Однако оказалось, что я буду вовсе не единственным бастардом, сражающимся за правое дело. У испанцев имелся еще и некий Хуан Хосе Австрийский, которого король даже успел признать. После смерти Филиппа IV его супруга задвинула столь неудобную персону куда подальше, но это можно было изменить!
По моему глубокому убеждению, в борьбе за корону бастард по своей значимости был величиной если и отличной от нуля то ненамного. Однако оказывается, я серьезно заблуждался, ибо некоторые испанцы всерьез рассматривали дона Хуана Хосе в качестве претендента на престол, если законный король детей не оставит. И в целом отзывы об этом человеке били неплохие, но всегда есть но. Испанские гранды (особенно те, которые 1-го класса) были не уверены, что сумеют дона Хуана Хосе контролировать. А делиться властью не хотелось.
В общем, как я понял из витиеватых рассуждений дона Мартинеса, на троне Испании им нужна была декоративная, зависимая от них фигура. Карлос II был оптимальным вариантом, если отстранить от дел Марианну Австрийскую. Но поскольку не было уверенности, что болезненный король долго проживет, иметь запасной вариант не помешает. И я в этом плане был предпочтительнее дона Хуана Хосе. Во-первых, потому, что в полномочиях испанских грандов было как признать меня, так и не признать. Во-вторых, меня в Испании никто не знал, и мое положение будет зависеть все от тех же грандов.
Несмотря на все далеко идущие намеки дона Мартинеса, я осознавал, что испанской короны мне не видать, как своих ушей. В конце концов, я слишком здравомыслящий человек, чтобы не понимать таких элементарных вещей. Меня разыграют, как козырную карту, когда придет время делить власть. Но чем все закончится, предсказать несложно. Дон Мартинес с сотоварищами откажется сажать меня на трон в обмен на какие-нибудь плюшки со стороны противника. Так стоит ли соглашаться?
С одной стороны, ввязываться в данную авантюру смертельно опасно. С другой стороны - это шанс хорошо устроиться в Европе. Сколько можно прозябать в колониях? Здесь мы уже достигли своего потолка. А дон Мартинес мне предлагает сделать новый рывок. Так почему бы этим не воспользоваться? Только на своих условиях? Никто же не думает, что ослепленный блеском короны, я понесусь свершать благие дела во славу Испании, не подстелив соломки себе, любимому?
По-хорошему бы, конечно, предложение ввязаться в высокую политику нужно хорошенько обдумать. Вот только времени в обрез. Дон Мартинес же намекнул, что в ближайшем будущем планируется политическая акция, где я должен засветиться. Да и потом он уже сделал мне одолжение, прибыв на эту встречу. Кто я и кто дон Мартинес? Бывший пират против высокопоставленного испанского гранда не смешно даже. Ну и подобные предложения дважды не делают. И раз подвернулся шанс, нужно его хватать.
Дон Мартинес же вряд ли ждет, что я стану его козырной картой безо всяких гарантий? Раз уж меня толкают в самозванцы, я мог бы с этого хоть что-то получить. И лучше всего, если это будет территория, где я смогу развернуться. Не в Испании, разумеется. Там, во-первых, все давно поделено, а во-вторых, слишком велик шанс, что отравят нафиг. Но у испанцев есть Сицилия! Причем делами острова никто особо не занимается. Что довольно странно, учитывая ее выгодное расположение и бонусы, которые можно поиметь, если в нее немного вложиться.
Есть еще Сардиния с Корсикой, но Сицилия по своему расположению мне нравится больше. Подальше от трона - подальше от связанных с ними проблем. И контролировать лишний раз никто не полезет. А уж я сумею там окопаться как следует. Сицилия может стать неплохой базой - можно будет приглашать специалистов со всей Европы, организовать производство чего-нибудь ценного (лучше всего оружия) и грабить турецких пиратов! Между прочим, остров Мальта, если я правильно помню, находится в подчинении у испанского вице-короля Сицилии. А Мальтийский орден имеет на мусульман большой зуб. Причем еще со времен крестовых походов.
Ну и потом это же Европа, а не далекие колонии! Перспектив в разы больше! Мы с Бульоном думали, чтобы в эту самую Европу слинять, но у нас не было нужных связей. А без них никакие деньги не помогут. Ибо, властью короля, сегодня у тебя есть состояние, а завтра нет. Мы раздумывали, какому королю предложить свою шпагу, но ни один из правителей не показался нам приемлемым.
