Из-за этих подходов у меня с Евой и Анной и завязалась такая странная дружба. Они вроде ценят мои попытки стать сильнее и выносливее, и в тоже время намекают мне, что всё это совсем не моё. Я же парень, будущий муж, а значит, моё дело готовить, убирать, вести дом и хозяйство. Силовые решения остаются на женщине. Чёртов матриархат. Но мне всё равно необходимы физические нагрузки и авторитет для вливания в местное общество. А военных, даже бывших, тут уважают. Так что походы, кроме изматывающих нагрузок, дали мне плюс пять к налаживанию связей в местной тусовке.
Дома я отлёживался неделю, а потом, после первого же похода, Анна решила, что мне пора выйти в свет. Устроить меня в местную школу заняло ещё неделю, потом я пошёл в школу. Первый раз, но не в первый, а в выпускной класс. Особый шарм моей учёбе придавала моя амнезия. Тут помню, тут не помню. Доминик был типичным ботаном и то, что мне удалось выцепить из его памяти плюс мои собственные воспоминания, позволило занять место пусть не отличника, но довольно крепкого хорошиста. Да мне и самому поначалу интересно было, насколько полно я освоил память донора. Ага, интересно было только до тех пор, пока меня не стали вызывать к доске. А случилось это на первом же уроке.
Класс, встать!
Я стою перед классом рядом с завучем: мощной тёткой, которая привела меня в класс, где мне предстоит учиться до конца учебного года. Смотрю на класс, класс смотрит на меня. Завуч вещает о том, что в силу определённых обстоятельств, мне придётся доучиваться в этой школе и в этом классе. Подробности о моей аварии она умалчивает, я тоже не спешу поделиться с миром всеми тонкостями биографии. Наконец завуч кладёт тяжёлую ладонь на моё хрупкое плечико и слегка подталкивает меня вперёд. Я делаю шаг и склоняюсь в официальном поклоне.
Доминик Каррера.
Чем хорош этот мир и что меня больше всего тут бесит, так это ритуалы. Ритуальные поклоны, ритуальные приветствия, ритуальные прощания. Вот и сейчас я отрабатываю ещё один ритуал и радуюсь тому, что он есть. Мне предстоит провести в обществе подростков ещё какое-то время и можно спрятаться за ритуалом, ограничить на первых порах общение официозом, приглядеться к местным в естественной среде их обитания. Эту тактику я взял за основу выживания в больнице и продолжаю ей следовать. Я мимикрирую, подстраиваюсь под окружающих, стараюсь контролировать каждый свой шаг и слово. По большей части получается, но некоторые мои поступки здесь считают странными. Те же воскресные походы. Оказывается, что мальчики в них ходят редко, они должны помогать отцам по хозяйству. Поход добавил уважения ко мне женщин и настороженности мужчин. Я этого сначала не понял, а потом уже стало поздно. Среди нескольких знакомых тёток, заскочивших к Анне в гости якобы случайно и без особого повода, я прослыл парнем со странностями. Вот и сейчас я выполнил лишь необходимые телодвижения, чтобы не совершить очередной «странный» поступок.
Учитель, господин Хосе, молча смотрел на меня, а когда завуч вышла из класса, предложил мне сесть за парту. В классе стояли привычные для меня парты, за которыми по двое сидели ученики. Все парты были заняты, кроме одной «на Камчатке». Там располагалась одна особа женского пола, которая с насмешкой смотрела на меня. Я уселся рядом и стал доставать ученические принадлежности. Охренеть, сколько всего должен таскать за собой ученик! Тетради, учебники, ручки, карандаши, линейки Я всем этим занимался в последний раз ещё в прошлой жизни, когда собирал своих детей в школу, а теперь сам сижу за партой.
У нас сейчас по расписанию литература. Засада. Местную литературу я не знаю совсем. С трудом вспомнил местный алфавит, что уж там про писателей! Перед школой пришлось усиленно штудировать недавно купленный учебник, причём весь. Ладно хоть память мне досталась отличная и за неделю я смог пройтись по основным предметам. Толстого и Достоевского тут не было, но были свои Ибаньесы и Доминго. Так что когда меня вызвали к доске, я смог связно ответить на вопросы учителя о творчестве Веласкеса и даже прочёл на память его стишок. Получил четвёрку.
И так на каждом уроке. Меня вызывали к доске, я отвечал на вопросы. Срезался на истории, училка просекла, что я знаю местную историю только в пределах учебника и начала меня гонять по датам и событиям, которых в учебнике не было. В итоге схлопотал трояк и понял, что с историчкой у нас будет война. Да и фиг с ней. Спокойно прошёл в конец класса под шепоток одноклассников и сел на место. Соседка смотрела на меня с осуждением. Кажется, не знать историю это не тру. Запомним.
