Чем ближе была цель нашего путешествия, тем больше я нервничал. Дон Мартинес был щедр на обещания, но поддержат ли его в Испании его сторонники? Понравится ли им идея с запасным бастардом? Если на титул князя у меня есть хотя бы липовые документы, то свою родственную связь с королем я не смогу доказать никаким образом. До умения определять родственные связи по ДНК еще три с половиной сотни лет. Уж не знаю, на счастье или на несчастье.
По большому счету, мог ли я утверждать, что точно не являюсь сыном Филиппа IV? Я же представления не имею, кому принадлежало тело, в которое я попал. Памяти прежнего носителя не осталось. И то, что его транспортировали вместе с ирландскими повстанцами и даже продали в рабство, абсолютно ни о чем не говорит. Мало ли, кто и зачем хотел избавиться от мальчишки? Дон Мартинес, конечно, тот еще жук, но мне показалось, что он был правдив, когда убеждал меня в несомненной схожести с королем. Слишком уж горячился и упоминал совершенно неожиданные детали.
К тому моменту, как мы прибыли в Барселону, я уже успел прикинуть несколько вариантов событий. Блин, как жаль, что я не знаю историю Испании! Но кто ж мог предположить, что она мне когда-нибудь пригодиться? Из двух туристических поездок я вынес разве что разрозненные сведения, и те со временем подзабылись. Ну, слышал я про дона Хуана Хосе Австрийского. Но деталей не помнил! Одно ясно - раз впоследствии началась война за испанское наследство, значит, Карл II детей не оставил, а дон Хуан куда-то делся.
Вопрос в том - куда? И когда? Уж не в результате ли намечающегося вооруженного восстания? Под раздачу попасть не хотелось. Впрочем, пути отступления я продумал заранее. К счастью, я уже не раз имел возможность убедиться, что уверенно держусь в седле. Так что нужно выбрать коня получше, и не лезть в гущу битвы. Тогда, если что, можно будет вовремя сделать ноги. Ну я на это надеюсь. Потому как погибать во славу Великой Испании как-то совершенно не хотелось. Хотелось жить! Причем долго и счастливо.
На мою удачу, меня не поволокли сразу же в повстанческий лагерь. Для начала меня полагалось приодеть. Испанская мода хоть и была консервативнее французской, но попадала под ее влияние и довольно часто менялась. Так что пока мне не сошьют достойный меня наряд, я останусь на «Фортуне». Хотя было у меня подозрение, что дело не только в костюме. Похоже, дон Мартинес и сам не был уверен, как его союзники воспримут его неожиданную инициативу со вторым бастардом, и прощупывал почву.
В тот день, когда костюм (предсказуемо черного цвета) мне все-таки доставили, я понял, что авантюра началась. Поздней весной 1669 года я все-таки ступил на землю Испании, и с этой минуты начался отсчет моей жизни в новом статусе. Мы с доном Мартинесом сели в карету, и ближе к вечеру я оказался на огромной вилле, где собрались заговорщики. Не в каждом музее увидишь такую красоту! Скульптуры, картины, гобелены, позолота, высокие расписные потолки, изысканная мебель все вокруг просто подавляло роскошью.
Дона Хуана внутри не оказалось. Зато присутствовали четверо весьма почтенных испанских грандов. С сединой на висках и с бородками клинышками, одетые во все черное и очень властные. Цепкие взгляды осмотрели меня с ног до головы, и, похоже, сочли годным. Во всяком случае, мне предложили присесть. Ну а затем, после долгих и нудных переговоров, признали-таки бастардом испанского короля Филиппа IV. Причем все четверо, как и дон Мартинес, утверждали, что я очень похож на его величество. Ну им видней. Это было пока еще не признание на официальном уровне, скорее, договор о намерениях, но первый, самый сложный шаг уже сделан.
После встречи с этими акулами испанской политики я ощущал себя, как выжатый лимон. И даже после того, как прекрасно выспался в роскошной постели, чувствовал себя не лучшим образом. Однако дон Мартинес был неумолим, и мы снова двинулись в дорогу. Теперь мне предстояло встретиться с доном Хуаном Хосе Австрийским, и дальше мы уже будем действовать вместе.
Ну, что ж. Надеюсь, два бастарда смогут договориться.
