Знаешь, Вадик, у тебя очень хороший сын!
Будищев не ошибся. Долго его действительно держать не стали, выписав, как только затянулись раны на спине. Три чиновника с тухлыми лицами, составившие комиссию, брезгливо морщась, осмотрели его крепкое тело и вынесли вердиктгоден в военное время, отправив, таким образом, в запас. Ни слушать, ни расспрашивать о самочувствии нижнего чина они и не подумали, но единодушно расписались в принятом решении в документах, и из госпиталя он вышел уже свободным человеком. Лежавшие с ним артиллеристы уже устали удивляться странному унтеру, и лишь начинавший выздоравливать Архип, болезненно морщась, сказал на прощание:
Фартовый ты парень, пехоцкий!
Есть немного, хмыкнул Дмитрий, застегивая мундир.
Барыни к тебе ездют, подхватил второй солдат.
Кабы барышнидругое дело, а так что же, с легким смешком отозвался Будищев.
Дак попросил бы хоть на штоф полугара, нешто отказали бы?
Нельзя!
Чего этонельзя?
Знаешь, задумчиво сказал парень, я в одной книжке когда-то прочитал, что нельзя ничего просить у тех, кто сильнее. Нужно будетсами предложат.
Ты, господин унтер, еще и книжки читал?
Было дело. Маловато, правда, и все больше детективы всякие, но кто знал, что жизнь так обернется!
Про что хоть книжка?
Про Иисуса из Назарета.
Акафист, что ли?
Типа того. «Мастер и Маргарита» назывался.
Ишь ты!
Ладно, мужики, бывайте. Не поминайте лихом, если что.
У госпитального крыльца его уже ждала пролетка, в которой сидел донельзя довольный Барановский. Увидев выходящего Будищева, он не погнушался выйти ему навстречу и, крепко пожав руку, помог сесть в экипаж.
Рад вас видеть, Дмитрий.
Взаимно, Владимир Степанович.
Ну и как вы себя ощущаете демобилизованным?
А вы откуда знаете?
Как вы мне тогда сказали? засмеялся инженер. Не задавайте неудобных вопросов, не получите уклончивых ответов!
Подмазали эскулапов?
И не только их.
Н-да, мне теперь с вами до гроба не расплатиться!
Прекратите, Дмитрий. Я вам жизнью обязан. К тому же вы, похоже, поделились своей удачей со мной.
В смысле?
Вы не поверите, но все мои недоразумения с казной каким-то невероятным образом разрешились. Начет снят, протоколы испытаний подписаны я просто не знаю, что и сказать!
Скажите: «Хрен с ним!»
Как?
Очень просто. Поднимите руку, потом резко опустите и
Боже правый, вы невероятны! чуть не выпал от смеха из коляски Барановский.
Кстати, куда мы едем?
Ко мне домой. Паулина Антоновна ждет нас к обеду. Как хотите, но отказа я не приму.
И в мыслях не было. Просто нельзя ли сначала домой? Хотя бы помыться и переодеться.
А зачем? Вы прекрасно выглядите в своем мундире и с крестами.
И с заплатками на шароварах!
Однако переполненный положительными эмоциями Барановский, и не подумав его слушать, потащил к себе. Квартиру инженер снимал в большом доходном доме в Сампсониевском проспекте. Швейцар, грудь которого украшало несколько медалей, не без удивления посмотрел на прибывшего с барином унтера, однако скользнув взглядом по крестам, лишь высоко поднял брови. Поднявшись в парадное, они скоро оказались перед украшенной резьбой дверью, в которую хозяин решительно постучал.
Надо бы звонок поставить, как бы извиняясь, сказал он своему спутнику. Но все как-то недосуг.
Электрический?
Господь с вами, откуда же взять этакую диковину!
Напомните мне, как на фабрике будем. Сделаем.
Дверь открылась, и на пороге появилась горничная в накрахмаленном переднике и чепце.
Здравствуйте, Владимир Степанович, сделала она книксен и приняла у него шляпу и трость.
Проходите, Дмитрий, не стесняйтесь. Это наша Глашенька, отдайте свое кепи ей.
Будищев внимательно осмотрел пышную фигуру прислуги и с легкой улыбкой протянул ей свой головной убор. Та недоуменно посмотрела на странного гостя, но возражать не посмела.
