- Зато внутри великолепно, Руи, - произнёс Дикон. - Как будто попадаешь в сказку.
Внутри было величественно, даже величаво - первосортный дворец султана прямиком из «Тысячи и одной ночи». Актёров провели в большую комнату, обставленную удобными креслами и мягкими табуретками, и велели ждать. Вскоре объявился надменный мажордом, объявивший, что спектакля сегодня не будет, поскольку Её Величество тесно общается с дипломатической делегацией из Испании.
- Вот шуты! - сказал Руи с полнейшим презрением. - Я-то думал, что все эти поедатели риса с фасолью утонули вместе с Армадой!
- Их трудно вывести - как тараканов! - улыбнулся Дикон.
- И они такие чокнутые! Все женщины чувствуют себя голыми, если у них в ушах нет модных серёжек, а мужчины и того хуже. Они чувствуют себя голозадыми, если не обладают мерзкой маленькой порослью, уродующей их верхнюю губу. Да я вам гарантирую, что если они сбреют усы, то не смогут трахаться, драться, пердеть или даже стоять прямо!
- У тебя есть сильные и громкие мнения обо всем, не так ли? - спросил мессир Уилл.
- Что есть, то есть. Это как скрипучее колесо, требующее побольше смазки.
- Или пустая бочка, которая грохочет сильнее всего! - рассмеялся Дикон.
- Это верно как Божья Любовь, которая не истинна, клянусь Богом! - произнёс белокурый мальчик, осенив себя крестом, а затем небрежным движением пальцев «стирая» крест. Он нахмурился. - Теперь, когда ясно, что не будет никакого представления, интересно, нас хоть покормят? Я голоден как скелет во время Великого поста.
Словно в ответ на его вопрос, вернулся мажордом, и, задрав нос, высокомерно сообщил собравшимся, что закуски будут поданы в столовой для слуг, которая оказалась всего лишь на толику меньше, чем весь театр «Глобус» целиком. Но так как компетентных слуг невероятно трудно заполучить в нынешние демократические дни, то обращаться с ними следует очень любезно, или же они могут посоветовать поцеловать их в их непочтительные зады, которые, вероятно, для начала, не слишком чисты.
С другой стороны, меню превзошло даже яркое описание Дикона, потому что оно действительно оказалось роскошным, если не сказать чрезмерным, и было представлено в виде фуршета - актёры накладывали в большие тарелки еду, выбирали напитки по своему вкусу и несли всё это к небольшим столам и скамейкам, разбросанным по залу. Даже имелись вилки, для самых искушенных, но большинство актеров полагалось на верную ложку и личные ножи, стилеты, кортики, кинжалы и аналогичные режущие инструменты. Гости набросились на еду, как вежливые свиньи в свинарнике - и Руи, конечно же, в первую очередь. Затем они расстегнули одежду, сделали несколько глубоких вдохов - и снова принялись жевать.
- Должен сказать, что королева накрыла хороший стол, - пробубнил Руи сквозь марципановый пирог и половинку фруктового пирога, - но нет никакого медового вина, чёрт побери!
- Рад видеть, что ты хоть частично отдаёшь должное, - улыбнулся мессир, который, как обычно, ел весьма скупо. Просто удивительно, что нежный желудок мессира Уилла от близости Руи не превратился в нервное расстройство.
- О, Я всегда отдаю кесарю то, что принадлежит кесарю, а сатането, что принадлежит Вельзевулу, - проворчал светловолосый мальчик, гадая, осмелится ли он пукнуть в столь разнородной компании, потому что в его кишках уже ощущались соответствующие позывы. В конце концов он всё-таки решился последовать зову природы и с осторожностью испортил воздух, но никто ничего заметил, потому что пердёж Руи оказались не вонюч - за исключением Дня всех святых.
А затем появилось нечто новое - маленькие коричневые хлопья, называемые «табаком», которые набивали в чаши глиняных трубок и поджигали. Через длинные трубки всасывали или «вдыхали» дым от тлеющих хлопьев, и это называлось «курением». Хотя Дикон и мессир Уилл воздержались, Руи рискнул попробовать - он пробовал всё, что угодно, лишь бы его не поймали за этим, но тут он быстро швырнул трубку на пол, едва не выкашляв свой обожжённый язык.
- Что это за хрень?! - пробормотал он, когда смог заговорить.
- Сэр Уолтер Рэли привез это из Нового Света, - сказал мужчина.
- Ну, он сможет отвезти это обратно, вместе с моими наихудшими пожеланиями! - нахмурился мальчик.
