« Идём, дорогая, потанцуй с мамой.
Влажная, мягкая земля между пальцев, грудь раздувалась от смеха, когда Елена выбежала на улицу вместе с Бэт.
Мама! Сладко и беззаботно смеясь, Маргарита кружилась под дождем, а её юбки развевались в беспорядке цвета. Мама. Здорово!
Милый голос Бэт и то, как она стискивала руку Елены, пока они прыгали по лужам вокруг кружащейся матери».
Да, отрезал он. Она была счастлива под дождём, но не смогла пережить бурю.
Ошеломлённая тем, что Джеффри ответил, Елена не знала, что делать и что говорить. Она поймала себя на том, что потирает грудь сжатым кулаком, словно пытаясь избавиться от давней боли.
У неё не было силы, в отличие от тебя. Маргарита была светом и смехом, диким огнём в их жизни.
Он горько рассмеялся.
Если бы я был там в тот день, ей бы это не понадобилось.
Этот разговор пошёл не по тому пути, и Елена испугалась, вновь почувствовала себя потерянным ребёнком. Ухватившись за косяк, она вспомнила тот роковой день, когда всё рухнуло, когда потеряла отца.
Ты поехал забрать Бэт. Елена всегда благодарила судьбу за то, что на сестру не нацелился убийца.
Он посмотрел на неё серо-стальными глазами, спрятанными за линзы очков.
Я поссорился с Маргаритой и пошёл проветриться, а твою сестру забрал позже, чем следовало. Мир Елены завертелся. Мы поссорились, потому что я считал её слишком легкомысленной, а хотел, чтобы она стала женой бизнесмена
Она походила на бабочку, прошептала Елена, зная, что, несмотря на резкие слова, отец любил свою первую жену, и любил так, как никогда больше никого не любил.
« Милая, этот торт выглядит восхитительно. Маргарита смеётся и притягивает Джеффри за галстук к себе для страстного поцелуя.
Торт выглядит ужасно, и ты это знаешь, mon mari. Отец улыбается, становясь самым красивым мужчиной в мире.
Да, но кондитер невероятно вкусный».
В момент, когда обрывок воспоминаний непрошено проник в сознание из какого-то тайного убежища, Джеффри выпрямился, засунув руки в карманы брюк. Елена поняла, что момент пришёл.
Ты пришла сказать, что ещё больше твоих новых друзей придут навредить твоим сёстрам?
Она вздрогнула.
Их постоянно защищают.
Джеффри даже не посмотрел на неё.
Скоро все узнают, что ты нежеланный член этой семьи.
Хоть и предусмотрительные, но слова жгли сердце.
Хорошо, проговорила она натянуто, но не надломлено. Не желала она сдаваться перед мужчиной, который стал совсем не тем, кто почти два десятка лет назад держал её за руку в морге.
Теперь все наши встречи с Эвой будут проходить в Гильдии. Там ни у кого нет причин не желать меня видеть.
Джеффри молчал. Развернувшись, Елена направилась на выход.
Элеонора.
Она замерла, сжав дверную ручку.
Да?
Ты больше всех из моих детей похожа на меня.
Отвергая эту идею всеми фибрами души, Елена вышла из дома, не оглядываясь. Рафаэль оказался рядом и помог подняться в небо на достаточную высоту для полёта. И всё это время Елена пыталась похоронить слова своего отца глубоко под горой правды.
«Елена».
«Я совсем на него не похожа! Никогда не поступлю со своим ребёнком так, как он».
Рафаэль не сразу согласился, но не то, что он сказал, Елена ждала услышать:
«Вы оба выжили, Елена. Выбрали разные методы, но выжили».
У неё задрожала нижняя губа. Елена была так расстроена проявлением слабости, что прикусила её так сильно, что пошла кровь.
«Он выжил, уничтожив все воспоминания о нашей семье. А я храню их здесь».
Она прижала кулак к сердцу, смаргивая капли дождя с глаз.
«Я не поддерживаю твоего отца, и убил бы его, не возненавидь ты меня потом, но тебя задел факт наличия у него любовницы».
Смаргивая ещё больше капель и понимая, что они солёные и вовсе это не дождь, Елена вспомнила бедную женщину, которую Урам жестоко избил во время буйства в Нью-Йорке. Её светлые волосы и золотистая кожабледная имитация воздушной красоты её матери но, тем не менее, имитация.