Глаша, покажите, где у нас ванная комната, господину Будищеву надобно привести себя в порядок.
Пожалуйте, посторонилась она, и когда унтер прошел мимо, брезгливо сморщила носик от въевшегося в форму больничного запаха.
Сказать, что ванна была шикарнане сказать ничего. Огромная, так что довольно рослый Дмитрий мог бы запросто в ней утонуть, опирающаяся на пол львиными лапами, она стояла посреди комнаты, в которой можно было запросто устроить гостиную. Стоящий в углу пышущий жаром титан намекал, что с горячей водой проблем нет. Пол и стены были выложены молочно-белой плиткой, а у умывальника было вделано большое овальное зеркало.
Ты хоть пользоваться-то сумеешь? с легким пренебрежением в голосе спросила горничная, не ставшая церемониться с нижним чином в отсутствие хозяина.
Хочешь спинку потереть? тут же отреагировал тот.
Вот еще! презрительно фыркнула Глаша и величественно выплыла из комнаты.
Знойная женщинамечта поэта! ухмыльнулся ей вслед Дмитрий.
Не успел он разобраться с кранами, «знойная женщина» появилась вновь с полотенцами и парой нового белья, вероятно, пожертвованного Барановским.
На-ка вот, переоденешься. И не забудь занавеску задернуть, а то мало ли
Спасибо, красавица. А ты всегда такая сердитая?
Я, чай, в хорошем доме служу, и потому никакого баловства не позволяю! с достоинством ответила девушка.
Это правильно! с готовностью поддержал ее Дмитрий. Я вот тоже человек до крайности серьезный и положительный.
Уж я вижу, скривила губы горничная. Поторапливайся лучше. Скоро на стол подавать, а господа сказали, что без тебя не сядут. Рубаху свою с портами в угол кинешь, я прачкам отдам.
Молодой человек не без сожаления во взгляде проводил глазами Глашу и коротко вздохнул. Как и абсолютное большинство представительниц женского пола в эти времена, она слыхом не слыхивала о фитнесе, диетах и тому подобных глупостях, но от ее пышной фигуры так и веяло здоровьем и какой-то первобытной красотой. Щеки ее были румяны и без косметики, соболиные брови сроду никто не выщипывал, а густые темно-каштановые волосы и не подозревали, что на свете существует перхоть.
Эхма, кабы денег тьмакупил бы деревеньку да девок любил помаленьку! хмыкнул Дмитрий, а потом, прислушавшись к организму, вздохнул. А воду, походу, надо было холодную набирать!
Приведя себя в относительный порядок, он вышел из ванной комнаты и едва не налетел на стойко ожидающую его служанку. Та, ни слова не говоря, сделала ему знак идти за собой и решительно направилась по коридору. С тылу фигура девушки была ничуть не менее примечательна, и наблюдать за тем, как она движется, было довольно занимательно. К несчастью, путь их скоро закончился, и засмотревшийся на соблазнительно двигавшуюся Глашу Дмитрий оказался в просторной гостиной, где собралась семья изобретателя, во главе со своим патриархомпрофессором Степаном Ивановичем Барановским.
Здравствуйте, молодой человек, приветливо обратился тот к немного растерявшемуся Будищеву. Весьма рад знакомству. Мой сын мне о вас рассказывал много лестного.
Взаимно, только и смог ответить Дмитрий, отвечая на крепкое рукопожатие.
Ну-ну, не тушуйтесь, правильно понял его состояние профессор. Мы люди простые и не кусаемся! С моим племянником Петром вы, я так понимаю, знакомы. С невесткой Паулиной Антоновной и ее детьмитоже. Мои младшие сыновья заняты службой и не смогли присутствовать, но с ними вы познакомитесь в другой раз. А теперь нам нужно с вами поговорить. Где бы это
Пойдемте ко мне в кабинет, предложил внимательно прислушивающийся к их разговору Владимир Степанович.
Мужчины извинились перед дамами и вышли. Кабинет инженера-изобретателя Барановского носил на себе отпечаток его мятущейся и беспокойной натуры. С одной стороны, он был совершенно обычен. Посреди большой стол, рядом бюро и секретер. Стен не видно из-за книжных шкафов, причем литературав основном техническая, немецкие, французские издания, режеанглийская и русская. Но в углу стояла чертежная доска с неоконченным наброском какого-то механизма. На полках, помимо книг, стояли модели пушек, необычного вида паровоз и непонятная модель, тем не менее показавшаяся бывшему унтеру знакомой.