С Францией, после д'Ожерона, связываться было небезопасно, да и Луи XIV непредсказуем со своими капризами. В Англии тоже особых перспектив нет. Тем более, если учесть, что очнулся я в этом мире в трюме именно английского корабля, среди ирландских бунтовщиков. Голландия уже не так сильна, как раньше. А в Россию мне, с моими липовыми документами, лучше вообще не соваться. Ну и кому служить?
А тут такой поворот. Понятно, что грабя испанские корабли, Испанию, как страну проживания, мы никогда не рассматривали. И я, кстати, поинтересовался у дона Мартинеса, как мне аукнется мое пиратское прошлое. Я ведь не только корабли грабил, но и города. Однако меня уверили, что этот вопрос решаем. И перейти служить от одной страны к другой не считается чем-то предосудительным даже среди высокопоставленных чиновников.
- Что ж ваше предложение кажется мне интересным, - кивнул я дону Мартинесу. - Но скажу честно. Я не верю в то, что я внебрачный сын Филиппа IV. Внешняя схожесть, которой, кстати, я тоже не заметил, может быть всего лишь совпадением.
- А манеры? Жесты? Да даже почерк! Я близко общался с его величеством, имел честь быть приглашенным на охоту в числе немногих гостей, и видел короля в различных ситуациях. Так что можете мне верить. Сходство несомненно. И оно столь велико, что не может быть случайным. То, как вы кладете руку на эфес шпаги, поворачиваете голову, держите спинуни у кого из тех, кто знал Филиппа IV лично, не возникнет сомнений.
- Хорошо. Тогда еще несколько уточнений. Вы ставите перед собой задачу отстранить от трона Марианну Австрийскую? Или убрать ее фаворитов?
- На первых порах, будет вполне достаточно, если удастся отстранить от власти Великого инквизитора Нитарда. Он даже не испанец! Подумать только, какой-то немецкий иезуит влияет на королеву! Про них ходят слухи, порочащие честь вдовы короля!
- Полагаю, что удалить Нитарда удастся. Но после этого я не хотел бы оставаться в Испании. Меня вполне устроил бы титул вице-короля Сицилии.
- Сицилии?! - поразился дон Мартинес. - Но это же совершеннейшая дыра!
- Зато никто из испанских грандов не будет завидовать. И обвинять меня во вмешательстве в политику страны. И пытаться меня уничтожить, чтобы убрать лишнюю фигуру с политической доски Испании. А превратить дыру в доходное место я сумею.
- Что ж вы выдвигаете весьма скромное требование.
- Просто оно не единственное. Я хотел бы, чтобы бастардом меня признали тайно. Чтобы о моем происхождении знал очень узкий круг людей.
- Но это невозможно! - вскинулся дон Мартинес. - Вас же представят ко двору. И любой, кто знал Филиппа IV, догадается, что вы его бастард.
- Одно дело догадываться, и совсем другое - точно знать, что испанские гранды официально признали меня королевским бастардом.
- Для бывшего пирата это немыслимая честь! - надулся дон Мартинес.
- Но не для князя Оболенского, - возразил я, лихорадочно придумывая какую-нибудь историю, которая могла бы оправдать мое нежелание светиться в роли официального бастарда.
Влезать в интриги испанского королевского двора? Я еще не сошел с ума. Помочь дону Хуану и получить в качестве вознаграждения Сицилию - это одно. А постоянно крутиться в этом террариуме? Чувствовать себя жирным карасем среди крокодилов и акул? Нет уж, лучше сныкаться в густой траве, и потихоньку отращивать и панцирь, и зубы. К образу жизни королевского двора нужно привыкать с детства. Но не буду же я говорить дону Мартинесу, что тупо беспокоюсь за свою безопасность? А насчет подходящей истории, оправдывающей мое нежелание официально стать бастардом, в голове что-то щелкнуло, и я начал вдохновенно врать.
- Понимаете, дон Мартинес Дело в том, что я родился и вырос в Тартарии, в весьма знатном семействе, и после ранней смерти моих родителей, родственники, ставшие моими опекунами, планировали женить меня на одной из дочерей нынешнего царя Московии. До переговоров дело не дошло, но я хочу выполнить их волю.
- Продолжайте, - напрягся дон Мартинес.
