Из него она узнала, что однажды Мари в особняке Трубецких познакомилась с Александром Пушкиным и была им очарована.
«Я много слышала о Пушкине и любила читать его стихи, особенно про любовь. А вот увидеться нам всё как-то не удавалось. И тут вдруг, как обычно, в среду, приём у Лавалей. Мы с Андреем только вернулись из Крыма, и я с удовольствием окунулась в вихрь развлечений, по которым скучала. Я слышала много насмешек о внешности поэта и была предупреждена, но всё же едва удержалась от улыбки, когда нас представили. Мне он показался очень маленьким и живым в движениях. Такими же живыми были его то ли голубые, то ли серые глаза с поразительно яркими белками. Глаза были весёлыми, смуглое лицо подвижным. Похож на обезьянку, подумала я, позволяя целовать ему руку и наблюдая сверху его кудрявые густые волосы. Пушкин выпрямился, спросил про моего мужа, с которым был хорошо знаком. Мы обменялись всего лишь несколькими фразами, а я вдруг почувствовала себя удивительно хорошо, как бывает, когда встречаешься с замечательным человеком, которому радуется сердце. В течение вечера я наблюдала за ним, за его порывистыми движениями, умением спорить и заразительно смеяться, показывая удивительно белые зубы. Дамы его обожали. Как только он останавливался возле какой-нибудь красавицы, чтобы сделать комплимент, рядом с ней тут же оказывалась её подруга или знакомая, которая пыталась привлечь к себе внимание поэта либо острым словцом или, что было проще, впечатлением от его стихотворения.
В тот день Александр не читал стихов, а я ехала домой под впечатлением от его личности, и всю дорогу домой, говорила только о нём. Андрей пошутил, уж не влюбилась ли я, и предупредил, что Пушкин любит волочиться за красивыми женщинами, и что я не должна близко сходиться с ним». Я обиделась на мужа и стала смотреть в окно. Больше мы не разговаривали. Мне стало обидно, что муж неправильно понял меня. Неужели он считает, что я не умею держать себя?
Алиса прижала дневник к груди. Мари встречалась с самим Пушкиным. О! Неужели и она когда-нибудь сможет увидеть его? От знакомых она знала, что поэт в Михайловском, в ссылке. Похоже, от Мари ей достался ревнивый муж. И, вообще, тут совершенно другие правила. Эх, знали бы они, какую после себя оставил память Пушкин. Быть связанной с ним в нашем веке почли за честь, хихикнула Алиса. А вдруг, когда они встретятся, поэт посвятит ей какое-нибудь «чудное мгновение»? Конечно, если бы она была Алисой, она бы не надеялась, но в образе Мари возможны самые смелые мечты.
Алиса подняла голову и вспомнила, что сегодня приём у Вадковских. Мари о них в дневнике не писала, и Алиса в веренице новых знакомых их совершенно не помнила. Но на посещении приёма настаивал муж, упомянув, что должен с кем-то там встретиться. Наверно, там назначено собрание декабристов. До сих пор, кроме четы Трубецких Мари никого не видела. Сергей, тот самый участник восстания, который отправится на каторгу, ей не понравился. Показался надменным и необщительным. А вот Катрин, наоборот. Живая, весёлая, добрая. Мари немного помнила её биографию, поэтому смотрела на неё во все глаза. Неужели она сейчас видит перед собой ту женщину, которая выросла в роскоши и променяла свою жизнь, чтобы отправиться на каторгу за мужем? Впрочем, у Сергея Трубецкого лицо светилось, когда он смотрел на свою молодую жену. Иногда, во время общего разговора, они обменивались взглядами, которые говорили о том, что между ними существует глубокое чувство.
В кабинет заглянула Дуняша.
Мария Алексеевна, какое платье приготовить?
Мари посмотрела на Дуняшу. Да разве запомнить все платья из гардероба Мари?
Голубое, сказала она наугад.
Голубое с жемчужной вышивкой или то открытое, в котором вы были в театре?
Голубое с жемчужной вышивкой.
Из окна кареты, уютно закутанная в шубу, Мари рассматривала Петербург. Было холодно и серо. Впрочем, солнце выглянуло всего лишь пару раз за то время, что Мари была здесь. Смеркалось, уютно зажглись дугообразные фонари на набережной и уже почти привычно выстукивали ритм копыта двух гнедых коней.
