Это было заманчивое предложение. Станешь другом Алфи, будешь обедать вместе с ним за отдельным столом, пока остальные теснятся в углах. По коридору школы будешь ходить по самому центру, и все будут расступаться перед тобой.
И за все эти блага надо было всего лишь побить рыжего очкастого слабака.
Для начала разбей ему очки! науськивает Алфи.
Оскар смотрит на меня огромными глазами. Он уже сам согласен, чтобы я его побил.
Только не по очкам, Эдди! просит он. Я тогда не смогу читать!
Алфи хватает малявку за левое плечо, Вильям за правое. Парни на голову выше, если потащат в разные стороны, разорвут малявку.
Извини, Оскар! говорю. Ничего личного!
Размахиваюсь, Оскар закрывает глаза, парни хихикают.
Давай, Эдди! Не робей! Врежь ему! Покажи на что ты пойдешь, чтобы попасть в нашу пацанскую компанию!
Я сосредоточил все силы в районе правого кулака, вложил весь свой скромный вес в удар, даже чуть подскочил над землейи врезал в глаз Алфи, в самый центр. Знал, что больше одного удара мне сделать не дадут, а фингал на подобном месте брату Алфи не скрыть и не замазать.
Это ты нормальный пацан, гнида? кричу. Да на тебе клейма сука негде ставить!
Эх и навешали мне тогда знатно. Чуть из школы не поперли, а потом приехал Прайс.
Штабквартира министерства обороны Великобритании. Лондон, Уйтхолл. 24 ноября.
Начальник Штаба обороны главный маршал авиации сэр Кит Эйбрамсон и его заместитель генерал сэр Даррен Хауард сидели в кожаных креслах, прихлебывая скотч. С их места открывался чудесный вид на платановую рощу.
Что будем делать со всем этим дерьмом? спросил Эйбрамсон. Я имею в виду рапорт командера Брикмана.
Я понял, кивнул Хауард. Согласно протоколу, ты должен положить его в папочку и отнести госпоже министру.
Ты же знаешь, что тогда будет, сказал начальник штаба. Я понимаю, гендерное равноправие и толерантность, но между нами, Даррен, эта клуша ничего не понимает в военных вопросах. Пенни Портило умеет красить губы и знатно выпячивает сиськи перед телекамерами, но как военный министр она ноль без палочки, к тому же глупа и нерешительна как все бабы. Если мы доверим ей рулить ситуацией, то она запустит и заболтает вопрос до такой степени, что даже ее знаменитый минет не поможет ей избежать отставки. Да и черт бы с ней, но вместе с ней и нас с тобой погонят из Уайтхолла.
Жестко ты с Портилло, покачал головой Хауард.
Я реалист! скромно заметил Эйбрамсон. Это не тот случай, Даррен, когда ситуацию можно пустить на самотек. Выступлениями по БиБиСи делу не поможешь. Пении может трясти сиськами сколь угодно, это делу это не поможет.
Он упомянул про сиськи два раза, подметил заместитель. Должно быть у шефа вынужденное воздержание.
Как это ни прискорбно, придётся начать работать самим, продолжил Эйбрамсон.
Через голову министра? поднял брови заместитель. Она хоть и дура, но головы нам поотрывает. Это прямое нарушение протокола.
Почему через голову? ухмыльнулся Эйбрамсон. План оперативных мероприятий лежит, как и положено в папочке, а папочка в секретариате министра. Скорее всего, он не дойдет до Пенни вовсе. На нем поставят штамп регистрации и отправят в архив.
А нам большего и не надо!
Схватываешь на лету, Даррен! Пора превратить Солсбери в один большой несгораемый сейф!
Солсбери. 25 ноября.
Отличный парень Роберт Майлз и принцесса, совершенно случайно получившая при рождении имя Фиби Уилкинсон всю ночь зависали в ночном баре «Чапи» на Милфордстрит. Бар оказался одним из самых жутких мест на земле. Он был полон мужланов, орущих и хлопающих друг друга по спине. Персонал проявил полную готовность хамить в ответ на матерные ругательства.
Роберт и Фиби ударно надирались крепким темным элем, который занюхивали кокаиновыми дорожками в сортире. Там же пытались заняться сексом, но Роберту не удалось обнаружить собственный член.
Поначалу они бегали в толчок закидываться вместе, потом Фиби кудато потерялась. Из колонок гнилым бананом выдавливался гимн наркотикам в исполнении Fleetwood Mac:
«Серебряной ложкой выкопай себе склеп.
