Сан Саныч, может всё же кто-то более подготовленный? Я в этом ни в зуб ногой, скривился я, заметив, как магесса брезгливо поморщилась, глядя в мою сторону. Словно на дурачка сельского.
А баронесса, то есть местная военнообязанная помещица, действительно влиятельна в региональном масштабе. Каждая десятая хлебная корочка в сорокатысячном Галлипосес её полей. И две тысячи работниковэто очень много. Для сравнения во времена начала правления Ивана Грозного, что принято за точку хронологического сравнения с Реверсом, наш Новгород имел тридцать тысяч жителей, что примерно сопоставимо по времени с реалиями Реверса. В это же время на Земле на поле боя правят терции и стрельцы. Это пик развития рыцарства и начало массового внедрения огнестрельного оружия, пока ещё уступающего по огневой мощи арбалетам и лукам. Столетием позже их сменят мушкетёры и лёгкая мобильная кавалерия. Столетием позже дАртаньян будет спасать подвески Анны Австрийской, но пока в смежном времени Колумб только-только открыл Америку, испанские конкистадоры спешат в Новый Свет.
Здесь же ещё великих географических открытий нет. Слегка запаздывают, но они не за горами. Дело только в оснащении флота. Он тоже малость опаздывает, держась на галерах. Местная Леонардия да Винчия только скончалась, если, вообще, была. А если и была, то наверняка великой волшебницей. Реверс был во власти своеобразного позднего Средневековья. И да, Иван Грозный родился позже смерти великого Леонардо.
Шеф некоторое время глядел на меня, словно решая, что сказать, а потом заговорил.
Там идёт какая-то возня. Аналитики говорят, что магистрат затеял игру и приставил к каждому отряду по члену волшебной гильдии для контроля и протекции.
Тогда тем более, повысил я голос. Тут нужен опытный политик.
Нет. Если у них есть нечто вроде гипноза, то посылать человека, владеющего всей информацией опасно, покачал головой шеф.
И для этого иду я, нахмурив брови, подытожил я. Не осведомлённый о дальних стратегических планах. Сан Саныч, я справлюсь, поглядев ему в глаза, ответил я.
Верю, с улыбкой кивнул начальник.
Сан Саныч, можно нескромный вопрос? Барышня спрашивает, не против ли будут наши боги, если ну в общем, я о сексе. А то тут сложная система религий. Сложнее нашей.
Не вздумай! нахмурился начальник. Девочке всего пятнадцать. Тебя наши по местному обычаю сами на кол посадят. Перед телекамерами. К тому же Клэр знатного рода. Политический скандал будет.
Я не о ней. Я о Катарине, прошептал я, легонько кивнув в сторону храмовницы. Шеф перевёл взгляд на девушку, а секунду спустя расхохотался и хлопнул по плечу. Боги не против. А вот начальство против детишек точно будет. Не время.
Убрав руку, Сан Саныч снова хохотнул, а потом достал из кармана прибор размером с зажигалку. Тот был водонепроницаемым, на чёрном шнуре и имел закрытый резиновой заглушкой на разъёме порта ввода-вывода. И он сразу же оказался на моей шее.
Зачем это? просил я, поддев прибор пальцами.
Не скажу. Но постарайся не потерять.
Я поглядел на волшебницу, а потом направился к ней. Конечно, начальник меня может подвести и представить, как полагается в высшем свете, но я почему-то решил взять инициативу в свои руки. Интуиция так подсказала.
Ведьма, при моём приближении выдала нечто, похожее на дежурную улыбку. Я сделал вежливый поклон, с лёгким взмахом своим беретом, на что она привстала и грациозно кивнула. Чувствуется в ней интеллигентность и уверенность в себе.
Госпожа, мы не представлены. Юрий да Наталия. Свободный халумари.
Лукреция да Бэль. Практикующая магесса синей книги. Членесса магистрата.
Я улыбнулся, вспоминая, что может значить фраза «синяя книга». Но нет, термин был незнаком. Переспрашивать в лоб будет глупо. Потом узнаю. А слово «членесса» аж резануло привыкший к местным феминитивам слух.
Хотел уже было открыть рот, чтоб продолжить беседу и позвать женщину с собой к фургону, как долго молчавшая система подала голос.
«Ошибка добавления антропометрических данных в базу. Вы находитесь в фазе быстрого сна».
Я вздохнул, а программа продолжила.
«Запрос на передачу файлов по локальной сети. Выполнить?»