- Я слышал, что он весьма популярен среди знатных кавалеров города, - заметил Дикон.
- Среди них?! - усмехнулся Руи. - Если сказать им, что это самая последняя причуда, они бы выкурили высушенное дерьмо летучей мыши! Разве этот тип Рэли не столкнул королеву в лужу и не набросил на нее свой плащили что-то в этом роде?
- Нет! - хихикнул Дикон, вступая в Великую Мальчишескую Игру. - Рэли бросил лужу на плащ, а королева ударила его за это по голове!
- Прекратите! - гаркнул мессир Уилл. - Обуздайте свои фантазии, пока они не ускакали вместе с вами! Или вы оба уже навеселе?
- Только не я! - икнул Руи в отрицании. - Но мне бы хотелось!
- Я выпью за это! - жадно добавил Дикон.
В этот момент к ним в третий раз вышел мажордом и снисходительно поделился волнующими новостями о том, что Её Величество Королева желает аудиенции с мальчиком- Джульеттой, как только её фрейлины сменят ей прическу и переоденут её во что-нибудь более удобное.
- Разве это не похоже на женщину? - взорвался Руи. - Откладывает встречу со мной только ради того, чтобы сменить свое дурацкое платье и прическу!
- По слухам, у нее есть разные платья на каждый день года, - сказал Дикон, - а драгоценных камней больше, чем ты сможешь потрясти своим членом за всю жизнь!
- Матерь Божья! - воскликнул Руи. - Один ее гардероб мог бы прокормить тысячу бедных семей за год!
- Королевы должны одеваться соответственно своей роли, - сказал мессир Уилл. - Этого от них и ждут... нет, даже требуют.
- По-моему, это гораздо более непристойнее, чем любое порно с мальчиками, над которым мне посчастливилось позлорадствовать! - пробурчал Руи.
- Довольно об этом! - резко сказал мужчина. - Вы наслаждаетесь щедростью королевы, ее покровительством и гостеприимством, так что немедленно прекратите свою детскую критику в отношении неё самой!
- Извините, мессир Уилл, - смущённо произнёс белокурый мальчик. - Я говорил слишком импульсивно - это плохая привычка, приобретённая мной на улицах.
- Очень хорошо, но я ожидаю от тебя большего в будущем, или придётся посадить тебя на короткий поводок.
Пришёл паж, сообщивший, что Руи-Джульетту ждут. - Позвольте мне пойти с ним, - взмолился Дикон. - Я его друг и... э-э, наставник.
Паж пожал плечами. - Вы можете пойти с ним, если хотите, но вас не допустят до аудиенции. Он провел их в маленькую прихожую, где они уселись на диван почти такой же ширины, как сама каморка. Пажом был стройный красивый парень лет 16, но с таким самодовольным выражением превосходства на лице, ясно говорившем о том, что он являлся мелким отпрыском мелкой знати - и вы сможете забыть об этом только на свой страх и риск! Ныне он с откровенным любопытством взирал на парочку на диване. - Вы пара друзей или любовников? - спросил он у Дикона, который густо покраснел.
- Почему же, - сказал Руи, - я люблю его, а он любит меня - но это не делает нас любовниками, не так ли?
- О, умнозадый, да? - ухмыльнулся паж, сверкнув глазами.
- Не могу отрицать, что моя задница очень мудра, как и всё остальное во мне. А какова твоя задница? Держу пари, что ей бы не помешала хорошая порка, чтобы преподать столь необходимый урок хороших манер.
Паж побагровел. - Я бы бросил вам вызов, но ваше происхождение гораздо ниже моего, а Её Величество очень не любит, когда гражданские дерутся на шпагах. Она жестоко наказывает за это.
- Не прячься за этим оправданием, потому что я буду драться с тобой здесь и сейчас. Дикон, одолжи мне свой меч.
- Держи себя в руках, Руи! - произнёс Дикон с непривычной твердостью. - Если ты будешь драться на дуэли в собственном дворце королевы и вопреки её воли, то нарушишь её щедрое гостеприимство, и на твою задиристую голову ляжет ответственность за всё случившееся, а я умою руки. Ну же, вы двое - если вы не можете быть друзьями, то будьте хотя бы нейтральны!
- Согласны ли вы на перемирие? - спросил паж у Руи.
- Да, - с презрением произнёс белокурый мальчик, - если я смогу драться с тобой позже и в месте, в котором это не запрещено.
- Так и будет, уверяю. Паж был храбрее большинства ему подобных, но боялся гнева королевы.