Вот дорожка твоябессердечная это попытка».
В один из походов Майлз обнаружил, как рыжий мужик старательно мял сиськи Фиби Уилкинсон. Он вывел девушку в коридор и дал в глаз. Синяк вылепился знатный, как орден.
Проси прощения, тварь! орал Майлз.
На зов явились охранники и выставили его вон, напоследок навешав пендалей.
Фиби тащилась следом, канюча:
Прости меня, Боб! Я все сделаю, чтобы сгладить свою вину!
И тут Майлз увидел красавчика. Родстер «Морган Аэро» стоял неприкаянный и только его и ждал. Он был слегка покоцанный, но все 4 колеса были на месте.
Фиби пыталась его остановить:
Нас же посадят, Боб!
Пусть сначала догонят, принцесса! бахвалился Майлз.
Как выяснилось слишком поздно, никто их догонять даже не собирался.
Майлз поехал в наугад выбранном направлении и обнаружил себя на УилтонРоуд, федеральной трассе А30.
Уилтон так Уилтон! Там тоже можно неслабо закинуться! махнул рукой Боб.
Он и по жизни был такой. Беспечный ездок. Фиби обожала его. Мать ругалась, что Боб подсадил ее на порошок, но она просто дура.
Напраслину возводили на Боба, говоря, что он без плана в башке. План у него был всегда. Они с Фиби дружно нюхали порошок, когда не было, курили «афганку» и не было случая, чтобы день прошел впустую и они не закинулись.
Часто планы Боба летели ко всем чертям, пару раз пришлось отсидеть в кутузке, а один раз их отловили в Камдене и обоим вдули по очереди, но это, так издержки.
План надраться в Уилтоне был всем хорош, только ему не суждено было сбыться с самого начала. На выезде из Солсбери заливший зенки Боб не заметил кучу земли, насыпанную прямо посредине дороги. Он нажал на тормоз, крутил баранку, с тем же успехом мог дуть слону в уши.
Родстер въехал в кучу боком, в кабину посыпались комья земли.
И какому уроду пришла в дурную башку делать машины без верха? негодовал Майлз.
Ты ведь сам ее выбрал, Боб! робко возразила Фиби.
Это был риторический вопрос! пояснил он. Ты знаешь, что означает риторический, клуша?
Чтобы до нее дошло, влепил ей оплеуху. Она извинилась.
Боб буксовал долго, почти сжег диск сцепления, во всяком случае, воняло так сильно, что будто уже сжег. В конце концов ему удалось выехать.
Копы! взвизгнула Фиби.
Боже, глаза как у мыши, неприязненно подумал Боб.
Не копы, а вояки! Им до нас нет дела! Сейчас я это докажу!
Дальше по дороге застыли танки, на которые по недосмотру забыли поставить пушки.
Солдат было как тараканов. По обочинам разворачивали палатки и тянули проволочные заграждения.
Учения что ли? протянул Майлз.
ПРОЕЗД ЗАКРЫТ! НЕМЕДЛЕННО ПОВОРАЧИВАЙТЕ НАЗАД! раздался усиленный мегафоном голос.
Идите в жопу! Мне нужна доза! крикнул Майлз.
Давай уедем, Боб, миленький! Фиби вцепилась в него.
Еще чего! Я гражданин Королевства! и он дал газ.
Снаряд из 30мм пушки угодил ему в голову и улетел далее, не почувствовав сопротивления. Несмотря на исчезнувшую голову Боба, машина продолжала ехать. Фиби умела водить автомобиль, но сразу остановить его не смоглапедали были заняты ногами безголового Боба.
Офицер блокпоста имел четкие инструкции на этот счет и отдал команду. Пара пулеметов калибра 7,62 выдали по очереди, и родстер вместе с нарушителями разорвало на несколько частей.
Задание было выполнено. Блокада установлена и сохранена.
1 декабря. Центр научнотехнических оборонных исследований. Военная база «ПортонДаун». Блок утилизации оружейных систем. Эдвин Кулебакин.
Доктор Фланнаган сняла фильтрмаску на второй день. Спецкостюм полетел наземь следом.
И что? с вызовом спросила она.
Я пожал плечами. Сам не знаю, почему она жива до сих пор. Я не ученый, а всего лишь идеальный солдатубийца.