«Да», едва шевеля губами, ответил я, а волшебница прищурилась, глядя на моё лицо. Представляю, что она могла подумать обо мне в этот момент.
«Обновления карт. Загрузка. Обновления справочника. Загрузка. Обновление базы личностей. Загрузка».
Я молча слушал систему, глядя в карие глаза этой ухоженной шатенки. Чем-то она была похожа на Монику Белуччи в тридцать лет. Только рост где-то метр восемьдесят пять, и щёки чуть более пухлые, словно могла себе позволить слегка отъесться. В общем, очень красивая женщина.
«Загрузка завершена, произнесла система и тут же добавила, ошибка сохранения».
Я стиснул зубы и поглядел на шефа. Нет, специально не буду говорить о неисправностях. Так справлюсь.
Вам плохо? тихо спросила волшебница. Вы весь пунцовый.
Мигрень, выдавив из себя улыбку, ответил я. Прошу меня простить. И прошу проследовать к нашей повозке.
Судя по глазам ведьмы, она мне нихрена не поверила, но тоже сделала покер фейс на своей симпатичной мордахе. Она подхватила увесистую сумку и пошла за мной. У самого фургона на её лице снова мелькнула некая тень брезгливости, когда её взгляд скользнул по моей одежде, отчего я даже оглядел себя. Вроде бы всё на месте, птички не какнули, дыр нет, гульфик цел.
Могу ли я узнать цель нашего путешествия? намеренно отстранённо спросила волшебница, забросив поклажу под брезент.
Таркос, ответил я, последовав за этой особой, и увидев, как шеф меня перекрестил напоследок. Так, словно стеснялся, но душа требовала. А на его лицо было выражение какой-то тоски, словно ребёнка провожал из провинциальной деревни в столичный институт на экзамены. Хороший он человек.
Сесть внутри пришлось на рюкзак с личным имуществом, так как никаких скамеек не имелось. Да и так всё было наполовину заставлено овощами, а пространства фургона соразмерно грузовой газели. Следом за мной заскочила Катарина. Храмовница села рядом со мной, она молча глядела на ведьму с какой-то вымученной улыбкой и остекленевшими глазами.
С тобой всё хорошо? тихо спросил я. Не знаю, что за чёрная кошка пробежала между этими двумя особами, но когда наёмница шмыгнула носом, Лукреция даже ноги поджала.
Да, прошептала Катарина в ответ. Скажи ей, пожалуйста, что я человек. Я настоящая.
Зачем? нахмурился я и ещё тише спросил. Она же и так тебя услышала.
Действительно не понимал, что происходит.
Пожалуйста, поручись за меня, краешком рта проговорила девушка, скажи, что именем самой ночи ручаешься.
Я себя чувствовал не просто не в своей тарелке, а полноценным дауном. Совершенно не понимал ситуации. Какое поручительство? Зачем?
И тут на козлы повозки с криком: «Пошёл, родимый! Пошёл, рогатенький!» заскочила Урсула. Когда бычок потянул фургон и тот с лёгким покачиванием тронулся с места, она оглянулась на нас и ухмыльнулась.
Эта, юн спадин, ты просто скажи, что эта бестия схватила тебя за стручок и не выпотрошила, на всю округу, как колхозница в поле, произнесла мечница. А эта, стручок-то у него, добрый, али нет? подмигнув Катарине, спросила наёмница, заставив покраснеть и меня, и её.
Стручок как стручок, выдавила из себя храмовница. И судя по выражению лица, она сейчас была готова убить Урсулу.
Я же перестал понимать, вообще, что-либо. Меня обсуждают при мне же. Уже оказывается, что я переспал со своей спутницей, хотя сам не в курсе событий. Хотя чему я удивляюсь, это же бабы. Они же без сплетен никуда, но вот что за поручительство такое?
А что, меня должны были выпотрошить? немного ошалев от таких новостей, спросил я. Зато ведьма выдохнула.
А эта как повезёт, ухмыльнулась Урсула. Но обычно орден трижды печать перепроверяет. Трупы на улицах им не нужны.
Я потёр лицо и забормотал.
Без стакана не разберёшься.
Видимо, пробормотал на местном, так как Урсула сразу оживилась пуще прежнего.
А эт завсегда, юн спадин! Тётя Урсула не даст умереть от жажды.
И она сунула руку в мешок под козлами, между прочим, предназначенный мне, и вытащила из него бутылку. И это было не местное пойло, а земное шампанское. Неужто эта тётка уже успела порыться в вещах. Помня её прошлое в роли ландскнехтазапросто.