В.И. Полозов
Всемирная история с древности и до наших дней
Москва, 2012г., Изд-во «Маврикий Вольф»
На том заканчивается история пирата де Боленса и начинается история испанского гранда, королевского бастарда и вице-короля Сицилии дона Серджио Николаса Сильвена Андреса де Боленоса. Пожалуй, никто из пиратов не взлетал так высоко, не оказывался так близко к трону. Впрочем, и не каждый бастард был признан. Поэтому довольно интересна встреча де Боленоса с доном Хуаном Хосе, еще одним бастардом Филиппа IV.
Де Боленос участвовал в восстании, которое возглавлял дон Хуан в 1669 году. И пусть итоги этого восстания были не слишком впечатляющими, вины дона Серджио здесь не было. Дон Хуан предпочел уступить, удовольствовавшись тем, что королева отправила в отставку своего фаворита, Великого инквизитора Нитарда. Только что прибывший в Испанию, де Боленос вряд ли мог оказать серьезное влияние на ход событий.
Дон Хуан и Марианна Австрийская примирились. А де Боленос получил титул вице-короля Сицилии. И прекрасно справился с управлением острова. Он принимал участие еще в двух восстаниях под началом дона Хуана, и, в конечном итоге, помог тому единолично встать у королевского трона, направляя Карлоса II, и верша высокую политику
Глава 9
Я смотрел на дона Хуана Хосе и видел нет, не свое отражение, конечно, но нечто очень на него похожее. Скажу честно - до данной встречи я сильно сомневался в своем родстве с королем Испании Филиппом IV. Просто потому, что ну не может такого быть! Подобное только в романах случается! Однако теперь мои сомнения были серьезно поколеблены. Мы с Хуаном Хосе действительно были похожи. Как братья.
Оба чуть выше среднего роста, худощавые, подтянутые, стремительные и знающие себе цену. А схожесть черт лица просто завораживала. Только у Хуана Хосе внешность была более цыгановатая. Не в обиду ему будет сказано, но моя морда лица смотрелась более породисто. Впрочем, это уже были мелкие, несущественные детали. Главное - меня признали, объявили братом и доверили командовать людьми. И тут, признаюсь, я немного растерялся. На море у меня вполне прилично получалось воевать. Но как с этим будет на суше?
Радовало одно - особо активных действий от меня никто и не ждал. Я выступал, скорее, в роли знамени. Меня успокаивало только то, что при мне была шпага, был пистолет, а коня мне предоставили просто превосходного. К сожалению, верных людей рядом было немного. Из 50 пиратов, которые были со мной на «Фортуне», мало кто умел держаться в седле. Плюс, на корабле тоже нужно было кого-то оставить. Так что я прихватил с собой всего десяток вооруженных головорезов.
Несколько дней, пока восстание еще не началось, я общался с доном Хуаном, решая различные вопросы. Преинтереснейшая личность, надо сказать! Покровитель ученых, владелец огромной библиотеки, бравый полководец и неплохой губернатор казалось, просто не существует таких дел, которые дон Хуан не умеет делать. Причем действовал он очень даже прогрессивно. Подключил самое мощное оружие - общественное мнение.
У дона Хуана был даже свой собственный личный секретарь и хронист - Франсиско Фабро Бремунданс. Именно с его помощью сочинялись пламенные воззвания и циркуляры. Острые, злободневные и талантливые, они действовали как на правительственные круги Испании, так и на простое население Мадрида и земель арагонской короны. Да у этого бастарда даже собственная пресса была! И он использовал свою Gazetas на полную катушку.
Не сказать, чтобы развернувшаяся на страницах печатных изданий полемика была совсем уж бесполезной. Весной 1669 даже организовалась некая Комиссии реформ, которая должна была рассматривать поданные населением предложения. Однако Марианна Австрийская еще в начале своего регентства отложила созыв кастильских кортесов на неопределенный срок. Очевидно, чтобы застраховаться от неожиданностей. Так что немудрено, что ситуация дошла-таки до точки кипения.
Учитывая популярность дона Хуана и нелюбовь большинства населения к своей королеве, несложно было предположить, что в Испании скоро полыхнет. Однако предотвратить события или хоть как-то сгладить их никто не пытался. И это при том, что и император Леопольд I, и папский нунций предостерегали Марианну Австрийскую о том, что вокруг Дона Хуана сплотилась группа сторонников, вооруженных подобно настоящей армии.