Выбор на блок утилизации пал по нескольким причинам. Вопервых, объёмы. Огромный ангар с кучей комнат и переходов, недостроенный, не имеющий законченной планировки. В нем легко обнаружилась каморка, не обозначенная ни на одной карте. Вход в нее легко исчез при посредстве ведерка с цементом и десятка другого кирпичей. Вовторых, земляной пол. Когда Джози бы умерла, ее можно было прикопать, не опасаясь, что запах разложения выдаст. А Джози не умерла.
В закутке, никогда не видавшим ни солнца, ни свежего воздуха, было сыро и холодно. Спали на куче тряпья, но по ночам было так холодно, что, ложась отдельно, часто прибивались друг к дружке. В такие ночи я невольно убеждался, что Джози женщина с обалденной грудью, а ее зад как специально заточен под мой перед.
Она начинала трепыхаться, тогда я остужал ее словами, чтобы она даже не мечтала.
С самого начала я положил себе сроку выждать полмесяца после побега, но, как водится, выдержал только 10 дней. Не моя в том вина. Снаружи перестали доноситься хотькакиенибудь звуки. Даже шум машин с улицы не пробивались сквозь кладку.
Как думаешь, Джози, они могут на базу бомбу сбросить? поинтересовался я.
Атомную? сразу просекла она. Ты совсем дурак, Эдди! Рядом город с десятками тысяч населения!
Что они тогда могут предпринять?
Блокаду базы организовать. Полную. Выждать пока все зараженные умрут или выздоровеют.
А потом? Сдается мне, что они придут и выздоровевших добьют!
Не тебе об этом судить! К тому же выздоровевших нет!
Выздоровевших нет, согласился я. У меня дурное предчувствие, Джози. Они выждут, пока все умрут, потом вернутся, чтобы зачистить все следы. Мы вполне можем попасть под вторую волну раздачи. Значит, нам пора выбираться.
Она остановила меня.
Я боюсь, Эдди! Может останемся в этом убежище еще ненадолго?
Типично женская реакция, вздохнул я. Пора проявить чисто английскую решительность.
И я выбил кирпичи из кладки, открывая выход.
Горячий лед. Кулебакин.
Убежище находилось в просторном недостроенном ангаре. Ранее в нем было полно идиотов, и мне с огромными трудностями удавалось незаметно натаскать в тайное логово продуктов и воды.
Ангар был пуст и полон нездорового эха. Казалось, призраки шепчутся по углам. И в лучшие времена в ангаре мало чего было, но сейчас даже это вывезли. Крохоборы английские, оно ж заразное.
Шаги гулко отдавались в тишине. Полное ощущение, что все в мире умерли.
Мне страшно! прошептала Джози.
У меня автомат есть! напомнил я.
Я не об этом! А что если никого не осталось кроме нас?
Я бы не стал на это надеяться! Какаянибудь сволочь да уцелела!
В мутные оконные стекла просматривалась безлюдная база. На улице ни души. Ветер гонит по дороге обрывки бумаг и разный мусор.
Похоже, они перенесли охрану на периметр! говорю. Надо определиться с направлением, куда будем уходить. С базы надо сваливать и немедленно. Неизвестно, сколько эта лафа продлится. Нагонят вояк, тогда кранты.
Мне надо в блок Н! заявила Джози.
Ктото чтото сказал, или это мой башмак скрипнул? вырвалось у меня. Ты в своем уме? Мы оттуда чудом вырвались!
Я не сошла с ума! твердо стояла на своем Фланнаган. Мне нужны данные моих исследований! Мы можем победить вирус! Наглядный пример перед тобой!
Флаг тебе в руки! пожелал я. Мы пойдем другим путем!
И далеко ты уйдешь, Эдди? усмехнулась она. До первого патруля или уличной камеры? Тоже мне идеальный солдат нашелся! Сколько ты можешь убить неидеальных? Дивизию? Батальон?
Дивизия больше батальона, называешь не в том порядке, автоматически поправил я.
У меня появилась идея. Вакцину можно было поменять на свободу и свалить из чертовой Англии. Например, в Италию. «Марина, Марина, Марина».
Не люблю я эти чумные бараки! признался я. А по второму разу не боишься заразиться?
Вероятность небольшая. Я уже неделю дышу зараженным воздухом и ничего! Возможно, у меня выработались антитела. Но я не болела!
Почему? спросил я.
Сама не пойму причины. Мне нужны мои записи.
Авантюра была небольшая по масштабу. В случае опасности эту клушу легко было бросить и уходить самому.
Только на улице стало ясно, до какой степени мы опустились. Изорванная одежда неопределенного цвета, грязные лица, спутанные волосы.