За этой бутылкой последовали ещё три, как раз по одной на каждого пассажира. Одну я взял и зажал в руках. Вторую пришлось сунуть в пальцы неподвижной Катарины.
Лукреция, тихо произнёс я, протягивая третью волшебнице. Я ручаюсь за неё. Мы были в одной постели, и я жив.
Магесса сперва поглядела на бутылку, словно не понимая, что от неё хотят, и только потом взяла. Она вздохнула и повернула голову в сторону удаляющейся мастерской. Узенькие улочки и невысокие рабочие домики ремесленно слободы, сливались в некий затейливый калейдоскоп. Везде виднелись работающие женщины, несущие горшки, корзины и мешки. Все они с неодобрением провожали фургон, заставляющий их прижиматься к стенам. В этой тесноте с ним тяжело разминуться.
В какой-то момент Лукреция подалась поближе к борту, со скрипом стиснутых зубов глядя на благообразную женщину, которая помахала нам вслед рукой. Казалось, от той ненависти, что излучала волшебница, можно дозу радиационного облучения получить.
Гайнас, процедила она ругательство, означающее старинное название гиены. То есть, ночной падальщицы. А я вздохнул, хороший у меня коллектив подобрался, дружный, весёлый, приветливый, и тараканы у них как на подборкультурные, образованные, послушные. Ведьма, которая ни с кем разговаривать не хочет, да ещё и шпионка. Храмовница, которая почему-то могла меня разорвать. И до кучи тётка-ландскнехт без каких-либо комплексов. А если вспомнить другие встречи, то ещё и наивная до неприличия Клэр. Пожалуй, только леди Ребекка отличается умом и сообразительностью, но ей палец в рот не клади, откусит как шоколадку, а потом ещё и повесит на суку.
В общем, добрый женский коллектив.
Оторвавшись от проклинаний старушки, Лукреция начала крутить фольгу на горлышке бутылки, разрывая ту в клочья.
Нет, не так! закричал я, когда волшебница впилась пальцами в проволоку.
Женщина остановилась и, сверкая глазами, поглядела на меня. Я же взял свою бутылку и сунулся к заднему борту, для чего пришлось облокотиться на колени Катарины, но тут уж можно не комплексовать, раз назывался любовником, буду вести эту линию до конца. К тому же такие планы я имел, но сначала надо выяснить, почему меня могли выпотрошить, а то против ножа презервативы не помогут, знаете ли.
Бутылка оказалась за пределами фургона, и я быстро её откупорил. Пробка с громким хлопком вылетела куда-то вверх, из горлышка полилась пена, а проходящая мимо мастерица чуть не выронила тюк с тканями, наверняка думая, что это выстрел. Естественно, мне помахали вслед кулаком.
После этого я сел на место и дождался, когда прогремят ещё три выстрела. Шампанское пить пришлось прямо из горлышка, и я пожалел, что нет ведёрка со льдом, ибо оно было тёплое. И ради этого можно побыть прогрессоромдать этому миру холодильники.
Ну что девушки! За знакомство! громко произнёс я. Меня зовут Юра! Едем к старой баронессе в незваные гости.
Лукреция да Бэль.
Катарина да Мария да Шана-ун.
А я тётя Урсула.
Вот и перезнакомились, ухмыльнулся я, когда барышни приложились к горлышкам. В общем, мне нужно шпионить за ведьмой, а ведьма будет шпионить за мной. То ещё веселье.
Глава 14Настоящие герои всегда идут в обход
Город потихоньку удалялся от нас, съедаемый по кусочку низкими холмами. То один откусит от Галлипоса дольку, то другой. Вскоре и весь он скрылся из виду, вместе со своими храмами многочисленных богов, замками и усадьбами знати и теснящимся друг к друг другу двухэтажными домиками горожан. С рыжей черепицей на остроконечных крышах они казались неким антуражем для сказки типа «Золошок», «Красавчик и чудовище», «Бременские музыкантши» и «Красный колпачок».
Небо быстро портилось, его затягивало тучами, а деревья, ютящиеся между распаханных полей предсказывая скорый дождь. И в сырости мне меньше всего хотелось ехать, особенно если непогода затянется на несколько дней. Ещё со срочки ненавижу раскисшие дороги, прилипшую к сапогам жирную грязь, промокший насквозь комбинезон и испачканный до самой башни танк. Ненавижу ошмётки грязи и грязные брызги, вырывающиеся из коллектора системы охлаждения, оседающие на лицо тонким слоем и стекающие чёрными каплями за шиворот. Ненавижу само слово «грязь». Неважно, в каком она виде, жидкая, засохшая или замёрзшая.
