Опс-с-с! Смотрите, по-моему это Бэр начал пристрелку по "Адзуме"! Матч-реванш у "Осляби" с ней начинается, не иначе.
Машинное! Руднев говорит. Товарищи, я понимаю, что вы делаете сейчас все что возможно. Но я прошу Вас выжать из котлов и машин все. Даже невозможное! Только от этого сейчас зависят жизни наших товарищей на "России" и "Рюрике"
Обернувшись к Дабичу Руднев невесело усмехнулся и устало попросил:
Будьте добры, пошлите сейчас же всех, без кого наверху мы пока обойдемся, в кочегарки
****
Колонна японского флота пятнадцатиузловым ходом приближалась к двум русским броненосным крейсерам, как смертельное копье нацелившись прямо в середину высоченного борта идущей первой "России". Русские корабли и не пытались убегать, предпочтя развернуться на встречу подходящему японскому флоту. Даже выставив ему кроссинг В голове у японцев на коротких интервалах шли два давних врага владивостокских крейсеров"Якумо" и "Идзумо". Бой с ними для серьезно поврежденной "России" и оставшегося с ней "Рюрика" был бы хоть и тяжел, но, пожалуй, с какими то шансами на успех. Увы, сразу за двумя броненосными крейсерами Камимуры, так же сократив интервалы, на два русских крейсера накатывалась угрюмая колонна имперских броненосцев
С мостиков "России" и "Рюрика" их уже было прекрасно видно: "Микаса", "Сикисима", "Конго", "Ясима", "Хацусе" и слегка поотставшая "Адзума", хоть и потушившая свои пожары, но судя по всему наиболее поврежденная из вражеских линейных судов. Конечно контркурсовый бой с эскадрой Чухнина не прошел для японцев бесследно. Все корабли Того были в той или иной степени повреждены, часть их орудий уже навсегда умолкла, но они сохранили приличный ход и маневренность, а главное, ведущие их адмиралы, офицеры и матросы были полны решимости взять реванш за все те жертвы, которые объединенный флот уже принес сегодня на алтарь победы.
Того знал, что погибли, командующий был в этом абсолютно уверен, "Асахи", "Токива" и "Ивате". Где-то в дыму за кормой отстал и остался один на один со своей судьбой покалеченный "Фусо". И хотя эсминцы получили приказ его прикрыть, все возможно Поступила недавно и информация о гибели трех из четырех малых крейсеров Того-младшего. "Хорошо хоть, что его самого и нескольких офицеров штаба подняли из воды живыми на дестроер. Русские проходя сбросили им пару плотов. На Руднева это не очень похоже, особенно если вспомнить "Тацуту". Кстати минныя суда сегодня на высоте. Именно они потопили первый, и пока единственный русский броненосный крейсер. Судя по докладам, это был "Память Корейца". Оставшиеся два броненосных крейсера Руднева миноносцы своей самоубийственной атакой временно "сняли" с хвоста японского флота. Сейчас, наверняка, это именно они яростно дымят у нас на левой раковине пытаясь догнать вчерашний день. Поздно, уважаемый Всеволод-сан, скоро от Вашего Владивостокского отряда из пяти вымпелов останется два"
Хейхатиро Того стоял на посеченном осколками мостике своего флагмана. Он уже приказал подготовить к стрельбе минные аппараты левого борта, и деловито наблюдал за начавшим пристрелку "Якумо".
"После того, как мы их обездвижим, добивать на проходе придется торпедами: вряд-ли потопим большие крейсера за пятнадцатьдвадцать минут, если только сами не взрорвутся или кингстоны не откроют.
А их броненосцы похоже, склонились к югу Их уже не видно, только два недобитых "Пересвета" еще тащатся в нашу сторону. Интересно третий затонул или нет? Значит они и будут следующими после "России" и "Рюрика". Но если Чухнин думает, что я дам ему так просто уйти, то он очень заблуждается. Очень. На помошь транспортам он поползет, а вот там мы и закончим. Руднев Этот скорее всего, сможет удрать. Жаль. Надо будет потом послать ему в подарок вакидзаси.[11] Посмотрим, как он на это"
Но тут размышления командующего были прерваны.
Господин адмирал, за "Рюриком" открылись еще корабли противника
Это, скорее всего, Грамматчиков. По-видимому, там кружит, чтобы транспорта свои прикрыть.