- Я не уверен, что царь согласится. Ведь я практически все потерял. И он может посчитать вице-короля Сицилии недостойным. Но если официально будет объявлено, что я бастард, не будет вообще никаких шансов.
Врал я уверенно и с апломбом. Мне было жизненно необходимо, чтобы дон Мартинес поверил. И причина у всего этого была одна - я желал подстраховаться, чтобы суметь вовремя спрыгнуть с этого паровоза, если его понесет не туда. Титул бастарда может аукнуться в самый неподходящий момент. Так что пусть лучше пока останется на уровне слухов.
- Московиты, конечно, варвары, но царская кровь И посол их сейчас в Мадриде. Под такое дело торговлю можно расширить. И англичан подвинуть с голландцами, - пробормотал дон Мартинес.
- Для всех я могу быть тем, кем являюсь по документам. Иностранным дворянином Сергеем Оболенским, решившим помочь Испании.
- Ваше имя действительно трудно выговорить, - поморщился дон Мартинес. - Но и французская фамилия не годится, вы правы. Дон Серджио де Боленос звучит куда лучше.
Я только махнул рукой. Хотя у испанцев же тоже положено давать много имен. Как я там полностью представился Бульону при первой встрече? Только адаптировать к испанскому произношению
- Дон Серджио Николас Сильвен Андрес де Боленос, - произнес на пробу я. Имя Селиван в испанскую версию не превращалось никак.
- Документы на это имя будут составлены немедленно! Но у меня невольно возник вопрос вы католик?
- К сожалению, нет, - признался я.
- Это недопустимо! - взвился дон Мартинес. - Вам придется принять католичество. Я пришлю подходящего священника.
Идея постоянного посещения католической церкви с обязаловкой исповедания меня не вдохновляла. И терпеть рядом с собой иезуитов, которые станут пристально следить за каждым моим шагом, я тоже не желал. Но понятно, что в данном случае выбора у меня не было. И мне пришлось согласиться.
- Хорошо.
- Я планирую отправиться в Испанию через неделю. У вас есть время передумать, - испытующе прищурился дон Мартинес.
- Я не передумаю.
Чего уж тут передумывать? Мы уже обо всем договорились, даже о цене. Куда отступать? Да и зачем? Единственное, что нужно сделать - это переговорить с Бульоном, и поставить его в известность о моем решении. Нет, втягивать его в свою авантюру я пока не собирался. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что за моей спиной есть база, куда можно отступить и человек, на которого можно положиться. А вот если мне удастся стать вице-королем Сицилии, тогда будет смысл тащить Бульона к себе. Вот как только он отнесется к идее перейти на сторону испанцев?
Арман де Бульвиль
Ну вот зачем испанскому гранду встречаться с де Боленсом? Неужели Серж задумал новую авантюру? Но они же договорились, что бросают каперский промысел. Или дело в другом? Арман весь издергался, пока дождался своего друга. А Серж потащил его в кают-компанию «Фортуны». Значит, разговор предстоял серьезный. Не для посторонних ушей. И когда Серж выложил, о чем беседовал с доном Мартинесом, Арман невольно впал в ступор.
- Так ты принц? - неверяще переспросил де Бульвиль.
- Незаконнорожденный, - уточнил Серж. - И если честно, мне самому сложно поверить во всю эту историю.
- Но зачем дону Мартинесу такое придумывать?
- Вот и я не понимаю. Он сказал, что у испанского короля Филиппа IV было почти три десятка бастардов. И я сомневаюсь, что во всей Испании не нашлось нужного человека, похожего на его величество. Почему я?
- Корабли и сокровища? - напомнил Арман.
- Возможно. С этой точки зрения я на проблему не смотрел. Дона Хуана Хосе признали, потому что он оказался полезен стране Но я же не идиот, чтобы выкладывать сразу все свои козыри! В Испанию я двинусь только на «Фортуне». И ценностей возьму ровно столько, чтобы прилично выглядеть при Мадридском дворе и, в случае необходимости, всучить взятку.
- Значит, переберешься в Испанию - расстроенно вздохнул де Боленс. Понятно, что от такого шанса не отказываются, но расставаться с другом было жаль.