Андрей показался Мари особенно напряжённым и серьёзным. Обменявшись несколькими фразами, они умолкли, каждый у своего окна, чему Алиса была рада. Ей необходимо время, чтобы собраться с мыслями. Сейчас опять незнакомые и уже знакомые лица и постоянное напряжение из-за боязни сделать или сказать что-то не так. Алиса уже привыкла подчиняться телу Мари. Ей иногда казалось, что его хозяйка, глядя откуда-то с потолка, умело направляет её. Больше всего Алисе нравилось, когда начинался какой-нибудь домашний концерт с участием приглашённых гостей. Особенно в почёте была итальянская музыка. Алиса занимала место и потихоньку разглядывала присутствующих дам с высокими причёсками в чудесных платьях, военную форму и строгие лица мужчин, рассевшихся в мягких уютных креслах.
Алисе показалось, что в этот раз ей стало легче. Она уже почти не думала о том, что сделать и сказать, пощебетав со знакомыми дамами, вместе со всеми перешла в музыкальную гостиную. Первой попросили сыграть Катрин Трубецкую. С природным изяществом она заняла своё место на стуле. Сегодня на ней было кремовое платье с открытыми плечами. Катрин села и, как обычно, поискала глазами мужа. Алиса уже знала этот её взгляд, каждую вещь она играла, как будто только для него. На щеках Катрин играл румянец. Не найдя мужа среди присутствующих, княгиня Трубецкая еле заметно прикусила нижнюю губу и опустила пальцы на клавиши.
С первых аккордов Алиса узнала семнадцатую сонату Бетховена. Как она обожала это произведение, за которым закрепилось название «Буря». Написанное в самое тяжёлое время Бетховена, когда судьба превращала его в изгоя, наградив глухотой. Музыка одинаково проникнута смирением со своей участью и волей, требующей исполнить своё предназначение, несмотря ни на что. Катрин играла с чувством, даже с некоторым исступлением, словно уже знала об ожидавшей её судьбе. Когда закончила, раздались бурные аплодисменты.
Браво! выкрикнул мужской голос сзади. Послышались аплодисменты. Алиса повернулась и увидела четверо мужчин в мундирах с эполетами и орденами, которые только вошли. Среди них был и Андрей. Они все были разные, один с бородкой, другой с усами, но было что-то общее, так явно выраженное на их мужественных лицах, что Алисе они показались похожими на мушкетёров. Девушка поспешно отвернулась и посмотрела на раскрасневшуюся от удовольствия Катрин. Она смотрела через головы сидящих на одного из них, и лицо её светилось от любви. Алиса не могла снова не повернуться. Так и есть, среди мужчин стоял князь Трубецкой. Его некрасивое лицо выражало восхищение женой и притаившуюся в уголках глаз вину. Внезапно Алиса поняла, что этих мужчин объединяла одна цель: сделать Россию лучше, людей свободнее. Позже их назовут декабристами. Чувство вины, которое, как показалось, Алисе она заметила у Трубецкого, было связано с риском, которому он знал, что повергает свою милую жену.
Неожиданно Алиса услышала, как хозяйка дома произнесла её имя. Алиса уже научилась не вздрагивать, а чуть-чуть улыбаться.
Мари, порадуете нас чем-нибудь новеньким? Если только хорошо себя чувствуете.
Алиса прошла к пианино. В голове стучало, сердце билось так сильно, что было трудно дышать, но она знала, что должна сыграть. После семнадцатой сонаты Бетховена, можно было только сыграть прелюдию Рахманинова. Как только коснулась клавиш, волнение ушло, Алиса погрузилась в музыку, забыв обо всём. Когда закончила и всё ещё сидела, не решаясь посмотреть на публику, её оглушила тишина. Неужели они не поняли Рахманинова? промелькнула мысль, тут уже утонувшая в шквале аплодисментов. Раздались крики «браво». Алиса встала и поклонилась, словно была в училище. Все лица слились, а от нахлынувшего волнения, Алисе показалось, что под ней качается пол. Наверно она была бледна, потому что увидела, как быстрыми шагами к ней подошёл Андрей.
Тебе не следовало выступать, ты ещё очень слаба.
Всё в порядке, Алиса поправила выбившийся локон.
Я никогда не слышал, чтобы ты это играла. Что это? спросил он.
Ответить Мари не успела, её окружили дамы. В их числе хозяйка графиня дома Наталья Вадковская.
Мари, это было прекрасно. Мы никогда этого не слышали.