Никак нет, господин адмирал. Два четырехтрубных. Головным, судя по всему, идет "Баян", а за ним "Варяг". И малый, типа "Новика"
Спасибо, лейтенант
Господа офицеры, прошу всех в рубку. Начинается второй акт. Теперь он будет еще интереснее, к нам на огонек заглянули два старых знакомых быстро проговорил Того, пропуская впереди себя флаг-офицера и командира корабля.
"Так, если это Рейценштейн А это Рейценштейн, о выходе которого у меня нет пока никакой информации, следовательно возможно пришествие и других нежданных гостей Предположим, что так и будет. И вскоре сюда пожалует Макаров с шестью новейшими и не поврежденными линкорами"
Того, уже войдя в боевую рубку, вдруг остановился, постоял секунды две и со словами "я сейчас, господа" вновь вышел на мостик. Каким-то неприятным, липким холодком повеяло вдруг в душе:
Ловушка? Или что? Случайность Нет. Конечно ловушка. Какие случайности на войне И значит, надо немедленно выходить из боя. И отходить Бежать?! Ведь Макаров сейчас уже быстроходнее меня узла на полтора. Не добить эти два подставившихся броненосных крейсера и бросить не только "Фусо" но и "Адзуму", которая никак не может оправиться и уже не поспевает за нами
Этот расклад, даже после подхода наших подкреплений, не сулит в будущем ничего хорошего. Особенно после того, как к Макарову придут два новых броненосца с Балтики. Да и снабжение для Артура и армии они сейчас доставят.
Или не задерживаясь по дуге: сначала рубануть два этих броненосных крейсера, потом, разогнав мелочь, правым бортом транспорта с гвардейцами: сколько сможем на проходе перебить и покалечить, столько и сможем. Далее по обстановке: "пересветы" и Чухнин. Выбрать наиболее поврежденных и постараться утопить. Кстати, нужно приказать нашим истребителям начать их искать, а после добить, кого смогут
Затем до темноты полным ходом идем на юг. Ночью оторваться, а дальше Дальше решим, что дальше. Можно и у англичан отбункероваться.
Ну: илиили. Определяться мне нужно прямо сейчас!
Глава 5. Молодая отвага старых кораблей
28 декабря 1904 года. Желтое море.
Контр-адмирал Иван Константинович Григорович был раздосадован как ходом боя, так и своей в нем ролью. И для этого у него были, казалось бы, довольно веские основания. Хотя он начинал сражение младшим флагманом отряда из пяти броненосцев, а сейчас под его командованием находились уже шесть, оптимизма это не добавляло. По сути, после смертельного ранения Григория Павловича Чухнина, он теперь стал адмиралом "инвалидной команды" российского линейного флота.
С трудом пройдя в компании с флаг-офицером лейтенантом Азарьевым и художником Верещагиным по верхам своего корабля, чтобы добраться до кормового мостика, а только оттуда можно было нормально рассмотреть состояние идущих за ним мателотов, он был шокирован увиденным. Его флагман, на котором только минут десять назад потушили последний пожар лишился ровно половины своей боевой мощи, частично выгорел, принял около тысячи тонн воды через пробоины и для спрямления крена, и имел заметный дифферент на нос. Скорость, которую он мог развить не превышала 1112 узлов, а картина жестоких разрушений в надстройках и рваных дыр в небронированном борту была просто невыносима для сердца человека, который всеми фибрами души любил эти рукотворные стальные существа, понимал их красоту и особый шарм кораблестроительной эстетики.
Увы, в таком, или даже еще более худшем состоянии находились и еще три корабля его колонны. "Полтава" была повреждена практически так же как и "Петропавловск". Только воды приняла несколько меньше и могла еще держать 13 узлов. Но больше всех пострадал идущий следом "Сисой Великий". На корабле полностью выгорела батарея шастидюймовок, не действовал главный калибр в носовой башне, где был залит погреб, и лишь кормовая, две шестидюймовки на спардеке и несколько мелкашек могли поучаствовать в отражении минной атаки. Кроме того он зарывался в море по самые клюзы и вода грозила захлестнуть в многочисленные пробоины, видимые в бинокль и у форштевня, и несколько дальше, под мостиком. Половина дефлекторов была или повалена или снесена. За превращенными в решето, чудом стоящими трубами, громоздилась куча чего-то, что не так давно было рострами и кормовым мостиком. По сообщению Озерова скорость его корабля была не свыше 10 узлов, что, собственно, пока и стало эскадренной скоростью всего отряда.