А пока что сухая дорога тянулась изогнутой серой лентой между зелёными возвышенностями, как молния курточки между тугими женскими прелестями.
Тряхнув головой от такого сравнения, а они с увеличением срока пребывания в этом мире приходят всё чаще и чаще, я перевёл взгляд на своих спутников, наткнувшись на то, с чем сравнивал холмистую местность, ибо приписанная к нам волшебница горделиво щеголяла весьма аппетитным видом, открывающимся в неглубоком декольте. Несмотря на выпитое шампанское, градус дружбы не пошёл вверх, лишь снизил остроту взглядов. Ну а игристое однозначно признали неплохим «пойлом» для богатеньких неженок, и что хмельная жжёнка всё же лучше. На что мне осталось пожать плечами, ибо указанное зелье всего-навсего местное бренди и не всегда дотягивает до земного по качеству, хотя у знатных леди оно может быть действительно коллекционным, даже будучи сделанным из груш, яблок или ежевики.
Телега мелко тряслась на дороге, и только вещи в мешках под пятой точкой амортизировали вибрацию. Катарина избегала глядеть на волшебницу, достав сейчас небольшой молитвенник с рукописным текстом. Но в содержимое не всматривалась, а держала книгу в руках, словно желая что-то этим показать. Что-то похожее на: «Я человек. Я не зверь». При этом храмовница перехватила мой взгляд в сторону декольте, а потом недовольно покосилась на свою грудь, несколько уступающую в размерах имуществу магессы. В итоге Катарина ещё сильнее насупилась.
Лукреция же нервно кусала губы и постоянно поглядывала на удаляющиеся холмы. При этом крутила в руках какую-то булавку, словно не могла найти выход из какой-то сложной ситуации. Но свою историю рассказывать не спешила, обмолвившись, что так приказал магистрат. Мол, нужно оказать содействие.
А Урсула молча сидела на козлах, изредка вздыхая. Бутылки от выпитого она убрала себе, сказав, что в хозяйстве пригодятся, когда настоечка дома подоспеет.
В общем, угрюмая поездка. И вино закончилось. Чтоб как-то скрасить сложившуюся обстановку я начал ковыряться в выданной мне торбе, которая на поверку оказалась обычным солдатским вещмешком, с каким прадеды на войну ходили. Шампанского там, разумеется, больше не было. Зато нашёлся тряпичный мешочек с обычной карамелью. Это предназначалось для подзарядки моего сопроцессора, который с аппетитом вампира-сладкоежки уплетал углеводы из крови, превращая их с помощью катализа в необходимое для работы электричество. Помимо сказанного, там оказался большой зонт ярко-оранжевого цвета, словно его сшили из спасательного жилета. И надо сказать спасибо, что он не розовый, так как от наших аналитиков-культурологов всего можно ожидать. Они серьгу мне в ухо уже вставляли. Но с самим зонтом товарищи всё же угадали.
В подтверждении идеи непогоды сперва поднялся ветер. Потом где-то неподалёку ударил гром, и по тенту тихо застучали капли дождя.
Добры дамы и юн спадин, вдруг подала голос Урсула, эта а мой живот твердит, чё жрать пора!
Наёмница обернулась, не выпуская поводьев из рук, а потом скосила глаз на мои конфеты. Урчание желудка было даже громче нарастающего шума дождя, отчего я понял. Что со сладостями наёмница тоже успела ознакомиться. Но как бы то ни было, я согласен с женщиной. Ели мы уже давно.
Где обедать будем, тихо спросил я, в фургоне или под деревьями?
Да, под дождём как-то не сподручно, ответила Катарина, убирая молитвенник, который так ни разу и не открыла. Она, вообще, начала говорить очень тихо. Но к вечеру тучи разойдутся, и Небесная пара снова будет сиять. Тем более что нам нужно быстрее добраться до Таркоса. А там можно и задержаться.
Да, на полгода, поддакнул я.
На полгода? вдруг повысила голос и удивлённо спросила волшебница. А поменьше никак? И позвольте спросить, что мы будем делать там? И когда обратно?
Я пожал плечами.
Покажем баронессе овощи, и обратно.
Зачем? переспросила волшебница, которая начинала нервничать всё больше и больше. К тому же она неразборчиво выругалась.