Алиса улыбнулась. И не могли, весело подумала она, чувствуя, как к ней возвращается самообладание.
Но что за композитор?
Его имя неизвестно, вежливо ответила Алиса. Ноты попали ко мне случайно. Не думала, что его музыка произведёт такой успех.
Может, вы как-нибудь приведёте его к нам? настаивала Наталья. Наверно, у него есть ещё замечательные произведения, которые он сам может исполнить.
Алиса почувствовала, как на лбу выступают капли пота. Вот опять попала. Надо было придумать что-нибудь заранее.
Композитор за границей, не вполне здоров. Ведёт замкнутый образ жизни.
А как вы познакомились? спросила молодая девушка с тёмными бархатными глазами, имя которой Алиса не знала.
Не любопытствуй, Элен, засмеялась другая, в сиреневом платье с открытыми плечами. Ты же знаешь, Мари всегда окружают почитатели её талантов. Наверно, автор посвятил это прекрасное произведение ей, её глаза блеснули. Как дань её красоте.
Не совсем так, Алиса натянуто улыбнулась, ища глазами мужа. К сожалению, я вынуждена вас покинуть.
Она выпорхнула из музыкальной гостиной и, спускаясь по мраморной лестнице, столкнулась с мужчиной среднего роста в штатском. У него было открытое красивое лицо, волнистые тёмные волосы и влажноватые, слегка навыкате, что его не портило, глаза.
Мари, сегодня вы играли, как никогда. Такая чудесная музыка. Она, как призыв к свободе. Если вы дадите Наталье ноты, я попрошу её играть мне каждый день, он улыбнулся. Столько всего нужно сделать, а музыка так воодушевляет. Нам всем очень понравилось.
Неожиданно Мари его вспомнила. Он тоже был в зале, когда она играла. Стоял, прислонившись к колонне. Чуть впереди остальных декабристов.
Я бы с радостью, но, к сожалению, ноты куда-то исчезли, придумала Мари, вдруг понимая, что с мужчинами ей значительно легче, чем с женщинами.
Он взял её руку и поцеловал.
Восхитительная Мари. Спасибо за те минуты счастья, которые вы дарите своей музыкой.
Алиса чуть склонила голову, гадая, кто это может быть. На лестнице послышался громкий разговор, их окружили мужчин пять в мундирах. Кондратий, идём же. Нужно поговорить.
Извинившись, мужчины увлекли нового знакомого за собой вниз, подшучивая друг над другом. Алиса некоторое время смотрела им вслед, ухватившись за перила. Кондратий? Насколько она помнила, это имя было у одного из декабристов. Кондратий Рылеев. Может ли такое быть, что сейчас её игрой восхищался один из известных декабристов. Внезапно Алиса почувствовала дурноту. Его же казнили через повешение. Она видела его выразительное лицо с живыми глазами прямо перед собой. Этого нельзя допустить!
Как жаль, что я не мужчина, подумала Алиса. Было бы проще действовать, если вступить в общество. А теперь всё, что остаётся действовать через дам. Катрин Трубецкая показалась Алисе самой умной и дружелюбной из всех. В дневнике Мари она читала много упоминаний о княгине Трубецкой, в очень положительном ключе. В дневнике та делилась своими мыслями, что удивлена, что Каташа вышла замуж за Трубецкого. Мари он казался высокомерным и даже странным. Катрин настолько любила мужа, что буквально растворялась в нём, что не могла не сказаться на их дружбе. Ушли в прошлое их совместные чаепития, на которых они болтали о женихах, теперь молодые женщины встречались только на приёмах и балах, где не было места для откровений.
Каташа была счастлива с мужем, ждала его по вечерам допоздна, из-за чего часто не высыпалась. Единственное, что её огорчало, и она это не скрывало: отсутствие детей. Но даже этот факт она как-то сумела обернуть в свою пользу. Как-то упомянула Мари, что если бы у них были дети, ей пришлось бы уделять им внимание, что неминуемо сказалось бы на их отношениях с супругом. «Бог не даёт нам детей оттого, что хочет, чтобы мы всецело принадлежали друг другу, чтобы наши души соединились настолько, чтобы никакие обстоятельства жизни не смогли разлучить нас», сказала Катрин Мари. Тем не менее, Катрин часто уезжала и подолгу лечилась за границей, пока не сочла это бесполезным занятием. Мари, обожавшая своих детей, сочувствовала подруге.
