Набуна задумалась.
Да Я могу представить себя, проводящую битву именно так. она резко остановилась. Погоди. Ты говорил, что твои глаза могут убить что угодно?
Ну вот. Она тоже попала в эту ловушку.
Да, Ода-сама. Но я не могу убить сразу всех солдат или девушка рявкнула.
Молчать! я послушно заткнулся. Просто отвечай на вопросы. Имагава Есимото расположил свою ставку на холме?
Да. усилием я заставил себя просто ответить на вопрос.
Ты можешь убить холм? что? Как я поняла, ты способен убить любую цельную вещьлист бумаги или большой камень ты убивал одинаково хорошо. Можешь ли ты убить холм?
Хм Вопрос сложный. С одной стороны вроде как Тоно убивал коридор, да и особой разницы между холмом и камнем нет, а с другойразмеры.
Стоп. Хватит думать как человек. С точки зрения Акаши разницы нети камень, и холм находятся на одном слое реальности, и разницы, что удалять, букву или абзац, для этого вселенского компьютера нет. Значит все эти сложности я создаю для себя сам.
Мог бы уже понять, раз уж спокойно системы органов вычленял.
Да, Ода-сама. она вопросительно посмотрела на меня.
Тогда почему не сделал этого, когда шел за Кацуи? а правда. Почему?
Сглупил, Ода-сама. и ведь все было бы куда проще.
Девушка только вздохнула.
Вот поэтомуникакой самодеятельности. Свои приказы ты получишь, когда будет готов план битвы. значит, на мои глаза надеются, но единственной мерой не считают.
Очень разумно. Да и на меня ответственности давит меньше.
Понял, Ода-сама. девушка кивнула.
Свободен. поклон, выйти.
И, похоже, скоро мы проверим, насколько мои предложение по медицине эффективны.
* * *
Никогда не думал, что мне доведется поучаствовать в реальном средневековом военном походе. Огромная армия, растянувшаяся на километры, обозы, обязательное сопровождение-придаток вроде проституток и лекарей Наверное. Для меня все отличие от повседневной жизни заключалось в том, что повозка немилосердно тряслась и воняла. Вокруг раздавался какой-то шум, заставлявший меня нервно дергаться, но в конце концов я расслабился и попробовал заснуть. Страха перед тем, что скоро начнется, не было, как ни странно.
Глаза под высохшей повязкой немилосердно чесались, но это лучше, чем без нееудержать закрытыми я все равно не смогу, а смотреть Лучше поберечь силы. К тому же зрелище разваливающегося на куски мира это не то, что я хотел бы видеть.
План битвы, вернее доверенная мне часть, был до одури простменя вверяют элитному отряду, который должен пробраться посреди ночи к ставке противника и устроить апокалипсис локального значения. Что будет делать в это время Нобунане знаю. Скорее всего ждать с армией там же, если мы провалимся.
На самом деле это только звучало просто, а на самом делеавантюра высшей пробы. Впрочем, учитывая двадцать пять тысяч человек у врага, это вообще единственное, что можно придумать. Обычный человек на месте Нобуны бы просто сдался, и был бы прав. К счастью, она ни разу не обычный.
Время шло, становилось темнее и повозка наконецостановилась. Вылезать А толку? Мне с моей ограниченной дееспособностью лучше вообще не отсвечивать. Где я знают, когда понадоблюсьпозовут.
Гайцзин? а какой знакомый голос.
Да, Шибата-сан? дыхание тяжелое, отчетливо слышное. Тихий звон пластин доспеха.
Девушка напряжена, судя по скрипу рукояти яринервничает. Предбоевой мандраж в полный рост.
Охранять тебя буду я с отрядом. а в голосе явно слышится бешенство.
Как я понимаю, направили именно ее не просто так. "Посмотри на дело рук своих", что называется.
Наощупь встал, перепрыгнув через бок повозки. Тьма со всех сторон навалилась приливом паники, правая рука сама собой рванулась к повязке. Сделал вид, что поправляю и чешу нос, но скорее всего Кацуи все поняла.
Мне нужен будет проводник. по лагерю. Вечером.
Нобуна, тысука. Я сам пошел на это, не нужно заставлять девушку наблюдать за последствиями не ее решения.
Она хмыкнула, и ее доспехи звякнули.
Шибата-сан, я не знаю, что вы сделали, но это не работает. она вздохнула и взяв мою руку, положила себе на плечо.
Понятно. До этого она по инерции протянула руку, не подумав о том, что я ее не увижу. В быту сложно представить слепоту, особенно в таких мелочах.
