- Ладно, что привезут, то привезут, а нет - и так побьем самурайку! - хвастливо заявил Великий Князь Кирилл, известный выпивоха и бузотёр. Макарову недавно пришлось лично потребовать от этого представителя царской семейки, принесения извинений заслуженному адмиралу Иессену которого обнаглевший от безнаказанности Романов прилюдно поносил последними словами. Кирилл извиняться лично не стал, ограничился запиской .
Избавиться от своры высокородных аристократов, притащившихся на запах войны с Японией за халявными чинами и орденами, тихо мечтал весь флот от вице-адмирала Макарова до последнего матросика. Дела они не знали, самомнением обладали невероятным, а огромные связи и родственники не позволяли от них избавиться без веской причины. Первое время они усиленно обживали рестораны и бордели, но после того как на Ляодунском полуострове был введено военное положение и выселены все азиаты, развлекаться стало сложно. Притоны и опиекурильни закрылись, девицы разбежались, да и начальство построжело.
Теперь трезвые и, как следствие, очень недовольные молодые дворянчики шлялись по кораблям и крепости, докапываясь к нижним чинам и нижестоящим по званию офицерам. Зрелище юного мажора, орущего и брызгающего слюной на убеленного сединами заслуженного офицера, стало почти привычным в Порт-Артуре. Избитых и искалеченных солдат и матросов никто даже не считал.
Все надеялись, что с началом военных действий эта шушера переберется в Харбин, Владивосток или вообще вернется в Санкт-Петербург, хвастаться 'боевыми' наградами на балах.
Наместник и тот поморщился.
- Какие дальнейшие планы действий, раз не удалось уничтожить эскадру Того у островов Эллиота?
- Будем вести крейсерские операции, атаковать транспорты с войсками, идущие в Корею, - пожал плечами Макаров. - Согласно сообщениям прессы и официальным заявлениям японцев у них повреждены два броненосца и броненосный крейсер. С четырьмя броненосцами и пятью броненосными крейсерами адмирал Того не рискнет на открытый бой. У нас пять эскадренных броненосцев, три быстроходных броненосца II класса и броненосный крейсер. Силы равны. И во Владивостоке у нас ещё три броненосных крейсера, которые японцам оставлять без внимания нельзя. После завершения реконструкции они смогут встретиться в бою с броненосными крейсерами адмирала Камимуры, хотя это и нежелательно.
- И что, по-вашему, предпримут японцы, пока не отремонтируют корабли?
- Будут чистить от мин Чемульпо - Беляев все-таки выполнил боевую задачу.
Лица у всех офицеров приняли кислое выражение.
- Попробуют накидать мин у Порт-Артура и Владивостока, весьма вероятны попытки обстрела крепостей с дальней дистанции, - продолжил Макаров. - Будут ловить наши крейсера у берегов Японии и Кореи, могут все же атаковать Порт-Артур и Дальний своими миноносцами...
- Это весьма вероятно, - кивнул Наместник, - для этих дикарей не ответить на удар - потерять лицо. Ущерб чести, пфе! Пусть наши суперистребители 'Новик' и 'Боярин' будут готовы. Умоем япошек кровью, пусть зарекутся показываться в окрестностях Артура!
- Самое опасное - это если японцы установят блокаду наших портов на дальних подступах, - возразил начальник порта, - угля для кораблей маловато и в основном это мусорный, который годится только для отопления на стоянке. Боевого кардифа очень немного.
- А что вы хотели? - взорвался он, увидев, какими взглядами на него смотрят офицеры. - Каждый выход в море на тренировку, это сотни тонн угля, а если выходит вся эскадра, то и тысячи. Откуда их взять? Заказы иностранным компаниям были сделаны, но количество доступных угольщиков и готовых к продаже запасов угля ограничено. Кроме нас есть и другие клиенты, сделавшие заказы. Оплачивать упущенную выгоду, штрафы, пени и урон деловой репутации поставщиков наши чиновники не желают. Вот и пришлось тратить запасы. Если продовольствие ещё можно найти в Китае и Приамурье, то уголь - только морем.
