«Дома», сказала она себе, как только увидела через щель знакомый интерьер современной «Авроры».
Сразу вспомнилась история Антоновского, и как он впервые сюда попал. Ирэн неожиданно увидела ту картинку его глазами и отдала должное самообладанию купца.
«Я-то, если бы одна на той стороне оказалась, с ума бы сошла, поняла девушка, Хорошо, Ефейка с Антохой рядом были»
Пока соображала, что дальше, и любовалась огнями редких уличных фонарей современного Ойска, своей второй половинкой Ирэн сообразила: увернувшись от одной напасти, она уверенно попала в другую.
«Мамуля уже сто процентов сделала из меня персонаж для розыска, прибрасывала девушка, Да и в «Авроре» я, пожалуй, уже больше не директор», неожиданно поняла она.
Картинка за окном сразу же перестала быть радужной, и даже отблеск моргающих вдалеке неоновых вывесок не был теперь таким «новогодним».
Ирэн неожиданно ощутила всю тяжесть и враждебность своего времени с его скоростями, безразличностью и хладнокровием.
Вспомнились картинки, что видела из окна общего вагона по дороге Москва-Ойск. Мужика с пареньком рядом с насыпью, удивленно рассматривающих несущийся поезд, мол, куда едете? Зачем?
Теперь на обочине оказалась она, и внешне тихий Ойск несся сейчас мимо девушки, застывшей около двери злополучной кладовки «Авроры».
«Значит, покоя не будет и здесь», обреченно поняла Ирэн.
Как ни странно, эта мысль вовсе не смутила ее, а лишь побудила откинуть в сторону собственную нерешительность и задуматься, что же дальше.
«Домой только пешком, прибрасывала она, Не будешь же совать таксисту царские деньги. Утра тоже ждать нельзя: в таком виде по городу я потенциальный клиент для психушки, представила себя в городской толпе Ирэн, а потом, куда девать оружие? Девушка уже настолько срослась с этим маленьким бойцом, так уютно пригревшимся за поясом, что без него сразу ощутила бы себя голой. К тому же за голенищем еще лежал подарок от Хитрована. Домой только ночью и сейчас, решилась она, Жду еще немного, и вперед. Эх, дождя бы сейчас»
Принятые решения согревали, и окружающий мир перестал быть враждебным. Ночной свет города тоже моргал теперь вовсе не подозрительно, и в нем появилась какая-то твердая поступь-торжественность, мол, не бросил я тебя в девятьсот третьемуберегу и сейчас.
Девушка понялавсе удастся, и прибросила, что лучшим орудием, чтобы высадить окно разом, будет, пожалуй, табурет, что перешел с ней на эту сторону.
Взяла в руки попробовать вес. Деревяшка показалась надежной.
«Высаживаю окно, на подоконник кину от осколков покрывало, рассматривала она застеленную двуспальную кровать, И в темень».
Страха не было. Осталось лишь желание не промазать с началом. Что-то подсказывало девушкенужно еще немного повременить.
В таком ритме наблюдения-ожидания прошел целый час.
Неожиданно картинка за окном поблекла. Качнулись деревья на другой стороне дороги в сквере, и девушка поняланачался дождь.
«Сейчас или подождать? нервничала она, Может, пускай разойдется?»
В этот момент сверкнула молния.
«Раз, два, начала считать по детской привычке Ирэн, определяя расстояние до вспышки, «Три» она не успела сказать, и жуткий грохот потряс город. Задребезжали стекла. Меньше километра, прибросила девушка. Давай-ка, пыхни еще разок. приказала она молнии, Ты же одна не гуляешь»
Вспомнить с благодарностью учительницу физики она не успела, и белая вспышка еще раз высветила город.
Раз! открыла двери кладовки Ирэн и сделала первый шаг к витрине, выбитой когда-то Антоновским, Два! перехватила она для броска табурет. Таиться теперь не было смысла, и девушка бежала теперь к окну с воплем, которому позавидовал бы любой японец. Ийя-а-а-а.
Она точно знала, когда будет гром, и в свой бросок вложила всю ненависть к ситуации, что заставила ее жить в непонятном параллельном существовании, собственнику Игорю и к этой витрине которую нужно было выбить с первого раза.
Звука бьющегося стекла она не услышалараскат грома заглушил все звуки.
