствую - что-то назревает, а интуиции своей я привык доверять. Ладно, скажи лучше, есть подвижки по моему делу?
- Еще какие! Великий князь Николос Николосович примет тебя на следующей неделе во вторник. Более того, я высказал в штабе твою идею об участии стрелкового батальона в летних маневрах гвардии, и она была встречена вполне благосклонно!
Двоюродный дядя нынешнего императора гвардии генерал-лейтенант великий князь Николос Николосович командовал Гвардейской дивизией последние двадцать лет. Даже во времена последней кампании, будучи назначенным командующим на южном театре боевых действий, он сохранил этот пост за собой. В императорской семье дядя императора почитался хранителем устоев и традиций, а потому в императорских дворцах пользовался большим авторитетом. Правда в последнее время Александрис Третий начал проявлять все больше самостоятельности и все реже прислушивался к дядюшкиным советам, зато в своей гвардейской вотчине Николос Николосович продолжал оставаться полновластным хозяином.
Но было и еще одно обстоятельство, заставлявшее невольно подрагивать колени бравого штаб-капитана. Младшая дочь великого князя Николоса Николосовича носила имя Мари и сейчас она пребывала в статусе владетельной княгини Боградской, а также матери наследника княжеского престола. Оставалось только надеяться, что память гвардейского генерала не сохранила имени офицера, невольно послужившего причиной ее ускоренного замужества. Обнадеживало то, что полонцев великий князь недолюбливал, и это было очень мягко сказано.
- Значит, все, что мне остается - не испортить дело во время приема, - подвел итог Адекс.
- Можешь не благодарить...
Продолжить фразу Анатоль не успел, в комнату, чуть покачиваясь, вплыла Аделина. Гвардеец поспешил галантно приложиться к ручке мадам Магу, попутно рассыпаясь в приветствиях, комплиментах и уверениях своей безмерной преданности. Все это у него выходило настолько легко, естественно и непринужденно, что Алекс невольно даже позавидовал другу. Он уже намеревался было прервать их затянувшееся общение, но тут гвардеец начал прощаться сам.
- Пока есть еще время до начала летних маневров, надо проводить время с наибольшей пользой, а то потом загонят в чистое поле - света белого не увидишь!
Здесь Анатоль несколько лукавил. Местность, где проводились маневры, была вполне обжитая, как-никак, а столичный пригород. Обыватели из селений вокруг полигона существенно пополняли свой бюджет, сдавая свои дома офицерским семьям, светским дамам и дамам полусвета под дачи. А некоторые гвардейцы, из тех, что посостоятельнее, сами построили себе летние дачи и их семьи выезжали туда из столицы на целое лето. Целые улицы носили название Гвардейских или Офицерских. Так что дефицит дамского общества во время маневров не наблюдался, беда была с ресторанами, точнее, с их отсутствием. На всю округу был только один, при вокзале, и тот не мог вместить десятой части желающих в него попасть. К тому же ехать до него было довольно далеко. Вот и спешили господа гвардейцы восполнить свои будущие кулинарные страдания.
Проводив друга, Алекс вернулся обратно к жене. Некоторое время он рассматривал свою жену будто старался разглядеть в ней что-то новое, а затем задал весьма неожиданный для нее вопрос.
- Аделина, а почему ты выбрала именно меня?
- Если ты помнишь, - улыбнулась женщина, - у меня и выбора-то никакого не было.
- И все-таки. Взять, например, Анатоля. Аристократ, высок, красив, обаятелен и учтив, не безумно богат, но вполне состоятелен, я проигрываю ему почти по всем статьям.
- Ах, вот ты о чем, - Аделина кончиками пальцев коснулась щеки мужа. - Есть одно обстоятельство, которое определило мой выбор.
- Это, какое же? - заинтересовался Алекс.
- Никто из других мужчин никогда не сможет стать полковником Барти.
Офицер подхватил ручку жены, прижался губами к ладони. Слова были не нужны.
Если в семье Магу царили мир, благополучие и радостное ожидание первенца, то на службе обстановка все больше накалялась. И не только в офицерской среде. Многим нижним чинам не по вкусу пришлись регулярные выходы в поле для проведения ротных тактических учений. Привыкли они к спокойной и размеренной жизни за высоким кирпичным забором, не отходя от казармы далее, чем на три сотни шагов. А тут тебя поднимают ни свет, ни заря, с полной выкладкой ведут черт знает куда, там приказывают сначала окопы копать, а затем по всяким неудобьям бегать, да еще и при этом "Ура!" орать. Естественно, не всем это нравилось, особенно тем, кому в предстояло в ближайшее время в запас увольняться.
Но были среди солдат и те, кому новая жизнь пришлась по душе. Когда годами живешь за высоким забором, в маленьком военном городке под постоянным надзором начальства, шагу не смея без приказа ступить, любая возможность выйти в лес или чистое поле воспринимается с радостью, даже если платить за это приходится потом, усталостью, частыми стирками формы и чистками сапог. Таковыми были солдаты из недавних наборов, едва только привыкшие тянуть солдатскую лямку. А скоро ведь придут очередные новобранцы, личный состав батальона обновиться на одну пятую. Кстати, о новобранцах, с этот вопрос надо было решать, причем, срочно.
Решать проблему штаб-капитан Магу отправился на уже хорошо знакомый ему сборный пункт. Опять пришлось высидеть длинную очередь.
- Господин гвардии полковник, я не могу ждать, пока все гвардейские полки раскачаются и выберут положенные им лимиты! В конце концов, мне и надо-то не так много, всего каких-то сто двадцать человек!
Томелиус издал невнятный звук, означавший полковничье недовольство.
- И с чем же связана такая спешка, господин штаб-капитан?
- В этом году мой батальон примет участие в летних маневрах Гвардейской дивизии. Сам великий князь Николос Николосович одобрил. Мне во что бы то ни стало надо поставить новобранцев в строй до их начала!
Никакой гарантии участия у Алекса еще не было, до аудиенции великого князя оставалось еще шесть дней, но время уходило, а полковнику это обстоятельство знать было вовсе не обязательно.
- Так-так-так, - пальцы гвардейца выбили из крышки стола барабанную дробь. - Так и быть, дам я вам рекрутов вне очереди. Только на тех, кто выше двух аршин и восьми вершков рта не разевайте, таких - только в гвардию, у меня на этот счет однозначный приказ. Бумаги у вас все готовы?
- Так точно, господин гвардии полковник!
Боясь упустить удачу, штаб-капитан поспешно выхватил тонкую стопку бумаг и жестом заправского фокусника разложил ее перед Томелиусом. Полковник еще раз хмыкнул, пробежал бумаги глазами, макнув ручку в чернильницу, начертал резолюцию, затем еще раз макнул и поставил в нужных местах свою подпись.
- Забирайте свое пополнение.
- Премного благодарен, господин гвардии полковник!
От начальника сборного пункта Алекс отправился прямиком к дежурному офицеру. Тот удивился влезшим не в свою очередь армеутам, но правильно оформленные бумаги и подпись начальства в нужном месте свое действие возымели.