«Не могу, сказала она, чувствуя болезненный комок в груди, я не могу видеть его таким».
Когда они добрались до Башни, Рафаэль приземлился, обнял Елену, подняв крылья, чтобы защитить от проливного дождя, заговорил ей на ухо:
Может, ты и дочь Джеффри, но ещё ты дочь Маргариты.
Елена обняла его в ответ, впиваясь пальцами в спину, и уткнулась лицом в грудь.
В том-то и дело, прошептала она, почти надеясь, что он не услышит её через дождь. Я ненавижу его за то, что он но, по крайней мере, он рядом. Красная туфля на высоком каблуке лежит на холодном чёрно-белом кафеле, узкая, раскачивающая тень на стене большого доматакие у неё последние воспоминания о матери. По крайней мере, он не опустил руки, когда всё стало чертовски тяжело для нас! Но она ушла, она сама решила уйти!
Её Архангел ничего не сказал, просто крепче обнял и защищал крыльями, пока вокруг с неумолимой яростью бушевал дождь.
***
Рафаэль знал, что охотнице нужно время, но сегодня он не мог его дать.
Елена, нам нужно идти, сказал он. Небо начинает проясняться.
Она кивнула у его груди.
Не переживай архангел. Со мной всё хорошо.
«Нет, совсем не хорошо», подумал он. Но Елена пережила потери в детстве, зло Урама и ошеломляющий переход от смертного к бессмертному.
«Пошли».
Они относительно быстро пролетели над Гудзоном, ветер больше не дул им в лицо. Оказавшись на месте и переодевшись в сухую одежду, Елена сказала:
Я посмотрю, смогут ли друзья-охотники в Японии раскопать ещё какую-то информацию.
Пока она занималась этим, Рафаэль разговаривал в библиотеке с лидером своей Семёрки.
Предвидишь какие-нибудь проблемы в моё отсутствие? Не только Ли Дзюань заметила, что он стал уязвимее к травмам вполне возможно, этот стимул необходим другому ангелу для попытки завоевания.
Дмитрий тряхнул головой.
То, что я здесь, отпугнёт любого, кто подумает напасть. Они знают, что я не новоиспечённый вампир.
Если кто-то нападёт, убей их. Только безжалостность может защитить город. Веном останется с тобой, а Джейсон готов прилететь в случае необходимости. Гален охраняет территорию Убежища. Иллиум летит со мной, а Наасир уже в Токио. Вампир встретит их в Кагосиме.
А что Эйдан?
Я отправляю его обратно в Убежище. Ангел уже определил возможное местоположение Калианны. Не хочу, чтобы Гален оставался один. Рафаэль не верил, что остальные члены Совета не ударят по нему, убив одного из его Семёрки.
Я бы тоже выбрал его, сказал Дмитрий. Лишь Эйдан, кроме Галена, привык заниматься делами в Убежище.
Вампир полуобернулся, когда Елена вошла в комнату, и Рафаэль понял, что он, скорее всего, потянул к ней щупальце аромата, дразня её. Собираясь сказать Дмитрию, что лучше не сегодня, он увидел, как Елена изогнула губы.
Тяжело со свиданиями, дорогой? пробормотала она. Могу дать тебе номер всегда желающей особы.
Дмитрий прищурился, и в мгновение ока пропал утончённый мужчина, который был вторым после Рафаэля, а на его месте появился воин, отточенный в огне.
Выглядишь слабой, заметил он осуждающим тоном. Ты не в том состоянии, чтобы идти в бой рядом с Рафаэлем.
«Дмитрий, аккуратнее».
Тихое предупреждение Рафаэль позволяет Дмитрию давить на Елену, чтобы выработать у неё силы противостоять вампирам и ангелам. У Дмитрия получалось лучше всего, но существуют границы, которые он не позволит пересечь даже ему.
«Ты с моей супругой разговариваешь».
Стиснув зубы, Дмитрий собирался ответить, но Елена его перебила.
Может, я и выгляжу паршиво, но точно хочу пустить кому-то кровь. Её голос был резок. И с удовольствием потренируюсь на тебе, если выйдешь со мной наружу.
Я не стану делать больно супруге сира, с ледяной политкорректностью возразил Дмитрий.
Елена, чьи щёки заалели от румянца, упёрла руки в бока.
Рафаэль, скажи, что ты ничего ему не сделаешь, если он «сделает больно» мне.
Елена, я тогда солгу. За это я ему глотку разорву.