- Мы разберемся, - пообещал жандарм.
- Вы уже разобрались, - окрысился начальник порта. - Из-за вашей дурацкой подозрительности из числа поставщиков были исключены английские компании, а разгрузка угля и прочих припасов производится в Дальнем. Откуда их приходится перетаскивать в Артур силами солдат, матросов и всех кого найдем. Потому что азиатов, которые делали всю черную работу, вы тоже всех выселили как возможных шпионов.
- Великобритания - союзник Японии в этой войне, а китайцы и корейцы ненадежны, среди них полно японских агентов, - нахмурился жандарм. - Мы действуем в соответствии с Высочайшим Повелением Государя-Императора.
- Вы преувеличиваете, - возразил командир крейсера 2 ранга 'Забияка' капитан второго ранга Лебедев, - когда мы были в Чифу, нас посетил один британец. Он сообщил о затеваемых японцами планах нападения на Россию в недалеком будущем, в частности на Порт-Артур. Этот джентльмен утверждал, что нападение это будет неожиданным и состоится до официального объявления войны. Он привез с собой кипу карт и фотографий, с точным обозначением японских замыслов блокады нашего побережья, указанием опорных пунктов, складов для военного материала, угля, временных мастерских и прочего .
-Почему мне об этом неизвестно? - возмутился Макаров.
- Мною и графом Кайзерлингом был подан об этом событии доклад в канцелярию Наместника.
Жандарм метнул быстрый взгляд исподлобья на Алексеева.
- Никто не собирается вас осуждать за выполнение своего долга, - поспешно заговорил Наместник, - но излишнее ... рвение ваших подчиненных наносит ущерб военной готовности. Нижние чины вместо того, чтобы заниматься строевой подготовкой или драить палубы, сутками делают бог весть что. Таскают тяжести, месят раствор, долбят камень, пилят бревна. Их внешний вид после этого не соответствует никаким уставам и даже под ружье мерзавцев не поставишь - падают в обморок как какие-то кисейные барышни. Гауптвахты переполнены, это для нарушителей уже не наказание, а отдых. Приходится пороть сволочей. Вы уж помягше как-нибудь. А то и впрямь придется питаться сухарями и чумизой.
Все сдержанно засмеялись.
- Ну, а пока это время не наступило - приглашаю вас на обед! Сегодня будет похлебка из рябчиков с пармезаном и каштанами и говяжья небная часть с гарниром из трюфелей.
***
А тем временем по бесчисленным городам и селам Российской Империи распространялся и зачитывался Манифест императора о войне с Японией.
'Божией поспешествующей милостью Мы, Николай Вторый Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Карельский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новгорода низовские земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северной страны Повелитель; и Государь Иберский и Карталинския и Кабардинския земля и области Арменские; Черскасских и Горских Князей и иных наследных Государь и Обладатель; Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, и прочая, и прочая и прочая.
Объявляем всем Нашим верным подданным:
В заботах о сохранении дорогого сердцу Нашему мира, Нами были приложены все усилия для упрочения спокойствия на Дальнем Востоке. В сих миролюбивых целях Мы изъявили согласие на предложенный японским правительством пересмотр существовавших между обеими Империями соглашений по корейским делам. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако, приведены к окончанию, и Япония, не выждав даже получения последних ответных предложений Правительства Нашего, известила о прекращении переговоров и разрыве дипломатических сношений с Россией.
Не предуведомив о том, что перерыв таких сношений знаменует собой открытие военных действий японское правительство отдало приказ своему флоту внезапно атаковать Нашу эскадру, стоявшую на рейде крепости Порт-Артур.
По получении о сем донесении Наместника Нашего на Дальнем Востоке, Мы тотчас же повелели вооруженною силою ответить на вызов Японии.