Ну, до армии слабо вооруженная толпа чуть более 1000 человек явно не дотягивала, но впечатление производила. Впрочем, кажется, никто из бунтовщиков всерьез воевать не собирался. Планировалась некая вооруженная демонстрация намерений, чтобы повлиять на королеву. Ну может, и удастся. Это смотря на какую правительницу попадешь.
Про Марианну Австрийскую я не знал ничего от слова «совсем». На отзывы дона Хуана Хосе и окружающих его людей полагаться, по понятным причинам, не стоило. Как я поступил бы на ее месте? Да кто знает. Первый порыв - поднять армию и раз и навсегда объяснить окружающим, что бунтовать против короля не стоит. Но верна ли королеве армия? И не спровоцирует ли подавление мятежа еще более серьезные выступления? Прежде, чем принимать подобные решения, нужно хорошо знать, что происходит в стране. И на кого можно положиться.
Судя по всему, сторонников у Марианны Австрийской не так уж много. И влияют они на нее явно не во благо Испании. Тот же дон Хуан Хосе, например, обвинял королеву не только в том, что она отвратительно управляет страной и плохо воспитывает наследника, но и в провале португальской компании. Ну, логично. Если войска не получают ни денег, ни подкреплений, победа перемещается в список маловероятных событий.
Само собой, в данном безобразии обвиняли не только Марианну Австрийскую, но и Великого инквизитора Нитарда. Дон Хуан Хосе в свое время и королевский двор-то, собственно, покинул в знак протеста против его влияния. К нему тут же присоединились все те, кто был недоволен поведением регентши (или просто надеялся при другой власти занять место повыше и урвать кусок посытнее), и началось противостояние. Причем в первом раунде бастард и его сторонники потерпели поражение.
Дон Хуан еще легко отделался. Его друзьям повезло меньше. Один был приговорен к крупному штрафу, второй был вынужден оставить председательство в совете, а третий так и вовсе без всякого суда схвачен и казнен в тюрьме. Понятно, что после всего этого нелюбовь дона Хуана к королеве только возросла. Вот только его возмущенные выступления на Марианну Австрийскую не подействовали. Дону Хуану было велено удалиться в свои владения в Консуэгре.
Ну да, конечно. Что он, идиот что ли? Там его моментально достали бы из Мадрида. Так что дон Хуан сбежал в Каталонию, набрал сторонников и выступил против королевы во главе вооруженного войска. Состав, правда, у этой армии был так себе, на большого любителя. Профи встречались нечасто. Но, как оказалось, большего и не потребовалось. Народ действительно был недоволен существующей властью, поскольку встречали нас по пути следования как триумфаторов. Дамы, цветы, вино и прочие радости жизни прилагались.
Ощущения приятные, чего уж там. Какое сопротивление? Какие сражения? Больше это было похоже на турпоездку. Только верхом. Мы спокойно прошли через Каталонию и Арагон, и довольно быстро добрались до стен Мадрида. Мда. Не знаю, кто занимался охраной королевы и контролем за порядком в стране, но гнать его нужно было в три шеи. Такими темпами взять столицу - ничего не стоит. И я даже немного расстроился, когда делать этого не пришлось. Марианна Австрийская и дон Хуан Хосе изволили договориться.
- Они действительно могут примириться? - поинтересовался я у дона Мартинеса, который оказался в числе переговорщиков между высокопоставленными особами.
- А что вас удивляет?
- Ее величество жестко обошлась с друзьями дона Хуана. Я бы не простил такого.
- Друг мой это высокая политика. Здесь не место чувствам и эмоциям.
- Но дон Хуан популярен в народе. А Карлос II, ходят слухи, весьма болезненный ребенок. И других претендентов на испанскую корону нет. Дон Хуан мог бы воспользоваться ситуацией, чтобы стать регентом, а затем занять трон.
- Никогда не говорите таких вещей вслух, - одернул меня дон Мартинес, враз построжевший и даже оглянувшийся по сторонам.
- И все-таки
- Дон Хуан не царедворец. Он вовсе не стремиться к власти. И очень хорошо относится к малолетнему королю. К тому же, он не горит желанием взваливать на себя бремя власти.
- Дон Хуан не похож на того, кто боится ответственности, - удивился я.
- Нет, дело не в этом. Дон Хуан прекрасный руководитель и неплохой дипломат. И он достаточно умен, чтобы понимать, что корона может оказаться неподъемной ношей. Ему никогда не простят его происхождения.