Не отставай. плечо двинулось вперед, и мне осталось только повиноваться.
Темнота накатывала со всех сторон, шум оглушал, я вмиг потерял любую ориентацию в пространствеиз указателей осталось только холодное плечо, покрытое стальной пластиной. Исчезнет оноя не смогу вернуться даже в повозку.
Паника накатывала все сильнее, и я просто не мог дождаться того момента, когда мы наконец дойдем. Неважно кудалишь бы там было тихо.
Можешь садится тут. на всякий случай проведя ногой по предложенному месту все-таки сел. Огранизовать подставу сейчас для нее ничего не стоит, и там может оказаться как груда оружия или куст, так и какой-нибудь муравейник.
К счастью, там оказалась только земля. Судя по характерному треску и потоку тепла в паре метрах горел костер. Судя по отстсутствию звуков дыханиябольше тут никого нет.
Я, вздохнув, улегся на землю. Плевать, как я выгляжу и какой грязной будет одежданепривычная обстановка и полная беспомощность буквально сжигала нервы.
Кацуи села рядом.
И нравится тебе так жить, гайцзин? это такое оскорбление?
Вас что-то не устраивает, Шибата-сан? девушка вздохнула.
Разумеется. Тыобуза, которая будет замедлять моих ребят. Нормально ходить ты не можешь, боевой подготовки никакой, к тому же слепой. Что должно меня устраивать? я невольно улыбнулся.
Она, безусловно, права. Вот только
Тем не менее яглавная причина того, что эта задание вообще существует и надежда на победу.
Не льсти себемы можем победить и без твоего колдовста, гайцзин. А вот ты сдохнешь если я просто уйду. какая умная девочка. Действительно ведь победят, Нобуне хватит мозга и таланта. Только вот заслуги собствено Кацуи в этом никакой. На сколько твоего колдовства хватит? Минуту? она прервалась и со вкусом протянула. Слепой, слабый, не способный защитить себя Ты так боишься умереть, что цепляешься даже за такую жизнь?
Я рассмеялся. Долго, протяжно, затихая и снова начиная. Это было настолько далеко от реальности, что даже абсурдно.
У меня есть долг, который я должен выполнить. мог быпосмотрел ей в глаза.
Какой долг может быть у гайцзина? она усмехнулась. Ты предал своего дайме и сбежал сюда, прячась от "царкви" вместо того, чтобы принять кару за колдовство.
Значит, с Нивой они все-таки беседовали. Ну, или Нобуна проболталась.
Я убил Нобуюки. Будешь упрекать меня за то, чего не знаешь? я положил руку на повязку. Хватит уважительного отношения. В крайнем случае убью ее прямо тут, и попрошу Нобуну о нормальной охране. Жаль, конечно, терять проводника, но что поделать.
Вряд ли в предветрии битвы ее это возмутит. А потом я стану слишком важным оружием, чтобы смерть и так находящегося в низу сословной лестницы самурая сильно кого-то волновала.
Я не просила о помощи, гайцзин. К тому же чужая кровь не смывает предательства. я улыбнулся.
В таком случае будь так добра, соверши сэппуку. Твое предательство куда более очевидно. звон яри, доставаемого из-за спины, слетевшая с глаз повязка.
Мир хрупоксерые тени буквально расспыются под давлением кровавых линий.
Нобуна приказала этого не делать. я усмехнулся.
Жалкое оправдание. Никто не может запретить этогони дайме, ни даже император. это было, наверное, превым, что довела до моего сведения Нобуна при посвящении в самураи в контексте привелегий. Ты боялась умереть во время службы Нобуюки, и боишься теперь. Ты жалка, Кацуи. Если в тебе еще осталасть хоть капля гордостиосвободи этот мир от своего пристутствия.
Она выглядела так, будто я ударил ее в лицо, но я не испытывал по этому поводу никаких эмоцийсильнейшая мигрень буквально разрывала голову. Странное чувство, сродни прикосновению к необьятному. За каждой линией скрывалась еще одна, несущая иную суть. Мозг не успевал обрабатывать буквально впихиваемую в него информацию, и я уже с трудом чувствовал собственное тело.
Хватит! раздался громкий голос, и я опустил нож, сжав глаза. Скоро битва, на счету каждый боец, а мои люди почти убивают друг друга в моем же лагере.
Прошу прощения, Ода-сама. откуда она вообще вылезла?
Неужели так заинтересовалась нашими отношениями, что решила проследить за встречей? Или осматривала лагерь и правда оказалсь рядом случайно?