Пока они ждали вызова к королеве, Руи беспокойно шевелился, прикрывая руками промежность. Внезапно он застонал.
- Что такое, Руи? - спросил Дикон, чутко реагируя на все, что касалось его любви. - У тебя заболели яйца?
- Нет, у меня... вот что! - поморщившись, Руи убрал руки. Остальные мальчики - Дикон с тоской, паж с завистьюуставились на гордую эрекцию Руи-Джульетты, торчащей под прямым углом к его, облачённому в платье, телу. - Я позабыл надеть набедренную повязку под платье, - смущенно объяснил Руи, - поэтому королева наверняка углядит мой позорный выступ, и Бог знает, какую ужасную участь она может мне уготовить! Я слышал, она не прочь рубить головы тем, кто ей не нравится!
- Это был её отец, Генрих Восьмой, - сказал Дикон, - но он, в основном, делал подобное со своими жёнами.
- Я рад это слышать, - сообщил Руи, - но вряд ли моё затруднение упадёт! Он погрозил кулаком своей необузданной непреклонности.
- Если можно так выразиться, - вздохнув, произнёс паж, - это прекрасное зрелище, и даже не очень видимое!
- Прошу тебя, избавь меня от своих комплиментов, - простонал Руи, - они только издеваются надо мной при моём нынешнем положении. Он вздохнул. - Ну, ради приличия, я полагаю, самое разумное - слегка побить свою плоть.
- Нет, не надо! - произнёс ошеломлённый Дикон, опускаясь на колени. - Позволь мне более бережно отнестись к твоей плоти.
- Я очень благодарен тебе за твою отзывчивость, - улыбнулся белокурый мальчик, - но - один момент! - сэр паж, можно ли запереть эту дверь?
- Конечно! Иначе зачем тут болт?
- Тогда позаботься об этом - уединение превыше всего! А теперь, Дикон, мой милый спаситель, поспеши - но быстрее, учти, ибо если это будет сделано тогда, когда это будет сделано, то хорошо, чтобы это было сделано быстро, иначе из-за предательского опоздания за мной начнёт охотиться стража королевы! Руи встал, задрав свое платье, чтобы потом оно ниспало на коленопреклоненного инаморато, который в этом белом шатре поглощал Рай, принявшись со страстным пылом сосать.
- Не так грубо! - поморщился Руи. - Не будь таким пылким, не то погубишь меня!
Слишком поглощенный совершаемым, чтобы прислушаться к предостережениям сверху, Дикон принялся рьяно сосать, его наполненный рот становился всё более наполненным по мере того, как головка белокурого мальчика разбухла до максимального своего размера. Дикон почувствовал, как напрягается его собственный член, в который поднимается сок, но он надеялся, что Всемогущий Бог не позволит ему извергнуть семя в его почти новые бриджи, которые были склонны к плачевной усадке от применения слишком большого количества крахмала при стирке. Внезапно он почувствовал, как кто-то пытливо шарит по его животу, настойчиво отыскивая ширинку, открывая её, забираясь в неё... Это был паж, распростёртый на полу, с торсом промеж ног Руи, с его руками, лицом, ртом...
Дикон оторвался от сладострастного очарования блондина и зашипел: - Божьи яйца! Какого чёрта ты тут делаешь?!
- Я только хотел поучаствовать в этой забаве, - пробормотал паж. - Ты сейчас при дворе, так что будь вежливпозволь мне сделать это!
- Дикон!измученным голосом прохрипел Руи сверху. - Вернись к работе! Ты оставил меня на грани, так что, ради Бога, закончи!
В то время как Дикон виновато возобновил свои блаженные усилия, паж нежно извлек гордость и радость черноволосого юноши - набрякшую, влажную розоватую пятидюймовку, благоухающую невыразимыми грядущими вещами. - Огненные яйца!в задумчивости произнёс ослеплённый паж. - Это волшебная палочка, это настоящий стержень радости! Слегка приглушив свою ненасытность, он принял этот стержень радости в свой рот.
- Небеса! - думал Дикон, мило трудясь в этом «винограднике любви», - у этого пажа рот, словно горячая мокрая печь, и он так подходит к моему члену, как будто был сшит на заказ на Треднидл-стрит! И думая так, чувствуя это - Дикон принялся изливаться, выплёскивая свою расплавленную мальчишескую лаву на восприимчивого пажа. - Вот дерьмо! - угрюмо подумал Дикон. - Этот хлыщ слишком быстро заставил меня кончить! Неужели он ничего не знает о приятных прелюдиях? Но у него не было времени размышлять о сожалениях или взаимных обвинениях, потому что в этот момент чресла Руи содрогнулись, затопив язык, зубы и вкусовые рецепторы Дикона ароматными белокурыми излияниями.
