Итак, сказал Дан, обращаясь к Якиму и Перхурию, если вы не согласны или думаете, что не сумеете Дан специально говорил не сумеете, а не захотите, чтобы поддеть профессиональную гордость гончаров работать, как мы Тогда, что ж, Дан изобразил огорченный вид, будем искать других мастеров. Ну, а если вы согласны Дан сделал паузу, солидную паузу, чтобы Перхурий и Яким сумели привести свои мысли в порядок и подумать, хотя думать особо здесь было нечего. Дело он им предлагал явно выгодное то по рукам. И Дан, встав с завалинки и едва не наступив на шмыгнувшую под ногой курицу, поставил свою кружку с квасом на стол-пень. А затем, слегка закатав рукав своей рубахи, подставил ладонь для удара по ней. В Новгороде именно так и заключалось большинство сделок, хлопком друг друга по раскрытой ладони. А уж потом, если была необходимость, все оформлялось письменно, с печатью города или кончанского старосты, со свидетелями.
И-и-эх, сидя на бревне, классически вздохнул Яким, Дан даже не ожидал от него подобного вздоха, делото выгодное А, кум?
Перхурий, видно, уже тоже сообразил, что дело выгодное и второй раз им такое никто не предложит, но колебалсясмущало его, похоже, этоработать, как мы. Однако, минутадругая и он решился.
По рукам, произнес он и, встав с бревна и поставив кружку с квасом, с размаху хлопнул по ладони Дана своей ладонью. Следом за ним согласился работать на Дана и Домаша, и ударил по рукам Яким Совсем узкая ладонь, подумал еще Дан, но твердая. После этого всю процедуру гончары повторили и с Домашем, ведь он тоже являлся заключающей договор стороной.
Из-за угла дома вышла, потягиваясь, небольшая серая кошка Опаньки, подумал Дан, у Якима даже кошка есть Этих не столько домашних, сколько диких охотников на мышей, как Дан зналкак-то раз, когда шел с Вавулой на торжище в лавку Домаша, увидел мышастого небольшого кота на заборе богатой усадьбы, ну, и спросил Вавулу в городе обитало не так уж много. И далеко не каждый двор в Новгороде мог похвастаться их присутствием
Ну, раз мы договорились, не будем задерживаться, произнес Дан, смотря на опускающееся солнце. И подумал:Если бы сели за стол, возвращаться пришлось бы совсем в сумерках
К сожалению, ходить в Новгороде в сумерках было чревато. В темноте часто пошаливал криминальный элемент, особенно на выходах с города и в районе моста через Волхов. Кого-то просто грабили, а иногда находили и трупы. Конечно, и Дан и Домаш могли постоять за себя, но, все же
Дан снова взял свою кружку и махом опустошил ее до дна. На этой седмице, в пятый день, так же, как и сегодня, мы подойдем за вашим товаром. Он поставил кружку на пенек, рядом с кружкой Домаша, тоже выпившего квас полностью. Только будет небольшая просьба, попросил Дан, вы уж постарайтесь все снести на одно подворье, лучше всего сюда, к Якиму.
И уже продвигаясь вместе с Домашем, в сопровождении Якима и Перхурия, к выходу, обращаясь одновременно к обоим гончарам, Дан добавил:Поверьте, научиться работать так, как мы, совсем не проблема
Людин конец покинули через ворота церкви Святого Власия. Эта церковь являлась частью крепостной стены-вала, окружавшей весь Новгородбез посадов. Как раз теперь крепостная стена-вал активно восстанавливалась, а кое-где и возводилась по-новому, под руководством новгородского тысяцкого. На валу, несмотря на близящиеся сумерки, и сейчас копошились новгородцы, обязанныепо жребиюв этот день заниматься общественными работами. Кстати, Домашу, Дану и половине их работников тоже предстояло вкалывать здесь, только на следующей неделе.
От ворот церкви в посад за Гончарным концом шла хорошо утоптанная, не раз хоженная дорожка. Однако Домашу и Дану, чтобы попасть к себе кратчайшим путем, предстояло сразу за воротами церкви свернуть на тропинку, ведущую направо, в сторону Волхова
День окончательно посерел, хотя до наступления темноты еще было далеко.
Перейдяпо мостикучерез оползающий и заросший травой, тянущийся, как и крепостная стена, вокруг всего Новгорода старый окольный ров, Домаш и Дан двинулись вдоль этого, наполовину заполненного затхлой и кое-где цветущей водой, рва.