Вы знаете, что это такое? живо спросил профессор, заметив любопытствующий взгляд Будищева.
Наверное, подводная лодка, пожал плечами Дмитрий. Только странная какая-то.
Великолепно! восхитился Степан Иванович. А как же должна, по-вашему, выглядеть «не странная» подводная лодка?
Ну, не знаю. Перископа, наверное, не хватает.
Что, простите?
Ну, такой трубы, которую можно поднять из подводного положения и осмотреться. Пока на какую-нибудь хрень не налетели. Еще хорошо бы рубку повыше, а то зальет первой же волной.
Любопытно! заинтересовался Барановский-старший, от волнения не обратив внимания на простонародное словечко, вырвавшееся у их гостя. А изобразить ваши идеи, так сказать, графически вы сможете?
Хотя умение рисовать никогда не было сильной стороной Будищева, кое-чему на уроках черчения он все же научился. А в библиотеке техникума, где он учился до армии, помимо всего прочего, были шикарные подшивки «Техникамолодежи» и других научно-популярных изданий.
Можно попробовать, пожал плечами отставной унтер-офицер и решительно снял с чертежной доски ватман с неоконченной работой.
Затем выбрал из стоящего подле стакана с острозаточенными карандашами один и уверенной рукой принялся наносить на девственную белизну листа четкие линии, сплетающиеся в самый настоящий эскиз. Толпящиеся рядом члены семьи Барановских были людьми творческими, а потому следили за работой Дмитрия с неподдельной заинтересованностью. Несмотря на раздиравшее их любопытство, ни один из них не стал прерывать молодого человека, пока тот не закончил, и лишь после этого раздался сакраментальный вопрос:
Что это?
Значит, так, начал объяснения Будищев. Это примерная схема подводной лодки. В центрепрочный корпус. Он сделан так, чтобы выдерживать максимальное давление. Вокруг неголегкий корпус, его предназначениеобеспечивать лодке аэродинамику.
Вероятно, все-таки гидродинамику, машинально поправил его Владимир Степанович.
Ваша правда! ничуть не смутился георгиевский кавалер и продолжил объяснения: Прочный корпус разделен водонепроницаемыми переборками на изолированные отсеки. Отдельные для механизмов, людей и вооружения.
А вот тут
Цистерны балласта.
А это что за трубы?
Это трубы торпедных аппаратов в боевом отсеке.
Каких аппаратов? удивился Степан Иванович.
Ну, для стрельбы торпедами.
Вероятно, наш друг имеет в виду самодвижущиеся мины Уайтхеда, пришел на помощь своему гальванеру Петр Викторович.
Иван Федорович именно так предлагал назвать самодвижущуюся мину, задумчиво пробормотал Барановский-старший. «Торпедо» но вы говорите так, будто такие аппараты уже есть.
А что, еще нет? широко улыбнулся в ответ Будищев. Ну, так будете патентовать, про меня не забудьте!
Но как их запускать, ведь вода проникнет внутрь подводного судна? попытался вернуться к теме Владимир.
Вот тут крышка и вот тут крышка. Плюс устройство, не позволяющее им открываться одновременно.
Гениально! не удержался от восхищенного возгласа изобретатель.
И все этовсего лишь за двадцать пять рублей в месяц, горестно вздохнул Дмитрий.
Увы, пришедшие в возбуждение господа предпочли не расслышать намек, а возможно, просто не сочли подобное жалованье неподобающим для гения и продолжили бурное обсуждение. Тем временем отошедший в сторону Будищев продолжил осмотр. В угловом шкафу за стеклом стояла винтовка, немедля привлекшая его внимание. Судя по всему, перезаряжалась она с помощью скобы Генри, как английские винтовки системы Пибоди. Дмитрий хорошо знал эту систему, поскольку именно с таким оружием воевал на Балканах, захватив его в качестве трофея. Но все же, несмотря на сходство, были и довольно существенные отличия.
Вы, как я погляжу, не только митральезы и пушки конструируете? поинтересовался он у хозяина кабинета.