Табурет вошел в толстенное витринное стекло как в масло и вместе с осколками вывалился на улицу.
«Есть!»тащила покрывало с постели Ирэн.
Страха не было. Девушка швырнула спасительную ткань на подоконник и вывалилась наружу под безжалостные струи дождя.
Остановилась, только когда пробежала пару кварталов, и завернула в знакомый проходной двор.
Здравствуй, город, прошептала она, скинув картуз и подставив дождю лицо, Не выдавай меня. Дай добраться домой.
Неожиданное чувство радости охватило девушку, и не было теперь ей никакого дела, что будет дальше.
«Живи сейчас», подставила она дождю лицо и зажмурила глаза.
С каждой каплей уходило состояние неуверенности, и девушка вдруг понялавсе будет хорошо!
Неожиданно и как по заказу дождик утих.
Скоротечная гроза еще немного брызгала-плевалась остатками тяжелых капель, как неожиданно с черноты неба моргнули приветливо первые звездочки и «улыбнулась» полным ликом луна.
Дорога домой только в мыслях казалась простой. На самом деле, девушке приходилось прятаться от любого света фарбереженого Бог бережет, и ей вовсе не улыбалось предстать в странном одеянии перед случайным милицейским нарядом.
Сколько же вас? досадливо пережидала очередную машину Ирэн, укрывшись за раздолбанными дверями двухэтажного барака, готового к сносу.
«Хорошо, дождик прошел, говорила она себе. Сильно не хотелось ей столкнуться с полуночниками вроде запоздалых пьяных компаний или того хуже, современными гопниками. Не ножом же размахивать, если что? вдыхала пыльный воздух подъезда Ирэн. Пошла я, погладила она облупившуюся краску косяка и шагнула в темноту.
Мрак надежно закрывал городскую картинку, и поход по ночному городу проходил пока без приключений.
К себе не пошла. Ключи от бабушкиной двушки остались в «Авроре», когда почти четыре месяца назад она затащила в кладовку от сотрудников милиции Ефейку с Антохой.
Решение оставалось только одноидти к маме.
Дом вырос из темноты коренастым дубом, «разлапившимся» в пространстве ночи.
«Сталинка». Двор, где прошло детство. С той поры многое поменялось, и осталась лишь парочка гаражей, хозяева которых не поленились «слепить» их в свое время из кирпича и не разменивались на железные.
Привет, шепнула Ирэн одному из них, прижавшись щекой к шершавому кирпичу.
Странно, но он оказался сухим. Похоже, здесь никакой грозы и не было.
«Как по заказу», еще раз усмехнулась девушка и вышла на пространство двора, вспоминая, как в детстве любила сидеть именно на этом сооружении, болтая ногами с рубероидной крыши.
Двор. Детская площадка.
Подъезд. Домофон.
Квартира сорок четыре. Вызов.
Несколько мгновений немого ожидания и беспокойный голос мамы:
Кто там? Кто это?
* * *
Ритмы времени Способностью понять и принять нечто выпадающее за рамки общепринятых понятий мама Ирэн не обладала.
Рожденные в послевоенное время и воспитанные воинствующим материализмом, родители девушки обладали стойкостью и несгибаемостью именно тех лет.
Чего уж греха таить, немалая частичка характера родителей досталась по наследству и дочерям. После неожиданного перехода в прошлое, находясь еще в девятьсот третьем году, Ирэн вспоминала иной раз с благодарностью несгибаемый характер мамы.
Еще бы: руководить непростой кухней краеведческого музея, преумножать, жить на хозрасчете и даже развиватьсямало кто смог бы.
Эпиграмма, написанная папой, в домашней стенгазете и посвященной очередному юбилею хозяйки дома, говорила о многом:
«Твердо держится за стол этот сильный слабый пол. От ударов Ильиной на пол падает иной».
Ирэн не удивилась бы, если бы узнала, что мамуля иной раз действительно поколачивает втихаря своих подчиненных. Слишком уж те испуганно «ели» ее глазами (даже когда она была благожелательно настроена).
Поднимаясь по лестнице, девушка понимала: ее настоящая история для матери прозвучит полным бредом и решила изобразить нечто из телепередачи Кваши «Жди и помни меня». Например, потерю памяти.
Браунинг, деньги, полицейский жетон, паспорт на имя Ироиды Семеновны Суконской и ножик из-за голенища она задумала убрать в свой детский тайник.