Объявляя о таковом решении Нашем, Мы с непоколебимою верою в помощь Всевышнего и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных встать вместе с Нами на защиту Отечества, призываем благословление Божие на доблестные Наши войска армии и флота.
Дан в Санкт-Петербурге в двадцать седьмой день января в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствование же Нашего в десятое.
Николай'.
Общественность Российской Империи после обращения Императора забурлила.
Дворяне и купцы, пылая верноподданническим рвением и правильно понимая ненавязчивые намёки сверху, устраивали по всей России и даже за границей, на курортах Баден-Бадена и Ниццы, патриотические приемы и собрания. На светских сборищах элита империи пила 'за нашу победу' шампанское и под музыку рассуждала о будущей войне, великой роли России в деле защиты 'белой расы' от 'желтой угрозы' и дальнейшей судьбе Японии после неизбежного поражения.
Предполагалось после победы взыскать с японцев огромную контрибуцию для оплаты военных расходов России, вывезти заводы и вообще всё ценное, угнать в Россию весь уцелевший военный и торговый флот и отнять часть территорий - Курилы, Хоккайдо и Цусимские острова себе, а Формозу и архипелаг Рюкю продать с аукциона.
Актеры и певцы давали специальные 'патриотические' представления и даже несравненная балерина Кшесинская станцевала для бесстрашной гвардии Его Императорского Величества перед отправкой на войну. А новая песня 'Вставай страна огромная' в исполнении знаменитого Шаляпина мгновенно стала невероятно популярной и модной. Но и помимо неё вдруг откуда-то появилось огромное количество новых, крайне необычных песен и стихов ранее неизвестных талантливых авторов.
В храмах повсеместно проводились торжественные богослужения за победу русского оружия, с амвонов зачитывались Высочайше Одобренные проповеди с разъяснением пастве текущего момента. Наряду с 'япошками' в ряды врагов Православного Воинства и Матушки-Рассеи были зачислены 'англичанка', 'америкашки', 'сицилисты', 'бонбисты' и прочие революционные смутьяны. Також окутанные дымами благовоний священнослужители призывали 'не пожалеть живота своего' в борьбе с многочисленными 'шпиенами' и 'подлыми предателями'.
На многочисленных 'стихийных' собраниях и митингах, проводившихся чиновниками, владельцами фабрик и даже помещиками, с различными вариациями повторялось то же самое.
В моду вошел добровольно-принудительный сбор пожертвований 'на нужды доблестной императорской армии и флота' которые вычитали из зарплаты патриотичные фабриканты. Работяги ворчали, но крыть было нечем. К тому же самые громкие ворчуны быстро лишались работы.
Жару истерии всеобщей шпиономании добавляли газетчики и писаки. Страницы газет, книг и брошюр буквально истекали ядом и ненавистью по отношению к японцам, их 'англо-американским хозяевам' и 'пособникам' внутри страны.
По уверениям беснующихся писак 'эти средневековые варвары' обожали пытать пленных, которым распарывали животы и пожирали ещё теплую человеческую печень на ещё живых людей и просто мечтали дойти до Урала. Журналисты радостно смаковали и пересказывали байки про некие миллионы золотом, якобы выделенные 'мировой закулисой' революционерам и бунтовщикам, про то, как развратничают и пьянствуют вожди бунтовщиков в Швейцарии и Франции, про то как недавно этих 'злодеев' настигла за грехи их 'кара божья'.
В витринах магазинов ярко пестрели лубочные картинки. На некоторых огромный казак со свирепой ухмылкой сек нагайкой маленького, испуганно вопящего японца; на другой картинке живописалось, 'как русский матрос разбил японцу нос', - по плачущему лицу японца текла кровь, зубы дождем сыпались в синие волны. На других маленькие 'макаки' извивались под сапожищами огромного медведя в шароварах и косоворотке.