К вечеру немного похолодало, и в рубашке было зябковато. Однако, до усадьбы Домаша оставалось всего ничего, каких-то метров 500. Домаш и Дан, в который раз, обсуждали перспективы своего сотрудничества с Якимом и Перхуриемпусть все уже и обсудили раньше, еще до встречи с гончарамикогда Дан заметил идущих из города, повернувших следом за ними и догоняющих их людей. Но сначало значения этому не придал. Люди и люди. Дан посмотрел на них и отвернулся И, вдруг, на него нахлынуло. Ему показалось, что он уже видел этих типовидущего первым худого, высокого и длиннолицого парня с развевающимися белобрысыми кудрями, следом двух коренастых мужичков, внешне похожих, и густо заросшего бородой, двигавшегося последним, небольшого коротышку И, как тогда, никого вокруг. А четверо сейчас догонят Домаша и Дана и двое коренастых бросятся на МакДомаша, а белобрысый и коротышка на него, Дана. И также, как в тот раз, в голову Дана полетит кулак с кастетом. Но тогда лысый, то есть, коротышка на долю секунды замешкался и Дан успел пригнуться Дан притормозил, делая вид, будто поправляет пояс и рассчитывая, что Домаш хоть на пару шагов уйдет вперед. Четверо нагнали их и Дан резко пригнулся, краем глаза отмечая, как проскочившая мимо, схожая двоица бросилась за Домашем. Предчувствие Дана не обмануло
Домаш! крикнул Дан, предупреждая гончара об опасности. А затем время для Дана стало резиновым. Над его головой пролетел кулак коротышки, противник метил в ухо Дана, но не рассчитал, что Дан пригнется. В следующий момент, Дан, не разгибаясь, с силой ткнул ногой в сапоге назад, попал, судя по вскрику, и уже выпрямляясь и поворачиваясь лицом к бородатому коротышке, увидел летящий в него кулак длиннолицого парня
Домаш, предупрежденный Даном, среагировал мгновенно и, развернувшись к нападавшим, встретил того из них, кто бежал чуть впереди, ударом ноги. Но тот, в кого Домаш метил, как-то боком ушел от удара и прыгнул на Домаша. Домаш отпрянул и подался назад, увлекая нападавшего за собой в под Дану на какое-то мгновение почудилось, что в подъезд. Конечно, никакого подъезда здесь не было и быть не могло, и не дать одновременно и второму противнику напасть на него, у Домаша не получалось
Дан пропустил кулак мимо себя, затем перехватил руку длиннолицого и мягко подтолкнул вперед, в то же время нанося ногой удар ему в пах. Белобрысый громко ойкнул и, скорчившись, повалился лицом в траву. И тут же Дан увидел, как в кулаке заросшего густой медной бородой коротышки, скособочившегося в шаге от него, но не упавшего, блеснул каменный шарик кистеня.
А, вот, это уже зря, нехорошо подумал Дан, совсем не по джентльменски. И, подловив коротышку на замахе кистенем-гасило, снова пнул его, в колено, и уже падающему на Дана, от всей души добавил в грудину. От удара бородатого отшвырнуло назад и с головы его упала суконная шапка-ушанка, прикрывавшая, как выяснилось, большую блестящую плешь. Коротышка выронил кистень, а затем медленно рухнул на колени рядом со стонущим белобрысым. Дан почувствовал соленоватой вкус крови на своих губах и слегка саднящую скулу. Коротышка все-таки зацепил его. Однако сейчас было не до этого. Дан развернулся на 180 градусов и, как раз, вовремя. Сообразив, что у коротышки и белобрысого дела плохи, один из похожих друг на друга, как братья-близнецы, крепышей оставил Домаша и бросился к Дану. За те секунды, что тип летел к нему, Дан даже успел рассмотреть его. Смуглый и непривычно чернявый для Новгорода, и странноудивительно спокойный.
Опасен, подумал Дан, весьма опасен.
И, будто, воспоминанием о прошломбудущем проскочило слово:Киллер Дан сделал подсечку чернявому, не особо надеясь на успех. Чернявый легко перепрыгнул ногу Дана и, неожиданно, в прыжке, ударил.
Ого! только и успел подумать Дан, в свою очередь уходя от удара. Шустрый. И показал смещение вправо, сам оставаясь на месте. Чернявый дернулся было вправо, на мгновение выпустив Дана из вида. В ту же секунду Дан подбил его и, заваливающемуся вбок, не давая ему опомниться, сразу нанес двойной в бок. Чернявый со всего маху грохнулся на землю. Дан уже хотел врезать, для надежности, чернявому еще пару раз ногой по ребрам, но громкий всхлип, в котором, ему показалось, он узнал голос Домаша, отвлек его. Дан среагировал на голос и Сильный удар сзади по голове, скорее всего кистенем, заставил его поплыть Недооценил я противника, подумал Дан В ушах невыносимо громко загудели колокола, он попытался обернуться, но лишь мягко опустился на колени, а затем и вовсе повалился ничком на траву.