За почтовым ящиком их квартиры пряталась неприметная ниша примерно на один кирпич.
Расшатанный шуруп внизу железной коробки с цифрой 44, как и десять лет назад, легко вышел из штукатурки.
Ирэн приподняла ящик и сунула внутрь свой арсенал с документами.
Неожиданно, рука наткнулась там на что-то мягкое. Прихватила-вытащила и с немым удивлением увидела незнакомую маленькую куклу с какой-то бумажкой, заткнутой за пояс.
Опустила ящик на место и вставила шуруп.
Времени оставалось мало.
На четвертом этаже, где располагалась квартира матери, доносился уже какой-то шум.
«Слава Богу, не сказала что это я, глянула наверх Ирэн, Мама за секунду внизу уже была бы».
Когда заговорил домофон, удивляясь ночному визиту, девушка представилась следователем прокуратуры с новостями об исчезнувшей дочери.
На вопросы: почему ночью и жива ли пропавшая, ответила, мол, жива-жива, конечно! Запускайте, сейчас все объясним.
Похоже, возможная пауза заканчивалась.
Ну, где она? шумела двумя этажами выше мама, Что это за шутки такие?
Неожиданная находка по-прежнему не давала покоя, однако нужно было идти.
Ирэн переложила бумажку себе в карман и с куклой, болтающейся в руке, пошла не торопясь наверх.
Ступенька, еще.
Поворот.
Мужчина! заметила ее в лестничном проеме мама, Мужчина, вы там милицию не видели?
Иду-иду, Людмила Михайловна, отозвалась девушка.
Ирка? после секундной паузы отозвалась та, Ты? Откуда? неслась она вниз. А где? уткнулась она в полумраке на фигуру с явно мужской осанкой.
Мама, тянула руки девушка.
Ой, повалилась та на ступени, еле держась за перила, Ирка. Да что с тобой такое?
Ей явно стало плохо, и подкосились ноги.
Все хорошо, мама, подхватила ее девушка, Я вернулась
Ночь спокойной просто быть не могла. Мамуля пришла в себя быстро и, подозрительно косясь на наряд дочери, потащила ее в квартиру.
«Будет орать», поняла девушка, глядя на спину матери и покорно не отбирала руку.
Хорошо, отец на даче! захлопнула дверь квартиры та, Что произошло? Почему ты в мужском, и что за стрижка такая?
Я ничего не помню, мама, пошла на кухню Ирэн. Вчера очнулась в пригороде именно так одетая и еле разобралась, где я.
Не ври мне! семенила следом мать, Ты знаешь, я тебя насквозь вижу.
Ну, раз насквозь видишь, так поймешь, засмеялась Ирэн наивной убежденности матери, что у нее все под контролем. Еще лет в пятнадцать девушка научилась фантазировать и настолько сама верила в свои выдумки, что родительница свято проникалась самыми невероятными историями.
Не помнит она ничего, кипятилась мать, Меня не обманешь. А куда ты из магазина в апреле-то пропала? дернула она Ирэн за рубаху сзади, И что это за сапоги?
Налей мне чаю с конфетами, попросила девушка, И я расскажу тебе, что помню.
Говорили долго, но безрезультатно, и в конце концов мамуля взялась рассказывать сама.
Мне когда сказали, что ты прямо в магазине пропала, я не поверила. Ты же мои связи знаешь. Сам начальник ГУВД на место приезжал. Одних повторных осмотров сделали раз десять и ничего. Мы все кровь там искали. Я уж думала, убили тебя в магазине да в ковре унесли, срывалась она со смеха на слезы, Но ничего так и не нашли. Собака разыскная все в кладовку нас приводила. Там даже краску со стен ободрали, ход искали подземныйдом-то старый. Чертовщина, и только! Неужели ничего не помнишь?
Нет, мотала головой Ирэн.
Ты ничего пока не планируй, руководила мать, Я тебя сейчас никуда не отпускаю. Сначала в больницу ляжем на обследование. Сегодня же все устрою. Там тебя покрутят-посмотрят, может, и вспомнишь что-нибудь. Значит, говоришь в пригороде пришла в себя?
Да.
А что за кукла? трясла мама пластмассовую фигурку в красном платьице.
В руках была, покорно отвечала Ирэн.