Дмитрий провокационно улыбнулся.
Очень жаль, наверное. Подожди другого дня, тогда я тебя коснусь.
Елена посмотрела на них обоих.
Неудивительно, что вы двое так хорошо сошлись. Мне нужно закончить обзванивать охотников Просто хотела сообщить, что у охотника, который неделю назад посещал эту часть Кагосимы, по всему телу мурашки бегали. Словно что-то гнало его оттуда
Когда Елена ушла, Рафаэль посмотрел в глаза лидеру Семёрки.
Однажды ты зайдёшь слишком далеко. Дмитрий доказал свою преданность, но Еленасердце Рафаэля. Это вообще не состязание.
Вампир пожал плечами.
Она лучше дерётся, когда злится, а не когда ей больно.
«И это никак не связано с тем, что тебе нравится её дразнить?»
Это дополнение. В следующую секунду Дмитрий перестал улыбаться. Сир, если твоя мать проснётся, чего ты ждёшь от меня?
Рафаэль понял, о чём он.
Если она проснётся в том же состоянии, в котором уснула, никто и ничто не поможет.
ГЛАВА 30
В последний раз Елена прилетала в Японию, когда шла по следу управляющего инвестициями вампира, решившего, что десять лет из столетнего контракта вполне достаточно, и теперь можно свободно жить, тратя деньги, которые выкачал со счетов доверчивых клиентов-вампиров. Ангел, с которым тот вампир заключил контракт, был «сильно разгневан» фактом, что вампир не только нарушил условия, но и воспользовался положением на службе ангела, чтобы обманывать других. Елене дали приказ «убить, если не удастся вернуть», но она вернула идиота к Ангелу живым, если можно таковым считать того, кто до смерти напуган.
Спасибо, охотница Гильдии, спокойным голосом поблагодарил её ангел, но в нём слышалось желание убить. О наказании я позабочусь.
Елене было жалко вампира, но он сам вырыл себе могилу, когда украл деньги.
Он не умер, знаешь, сказала она Иллиуму, который слушал её рассказ. Четвёртый член их отряда, Наасир, остался в небольшом поселении примерно в часе полёта отсюда, надеясь получить ещё информацию от местных жителей. Ангел предпочёл наказать его другими способами.
Иллиум стоял с ничего не выражающим красивым лицом на ветру, который носился на вершине горы, где они стояли. А иссиня-чёрные пряди волос ангела шелковистым каскадом касались кожи.
Иногда смерть слишком милосердна.
Да, но мне всё равно жаль его. Это должностное преступление.
Иллиум бросил на неё странный взгляд.
В человеческом мире за такие преступления лёгкие наказания, хотя последствия тяжёлые, и некоторые после такого убивают себя в отчаянии. А вот человек, который убивает другогопреступление в разы хуже.
Угу.
Она окинула взглядом бесконечное пространство гор и лесов впереди.
Никогда не думала об этом в таком ключе. Нахмурившись, она поняла, что тёмно-зелёный лес полностью необитаем Лишь мельком можно увидеть черепичную крышу того, что могло быть храмом.
«Рафаэль?»
Она старалась не беспокоиться. Рафаэль приземлился вместе с ней и Иллиумом, велел им ждать, пока он всё осмотрит, а затем исчез в облаках. Прошли уже больше пятнадцати минут, и как Елена ни старалась, не могла почувствовать знакомый аромат дождя и ветра.
«Архангел?»
В ясном голубом небе сверкнуло золото. Прикрыв глаза ладонью, она подняла голову и почувствовала, как тиски на сердце разжимаются.
«Эй, что ещё за игра в молчанку?»
Он так и не ответил. Решив тоже молчать, она с болезненным удивлением наблюдала, как он мощными, точными движениями спускается к балдахину.
Он самый великолепный мужчина, из всех, кого мне доводилось встречать. Слова просто выплеснулись наружу.
Элли, ты меня ранила.
Она изогнула губы, но не сводила глаз с Рафаэля, кружившего вокруг храма, прежде чем повернуться к ним.
Ах, а ты самый милый.
У Иллиума золотые глаза и синие крылья, но он слишком красив. Какая женщина осмелится встать рядом с таким?
Красивее Рэнсома? Его крыло коснулось её, когда придвинулся и толкнул её плечо своим.
Ну, это зависит от того, нравятся ли женщине глаза цвета древних венецианских монет или волосы цвета чёрного шёлка. Она злилась на Рэнсома из-за его волос, но они действительно великолепны.