Пустое, отмахнулся Владимир Степанович. Подавал этот образец для участия в конкурсе, но, несмотря ни на что, приняли все равно Бердана с усовершенствованиями Горлова и Гуниуса.
Бывает, хмыкнул унтер и, вернувшись к Барановским, спросил: Кстати, а что за двигатель был у вашего «Наутилуса»?
Пневматический, тут же ответил фабрикант, бросив быстрый взгляд на кузена.
Какой?! округлил глаза Будищев, и на лице его отразилась сложная гамма чувствот изумления до неприкрытого скепсиса.
Пневматический, повторили ему и принялись, перебивая друг друга, объяснять принцип действия и достоинства пневматических механизмов.
Это значит, когда подводная лодка будет подходить к противнику, ее будут выдавать тысячи воздушных пузырьков?
Такого довода Барановские, бывшие все как один энтузиастами пневматики, не ожидали и крепко призадумались. С одной стороны, пренебрежение к пневматике показалось им ересью, а с другойкрыть было нечем. Выручило всех появление Паулины Антоновны.
Господа, не угодно ли вам сделать перерыв и отобедать? спросила она, заглянув в кабинет.
Владимир Степанович с готовностью поддержал столь своевременное предложение.
Действительно, пойдемтепоедим, а после вернемся к обсуждению нашего проекта.
С удовольствием! отозвался Петр Викторович.
За большим овальным столом Будищеву отвели почетное место между Степаном Ивановичем и его сыномВладимиром. Остальные, включая детей, группировались вокруг них. Паулина Антоновна, как радушная хозяйка, потчевала собравшихся изделиями своей кухнив том смысле, что она нахваливала, а Глаша разносила блюда, приготовленные кухаркой. Последняя, впрочем, свое дело знала, и обед вышел на славу.
Все это время Дмитрий держался непринужденно, ел, что давали, не забывая нахваливать, выслушивал тосты в честь спасителя хозяина дома с похвальной скромностью. От горячительных напитков не отказывался, но и не напрашивался. Некоторое затруднение вызвал выбор столовых приборов, но он справился. Во всяком случае, вилкой в щи и ложкой в рыбу не тыкал. Вообще, было видно, что ножом и вилкой молодой человек пользоваться умеет, хотя и не имел в последнее время практики.
Разговор за обедом шел о литературе, театре, а также прошедшей войне, но, памятуя о сидевших рядом с ними детях, взрослые старались не затрагивать совсем уж серьезных тем. Правда, как только речь зашла о войне, Володя встрепенулся, и со всем своим гимназическим пылом принялся расспрашивать о сражениях, в которых довелось участвовать Будищеву. Мать даже хотела сделать ему замечание, но Дмитрий, нимало не смущаясь, рассказал пару забавных случаев, приключившихся с ним на Балканах, заставив всех собравшихся смеяться.
Вообще, в его изложении прошедшая война была делом исключительно веселым и нисколько не опасным. И лишь иногда выражение лица его неуловимо изменялось, глаза становились строгими и безжалостными, как будто он в кого-то целился. Но проходило несколько секунд, и отставной унтер снова принимался шутить. Отчего Володенька с Машенькой хохотали во все горло, взрослые сдержанно посмеивались, а Глаша, подававшая им перемены блюд с такой грацией, как будто прислуживала при дворе, хихикала, прикрыв рот кружевным платком.
Ну, хватит! решительно прекратила балаган Паулина Антоновна и обратилась к сыну: За то, что ты не давал нашему гостю ни минуты покоя, тебе, друг мой, придется отплатить ему той же любезностью. Изволь принести мандолину и что-нибудь сыграть.
Хорошо, матушка, с глубоким вздохом ответил гимназист и поплелся в детскую за инструментом.
Глашенька, чай с десертом подашь нам в гостиную! приказала хозяйка горничной, и все дружно устремились на выход.
На десерт у Барановских были самые настоящие эклеры, а свежезаваренный кяхтинский чай на вкус оказался просто восхитительным. Все это было под аккомпанемент мандолины, причем Будищев внимал игре мальчика с таким восхищением, будто перед ним играл сам Паганини. Володя даже несколько раз сбился с такта, но Дмитрий продолжал слушать со всем вниманием и даже похлопал совсем смутившемуся музыканту.