Из тени колоннады выскочила миловидная девушка, обряженная в потертые джинсы и яркую майку, с которой скалился Фредди Меркьюри.
Шалом! залучилась она. Меня зовут Яэль!
Мармарин, улыбнулась в ответ Ершова.
Ой! засуетилась Яэль. Дедушка ждет вас! Ари, отнеси, пожалуйста, вещи наверх, ладно?
Ладно, добродушно проворчал Ариэль, с удовольствием слушаясь внучку хозяина.
Пойдемте! позвала Яэль из тени галереи. Дедушка с самого утра в кабинете.
Марина кивнула, шагая в тень. Страху не было, но напряженность жила в теле, немного сковывая движения, зато обостряя зрение и слух. Да и «Беретта» в дорогущей сумочке приятно оттягивала руку. А если вытянуть пудреницу, и щелкнуть зеркальцем, «мушкетеры» ввалятся сюда, стреляя во всё, что движется
Подойдя к высокой двери, внучка прислушалась, и кивнула:
На месте! Входите, Мармарин
Спасибо, «Мармарин» перешагнула порог.
Кабинет Рехавама Алона больше подходил ученому, чем матерому разведчику. Кроме древних свитков Торы, на полках красовались статуэтки ушебти, мумия крокодильчика и еще какие-то артефакты, исходившие древностью. А вот на большом письменном столе из черного дерева красовалась новенькая микроЭВМ «Коминтерн-2» с экспортным лейблом Sovintel.
Хозяин кабинета как раз был занят тем, что выстукивал одним пальцем по клавишам, набирая текст. Поразительно, но Алон выглядел свежее и бодрей, чем пару лет назад, когда «отдыхал» во внутренней тюрьме КГБ. Конечно, возраст есть возрастморщины на его челе не разгладились, а седина не налилась молодой чернявостью. И все же от старика за столом исходила энергия и спокойная сила. Тут Рехавам поднял взглядв нем проскальзывали ирония и твердость, а затем зрачки потемнели узнаванием.
А-а, Сара! усмешливо воскликнул Алон, вставая. Она же Марина, она же Мармарин, она же «Росита»! Рад, очень рад! Присаживайтесь, мадмуазель!
Мадам, прохладно улыбнулась Ершова, занимая плетеное кресло из ротанга.
Поздравляю! Рехавам, как в молодости, присел на краешек стола, и заговорил прочувствовано:Нет, я в самом деле рад, Марина. И вашему доверию, и Знаете, мне очень импонирует, что вы тоже, в свое время, поддержали Миху.
Для вас это важно? молодая женщина сняла хиджаб и поправила прическу.
Очень, серьезно ответил Алон. Но воспоминаньям предадимся после, а сейчас к делу. Прежде всего, мадам Здесь вы в полной безопасности. Вашу охрану за периметром я видел, но она вам не понадобится, гарантирую. Да! В моем доме нет никаких «жучков» и звукозаписывающей аппаратуры. То, что я расскажу вам, останется строго между нами. Это раз. Приглашение свое я послал, как частное лицо. Да, я по-прежнему числюсь советником директора Моссада, но у меня своя сеть информаторов, и даже личный спецназ. Ари, что встретил вас, один из моих «гвардейцев». Это два. И последнее в моем растянутом предисловии Третья, и основная причина того, что я вызвал на рандеву именно вас, заключается в чине Григория Ершова. Пост директора 5-го Управления Спецбюро «Мухабарат»это не только успешное продвижение по службе, но и хорошее отношение президента Аль-Бакра. Насколько я понимаю, «пятерка» занята контрразведкой
Тревога разошлась по нервам, холодя.
И что? Марина пристально взглянула в глаза Алону.
Считайте, я помогаю вашему мужу подняться по карьерной лестнице еще выше, усмехнулся визави. Пускай шагнет сразу через три ступеньки! Читайте! он протянул женщине распечатку. Это расшифровка сообщения, которое я получил от Михи. Видимо, он снова не хочет действовать официально, как тогда, с Бжезинским
Ах, вот как? «Росита» сощурила черные глаза. Значит, это вы его?