Порыв ветра ударил в лицо, когда Рафаэль вернулся на площадку перед ней.
Ты предпочитаешь оттенок предштормового моря, да, Елена?
Всё слышал, да? Но она не улыбалась. Почему не ответил, когда я звала тебя? Она постучала по голове, чтобы убедиться, что он понял.
Рафаэль насторожился.
Я ничего не слышал. Взглянув на Иллиума, он спросил:Ты пытался со мной говорить?
Да, сир, но думал, что ты занят, поэтому не ответил. Иллиум мгновенно превратился в того, кто отрезал крылья ангелу с безжалостной эффективностью. Что-то здесь пытается разъединить тебя с нами.
Елена посмотрела вниз на местность.
Она может попытаться, но ничего не получится. Это был вызов, и когда молния расколола синеву неба, Елена поняла, что вызов был услышан.
Рафаэль положил руку ей на затылок.
Держись рядом, Елена. Ты самая лёгкая мишень. Вся округа взывает ко мне. Калианна где-то здесь.
В ответ Елена притянула его к себе и впилась в рот с яростным, собственническим голодом.
Ты мой, прошептала она. Я никому не позволю забрать тебя у меня, ни жуткой Ли Дзюань, ни ей.
Кожа натянулась на лице Рафаэля и слабо светилась.
Пойдём, моя воительница. Давай найдём Калианну, где бы она ни спала.
Ныряя с горы между Рафаэлем и Иллиумом, она широко раскинула чувства, летя к старой черепичной крыше, которую видела издалека. Когда они приблизились и смогли рассмотреть её, Елена увидела остатки того, что вполне могло быть изогнутой аркой тории, охраняющей вход, подтверждая предположение, что это был храм. Вероятно, святилище, больше подходит. Теперь же оно заброшено. Лес пророс сквозь него так, что лозы пронзили окна, которые давно без стёкол, а опавшие листья и ветки лежали в дверном проёме. Большая часть крыши тоже покрывали виноградные лозы и мшистые заросли, а под ней корни дерева сакуры, казалось, проскользнули сквозь стены и сломали то, что когда-то было маленьким двориком.
Елена, расправь крылья. Рафаэль пролетел прямо под ней и спустился вертикально, а Иллиум сделал то же самое сзади. Поняв, что они собираются делать, она расправила крылья. Сильные мужские руки сжали её плечи, и втроём они приземлились во дворе, где люди, возможно, когда-то стояли в ожидании входа в храм. Или может Наклонившись, когда Иллиум и Рафаэль отпустили её, она смахнула листья и грязь, чтобы обнаружить следы песчаной белой субстанции.
Здесь, вероятно, был песчаный сад.
Ни один из мужчин не произнёс ни слова, идя к зданию. Подняв голову, она огляделась. Учитывая размеры святилища, вполне возможно, что песчаный сад был частью огромного сада с зелёной травой и деревьями, продуманно высаженные рядом с небольшим журчащим ручьём, возможно, крошечным японским клёном.
«Так быстро природа берёт верх», подумала она, поднимаясь на ноги и отряхивая руки.
Сквозь навес проникал слабый свет, едва ли освещающий землю. Корни нескольких лесных гигантов не только захлестнули песчаный сад, они, казалось, ушли под землю, а затем прорвались вверх через пол святилища.
Подойдя к огромному корню, она положила руки на дерево и перепрыгнула через него, краями крыльев шелестя по полу.
Нашёл что-нибудь? крикнула она Рафаэлю, не видя Иллиума.
Он взглянул на неё, и Елена испуганно отступила на шаг. Его глаза
Рафаэль, поговори со мной.
Неземное сияние не ослабевало, когда он протянул руку.
Подойди ко мне, Елена.
Осторожно ступая по искорёженным и сломанным остаткам двух ступенек, она потянулась, чтобы взять его за руку и позволила притянуть себя.
Что ты видишь?
Этот нечеловеческий взгляд сосредоточился на чём-то в лесу.
Я ничего не вижу, но слышу её.
«Рафаэль».
Елена вздрогнула.
Я тоже слышу. Взглянув на их переплетённые руки, она поняла, что сияние от его кожи распространяется по ней сверкающей волной. Что происходит?
Рафаэль покачал головой, шелковистые пряди чёрных как ночь волос скользнули по его лбу.