Фланнаган поправила прическу и спросила:
Некрасивая да? Не смотри на меня!
Нужна ты больно! фыркнул я.
Как в углу нашего тайного убежища неделю срать, так это ничего, а теперь не смотри.
Я напряжённо прислушался, но кроме завывания ветра ничего не услышал. Это ничего не значит. Наверняка гдето пишут камеры слежения. Опять же спутники никто не отменял. Так и слышу скрип их антенн над головой. Но у нас есть время, пока информация дойдет до ненужных нам сейчас людей. Но торопиться надо было уже сейчас.
Блок Н.
Для того, чтобы попасть на 4й уровень, где располагалась лаборатория доктора Фланнаган решили использовать эвакуационную лестницу. Обойдя земляной бугор блока Н, подошли к неприметной железной двери. Она оказалась обесточенной, но запертой на амбарный замок и обклеенной желтыми полицейскими лентами.
Нам надо искать другой вход! Джози крутила в руках ставшим бесполезный идентификационный жетон.
Отодвинув ее в сторону, я направил на дужки замка автомат и спустил курок. Ахнуло по железу так, мама не горюй. Джози стучала по уху.
Ничего не слышу!
Я ее тоже не услышал. Замок исчез с двери вместе с дужками. Так что я просто распахнул дверь. В лицо ударило облако пара, еле увернулся. Поверхность двери изнутри была вся белая от инея.
Они сделали это! продолжала Джози орать. Затопили блок жидким азотом! Это опасно! Температура затвердевания близится к абсолютному нулю! Если точно209 градусов!
Что будем делать?
Я думаю, электропитания нет несколько дней, и «холодильник» мог разморозиться хотя бы частично. Надо пробовать. Только ничего не касайся, останешься без пальцев.
Стали спускаться. Заглянув через перила, я рефлекторно выстрелил. Внизу были люди. Ответка не прилетела. Только эхо заиграло в тишине этажей.
На площадке 2го нижнего этажа сидели три морских пехотинца, как и положено на посту. Никто и не подумал их эвакуировать, списали на процент допустимых потерь. Пуля попала солдату в голову, и он раскололся. Глубокая трещина в несколько сантиметров разделила голову, шею и тулово. Зрелище тошнотворное, что Джози с блеском и подтвердила.
Ты и дальше хочешь идти? уточнил я.
Вне всяких сомнений! подтвердила она.
Я взглянул на девушку поиному. Ее кинули в чумном блоке, и просто кинули, у нее иммунитет от всеобщей заразы, ей бы дать деру отсюда и наслаждаться жизнью, а вместо этого она возвращается в самое пекло. Я задумался о том, что если есть идеальный солдат, то должен быть идеальный ученый?
На 4м ярусе, где находилась лаборатория доктора Фланнаган, дверь замерзла насмерть, превратившись в снежный прямоугольник.
Толкнем вместе! предложила Джози, стараясь укрыть руки в какихто тряпках.
Я дал пинка в дверь. Та распахнулась с морозным хрустом, изнутри снова ударил сноп пара, но мы это знали. Я и сам отстранился и Джози оттолкнул. Она бегло поблагодарила, хоть по мне должна была мне ноги целовать и не только ноги, и устремилась в офисные помещения.
Там, где раньше коридор перегораживала герметичная стена, возвышалась стена голубого льда. Стена имела более темные вкрапления примерно на одном уровне от пола.
У меня вырвалось непроизвольное ругательство, и захотелось только одногонемедленно покинуть чумной блок. Сквозь толщу льда просвечивали лица вмерзших в него людей. Кто ближе, кто дальше, это были не зараженные, те все умерли еще при нас, а наверняка сотрудники, одетые в защитные комбинезоны, но без масок. То ли сами сняли, то ли те полопались от холода. Люди застыли на ходу в разных позах, когда бежали к спасительному как им казалось выходу.
Было еще чтото, что ускользало от внимания, но хотелось рассмотреть. Достав носовой платок (больше напоминающий тряпку с помойки), протер небольшой участок льда. Теперь можно было заглянуть внутрь, что я и сделал, приставив к лицу ладони и стараясь не дотрагиваться до азотного льда.
Я и сам не понял, что это было. На границе видимого возникло яростное движение. Не знаю, что это было, но явно чтото живое. Уже потом, анализируя произошедшее, я сравнил это с некоей паукообразной многоножкой, конечности которой имели множество сочленений. Что бы это ни было оно среагировало на присутствие человека и стремительно устремилось в атаку.