- И все же не верю я в это примирение.
- Никто не верит, - усмехнулся дон Мартинес. - Не думаю, что ситуация сильно изменится. На смену одному фавориту королевы просто придет другой.
- И в чем тогда был смысл этого вооруженного похода на Мадрид?
- Дон Хуан больше не мог прозябать в провинции. Иначе он утратил бы свое влияние. А теперь, примирившись с ее величеством и получив новое назначение, он может открыто собирать сторонников.
«И возможно, набрав достаточно сил, все-таки подвинет Марианну Австрийскую», - домыслил я. А что? Не самый плохой вариант. Сторонников действительно проще набирать, когда ты при деньгах и у власти. Несправедливо изгнанный бастард - роль, безусловно, тоже неплохая. Но долго ее играть нельзя. Иначе в тебе разочаруются. Какой ты предводитель, если даже над собственной судьбой не властен? Вот и дон Хуан Хосе подтвердил свою репутацию отважного человека, подойдя к стенам Мадрида и заставив королеву к себе прислушаться.
Собственно, дон Мартинес оказался прав. Никаких кардинальных изменений в политике не случилось. Да, Марианна Австрийская вынуждена была удалить от себя Нитарда, отправив его «чрезвычайным посланником в Рим». Но на это решение повлиял не только дон Хуан, но и несколько влиятельных грандов, которые настоятельно рекомендовали сместить Нитгарда, пока они сами этого не сделали. Вот королеве и пришлось уступить. Более того, она даже пообещала провести некоторые реформы в управлении и администрации. Но кто, интересно, будет отслеживать, как выполняются обещания? Дон Хуан, вырвавшись на свободу, абсолютно не желал связывать себя лишней ответственностью.
Мда. Похоже, дон Мартинес действительно знал, о чем говорит. Власти дон Хуан не хотел. Я-то думал, что он поимеет с Марианны Австрийской все, что только можно, но он даже в кастильский совет войти отказался. Вот кто мне скажет - почему? Неужели не желал влиять на политику в свою пользу? Напуганная королева пошла бы ему навстречу. Да она и так пошла! Назначила его вице-королем Арагона. Хотя мне-то тоже предлагали остаться в Испании.
Надо сказать, что мое появление при испанском королевском дворе произвело эффект взорвавшейся бомбы. Ядерной. Местным властьимущим вполне хватало одного бастарда, а тут им на голову свалился второй! Причем если в происхождении Хуана еще были какие-то сомнения (его мать была очень увлекающейся особой, и меняла любовников как перчатки), то мое родство с королем под сомнение не ставилось. Никем. Дон Мартинес с удовольствием поведал, что даже слухов подобных не зародилось. Дескать, слишком уж я был похож на Филиппа IV. И никто, знавший его величество лично, не мог оспорить наше несомненное сходство.
Я этого самого сходства по-прежнему не находил. Рассматривал портреты короля кисти Веласкеса, и не видел ничего общего между мной и долговязым рыжеватым мужиком. Что ж. Окружающим виднее. А мне было только на руку, что меня, пусть и неофициально, но признали. Конечно, такого положения, как дон Хуан, я не добьюсь никогда. Это надо, чтобы сам король меня признал, а он давно уже умер. Но по мне так было даже лучше. Официальный статус несет с собой слишком много проблем.
Испанский королевский двор надоел мне через несколько дней. Официоз и причудливый этикет выносили мозг. Местные спесивцы вызывали желание начистить им физиономию. По-простецки. Без всяких вызовов на дуэль. Хотя этого я тоже не миновал. Напыщенные юнцы из старых семей тщились что-то там доказать и чуть не распрощались со своей жизнью.
В общем-то, могли бы и распрощаться, будь я менее сдержанным. Однако портить отношения ни с кем не хотелось. Особенно из-за подобной ерунды. Так что мои соперники отделались только ранением. А чтобы ни у кого не возникло желания повторять их подвиг, я устроил тренировки себе и своим ребятам. Посмотрев, как я владею шпагой в реальности, присутствующие прониклись и сделали определенные выводы. Дон Мартинес, довольный, как плотно пообедавший удав, передал, что отцы семейств оценили мое благородство, сохранившее жизни их беспутным сыновьям. Ну вот и славно.