И ты будешь тратить на меня исцеляющие бинты? На врага?недоверчиво прохрипел орк. Вместо ответа я снял с него капюшон, обрезав сгоревшую кожу в нескольких местах, и, промазав рану жиром, начал накладывать повязку.
Врагами мы были, когда дрались. А сейчас ты раненый военнопленный, не представляющий особой угрозы. Прости уж, оружие я заберу. Кинжал оставлю метрах в ста-ста пятидесяти у стены. Сейчас ты быстро туда не доползешь, а даже если и сможешьбез копья ты мне не противник,объяснял я, заканчивая перевязку.Да и с копьем, видишь, как все обернулось. А могли просто поменяться снаряжением, получить деньги и разойтись.
Ты странный,уже в полудреме заявил орк, на котором болтался уже знакомый ошейник.
Эй, не спать! В начале информация!крикнул я, но раненый уже отрубился.Мы можем его освободить? Ну, или оборвать связь с хозяином?мысленно спросил я у феи.
Нет, на перестройку твоего ошейника я потратила почти все силы, а мои духи-последователи отдали жизни, взяв на себя откат заклинания. Хочешь освобождать рабовдоговорись с эльфом. А еще лучше заставь силой,кровожадно улыбнулась Веста.Мне нужен отдых, так что я просплю минимум сутки. А ты иди дальше. К мосту. Бездна и камень придадут тебе достаточно сил, чтобы не испытывать усталости и не засыпать.
Найдя все необходимое снаряжение и сняв с орка ботинки, я подложил свернутый рюкзак ему под голову, а рядом поставил еду и воду. Мне она, судя по всему, больше не понадобится. Перевязав ноги копейщика, я ушел, кутаясь в его плащ. Его кинжал, оказавшийся короче добытого у дварфа, оставил, где и обещал, копье взял себе. И вместо посоха, и для тренировок.
Ни для кого не секрет, что одним из первых орудий древнего человека было именно копье. Сразу после палки-копалки или дубины и камня, которые можно просто поднять с земли. А потому за тысячи лет его использования у человека сложилось простое правилонечем драться? Бери длинную жердь и тычь во врага острым концом. По крайней мере, я очень надеялся, что обучение рукопашному бою с автоматом и примкнутым штыком мне хоть немного поможет.
Закутавшись в добытый плащ, я проходил мимо редких путников на тропе, не пытаясь вступать с ними в диалог, но внимательно наблюдая за каждым. Одиночек было мало. За все время спуска я встретил лишь пятерых. И двое из них оказались абсолютно безоружны, даже ножей не было видно. Я, правда, до недавнего времени тоже не вооружался, так что об опасности их это нисколько не говорило.
Большинство шло тройками. Господин и двое рабов. Однако встречались и большие процессии. По десятку голов. Хотел бы сказать «человек», но нет. Людей среди них как раз не было. Понятно, что это временно, если товарищи не освободились, вскоре из ям достанут выживших, и те пополнят ряды слуг-гладиаторов, попав на короткий поводок к новому господину. Может, нам даже придется сразиться, но я постараюсь этого избежать.
Почти день занял у меня спуск до моста. При том, что я не ел, не спал и не делал перерывов. Тело просто восполняло всю растраченную на движение энергию, получая ее из камня и бездны. Очень полезно, нужно сказать. На ночных марш-бросках мне такая способность пригодилась. С другой стороны, это было неестественно для человека, а так хотелось верить, что я им остался.
У серебристого моста, ведущего через пропасть к далекому, но сияющему в лучах полуденного солнца замку распорядителя, расположился небольшой пещерный городок. Десятки, а может, и сотни путников что-то кричали, торговались, вызывали друг друга на дуэли и тренировались, отжимаясь и приседая на камнях. В пещерах явно не природного происхождения расположились лавки и мастерские, до меня доносился звон кузнечного молота, а зеленый дым подсказывал, что здесь нашел свое пристанище какой-то маг или алхимик.
У самого моста собралась, сидя на рюкзаках или прямо на земле, группа авантюристов. Я насчитал тридцать ожидавших путников, все вооруженные, злобно оглядывающиеся по сторонам. На этом сходство заканчивалось. Сказать, что они были разнымизначит ничего не сказать. Ладно сбитые ватаги дварфов в одинаковых доспехах. Которые, как я помнил, не пробить даже из ружья. И топорами, легко проламывающими кости.