На переменах со мной попытались познакомиться. Подошли два парня повыше меня и покрепче, представились. Одного звали Марко, а другого Питер. Марко был блондин, а Питер брюнет. Наверное, решили затащить в свою компанию рыжего. Это я про себя, волосы у меня слегка порыжели. Не слишком, но цвет выделяется. Сначала не обратил на это внимания, а потом заметил, что рыжих здесь не слишком много, а ведь я решил быть как все. Долго игрался с Источником, пока не перехватил управление по окрасу своей шёрстки.
Привет. Это Питер, он повыше и побойчее.
Привет. А это Марко. Он, как и мой дядя, тихий и скромный.
Привет. А это уже я, с любопытством наблюдаю попытку местного населения завязать знакомство со мной.
Рядом сидит соседка с красивым именем Ирэн. Она выше меня на голову и сильнее. Местная хулиганка и заводила. И красавица, кстати, я уже оценил её стати на физкультуре, которая шла за историей. Мне по болезни дали освобождение от физкультуры, так что я местный женский пол я разглядывал сидя на лавочке в спортзале. Пацаны сплошь рыхлые, у нас такого не наблюдалось. А вот девчонки спортивные, да. И фигуристые одна к одной, с лишним весом всего пара девчонок. Тут есть ещё одна отличительная особенность местных: женщины здесь более молчаливы, по сравнению с моим миром. Точнее, девушки-подростки сдержанны в общении со сверстниками парнями и наоборот. А вот между собой девицы поболтать любят и любопытны, как кошки. Так вот, возвращаясь к Марко и Питеру. Они плотно так насели на меня, пытаясь выяснить мои увлечения. Дело в том, что оба они состоят в клубе
И вот тут меня накрыло. Школа, красотки, клубы Аниме! Скотина Вергилий засунул меня в аниме? Всё же, блин, сходится! Несуразности все эти, матриархат этот долбаный, ну всё, всё так и тыкает пальцем в какую-нибудь аниме-мангу. А я-то, дурак, блииин! Марко и Питер закончили своё выступление и теперь смотрели на меня, а я пялился на них и не мог вспомнить ни слова, о чем они говорили. Сбоку насмешливо смотрела на меня Ирэн. Я напрягся, но смог лишь неопределённо пожать плечами. Типа: ну, может быть. Этот простой жест опять включил моих собеседников, и они затарахтели, перебивая друг друга.
У нас уже собраны почти сто пятьдесят образцов!
В сто первой школе всего девяносто шесть.
Нет, я там был, там уже больше сотни!
Когда это ты там был?
Позавчера. Санчо сказал, что они догонят нас до конца года.
Да как они это сделают?!
У Санчо знакомый на фабрике, он ему поможет.
Так нечестно!
А ему пофигу! Он сказал, что к концу года, на фестивале, они выставят две сотни различных видов пирожных.
Две сотни?!
Я почувствовал, что у меня мозги перегреваются и поднял руку. Пацаны заткнулись, а я пару секунд наслаждался тишиной. Потом осторожно уточнил.
Клуб кондитеров?
Да, закивали оба.
Вы печёте пирожные?
Да! сколько энтузиазма, господи И за соседними партами к разговору прислушиваются.
И вам нужны новые рецепты?
Да!
У вас почти полторы сотни рецептов и вы думаете, что я дам вам новый рецепт?
Да! сколько надежды в глазах этих юных домохозяек.
Я, конечно, поспрашиваю дома, но простите, парни, я не люблю готовить.
После этих слов вокруг воцарилась тишина. Марко и Питер смотрели на меня как на предателя, а Ирэн в изумлении. Даже за соседними партами молчали, видимо мои слова были шоком для окружающих.
Как же ты сдашь домоводство? слабо спросил Питер.
Да как-нибудь, пожал я плечами, вспоминая, что это ещё за предмет. Вроде бы в расписании такого не было.
Парочка кондитеров отвалила, потрясённые до глубины души моим святотатством, а интерес со стороны соседки усилился. Так, срочно надо узнать, что такое домоводство. На моё счастье прозвенел звонок и в класс вошёл учитель алгебры и геометрии. Ну хоть что-то знакомое. Тут даже Архимед и Пифагор были, так что я получил пятёрку. И наконец-то этот день закончился!
Эй, Каррера!