Посетив дамскую комнату и немного придя в себя, Алиса с трепетом вошла в бальную залу, куда после концерта переместились гости. До сих пор Алисе удавалось воздерживаться от танцев, ссылаясь на то, что после происшествия у неё ещё кружится голова. Да и к тому же Алиса до сих пор не знала, умеет ли танцевать.
Хорошо ещё, что её мама любила танцевать сама, и рано отдала Алису в школу танцев рядом с домом, где ей приходилось разучивать вальс и фокстрот, стоя в паре со своим другом Васькой, сыном маминой лучшей подруги, которая тоже мечтала о танцах. Ваську Алиса не любила. Рыжий веснушчатый забияка больно наступал на ногу, если она сбивалась, и норовил дёрнуть за косу, пока она проплывала мимо в какой-нибудь фигуре. Тогда Алиса ненавидела бальные классы из-за партнёра, но сейчас чувствовала себя благодарной маме. Уж вальс то она станцует. И, наверно, ножки Мари, так же, как и её волшебные пальцы, которые прекрасно играют на фортепьяно, помогут ей. И всё же, Алиса нервничала. Если бы сейчас на лестнице, она не встретила Кондратия Рылеева, попросила бы мужа уехать домой пораньше. Но её до сих пор трясло от мысли, что только что она познакомилась с прекрасным мужчиной, которого лишат жизни.
Алиса решительно прошла через толпившихся у входа мужчин, преимущественно в военной форме, и дам, обмахивающихся веерами, и чуть не зажмурилась от блеска и роскоши. Ей показалось, что она смотрит фильм на большом экране в очках 3D. В зале ярко горели люстры из свечей и было жарко натоплено. У противоположной стены расположился небольшой оркестр из пяти человек, который играл мазурку. Пары выстроились в большой круг. Под зажигательную музыку, мужчины пристукивали каблуками. При быстрых движения у дам задорно приподнимался край платья, позволяющий увидеть ножки в изящных туфельках. Сладко и приторно пахло духами. Алиса пробилась вперёд и почти перед собой увидела Катрин, плавно разводящую руки в танце и кокетливо пристукивая каблучками. На её губах играла улыбка, а при повороте она сказала несколько слов на французском высокому кавалеру с римским профилем. Он тоже улыбнулся и, чуть наклонившись, ответил что-то Катрин, от чего она, не удержавшись, засмеялась. И, продолжая всё так же, элегантно двигаться, поискала кого-то в зале и, увидев, еле заметно кивнула. Алиса проследила за её взглядом и увидела князя Трубецкого. Его лицо, ответив на улыбку Катрин, вновь приняло серьёзное выражение, и он вернулся к разговору со своим спутником, а Катрин опять улыбнулась кавалеру, который, вывел Катрин в самый центр круга и, опустившись на одно колено, заставил танцевать вокруг себя.
Алиса снова посмотрела на её кавалера, в его лице было что-то знакомое, словно она его давно знала. И тут же она услышала, как за её спиной кто-то сказал:
Как чудесно танцуют Великий князь Николай с княгиней Трубецкой. Мазурка их любимый танец.
Великий князь? подумала Алиса, пытаясь вспомнить историю. Великими князьями называли членов царской фамилии. Значит, Катрин танцует с тем, кому уже через два месяца суждено, минуя старшего брата, встать царём. Именно он приведёт в исполнение приговор декабристам. Алиса прислонилась к стене, продолжив наблюдение. Можно не сомневаться, что у Катрин хорошие отношения с будущим императором. Значит, её решение действовать через Катрин было интуитивно правильно. Мазурка закончилась, Катрин присела в реверансе. Великий князь чуть склонил голову. Алиса во все глаза рассматривала его: руки он имел длинные, грудь широкую, лицо было чистым с твёрдым подбородком. Он производил впечатление человека сильного, ловкого в движениях и отнюдь не изнеженного. Великий князь сказал ещё что-то Катрин и повёл её прямо к тому месту, где стояла Алиса. Алиса почувствовала, что ноги стали ватными, а сердце отбивала такую барабанную дробь, что она боялась инфаркта. А, между тем, Великий князь смотрел на неё. Алиса замерла, не зная, что делать. Когда пара приблизилась, Николай спросил:
Рад, что вы снова выезжаете, хотя и не танцуете, Алиса почувствовала, что приседает в реверансе. Надеюсь, мы теперь часто будем видеть Вас, он развернулся на каблуках и отошёл, оставив с ней Катрин.