Низкорослые, весело болтающие коротышки с мохнатыми ногами, собравшиеся небольшой группой. Судя по всему, хоббиты. Но у всех на поясах нашлись кинжалы, пращи или другое оружие. Так что в их немирных намерениях я не сомневался. К тому же у многих на открытых частях тела виднелись шрамы, говорящие о воинском прошлом. И не только воинском, судя по тому, как рабы эльфа с наслаждением пинали одного из хоббитов, обвиняя того в воровстве.
Остроухих оказалось немного. Эти в основном держались отдельно, всем своим видом показывая, что общение с чернью их не интересует. Но даже у них, судя по всему, была своя знать. Одному, в богатых одеждах, чуть ли не в рот заглядывали. Что ж, если они и в самом деле живут тысячи лет, вполне возможно, что чем богачетем древнее, опытнее и опасней. Но тогда что ты делаешь в этом месте? Почему не приземлился сразу в замке?
Остальных тоже хватало. Дриады, прикрывающиеся пожухшей одеждой из листьев. Кентавры, увешанные сумками с грузами. Орки, занимающие себя изнурительными тренировками. Фавны, вычесывающие что-то из своих длинных бород. Даже двухголовые огры и расы, которым я и названия не знал до этого момента. Ведь магическая система с готовностью обозначала каждого, стоило сосредоточить на нем взгляд. Общее же у них всех было одноошейники.
Рабы. Десятки рабов. Тех, кто прошел через бойцовские ямы или иным способом попал на глаза своим новым владельцам. Взгляды у всех злые, отчаянные, обреченные. Беспомощные звери на коротких поводках. Мне стоило больших усилий пройти мимо. Позже я освобожу их. Когда найду способ. Пока же нужно найти сестру и вернуть ее домой. Остальное может подождать.
Другой причиной, по которой я торопился миновать путников, была занимающаяся своими делами чуть в стороне стража. Они проверяли какие-то бумаги у очередного путешественника, внимательно вчитываясь в верительные грамоты, о которых я даже не подумал. У орка в вещах никаких бумаг не нашлось, что логично. А до эльфа с его поклажей я не добрался. Значит, у меня только один путьпройти на мост, пока стража отвлеклась.
Иллюзий относительно того, что меня не заметят на многокилометровой, прямой, как натянутая струна, нитке моста, не было. Но, судя по скучающим выражениям лиц, ленивым движениям и объемистым животам, они уже давненько ни за кем не бегали, а у меня вполне достаточно сил, чтобы совершить этот полумарафон, не сбивая дыхания.
Эй, дубина, куда ты прешь?окрикнул меня один из артели дварфов, когда, обойдя ожидающих, я направился прямо к мосту.Вход после полудня, когда солнце с моста уйдет.
Да брось. Зажарится, нам меньше топорами махать,осадил его другой. Вот, значит, в чем дело. Солнце. А ведь верно, над идеально гладкой, почти зеркальной поверхностью моста колебался от жары воздух. Еще вчера я бы, пожалуй, последовал совету дварфа и начал путешествие, только когда солнце скроется за гранью бездны, и прямые лучи уйдут прочь. Сейчас же это была лишняя возможность проверить догадку.
Сколько за вязанку хвороста?спросил я, подойдя к хоббиту-торговцу, стоящему рядом с приличных размеров возом, доверху набитым сухими ветками.
А, понимаю, решили вернуться на поверхность? Нисколько не осуждаю,тут же быстро заговорил пухляк, потирая розовые ладошки.Не многие выдерживают испытания богов. Да что там, только четверо великих героев императоров дошли до конца
Сколько?повторил я вопрос, прерывая его словоизлияние.
Как вы видите, дерево тут не растет, приходится использовать магию дриады, о которой я забочусь,продолжил лепетать торговец, набивая своему товару цену.А это ох как трудно в бездне, куда попадает мало солнца и еще меньше дождей. Поэтому, господин, я хочу десять медных монет за одну вязанку.
Дай две и не заставляй ее выращивать новые ростки неделю,сказал я, бросая на прилавок серебряную монету.Иначе она умрет, а ты перестанешь получать доход.
Вы так щедры, господин,голос хоббита тут же изменился, будто в него залили бочку меда.Но не беспокойтесь, мое дело не придет в упадок. За эти деньги я смогу купить еще несколько детишек, пойдут у меня бойкие побеги. Не желаете купить на дорогу припасы? Сладкий батат, может быть, или пару острых луковичек? Давайте я положу вам на пробу.