- Нет, моя цель не Испания. Я выторговал себе титул вице-короля Сицилии, и хочу обосноваться именно там. Если мне это удастся, я пришлю тебе весточку. А ты подумай, чего хочешь. Пожелаешь - переселяйся ко мне. На Сицилии мы найдем применение нашим сокровищам и увеличим их количество. Не захочешь - останешься на Пти-Гоаве. Как разделить наши капиталы и корабли - мы договоримся.
- Сицилия - большой остров, - мечтательно закатил глаза Арман.
- И возможностей там больше. Ты даже сможешь навещать свою семью, не ограничиваясь посылкой им денег и обменом двумя-тремя письмами в год. Даже если мой статус изменится мы по-прежнему будем равными компаньонами. Надежные друзья встречаются слишком редко, чтобы ими разбрасываться. Я доверял тебе свои деньги и свою жизнь, и ты ни разу меня не подвел.
Арман смущенно отвернулся. Он никак не мог привыкнуть к такому открытому признанию собственных заслуг. Серж действительно был благороден. И это сказывалось на его словах и поступках.
- Сколько народа возьмешь с собой? - деловито уточнил де Бульвиль, справившись со смущением.
- Думаю, человек 50. Я предварительно переговорил с людьми. Кое-кто не прочь завязать с пиратским ремеслом и осесть в Европе. Если все пройдет удачно, я смогу так их наградить, как им и не снилось.
- Пожалуй, эта авантюра будет самой опасной, - признал Арман. - Но я с тобой! Какой смысл прозябать в Пти-Гоаве, если можно вернуться в Европу? Наши богатства и положение помогут нам найти подходящих невест. А ты наверняка понимаешь, какие двери может распахнуть удачная женитьба!
- И расположена Сицилия исключительно удачно, - хмыкнул Серж. - Если что-то пойдет не так с испанцами, мы можем без проблем скрыться в Италии или во Франции. Словом, это шанс, которым я собираюсь воспользоваться.
- Удачи! - искренне пожелал Арман.
Сергей Оболин
Дорога в Испанию оказалась спокойной и даже скучной. Учитывая, сколько кораблей было в эскадре, это неудивительно. Только полный отморозок решился бы напасть на целый флот. Причем очень хорошо вооруженный. А с погодой нам повезло. Так что я мог спокойно учиться, знакомясь с нравами испанского двора. Для этого ко мне был приставлен слуга - Педро Саррес, который долгое время работал у дона Мартинеса.
Понятно, что он следил за мной в пользу своего босса, но ничего удивительного в этом не было. И ничего страшного тоже, поскольку я не собирался ни нарушать своих обязательств, ни рассказывать кому бы то ни было свою реальную историю. Мне нужно было до автоматизма отработать манеры, запомнить, к кому как обращаться и выучить хотя бы пару придворных танцев. Последнее оказалось сложнее всего. Тело, привыкшее к резким, стремительным движениям, с трудом воспринимало неторопливую плавность той же паваны.
Судя по рассказам Педро, возле трона кипели нешуточный страсти. Гранды буквально выгрызали друг у друга власть, не гнушаясь никакими способами. Впрочем, меня это не особо удивило. В любой стране придворные удавить друг друга готовы за близость к короне. И не мне тягаться с этими зубрами. Впрочем, в Мадрид я в ближайшее время и не собираюсь. (Да век бы его не видеть!) Мой путь лежит в Каталонию, где я должен встретиться с доном Хуаном Хосе Австрийским и принять участие в планируемом вооруженном восстании.
В прошлой жизни 21 века я пару раз бывал в Испании. Красивая страна. Даже любопытно, как она выглядит в 17 веке. Пусть это и не пик ее могущества, но и не полный упадок. И на Каталонию интересно посмотреть. Там вечно антиправительственные настроения витают. На месте дона Хуана я бы не сильно обольщался, рассчитывая на поддержку каталонцев. Пока он в оппозиции, ему сочувствуют, но как только он дорвется до власти, сразу пополнит список врагов.
Пройдя Гибралтар, я чувствовал себя как перешедший Рубикон Цезарь. Пути назад так и так не было, но теперь это ощущалось как-то особенно отчетливо. Передо мной был берег Испании. Марбелья, Малага, Мотриль, Альмерия, Картахена Последняя ассоциировалась у меня исключительно с пиратами и грабежами, но Картахена в колонии и на материке - это две очень большие разницы. Здесь располагалась база для королевских галер и военный анклав, что превращало город в точку военного и политического влияния испанских королей на Средиземноморье.