Этого я не знаю. Но знаю, что разум чище, когда ты рядом.
Его глаза так и горели сверхъестественным огнём, будто он сжигал огромное количество энергии чтобы сдерживать Калианну на расстоянии, поняла Елена.
Она вытащила кинжал из ножен и сжала в свободной руке.
Ты ещё хочешь заглянуть в святилище? Дебри не так уж и плохо выглядят.
Судя по её знаниям о японских святынях, это вряд ли был главный вход, но судя по тому, что она видела в воздухе, главный вход завален.
Да. Он снова посмотрел на руины. Моя мать была в Совете и искусна в играх, поэтому вполне может попытаться выманить меня, ведь здесь она спит.
Обернувшись, Елена нахмурилась.
Где Иллиум? Уже внутри?
Я не слышу его, отрезал Рафаэль.
Так и задумывалось, сказала Елена, крепче сжимая рукоять кинжала. Здесь помехи. У неё сердце колотилось. «Только не Иллиум, подумала она, не ангел, ставший одним из её самых близких друзей».
Подожди. Рафаэль притормозил её, когда она собиралась спуститься туда, где в последний раз видела голубокрылого ангела. Я пойду первым, здесь есть то, что ты не можешь победить.
Иди. Она не глупа, несмотря на то, что беспокойство за Иллиума сводило с ума. Ангел стал одним из тех, кого она будет защищать до смерти. Будь осторожен, Архангел.
Ведь если она любила Иллиума, то чувства к Рафаэлю описать невозможно. Огромная, сильная, почти болезненная эмоция, которая просто существовала.
Смерть не привлекает меня, Елена. Его сила резанула по коже холодным белым огнём. Не тогда, когда мне ещё предстоит утолить голод по тебе. Повернувшись, он пошёл не туда, где она в последний раз видела Иллиума, а в недра святилища. Он пошёл сюда.
Елена настороженно пошла следом и остановилась у длинной изрытой колонны, на которой виднелись пятна чего-то похожего на ржавый пигмент, и проверила тени вокруг. Ничего не найдя, она продолжила идти, слыша только шорох крыльев Схватив Рафаэля за руку, она остановила его, идущего вглубь здания. Когда он снова взглянул на Елену, она подалась вперёд, чтобы смахнуть пальцами грязь с потрескавшейся, но ещё стоящей колонны.
Видишь? прошептала она
Рафаэль протянул руку и проследил очертания вырезанного дракона.
Он не часть этой святыни. Здесь всё неправильно.
Думаешь?..
Вероятно. Или может в этих краях её просто помнят, как легенду.
Снова повернувшись вперёд, он сделал несколько шагов к тому, что раньше было главным заломкрыша которого теперь почти полностью исчезла, а небо проглядывало через филигранную зелёную сеткуи остановился.
Иллиум. Наклонившись, он поднял синее перо с серебряной каймой. На самом его кончике была алая капля.
Полчаса спустя Елена и Рафаэль прочесали каждый дюйм святилища и прилегающей территории, но больше не нашли никаких следов Иллиума.
Ты говорил, что твоя мать любит красивые вещи, сказала она Рафаэлю, когда они стояли рядом с изогнутым старым корнем, через который она недавно перепрыгивала. Рафаэль медленно кивнул. А Иллиуммужчина, которого многие хотели бы иметь при себе.
Он не беспомощен, хотя и выглядит хрупким. Будет сюрприз.
Сложив руки на груди, она повернулась к существу, ради которого ей предстояло отправиться в ад.
Ты намного сильнее, чем в вашу последнюю встречу ты можешь добраться до Иллиума.
Рафаэль долго смотрел на Елену, потом поднял руку и коснулся её щеки.
Ты так веришь в меня, Елена.
Она сомкнула пальцы на его запястье, чувствуя сильный и ровный пульс.
Я знаю твоё сердце, Архангел. Ты сильнее, чем думаешь.
Рафаэль почувствовал в словах Елены настойчивость и вспышку понимания, которые не мог понять. Заманчиво податься на это, но опыт подсказывал, что мысли запутаются сильнее. Позволив впитать себе этот момент, он сосредоточился на текущих фактах.
Она забрала Иллиума не просто так.
Во взгляде Елены он видел ум, а тонкое серебряное кольцо сияло в приглушенном свете леса.
Предупреждение.
Да. Его мать не похожа на других матерей. А может, она просто теряет терпение.