Теперь феллирующие пареньки стали уборщиками, выдаивая последние драгоценные дистилляты из своих партнеров - и они бы ещё дольше задерживались на своей восхитительной работе, если бы Руи, опустошённый и довольный, не оторвался от них. Два других женоненавистника с мокрыми и липкими губами ошеломленно поднялись на ноги. Едва они закончили приводить в порядок свою одежду, как в дверь кто-то тихонько поскребся - словно любопытный петух явился на зов и принялся царапать дверь когтистой лапой.
- Во имя трех ведьм конца света, что это такое?!в беспокойстве пробормотал Руи.
Паж сардонически рассмеялся. - Это королевский церемониймейстер, который - насколько я знаю - может быть и ведьмой, и волшебником! - произнёс он, открывая дверь. - Он пришёл проводить вас к королеве.
Руи в последнюю минуту поспешно осмотрел свое платье, которое успокаивающе улеглось гладкими аккуратными складками вокруг его тела. Слава Богу, никакой смущающей выпуклости! Кивнув Дикону и пожав ему руку, белокурый мальчик рывком распахнул дверь и удалился.
Оставшись в одиночестве, Дикон и паж уставились друг на друга со смешанными чувствами. - Хорошо ли я тебе отсосал? - наконец робко спросил паж.
- Лучше некуда! - произнёс Дикон, и на его губах заиграла легкая улыбка. Конечно же, это была наглая ложь, но он был очень добрым парнем, и не любил причинять людскому эго ненужную боль.
- Я очень рад, - пробормотал паж, - потому что ты мне очень нравишься! Видишь ли, другие пажи здесь либо ужасно правильны, либо им нравятся девушки, либо они пуритане, что еще хуже.
- Я знаю, - сказал Дикон. - Боже, как мне всё это знакомо! Пуритане - бич Англии, или они им станут, и я их ненавижу! Он остановился, нахмурившись. - Только до меня дошло, - произнёс он с некоторым раскаянием, - Руи получил удовольствие, я тоже, но ты-то нет, и, должно быть, чувствуешь себя обделенным. Я не буду тебе сосать, потому что я делаю это только Руи, но я могу подрочить тебе, если хочешь.
- Я очень благодарен, но мои страсти, кажется, всецело сосредоточены в моем сердце и в моих устах.
- Ты адски обделён! - А как насчет твоей задницы? - спросил Дикон, вспомнив о своем собственном анусе и его захватывающем «изнасиловании», проделанном Руи.
- Ну, это что-то вроде другого рта, не так ли?
- Мой друг, ты кажешься ещё более сдержанным, чем пуритане!
- Вина могла быть или не быть в том, что меня воспитывали исключительно женщины, в дополнение к сему у меня есть воинствующая старшая сестра, которая безжалостно оскорбляла меня, сексуально и иначе - отсюда и мои предпочтения. Паж после некоторого колебания выпалил: - Дикон, ты не сделаешь мне большое одолжение?
- Если смогу, и в пределах разумного.
- Навещай меня время от времени.
- Для секса?
- Только за тем, что я только что сделал с тобой - и что, как я думаю, тебе понравилось.
- Да, чрезвычайно. Очень хорошо: я приду к тебе, когда Руи будет отъезде или не в настроении для интимных отношений.
- Замечательно! Моя комната - угловая на первом этаже правого крыла дворца и имеет отдельный вход. Ты не сможешь пройти мимо, потому что я нарисую на двери наивысший мужской символ - круг со стрелой, выступающей из верхней правой части окружности.
- Я приду к тебе при первой же предоставившейся возможности, но теперь мне пора, я должен присоединиться к мессиру Уиллу. Кстати, назови мне имя пажа, который так восхитительно умело обошёлся со мной?
- Я Эдвард, виконт Кларендон - к твоим услугам!
Покидая мальчиков, Руи ожидал, что королевский церемониймейстер окажется точной копией королевского мажордома - самодовольного ничтожества, возвеличенного просто своим положением. Что же увидел Руи? Лилипута? Карлика? Гнома? Эльфа? Если существо было не выше трех футов в высоту, то подобное тоже могло показаться преувеличением - но его внешность не была неприятной: веселое морщинистое маленькое личико, хорошо сложенное крошечное тело с четко очерченными мышцами, зелёная шапка с пером на каштановых кудрях, зеленая же одежда и обувь.