Чёрт, видимо рано я радовался. Поворачиваюсь, и разглядываю приближающуюся троицу. Ирэн и две её подружки: Лидия и Мари. Мари вся конопатая и уже успела нажрать лишний вес, а Лидия ничего так, симпатичная, только немного дёрганная. Ну и что будет? Деньги с меня попытаются стрясти? Школа хоть и приличной считается, но находится на границе одноэтажных кварталов разных социальных уровней. Я вот, получается, живу в квартале более богатом, а эти девчонки откуда?
Куда направился? спрашивает Мари и смотрит на меня эдак вызывающе.
Домой, отвечаю я, разглядывая в упор эту нахалку.
А чего пешком? не прекращает Мари. Разве такой богатенький мальчик не должен ездить на мамином авто?
Тебе-то что за дело?
Да, нарываюсь, но конфликт лучше обозначить сразу. Да и ясно будет, чего в будущем от человека ждать. Мари от моих слов вспыхнула и надвинулась на меня покрасневшей горой сала.
Ты чё, нарываешься?
Только сейчас поняла? я не отступаю и смотрю на толстуху снизу.
Хватит, вмешивается Ирэн, и толстуха сдаёт назад, не переставая буравить меня взглядом. Ты где живёшь, Каррера?
Патриотов, двенадцать.
Ирэн морщит лоб, а Лидия внезапно спрашивает:
Анна Альва твоя тётя?
Да, немного удивляюсь я.
А Ева Альва?
Сестра.
Ничего себе, моих родичей так хорошо знают в округе? Видимо, знает только Лидия, потому что Ирэн и толстуха смотрят на неё так же недоуменно. Лидия поясняет:
Ева из «Угольков».
А-а-а
Девчонки развернулись и пошли своей дорогой, а я пошёл своей. Что ещё за «Угольки»? Звучит как название уличной банды, вот только Никак не могу привыкнуть, что женщины тут гораздо агрессивнее мужчин. Надо будет Еву насчёт всего этого попытать. Она, видать, местный авторитет, раз после упоминания её имени эти козы отстали.
Глава 8
Дома Евы не было, и я зашёл к Марко на кухню, откуда несло вкусными запахами. Марко не работает, семью содержит Анна. Марко у нас в доме хозяин. Домохозяин, блин. Наврал он мне про свою работу. А Анна работает в местной энергетической компании, и вроде бы не на рядовой должности. Видимо, армейская закваска помогла ей выбиться в небольшие начальники. За время, что я провёл в семье Альва, я понял, что работа по дому не кончается никогда. И как Марко успевает за всем следить? Вот и сейчас он печёт что-то в духовке, чистит овощи и слушает радиопередачу. Там идёт очередная постановка, аналог мыльной оперы, только в радиоварианте.
Не став мешать Марко переживать о том, что Луис встречается одновременно с Ольгой и её сестрой, я выскользнул из кухни. В коридоре скопилась пара мешков с мусором. Отволок их на улицу и запихнул в мусорный бак. Потом набрал воды в ведро и принялся за мытьё полов, начиная со второго этажа. Дом у Альва маленький, а следить за чистотой приходится постоянно. Здесь недалеко степь, откуда ветром весной несёт песок и пыль, так что влажная уборка, фильтры на окнах, плотно прикрытые двери обязательны до начала цветения трав и деревьев. Пыльный сезон, так тут это время и называют. Даже осенью он намного короче, там от пыли спасают ветра, дующие с Южного моря, и осенние дожди. Местный климат мне нравится. Ещё середина марта, а уже тепло, хожу без шапки и в лёгкой куртке.
Закончил со вторым этажом. Помыл в своей комнате и в коридоре, только в комнату Евы не стал заходить, потому что она от этого бесится. И чего скрывает? Ну нашёл я у неё однажды парочку фотографий местных актёров и журнал с полуголыми мужиками, видимо аналог нашего Плейбоя, подумаешь. Но сестрица возмутилась конкретно, чуть драться не полезла, дура. Так что с тех пор мне доступ в её комнату закрыт, а мне только легче от этого. Мыть меньше и убирать её разбросанное нижнее белье не надо. Вот ведь, не может Еву Анна научить армейской дисциплине и порядку. У них с Марко в спальне такого бардака я никогда не видел. Кстати, спальню их я тоже не мою, этим Марко занимается, да и Анна не чурается руки испачкать.
Помыв лестницу, прошёлся по гостиной, сменив воду два раза. Потом пошёл в гараж. Пока нет машины, его можно подмести от песка и пыли. Гараж у Альва большой, во всю длину дома, разделённый пополам дощатой перегородкой. Половину занимает машина Анны, на которой она ездит на работу. Машинка не новая, б/у, да ещё и купленная в кредит, но конкретно эта марка, «Лагуна», отличается надёжностью на фоне местных поделок. Анна водит машину хорошо, уверенно, а вот Марко водила тот ещё. Когда Еве исполнится восемнадцать, она тоже пойдёт получать удостоверение водителя. Учёба в автошколе подарок Анны на совершеннолетие. Машин тут мало, наличие авто в семье поднимает статус.