Стоп. Я идиот. Кацуи же глава ее охраны, мы находимся прямо рядом с ее ставкойа людей рядом нет потому, что внутренний периметр.
Кацуи Я освобождаю тебя от этого задания. Можешь быть свободна. судя по звукам шагов, она ушла. Ну и что ты устроил?
Рабочий инцидент, Ода-сама. она вздохнула.
Еще один такой инцидентотправишься в каменоломню. Не можешь держать глаза закрытымитак используй по назначению. я усмехнулся.
Мы оба понимаем, что это почти шутка. Почтипотому что она действительно может устроить что-то подобное, и я без возражений подчинюсь. В конце концов, в этой ситуации я действительно сильно не прав.
Повисла тишина.
Ладно, раз уж вы так сильно не можете ужиться, руководить будет Кодзиро. Он подойдет через пару часов с отрядом. это Черт. Знакомая фамилия.
Ах да, глава разведки Нобуны, вечно молчаливый мужчина на совете. Длинные черные, почти синие волосы. Не Сасаки, конечно, который скорее всего ему приходится каким-нибудь внуком, если вообще существовал, а фамилию взяли не рандомно.
Я кивнул, и девушка двинулась куда-то. Судя по направлению шаговтуда, откуда пришли мы с Кацуи.
* * *
Что такое тайная вылазка к лагерю противника во время войны в средневековье? Не знаю. Для меня это было движением буквально на привязи, с поясом, скрепленным с впереди идущим бойцом, и еще одним, страхующим меня сзади. Несколько раз меня валили на землю, и в эти моменты я тщетно пытался услышать хоть что-то, что могло вызвать такие меры, но лес был так же тих, как и обычно. В остальном же ветки хлестали по лицу, постоянное скрытное движение безумно выматывало, а извечный страх оказаться слепым и беспомощным в неизвестном окружении доводила до отчаяния. Словом, я был даже рад, когда веревку, соединяющую наши пояса, наконец, отвязалиэто было условным сигналом снять повязку, чтобы не вызвать даже малейшего шума. Впрочем, такие предосторожности были лишнимия прекрасно слышал шум и веселые крики, доносившиеся из лагеря Имагава. Они уже праздновали победу, и имели на это правоЕсимото сделал все возможное, чтобы победа оказалась легкой и безболезненной. Я его крайне уважал, на самом делеэтот человек захватил провинции Суруга, Тотоми и Микава, несколько раз обыграв и победив Ода Набухидэ, отобрав у него юго-западную часть Овари. Заключил один из немногих действительно крепких союзов с Такэда и Го-Хадзе, обезопасил себя с севера и юга, собрал запредельную для этих времен двадцати пяти тысячную армию против трех тысяч Нобуны Готов поспорить, дальше он собирается ударить по Мино, не останавливаясь на Овариведь одни только расходы на подобную армию захват одной сельскохозяйственной провинции не окупит. Даже жаль, что его планы так и не увенчаются успехом. Предательство с моей стороны даже не рассматривается. Я вздохнул, и прислушался.
Тишина ночи, в которой слышатся только тихие вскрики празднующих ещё не одержанную победу людей. Шелест брони моих сопровождающих. Мерцание ночи, прорвавшейся сквозь снятую непослушными от холодного ветра пальцами повязку. Глаза, слипшиеся, забитые комками застывшего, хрустящего белесого гноя, открываются почти через силу. Сердце стучит в ушах, удивительно ровно и мощно, будто отрываясь за все время, что я просидел в добровольном заточении.
Серый и багровый. Серый мир, багровые силуэты. Так это было всего лишь мгновение назад. Теперь, заглянув вперёд, невыносимо дальше привычных двух метров, я вижу только огоньки. Яркие, пульсирующие, усыпавшие высокий холм, так и не достигший гордого звания горы. Невыносимо хрупкие.
Этого мало. Где-то там сейчас пируют Имагава Ёсимото, Мацудайра Мотоясу и еще около пяти тысяч человеквоинов и слуг. Они пришли сюда, чтобы захватить и разграбить ослабшую провинцию. Их лидер сохраняет статус кво, он не желает и противостоит объединению страны. Они знали на что шли, и не могут ждать милосердия. Они не могут рассматриваться, как люди.