Она хочет, чтобы ты нашёл её? Елена нахмурилась и приоткрыла рот но слова так и не прозвучали, она стиснула клинки в руках, в этот же момент Рафаэль почувствовал незваного гостя за спиной и обернулся.
В воздухе ощущалось движение, словно что-то хотело стать осязаемым. На долю секунды ему показалось, что это Калианна, но затем бесформенное существо превратилось в ангела с волосами цвета льда и радужками странного перламутрового оттенка, которые почти сливались с белками глаз, придавая вид жуткой слепоты. Крылья последние стали осязаемымишелковистые серо-голубые. Перед ними во всей красе стояла столь же изысканная, сколь и опасная Ли Дзюань.
Рафаэль. В её голосе слышалось слабый резонанс, что и раньше, будто внутри Ли Дзюань существовали другие голоса, призраки, пытающиеся вынырнуть и закричать.
Ли Дзюань, что ты здесь делаешь?
Архангел Китая улыбнулась, и эта улыбка даже близко не походила на миролюбивую. То чем стала Ли Дзюань, во что «эволюционировала» кошмар, который даже состав Совета не мог до конца понять. Но Рафаэль всё понял. Потому что в детстве он смотрел в лицо безумию и чувствовал, как оно касается его лёгкими, как перышко, пальцами Он знал, что однажды это безумие может обрушиться на него ошеломляющей волной.
Крыло Елены коснулось его в безмолвной ласке, будто она прочитала его мысли и напоминала о своём обещании.
Я не позволю тебе пасть.
Ли Дзюань посмотрела на крылья Елены, и в её взгляде появилась алчность. Самый древний из архангелов питала слабость к экзотичным и необычным вещам к сожалению, она любила вешать их на стены в качестве трофеев.
Крылья твоей охотницы исключительны. Уникальны. Но ты уже об этом знал, да, Рафаэль? За все тысячелетия моего существования я никогда не видела таких крыльев или как у того молодого.
«Молодой» это Иллиум, и Ли Дзюань была так очарована им, что Рафаэль позаботился о том, чтобы Иллиум редко бывал рядом с ней и никогда не оставался один.
Ты пришла не для того, чтобы говорить о крыльях.
Ну, да. Расправив крылья, Ли Дзюань огляделась. Я помню это местодревняя святыня, известная только своим ученикам. Легенда гласит, что они поклонялись спящему дракону. Она покачала головой, а её волосы развевались на ветру, который больше ничего не касался. Я не подумала об этом.
«Потому что богине, подумал Рафаэль, нечего бояться маленьких смертных». Но теперь, глядя на это нестареющее лицо, она действительно знала страх. Ли Дзюань эволюционировала но Калианна на много тысячелетий старше. Кто мог сказать, что его мать не могла победить кошмар, которым стала архангел Китая?
Ли Дзюань вновь посмотрела на Рафаэля.
Ты всегда любил свою мать, произнесла она милым тоном, который не скрывал смерть, окутавшую её гнилой тенью. Поэтому несправедливо ждать, что ты решишь эту проблему.
Ты пришла убить мою мать. В этом не было ничего удивительного, но он удивился, что она заговорила с ним об этом.
Я здесь, чтобы уничтожить чудовище.
ГЛАВА 31
Елена была уверена, что Калианна захватила Иллиума, но теперь, глядя на Ли Дзюань, передумала.
«Твоя мать когда-нибудь пробуждала мёртвых?»
Рафаэль даже движением ресниц не выдал то, что услышал её, но ответил мгновенно:
«Нет».
Абсолютная уверенность, но Елена услышала то, что он не сказал, чувствовала, как щупальца древней тьмы обвиваются вокруг сердца. Потому что, какую бы форму ни приняло безумие Калианны, оно настроило против неё собственного сына.
«Что же она сделала?»
Лишь этого она не спрашивала, потому что понималамать можно ненавидеть и любить одновременно.
«Она порабощала тысячи людей, пока те не начинали видеть лишь её, пока не начинали перерезать горло своим детям и не перешагивали через их тела, попроси она».
Елена сглотнула, наблюдая, за Ли Дзюань, идущей через остатки песчаного сада, её крылья настолько безупречны по цвету и строению, что невозможно было не восхищаться ими, даже зная, что их чистота ложь, скрывающая правду природы архангела.
«Она отдавала такой приказ?»
«Нет. Мать когда-то опекала невинных, и какой-то частью души помнила об этой ответственности. Но отдавала другие приказы».