Прибить на месте. Сучьи торговцы детьми. До этого момента я даже не думал о такой низости. Наверное, потому что среди наших людей детей и стариков не было, как и среди рабов других рас на руднике, очевидно, молодые матери просто не доживали до рождения малышей. Но ведь имелся не только рудник. Сволочи.
Товар. Быстро,прохрипел я, и хоббит, поняв, что мое терпение кончилось и всучить мне больше ничего не удастся, передал две охапки хвороста, мгновенно потеряв всякий интерес к моей персоне. Я буквально перестал для него существовать, стоило деньгам скрыться в кармане. Черт, хотел же хорошее дело совершить, облегчить жизнь рабе, а вместо этого выходит, обрек на такую же жизнь еще нескольких ее сородичей.
Вначале найти сестру. Получить достаточно сил. А потом перевернуть весь этот гадюшник с головы обратно на ноги. Нельзя так жить. Не должны так жить разумные. Чертова магия, разделяющая тех, кто ей владеет, и тех, кто обделен. Разделяющая куда сильнее, чем в средневековье дружинника, владеющего топором и кольчугой, и обычного крестьянина.
А ведь у нас при тех же предпосылках побороть крепостничество удалось лишь через полтысячи лет. И не потому, что мы стали культурнее, цивилизованнее или духовней. Нет. Единственная причина, по которой было отменено рабство, прогресс. Технологический, делающий содержание рабов невыгодным предприятием. Теперь понятно, почему надсмотрщик так рьяно одернул инженера-геолога. Они понимают, что прогресс может побороть магию, видели это в других мирах и они не хотят слезать с насиженных мест правителей.
Ну ничего. Я им обязательно помогу. Я им устрою «маленькую и бескровную» революцию. Но прежденайти сестру. Вначале семья. Все остальное может подождать.
Выйдя на мост, я окунулся в жар и, пройдя достаточно далеко, чтобы не видно было из городка, распушил сухую хворостину и, дождавшись, когда она загорится от сходящихся в радугу солнечных лучей, раздул пламя. Когда заполыхали уже несколько веток, я распахнул плащ и прижал огненный пучок прямо к сердцу.
М-м-м как хорошо,прошептала во сне Веста, вздрогнув начавшими светиться крылышками.
Ничего. Мы найдем способ перевернуть этот мир.
В твердой уверенности я зашагал по стометровой толщины нитке моста, сменяя одну полностью выгоревшую ветку другой.
Еще,потребовала Веста, когда последняя палочка истлела до самого конца. Пламя от веток, будто пылесосом, всасывало в сердце, на глазах наливающееся оранжевым светом.
Без вариантов, могу только древко копья тебе скормить, но лучше подожди немного. В замке должны найтись камины, и уж точно есть кухни. Готовят же они где-то пищу.
О боги не мог взять на пару вязанок дров больше?разочарованно произнесла фея.
Нет. Их делают из живых дриад, заставляя выращивать растения без воды и света. К черту такие дрова,выругался я, не сдержавшись.
Весь наш мир стоит на рабах,фыркнула Веста.Кстати, почему ты не вызвал либлинов во время боя? Они могли схватить лучника и не позволить ему уйти.
Время. И твоя несдержанность. В прошлый раз им потребовалось больше десяти секунд, чтобы сформироваться. Я не планировал драться и из-за твоей пробившейся агрессии не успел подготовиться. Но то, что не показал свою главную способность, даже хорошо. Враги выжили, но увидели только одну форму. Если придется с ними столкнуться еще разостанутся козыри.
Тебе придется убивать,упрямо сказала Веста.Хочешь ты того или нет.
В этом я даже не сомневаюсь. Но не буду добивать тех, кто не представляет опасности.
О боги они выздоровеют, окрепнут, наймут сильных союзников и возьмут оружие. И что ты будешь делать тогда?
Одержу победу снова. И так столько раз, сколько понадобится. Да, для этого понадобится становиться сильнее с каждым разом, намного сильнее. Но с твоим правилом не оставлять в живых никого, чтобы он потом не пришел по твою душу, начинать надо с массового убийства детей. А то они, знаешь ли, имеют привычку взрослеть и крепнуть. А то затаят обиду в своих маленьких черных сердечках и станут монстрами.
Так далеко я не думала,нехотя признала Веста.Но просто побеждая в сражениях и оставляя врагов в живых, ты быстро соберешь армию злых и очень серьезных противников. И что тогда? Никто не сможет стать настолько сильнее, чтобы победить целую армию!