Весьма жестоко пострадала примкнувшая к ним недавно "Победа". При прохождении контркурсами с японским флотом, она была концевой в отряде Небогатова, шедшем в авангарде перед броненосцами Григоровича. И Иван Константинович лично видел, как избивают этот броненосец "Микаса" и "Сикисима". Безусловно, Того стремился как можно быстрее вывести из строя недостаточно бронированные, но весьма быстроходные русские броненосцы-крейсера. И наверное, если бы бой велся не на контркурсах, когда колонны сближались и затем расходились на скорости свыше тридцати узлов, а в параллельно идущих линиях, боевая устойчивость "пересветов" против первоклассных броненосцев составила бы минут пятнадцать на той убойной дистанции в дветри мили, на которой сегодня сошлись флоты. В пользу этого говорили и их огромные по площади силуэты"Победа" была просто каким-то форменным "снарядоулавливателем"! Не удивительно, поэтому, что сами корабли Небогатова не нанесли фатального урона крейсерам Камимуры. Просто не успели. Броненосцы Того уже на сближении "вынесли" им большую часть средней артиллерии подбойного борта и около половины десятидюймовок.
Поразительно при этом то, что "Пересвет" и "Ослябя", судя по их посадке в воде, избежали обширных затоплений и даже сохранили приличный ход. Но вид у них был страшный. Особенно у заваленного обломками, лишившегося обеих мачт флагманского "Пересвета". Его передний мостик был превращен в бесформенное нагромождение искареженного и перекрученного железа, батарея трехдюймовок практически выпотрошена. Броневые плиты верхнего левого носового каземата сдвинуты вниз так, что орудия были ими зажаты и вывернуты из цапф. Передняя половина первой дымовой трубы была вскрыта как будто огромным консервным ножом, во второй извергала дым почти идеально круглая сквозная дыра в две трети диаметра. В носу, по левому борту дымилась громадная рваная рана от нескольких снарядных поподаний. По счастью пока надводная. Но стоит израненному кораблю сесть форштевнем хоть на метр-дваи катастрофа неминуема.
"А ведь говорят еще, что снаряд в одну воронку дважды не падает Иван Константинович хорошо помнил в каком виде "Пересвет" вернулся в Артур после боя у Бидзыво, И вот опять: вновь раскровянили ему многострадальный нос" Однако, при всем при этом, с управлением, переведенным в кормовую боевую рубку, броненосец-крейсер не отставая тянулся за "Ослябей", и обогнав еле ползущую колонну Григоровича пошел на выручку "России" и "Рюрику"! Но "Победа" поспеть за систершипами уже не могла.
По докладу ее командира, корабль принял около полутора тысяч тонн воды в пробоины в кормовой части. Такова была цена двух подряд попаданий в ватерлинию "Победы". Одного в районе второй башни главного калибра, второго еще ближе к корме. Дифферент и крен удалось несколько выравнять контрзатоплением в носу, но корма броненосца все равно села на метр или даже более того. Скорость его теперь не превышала 12 узлов, поэтому Руднев приказал "Победе" примкнуть к третьему броненосному отряду. Кстати именно зрелище избиения этого броненосца заставило Григоровича перенести огонь своего флагмана на влепившего этот "дуплет" "Шикишиму". И похоже, что ту самую кормовую башню уже после расхождения с ним контркурсами, "Петропавловск" японцу на время "заткнул".
Сразу за "Победой" в строю шел "Три Святителя", еще час назад несший под клотиком фор-стеньги флаг вице-адмирала Чухнина. Корабль, оказавшийся настоящим "становым хребтом" русского флота в этом скоротечном, но жестоком бою. Передача Макаровым в третий отряд одного этого броненосца кардинально повысила боевую устойчивость русского соединения.
Он был построен на Черном море, и теоретически его на Дальнем Востоке быть вообще не могло. И среди причин этого, кроме очевидной проблемы прохода закрытого турками Босфора, был и сам генезис наших линкоров, создававшихся для этого изолированного театра.