Какая она громадная и зеленая, мелькнуло еще в сознании Дана
Глава 12
Сначало была полная темнота. Потом мысль:Больно, а за ней, меня тошнит
Темнота как-то посветлела.
Я лежу На земле, что ли Что? Я лежу? Вставать, немедленно!
Дан попробовал встать, с первого раза ничего не получилось. Однако со второй попытки, неловко сгребясь и поднатужившись, он сумел сесть. Темнота рассеялась и он увидел мелькающие вокруг ноги множества людей.
Где я? хотел спросить себя Дан. Но, тут же, как-то вяло, вспомнил:А-а, на нас же напали Он попытался, не торопясь, восстановить события:Меня, вроде, вырубили. Потом Его мысли перескочили. А это, должно быть, те, кто на стенах работал, сообразил Дан, видя мелькающие вокруг многочисленные ноги, увидели, как на нас напали и прибежали на помощь
Вдруг, кто-то, подхватил Дана под руки и поднял.
Странно, а почему я ничего не слышу? подумал Дан и тряхнул головой. Тут же нестерпимая боль расколола голову надвое и чуть не лишила опять сознания. Даже в глазах померкло.
Ну, что, очухался? звук ворвался в сознание Дана вместе с голосом Домаша. Держись за меня. Вот, так, осторожно. Дана шатало и в глазах рябило.
Идти можешь? снова донесся из какой-то неведомой дали голос до сознания Дана. Дан попробовал сконцетрироваться на владельце голоса. Вид у Домаша был еще тот. На скуле явственно всплывал синяк, глаз опухал, а из щеки струилась кровь прямо на дорогого сукна рубашку.
Дан хотел сказать, что не уверен в своей способности идти, но пересохшие губы не желали отрываться друг от друга. Тогда он попытался показать это рукой, однако лишь пошевелил ладонью.
Не можешь, понял его Домаш.
Дальнейшее Дан запомнил плохо. Кто-то куда-то тащил его и этот кто-то явно был не Домаш. По дороге, Дана вырвало и ему стало легче, но лишь на время. Потом опять заболела голова и все вокруг поплыло
Следующее видениеон в окружении множества лиц и среди них Семен, Лавр, Вавула и Зинька. Его тошнит, его что-то заставляют выпить и, в очередной раз, его рвет. И последнее, он на лавке в сарае
Очнулся Дан оттого, что страшно першило горло и очень хотелось пить. А еще неимоверно трещала голова. Да, и во рту, словно, он помои какие-то жрал. Электронное табло часов на стене показывало 12, 12 дня. Темнел рядом экран телевизора. И сбоку, при кровати, томился утюг с висящим на нем одним носком Носок был ярким, полосатым и точно не Дана. Кроме того, по соседству с утюгом валялся чехол от старого зонтика
За открытым окном чирикали воробьи, где-то неподалеку прогундосила машина и слышались голоса людей.
В ногах было как-то неудобно, будто сжимало их что-то Дан с трудом сполз с кровати, вспомнил, что джинсы он вчера сумел снять, а, вот, дальше туго. Кажется, на туфли-мокасины его не хватило. Он попытался извернуться и взглянуть на свои ноги. Однако, силы его иссякли и он, распластавшись на полу, снова отключился
Второй раз Дан очнулся от того, что надрывно звенел телефон. Дан, не открывая глаз, вслепую, протянул руку и нащупал на прикроватном столике аж подпрыгивающий от звука мобильник, но в этот момент телефон стих. Дан, с закрытыми глазами еще минуту посоображалчто это было, а затем оставил трубку в покое и попробовал нашарить на столике пакет сока, который, как ему мнилось, должен был стоять там. Еще с пятницы стоять. Что-то упало. Тяжело ворочая глазами, Дан попытался посмотретьчто именно. Попытка удалась. Это была компьютерная фоторамка. Сейчас на ней красовалось старое семейное фотоДан, еще мальчишка, сестричка, младше Дана на пару лет, отец и мать. Дан хмыкнул мысленно и, перестав искать на придиванном столике сок, потянулся, чтобы поднять рамку. Однако, снова голова у него закружилась, половицы на полу и желтовато-золотистые обои на стене смешались воедино в фантастический узор, и Дан куда-то провалился
В третий раз очухался Дан в полной тишине и некоем благостном сумраке. То бишьв непроглядной тьме. Судя по всему, на улице уже была ночь. Рядом кто-то нагло сопел и ворочался и, непонятно где, еле слышно тявкала собака. Пахло глиной, старой одеждой и еще чем-то таким, квасным.