Бред! нервничала родительница и сразу перескочила на другоеСумку твою и ключи от квартиры мне новая директор «Авроры» отдала, Наливала очередной стакан чаю она, Доброжелательная такая. Все позванивает, про тебя спрашивает.
Ленка? уточнила Ирэн.
Да. Елена Васильевна, а ты откуда знаешь? напряглась мама, видимо, с надеждой на просветление.
Она давно на мое место метила, усмехнулась Ирэн, Ты не переживай, мама, продолжила она, Я не сумасшедшая, вот только что теперь делать не знаю.
Ну как что, махала руками та, Ни о чем не переживай! Сначала обследуем тебя, а потом решим.
Что оставалось делать? Ирэн молчаливо согласилась с матерью.
Утро принесло запах слоеного рыбного пирога и уюта комнаты, где когда-то росла Ирэн.
Открыв глаза, она долго рассматривала высоченный потолок, угадывая в нем забеленные трещинки, которые так же рассматривала в детстве.
Евроремонты были не для ее родителей. С завидным упорством муравьев они раз в год сдвигали всю мебель и, вооружившись щетками на палках и пилотками из газеты, белили квартиру.
У нас хоть дышать можно, откликались они на замечания дочерей и знакомых, Давайте еще мебель на клееную поменяем
Действительно, гарнитуры ручной работы, доставшиеся в наследство вместе со «сталинкой», пережили все новомодные и полированные «стенки» семидесятых.
Бывая в гостях, многие, кто предлагал маме еще в советские времена поменять обстановку, сейчас завистливо вздыхали и понимали, как сглупили в свое время, купившись на понятие «мода».
Что вы хотели? шипели за спиной соседи, Директор музея. Оттуда мебеля. Недаром в Эрмитаже на царской посуде директора едят
«Ничего не поменялось», нашла среди забеленных трещинок на потолке свой любимый «остров» Ирэн.
В далеком детстве на этом пятачке, выделенном среди других извилистых полосок, у нее жили сказочные существа, с которыми она играла, оставаясь одна.
Получая нагоняй от родителей, она снова и снова возвращалась к этой игре, убегая на остров к своим друзьям. Вот и сегодня
«Письмо с куклы», вспомнила девушка.
Действительно, досидев за бесполезными разговорами до пяти утра, они с мамой не сговариваясь собрались спать.
Ирэн с улыбкой вспоминала, как та иной раз трогала ее рукой, будто не верила, что пропавшая дочка сидит перед ней.
Я это, я, даже сказала она матери разок в очередные смех-слезы.
Бумажка так и лежала засунутая в правый карман штанов.
Развернула и вздрогнула.
«Арина я тебя люблю, было написано там шариковой ручкой, Андрей».
Сразу вспомнился неприметный парнишка из соседнего дома. Будучи еще ребенком, девушка чувствовала: она тому нравится, но сосед свои чувства прятал, как мог, а потом и вообще переехал в другой район вместе с родителями.
«Забавно, сколько ты пролежала? глянула на куклу, приютившуюся в постели Ирэн, И где сейчас Андрейка? Когда же я в последний раз в тайник лазила, и откуда он узнал?»
За стенкой послышались шаги, и на пороге комнаты появилась мама.
Проснулась? глянула она испытующе на дочку, Ничего не вспомнила?
Девушка молча помотала головой.
Вставай. Завтракать будем, командовала мама, После обеда следователь подъедет.
Следователь?
Оказалось, приедет сотрудник райотдела, на территории которого стоит магазин «Аврора», чтобы опросить «пропажу» и закрыть розыскное дело.
«Терпи, сказала себе Ирэн, Тебе просто придется все это пережить».
Хотя девушка лукавила. Тихая гавань родительского дома устраивала ее сейчас как никогда. Привести мысли в порядок и определиться, что же дальшелучшего не найти.
Немного ее беспокоила больница, запланированная родительницей, и всестороннее обследование.
«Вдруг выковыряют что-нибудь? переживала она, Как потом объясняться?»Но эти переживания она оставила на потом. Сейчас предстояло вытерпеть вопросы милиционеров и жестко выдержать позицию «ничего не помню».
Мама шумела, убираясь на необъятных просторах «сталинки», а девушка вдруг поняла, что ей надо как минимум привести себя в порядок.