Кто бы собирался. Нет. Мы будем превращать врагов в друзей и союзников или в партнеров. В крайнем случае добиваться вооруженного нейтралитета. Может прозвучать глупо и наивно, но на самом деле это единственный способ выживания в нормальном мире,ответил я, рассматривая парящий впереди замок.Почему он не падает? Издали он казался крошечным, но это же огромный многоуровневый город. Тут только на поверхности могут жить сотни тысяч, а скала тянется вниз на сотни метров и висит в воздухе!
Она не висит, она плывет в ложном море. Прозрачная божественная эссенция, отделяющая мир поверхности от мира бездны. Закручивающая разрушительные энергии, не позволяя им вырваться наружу,ответила фея, вспорхнувшая над мостом. Уже собираясь ее окрикнуть, я махнул рукой. Мы опережали ближайших путников минимум на полчаса и на несколько километров. С такого расстояния разглядеть что-то конкретное невозможно.
Ты уже решила, кто именно должен умереть во имя твоей великой мести?
О да, боги да,усмехнулась Веста, возвращаясь.Божественные герои. Четверка уродов, чьи имена я повторяла каждую ночь. Малфегаткороль охотник дварфов, дрессировщик адских тварей. В его каменоломне ты был. Архимаг гномов Келохирпожелавший получить всю магию безумец, проклятьем заточивший меня в скале. Вигнисанкчертов мутант, полурослик-переросток. И, наконец, «святая» Кламен. Верховная жрица их проклятого ордена Матери.
Ты специально выбрала самых высокопоставленных героев, верно? Чтобы в процессе пришлось столкнуться с их лордами, заместителями и армией?вздохнув, сказал я, прикидывая, какие проблемы мне принесет каждая из таких целей.Ладно, это уже куда лучше, чем бездумный геноцид. Но пообещай, что с данного момента будешь сдерживать свою огненную ярость. Иначе в замке, населенном в том числе эльфами, мы просто долго не продержимся.
Я одолжу тебе свою силу. А ты в ответ дашь мне свою,согласилась Веста.Смотри.
Проследив за крохотной ручкой феи, я склонился над перилами. В самом низу острова что-то блеснуло, а затем искра света полетела вниз, освещая пространство вокруг и выхватывая из темноты бездны гигантских тварей, парящих в воздухе, будто это были волны океана. Чудовища, напоминающие древних динозавров, кружились в хищном танце вокруг искорки, но та быстро пропала из виду.
Что это было?недоуменно спросил я, провожая ее взглядом.
Не знаю. Каждые пять дней такая искорка спускается в бездну, но мои корни не дотягивались столь глубоко, так что я лишь наблюдала. Как за биением сердца,ответила фея, впорхнув обратно в мое тело.
Тут помню, тут не помню. Толку от твоей сверхдолгой жизни, если ты знаешь имена и титулы врагов, но при этом понятия не имеешь о том, что происходит вокруг. А вдруг те, кому ты хочешь отомстить, давно мертвы?недовольно сказал я, отходя от края и чуть ускоряя шаг. Я немного лукавил, имя Клемент я уже слышал, как и Малфегата. Но, может, они уже стали родовыми и на тронах сидят далекие потомки, понятия не имеющие о вине своих предков.
Ты говоришь, что я должна была помнить всякую ерунду, но в моей памяти отпечатались лишь самые важные события. Божественные герои, те, кто прошли испытание и спустились в бездну, бессмертны. Их может убить только такой же герой,взмахнув крыльями оскалилась фея.А потому мы обязаны спуститься на самое дно и встретиться с играющим богом.
Дурацкий мир, в котором всемогущим существом стал играющийся придурок,пробурчал я, разглядывая медленно приближающуюся крепость. По идеально ровной дороге я проделывал по восемь-девять километров в час, не напрягаясь. Но тень от края бездны уже начала догонять меня, а вслед за ней наступали на пятки и вырвавшиеся вперед отряды искателей приключений. Оглянувшись в последний раз, я увидел точку не больше спичечной головки, отлично подсвечивающуюся на серебряном мосту.
Чувство, что меня настигает погоня, подстегнуло, заставив перейти на бег, и горячий воздух, проникая в легкие, с каждым вздохом даровал едва ощутимые крупицы силы. Правда, не мне, Весте, но я тоже ощущал их прилив. Не сбивая дыхания, я существенно оторвался от преследователей, однако у ворот замка был только к полуночи, когда над пропастью поднялась неестественно синяя луна с крупными прожилками материков.