Значит, почудилось, подумал Дан, уставившись неподвижным взглядом в маленькую прореху в крыше сарая, через которую виднелся краешек далекой блестящей звезды. Часы на стене, шум машины, телефон и старая семейная фотографиявсе почудилось.
Дан уже несколько месяцев провел здесь, в средневековом Новгороде, а, вот, поди, сейчас, только сейчас, вспомнил о своих родных
С отцом Дан виделся не часто. Что там у них случилось с матерью, Дан не знал, но отец ушел от них, со скандалом ушел, когда Дан еше учился в школе, в 6 классе. У отца уже давно была другая семья и Дан, также давно, перестал винить отца в чем-нибудь. Дан иногда бывал в гостях у него, особых отношений не сложилось, но Дан видел, что отец рад ему.
С сестричкой Дан тоже виделся редко. Особенно в последние годы. Выйдя замуж, она оказалась довольно далеко от них. И сейчас, по идее, в том 21 веке, который оставил Дан и который теперь уже, наверное, параллелен этому, где история, благодаря Дану, пошла по другому пути, сестра должна находиться с мужем в Чехии, куда ее мужа отправили в командировку. А, если параллельных миров не существует, тогда в том государстве, какое теперь существует на месте Чехии Связь с ней Дан обычно поддерживал при помощи редких общений в интернете, ибо болтать по телефону не он, ни сестра не любили, только, если что срочное
И мама Замуж она, после ухода отца, второй раз так и не вышла, но через несколько лет, неожиданно, открыла в себе талант актрисы. После чего поступила в народный театр и с каждым годом, со своим театром, все больше и больше колесила по разным городам и весям То есть, и ее, Дан, в последнее время видел не часто По поводу же всех прочих родственников, Дан даже не заморачивался. Нет, они, конечно, были и где-то жили, но Дан видел их очень редко. Правда, теперь он их, вообще, никогда не увидит, ну, и бог с ними Короче, отсутствие в этом мире отца, матери и сестры, а также прочих родственников и знакомых пока Дана не грызло, ведь, он привык к одиночеству Может потом Позже. Захочется взглянуть им в глаза, сказать что-нибудь и услышать ответ Обнять их Хоть разочек.
Дан скрипнул зубами:У-у, все-равно, ничего изменить нельзя!
От нахлынувших чувств Дан не сразу понял, что лежит, укрытый теплым одеялом из шкур, закинув-подложив одну руку под голову и что эта рука у него давно занемела. Он высвободил руку и пару раз сжал и разжал кулак, дабы кровь живее заструилась по венам. Занемевшую руку сразу закололо множество маленьких иголочек.
Неожиданно сопение рядом прекратилось и Дан услышал шорох. Из темноты появилось бородатое лицо Домаша. Почти тут же к бородатой физиономии Домаша присоединилась варежка Семена.
Ты как? почему-то тихо спросил Домаш, всматриваясь в Дана.
Живой, также шепотом, на всякий случай, отозвался Дан. И поинтересовался:А что случилось? Почему так тихо?
А-а, забудь уже нормальным голосом сказал Домаш. И спросил:Голова не болит?
Нет, уронил Дан. А что, должна?
Внезапно рядом с Домашем и Семеном материлиазовалось еще несколько физиономий. Притом из них Дан знал только Лаврина и Вавулу, остальные две, со спутаными длинными бородами и темными клобуками на головах были ему совершенно незнакомы.
Домаш наклонился ближе к Дану.
Ты помнишь, что с тобой произошло? медленно, с расстановкой, спросил он Дана.
Помню, ответил Дан, не волнуйся. Я еще не сошел с ума. Нас с тобой подловили за воротами какие-то урки.
Ты брось эти свои словечки, тати это были, по нашу душу.
Да, с интересом спросил Дан, а чего же мы тогда живы?
А я бы не сказал, что ты сильно жив, с кривой ухмылкой уронил Домаш и выпрямился. Ты два дня без памяти тут провалялся
Сколько? даже приподнялся на лавке Дан.
Незнакомые суровые физиономии оттеснили Домаша.
Молитвы владыки нашего Ионы услышал господь, громко, густым басом, сказал обладатель одной из них, тот, что был весьма габаритен, ожил раб божий Дан. И также, как Домаш, посмотрел на Дана. Внимательно посмотрел. После чего произнес, обращаясь к обладателю второй физиономии, с лицом, обезображенным шрамом, пересекающим щеку и скрывающимся в ржавой бороде:Брат мой, мы больше здесь не нужны. Пойдем, пусть эти люди поговорят с ним. А мы дождемся утра и отнесем благую весть наставнику нашему. С этими словами незнакомые лица исчезли. Дан услышал только небольшой шорох и звук опустившихся, неподалеку, на лавку тел.