Вторая половина гаража это склад различного барахла, который достался семье Альва ещё от предыдущих хозяев. По словам Анны, у них просто руки не доходили разобрать тамошние коробки. Ну а у меня время есть, так что я открыл дверь, ведущую в эти залежи хлама, и вытащил на свет очередную коробку. В день разбираю по одной коробке, мне интересно вытаскивать вещи из них и пытаться определить их назначение.
Книги. Ага, понятно. Нашёл парочку довольно интересных: местная фантастика и приключения. Всякое барахло, вроде старых ботинок или порванных курток, сразу же отправилось на свалку. Позавчера нашёл чемоданчик с набором инструментов. Ключи, отвёртки, молотки Запах машинного масла Хорошая находка. Я выпросил у Анны немного горючки, на которой ездит её колымага, и отмыл инструменты от засохшей на них грязи. Горючее похоже на бензин, низкооктановый, у нас такого давно нет, жирный и вонючий. В обитаемой части гаража стоял небольшой верстак, под столешницу которого и поместился чемоданчик. Пусть стоит, глаз мой радует. А то с этими ложками-поварёшками уже забывать стал, для чего руки у мужика предназначены.
Сегодня коробка была крупной и просто неподъёмной. Скорее даже это был сундук средних размеров. С трудом выволок его из темноты на свет. Что там за сокровища хранили? Сундук с сокровищами, как и положено, был заперт на висячий замок, что лишь подстегнуло любопытство. В гараже нашлась сталистая проволока, и я долго ковырял ей в замочной скважине, но всё же смог открыть. Замок отложил в сторону. Есть тут магазинчик, торгующий стариной и всякой всячиной, замок можно туда пристроить за пару серебрух. Лишние деньги не будут. Я уже отнёс туда несколько найденных вещиц. Первый раз вместе с Анной, чтобы она подтвердила, что я не воришка, а потом уже один. Деньги приносил Анне и отдавал всё до копейки. Тётка была довольна, видимо, ожидала, что я заныкаю эти гроши. Больно надо! Это действительно были гроши, мараться об них не входило в мои планы. Вот если бы там были золотые слитки Шучу, конечно, но помечтать можно.
Ладно, что тут у нас? Я открыл крышку ящика и присвистнул. Передо мной лежал набор по переделке велосипеда в мопед. Одноцилиндровый двигатель, пара лопнутых шкивов, тросы, ремень и ещё куча всяких запчастей. Всё это было покрыто налётом ржавчины, несмотря на то что большинство деталей лежали завёрнутыми в промасленную бумагу. Тут же лежала пожелтевшая и разбухшая от влаги книжка, на обложке которой можно было прочитать, что это инструкция по сборке. Я осторожно перелистнул пару страниц. Н-да, пичалька. Текст смазан, рисунки расплылись.
Чего это тут у тебя? услышал я за спиной.
Ева, надо же. Подошла, а я и не заметил. Обычно-то чуйка моя эмпатная заранее предупреждает, а тут так задумался, что и проворонил. Ева заглянула через плечо и издала восхищённый писк.
Тут надо сделать пояснение. Мир этот основан на Магии. Но, как я уже говорил, магия постепенно уступает место технике. Автомобили, радио, поезда. Всё это медленно, но верно входит в обиход. Причиной тому послужила последняя война, по итогам которой мы потеряли нехилый кусок земли за Средиземным морем, который оттяпала у нас Африка. Африканцы забрали бы и больше, потому что их больше, а значит и магов у них тоже больше, но европейцы, в лице Императора, сделали в ходе войны ставку не на магию, а на технологии и не ошиблись. В течение нескольких лет были созданы бронеходы и пароходы, протянуты первые железные дороги, по которым пустили первые составы. Всё это позволило привлечь обычных людей, не магов, не просто в качестве пушечного мяса, а поставить их к управлению всей этой машинерией. Поэтому, когда с неуклюжих дирижаблей на африканцев посыпались флешеты, в войне наступил перелом. И хотя теоретически Империя проиграла войну, но по факту африканцы просто побоялись воевать дальше с непонятными конструкциями, которые появлялись на полях сражений. Так что был заключён мир, причём на условиях Империи. То, что мы потеряли часть заморских земель это не показатель нашей победы, а вот то, что африканцы убрались с нашего берега, имея многократное преимущество в магах и простых воинах, это говорит о том, какое механические монстры произвели впечатление на агрессоров.