Одновременно с традиционным народным творчеством густо расклеивались напечатанные типографским способом черно-бело-красные листовки - с сурового вида женщиной зовущей на войну; бородатым солдатом в папахе, вопрошающим: 'А ты записался добровольцем!?'; 'Смерть японским оккупантам!' и другие, выглядевшие на общем фоне странно и чужеродно.
Любые попытки многочисленной оппозиции и даже вменяемых монархистов вякнуть что-то, хоть в малости не соответствующее официальной линии давились с невероятной ранее жестокостью.
Такой невероятный напор не мог не дать последствий.
Весьма смутно представлявшие международную обстановку крестьяне, рабочие-сезонники и городские низы делали весьма логичный на их взгляд вывод, что Россия воюет не только с Японией, но также с Англией и Северо-Американскими Соединенными Штатами.
Патриотично настроенный и просто примазавшийся люд весело громил лавки английских, американских и вообще иностранных товаров, дубасил подвернувшихся под руку англичан, шотландцев, американцев, немцев и почему-то евреев. Серия прокатившихся погромов вызвала очередной шквал критики в заграничной прессе и гневные ноты от послов и консулов, что только уверило общественность, что дело тут нечисто. С японцами в Российской Империи было весьма напряженно, поэтому воодушевленная речами ораторов и поддержкой властей толпа азартно хватала и лупцевала всех на них похожих. Больше всего страдали калмыки, татары и башкиры.
Попытки побиваемых сопротивляться только разжигали ярость и укрепляли уверенность в собственной справедливости. Десятки и сотни убитых в столкновениях молва многократно преувеличивала, создавая зловещее впечатление.
Власти, вскоре сообразившие, что допущен некоторый перебор с агитацией, вяло пытались урезонить возбужденную толпу и остановить бегство из страны хотя бы многочисленных иностранных специалистов. В некоторых городах дошло до ввода казаков, объявления комендантского часа и приставления вооруженной охраны к иностранцам и их семьям.
Постепенно все же удалось навести относительный порядок, некоторым пострадавшим пришлось выплатить компенсации, самым одиозным и отличившимся погромщикам предложили простой выбор - смертная казнь через виселицу или отправиться на войну с Японией. Жандармы спешно создавали свои войска и им требовались верные рекруты.
Несмотря на напор пропаганды с добровольцами в армию обстояло сложно, даже обескураживающе для властей. В Российской империи военная служба для образованного человека не считалась престижной, но кто хотел, тот мог поступить военные образовательные учреждения.
У крестьян и рабочих же хватало иных забот. От тех, кто прошёл срочную службу в доблестной царской армии все отлично знали про крошечное денежное довольствие, скудное питание и любовь к рукоприкладству по отношению к нижним чинам у господ офицеров. Щедрые обещание только внушали подозрения.
Несколько сотен добровольцев и несколько студентов-медиков , решивших попрактиковаться стали достойным завершением грандиозной пропагандистской кампании.
Поэтому объявленный принудительный призыв в Императорскую Армию нескольких возрастов был встречен проклятьями. По городам и деревням поднялись плач и стоны. Здесь и там вспыхивали короткие, быстрые драмы. У одного призванного заводского рабочего была жена с пороком сердца и пятеро ребят; когда пришла повестка о призыве, с женою от волнения и горя сделался паралич сердца, и она тут же умерла; муж поглядел на труп, на ребят, пошел в сарай и повесился. Другой призванный, вдовец с тремя детьми, плакал и кричал в присутствии: 'А с ребятами что мне делать? Научите, покажите!.. Ведь они тут без меня с голоду передохнут!'
Он как сумасшедший, вопил и тряс в воздухе кулаком. Потом вдруг замолк, ушел домой, зарубил топором своих детей и воротился. - Ну, теперь берите! Свои дела я справил.
Его арестовали .
Многие крестьяне чтобы не идти в армию сознательно калечились или ударялись в бега. Новобранцев приходилось сопровождать конными отрядами казаков, чтобы не разбежались. А на общину за каждого бегунца накладывались большие штрафы, круговой порукой вынуждая следить за односельчанами.