Я выдохнул, и всмотрелся вдаль. В ту серую мглу, которой стал для меня мир после того, как я подошел к своему пределу. Я уже клялся себе не повторять этогоно клятвы, данные самому себе в моменты слабости, можно нарушать. Неважно, чем кончится для меня этот деньесли я справлюсь, то трем тысячам человек не потребуется вступать в неравный бой, а вторгшаяся армия будет обезглавлена и лишится элитных частей. Нобуне не придется идти на самоубийственную авантюру, которую только она во всем мире и могла придумать. Три тысячи против двадцати пяти. Три тысячи против пяти в главном лагере, в идеальной ситуации. Нет дождя, как было в известной мне историиа значит ее могут заметить раньше, и атака не будет внезапной. Нобуна находится в практически безвыходной ситуации. А значит
Кто-то должен заплатить за победу. Или это буду я, или Нобуна и ее армия.
В глазах запульсировала боль. Ноющая, яркая, заставившая меня вскрикнуть, схватившись за виски.
Среди серой мглы начинают вырисовываться контуры линий. Тусклых, слишком далеких, чтобы их можно было рассмотреть. Точка, больше похожая на темную сферу, была спрятана в глубине холма, и даже просто различить ее оказалось крайне тяжело.
Этого мало. Я все еще не могу достать ее.
Я вздохнул, и напрягся, сжав зубы, чтобы не закричать. Глаза пылали, будто бы в них залили расплавленный свинец. Меня колотило, руки дрожали, как у опытного алкоголика. Нобуна Дьявол побери, я делаю это только ради тебя. Я снова выдохнул, и с все-таки вырвавшимся из глотки криком всмотрелся настолько далеко, насколько смог. По серой мгле пробежали багровые молнии, и она лопнула, заставив меня моргнуть.
Там, где раньше были точки или линии, теперь не было ничего. Одно только равномерное, кроваво-красное свечение, совершенно одинаковое в любой точке холма. Я даже не тянусь к ножузачем? Теперь мне нужно прорубаться к абстрактному центру холма, существующему только на карте, ведь он, холм, остаётся холмом и на вершине, и в глубине. Свет все так же пульсирует, равномерно и спокойно, ничуть не обращая на меня внимания. Позволяя мне дотронутся до своего склона
И прекращая существовать. Не взрыв, не вспышкапросто этот холм отныне вычеркнут из существования. Из всех химических, физических и прочих процессов, буквально переставая быть. Теряя собственную концепцию, чтобы никогда уже её не обрести вновь. Умирая куда четче и окончательней, чем человек или животное.
Я отшатнулся. Тонны мельчайших крупиц песчаника, уже не скованных ничем между собой, обрушиваются внутрь горы, подчиняясь неумолимой гравитации, и тысячи силуэтов, слишком мелких, чтобы выжить, оказываются погребены под ним. Я вижу, как они затухают, но не чувствую ничего, кроме ужаса. Кажется, я рухнул на землю. Неважно. Меня колотит, глаза буквально сияют болью, и только чистой силой воли я не позволяю себе схватиться за них руками или выдавить к чертям. Неважно. Я только что убил пять тысяч человек. Неважно.
Все это больше не важно, ведь на краткий миг я Впервые по-настоящему осознал, как видела мир Реги. Холм, гора, океан, континент, планета, квазар, черная дыра, галактика, звездный кластер Все это ничуть не отличается между собой. Все это Может оказаться стерто одним лишь прикосновением. Неважно, насколько объект огромен, неважно, какие в нем действуют законы, не важно даже насколько могущественны населяющие его существав конечном счете, все они могут быть вырезаны из бытия так же легко, как слабейшие и ничтожнейшие создания. И звёздный кластер, более огромный, чем я способен вообразить, обрушится внутрь себя так же легко, как этот холм. Законы физики, магии, реакции, закономерности, фундаментальные величины и константы. Нет ничего, что не могло бы быть вырезано. Нет ничего, что не будет однажды вырезано.
Как же этот мир Хрупок.
* * *
Когда я очнулся то первым, что я почувствовал, была тянущая боль в глазах и передней части головы. Она медленными, тягучими волнами расходилась по всему телу, будто бы специально появляясь именно тогда, когда ты уже поверил в то, что больше волн не будет. Лицо будто стянуло проскальзывающим сквозь пальцы клеем, а правый угол рта был задернут вверх. Сдвинуть его не получалось. Что-то похожее я чувствовал, когда дантист переборщил с анестезией, но теперь все было куда серьезнее. Все-таки я доигрался. Инсульт, и хорошо еще, что достаточно слабыйзадело только лицо. В принципе, я ожидал чего-то подобноеглаза выдали даже больше того, что могли.