На мгновение ей показалось, что лишь это он собирался сказать, но затем по чувствам ударил аромат моря. Елена едва не отшатнулась под его напором, только тогда осознав, как жёстко он сдерживался.
«Взрослых жителей двух процветающих городов она заставила уйти в Средиземное море, чтобы утонуть, потому что те собирались отправиться на войну. По её мнению, так лучше, чем смерть и опустошение, которое вызвала бы война. Я никогда не слышал такой тишины, как в тех городах. Дети были потрясены и немы. Несмотря на нашу заботу, за следующий год умерло так много от необъяснимых болезней. Кейр всегда утверждал, что они умерли от боли в сердце, чего бессмертным никогда не узнать».
В этот момент Ли Дзюань закончила всё осматривать и снова повернулась к ним лицом.
Она не здесь спит, решительно заявила архангел Китая.
Извини, но я не верю тебе на слово. В ответе Рафаэля звучал тот же холод, который Елена чувствовала в его ментальном голосе.
Ли Дзюань улыбнулась своей жуткой улыбкой, от которой по спине Елены поползли мурашки.
Думаешь, что я жажду власти твоей матери? Ошибаешься. Сила Калианны свела её с ума. Пронёсшийся порыв ветра откинул волосы с лица Елены. Мне нравится обладать рассудком.
Здравый рассудок Ли Дзюаньвопрос спорный. Ясно лишь одно:
Она нас слышит.
Ли Дзюань перевела взгляд на Елену.
Микаэла не понимает, что ты видишь в своей охотнице, Рафаэль. Она придвинулась ближе слишком близко для душевного спокойствия Елены. Но я понимаю.
Елена стояла смирно. Ли Дзюань сумасшедшая, но, по словам Рафаэля, у самого старшего из архангелов был свой странный кодекс чести. Она не убила бы Елену, как другие архангелы, за то, что та говорила, но ударила бы, подумай, что Елена не относится к ней с уважением, которого требует её статус.
Честно говоря, я и сама временами не понимаю, сказала Елена, стараясь говорить спокойно, хотя все инстинкты кричали убираться подальше от этого существа.
«Елена».
«Тише, дай мне поговорить с сумасшедшей».
Он дёрнул крылом, и Елена подумала, что почти заставила своего архангела улыбнуться.
Жизнь, прошептала Ли Дзюань, протягивая руку к её лицу. Елена отступила, и в этот же момент Рафаэль встал немного перед ней. Засмеявшись, Ли Дзюань опустила руку. Как я и сказалажизнь. В тебе есть пламя, охотница, такое редкое. Поэтому он держит тебя рядом, хотя с каждым днём ты всё сильнее ослабляешь его.
Елена почувствовала, как сердце пронзила боль. Она знала, что Рафаэль считает это честной сделкой, но она так не думала. Если архангел пострадает из-за неё, она никогда себе этого не простит. Даже возможность такого пугала. Но сейчас не время и не место для жалости к себе. Особенно перед архангелом, которая позволила своим возрождённым полакомиться плотью только что умерших.
Ты не знаешь, куда она забрала Иллиума? спросила Елена, подходя и снова вставая рядом с Рафаэлем.
«Я твоя супруга, помнишь?» сказала она, когда он бросил на неё тяжёлый взгляд.
«Я никогда этого не забуду, охотница Гильдии». Слова ледяные, но для неё они стали лаской.
Я чувствую жужжание силы, сказала Ли Дзюань, но щупальца силы Калианны пронизывают всю область. Листья на земле поднялись миниатюрными смерчами, когда Ли Дзюань расправила крылья. Я ищу её, Рафаэль.
Как и я Ли Дзюань
Ты меня позовёшь, приказала самая древняя архангел, превращаясь в столб тёмного дыма, который поднялся в небо и исчез.
Отвернувшись от листьев и грязи, поднятой уходом Ли Дзюань, Елена почувствовала, как Рафаэля обнимает её за талию. Привыкшая к этому, она крепко прижала крылья к спине и вцепилась в его плечи, когда он поднял их ввысь, чтобы Елена смогла самостоятельно лететь. Но Елена не отпустила его, а крепко обняла и прижалась щекой к тёплой груди.
Вместе, архангел, прошептала она ему на ухо, пресекая любую попытку отдалиться. Всегда. Помнишь?
Он крепче сжал её бедра.
«Я знаю, где спит моя мать».