В России начала века было две фактически независимые школы линкорного кораблестроения. Балтийская и черноморская. На Балтике корабли строили для гипотетической войны с Британией, которая планировала крейсерской. В этой войне, которой всерьез никто не ждал, и главноев угрожаемый период, русские крейсера и, желательно, броненосцы должны были выйти в океан и стать неуловимыми рейдерами на безграничных британских коммуникациях. Исходя из этого балтийские линкоры имели огромный запас хода, хорошую скорость, приемлемое вооружение и слабое бронирование. Венцом творения этой школы стали броненосцы-крейсера типа "Пересвет". На Черном море все обстояло иначе Там возможный противник был одинТурция, запечатывавшая выход русских кораблей из этого моря уже 200 лет. И война против нее считалась неизбежной, и планы десантной операции для захвата Босфора разрабатывались и корректировались постоянно. В этой войне у черноморских линкоров цель была простая как мычание, и практически невыполнимая. Они должны были сначала своими бронированными лбами проломить стену обороны турецких береговых батарей, а потом Потом им предстоял лобовой бой в узкостях с ожидавшейся на помощь османам британской эскадрой. Теоретическипри поддержке своих береговых орудий, за своими минными полями, если конечно те успеют поставить ДО прихода англичан
Поэтому для черноморских корабелов приоритеты были другие. Дальность А куда нам ходить из моря, которое заперто противником? Зато на бронировании и вооружении линкоров на Черном море почти никогда не экономили. И сегодня самый яркий представитель этой школы кораблестроения устроил сюрприз японскому флоту. Расстреливаемый в четыре корабя "Три святителя" был почти постоянно скрыт от наблюдения столбами воды от взрывов японских снарядов. На нем поочередно замолкали орудия и появился дифферент на нос, он снизил скорость, а вся его носовая оконечность какое то время представляла из себя море огня. Но При все этом, ОН НЕ ТОНУЛ, и кажется совершенно не собирался это делать! В итоге корабль сохранил в строю кормовую башню главного калибра и 7 шестидюймовок в бронированной батарее, хотя выше ее минут двадцать бушевал пожар, обе верхних шестидюймовки подбойного борта были разбиты, а то, что творилось вокруг его двух, вернее уже полутора труб подозрительно напоминало "Сисоя Великого".
Иван Константинович отметил, тем не менее, что не смотря на очевидные значительные разрушения в верхних частях броненосца, все пожары были уже потушены, корабль уверенно держался в строю, и несмотря на пятьсот тонн воды в корпусе сохранял возможность дать 13 узлов.
Осматривая "Святители" в бинокль, контр-адмирал невольно усмехнулся: "индюк" главная причина смешков и подколок, отпускаемых порт-артурскими кают-компанейскими острословами в адрес этого замечательного корабля, приказал долго жить. Японский шестидюймовый снаряд, угодивший прямо в верхнюю часть форштевня броненосца, напрочь снес бронзового двухглавого орла "украшавшего" этот самый форштевень. Почему слово "украшавшего" в данном случае оказалось уместным взять в кавычки? Да просто это, так сказать произведение искусства, было самым безвкусным и аляповатым изображением российского имперского герба, которое себе можно было только представить! Толстое, круглое тело, растопыренные крылышки с несуразно торчащими перьями, несоразмерно большие лапы Одним словом, карикатурен сей птиц был преизрядно
В относительном порядке из "полтав" по артиллерии пока был только "Севастополь". На нем уже удалось ввести в строй носовую башню, и несмотря на оторванные стволы у кормовой шестидюймовой левого борта, его боеспособность была сравнима со "Святителями". Увы, по машинной части все было не так радужнодали себя знать "старые болячки", к которым снаряды кораблей японского флота не имели никакого отношения. Командир корабля доложил, что предельно броненосец способен пока выдать 12 узлов. И это без гарантий на будущее
Еще раз прокрутив в уме реальные возможности своего отряда, Григорович немного покалебавшись отдал приказ, который стал прологом к еще одному его командирскому решению. Которое впоследствии Степан Осипович Макаров назвал самым своевременным и судьбоносным приказом в бою у Шантунга.
Как бы ни переживал Иван Константинович за повреждения своих броненосцев, они до этого уже выполнили самую важную задачу боя, за что имя Григория Павловича Чухнина было обречено войти во все учебники по морской тактике. И не потому даже, что именно его корабли, вернее один из его кораблей, отправил на дно два японских броненосных крейсера, а "Фусо" был выбит "Святителями" из линии до конца боя. Его "старички" сделали главное для исхода сражения, о чем Григорович пока не зналони существенно снизили скорость трем кораблям в японской линии. Броненосцам"Асахи", который сдерживал эскадренный ход Того 15-ю узлами, пока не был добит "Корейцем", и "Шикишиме", у которой 12-ти дюймовый бронебойный снаряд с "Севастополя" не только пробил и разломил пополам бронвую плиту пояса на левом борту впереди носового траверса, но еще и взорвался сразу после ее пробития, в результате чего передняя половина плиты улетела в море вместе с куском борта и деревянной подкладки. Предотвратить затопление поврежденного и двух смежных отсеков японцам не удалось, и хотя поначалу переборки держались вполне сносно, примерно минут через сорок полного хода они начали сдавать и вода появилась в подбашенном отделении.