Мы его, кивнул Алон. Читайте, читайте
С очаровательной гримаской «Росита» поднесла листок к глазам.
Шалом!
Обращаюсь к вам лично, поскольку не уверен, примут ли мое предложение в КГБ. А дело важное, даже очень. Ваши главные враги, рабби, отнюдь не палестинцы и прочие террористы. Всех этих беспредельщиков спонсируют саудиты, разжиревшие на нефтии творящие пакости всему Ближнему Востоку.
А нынче саудовская разведка готовит переворот в Северном Йемене.
11 октября должен быть убит президент Ибрагим Мохаммед аль-Хамди. Убийство организуют вице-президент и начальник Генштаба Ахмед Хусейн аль-Гашими, премьер Абдельазиз Абдель Гани, член правящего Совета военного командования Абдель Алим, плюс Али Абдалла Салех, имеющий в подчинении танковую бригаду и десантников. Исполнят злодеяние головорезы из просаудовского племени Аль-Ахмар.
Жизненно важно раскрыть заговор! Не буду советовать, рабби, но думаю, будет достаточно следить за вышеперечисленными персонажами и племенной верхушкой. Местные, особенно детишки и слуги, отследят всехза бакшиш, разумеется. Подслушка и захват кураторов-саудитов живьем приветствуются)))
Зачем Израилю вмешиваться? Ну, хотя бы затем, что попытка убийства главы государства и участие в госпереворотеоднозначный повод для объявления войны Эр-Рияду! Тем более что йеменцысамые воинственные из арабов.
Рабби! Понимаю, что задал сложную задачу. Свяжитесь с той, кого вы держали за Сару. Доверьтесь, и унас все получится!
Миха.
Миша выделил слово «у нас» Марина вертела в пальцах распечатку. И как? Вы готовы?
Готов, четко выговорил Алон.
Ну, что же Откровенность за откровенность, Ершова удобно откинулась на скрипучую спинку кресла. Мы тоже получили послание от Михи. Оно уже запустило целую серию процессов в спецслужбах Ирака, в правительстве и у военных, поэтому выкладывать всё содержание «нашего» письма я не вправе. Но добавлю немного подробностей вот к этому, она неторопливо вернула расшифровку. Очень кстати образовалась социалистическая федерация АденМогадишоАддис-АбебаАсмэра. Православным эфиопам в Аравии делать нечего, а вот правоверные сомалийцы и южные йеменцы вполне могут подкрепить северян Аль-Хамди
Как «китайские добровольцы» в Корее, тонко улыбнулся Рехавам.
Именно! энергично кивнула Марина. Аль-Хамди хотел объединиться с Южным Йеменомну, и отлично! Если Сана и Аден подпишут договор Для начала, хотя бы конфедеративный, то помогать войсками можно будет вполне легально. А уж когда всё начнется Йеменские войска в Асире, Джизане и Наджране встретят, как освободителей! Дальшебольше Вы только представьте себе: йеменцы с юга, а иорданцы с севера очищают от саудитов весь Хиджаз! Думаю, король Хуссейн не откажется вернуть родовые земли и вновь стать хранителем Мекки и Медины
Роскошно, просто роскошно промурлыкал Алон, щуря глаза от удовольствия. Мадам, располагайте мною. Я ваш!
Воскресенье, 2 октября. Вечер
Москва, Пионерские пруды
Вообще-то, день рожденья полагалось отмечать в пятницу, но какой там праздник после пятой пары? Так что перенесли на субботу. Хорошо посидели.
Мама привезла роскошный «Наполеон», лучший торт в мире, а папа поздравил меня по электронке из Прагидо «Скайпа» еще расти и расти. Отцу сейчас нелегко, но он как-то умудряется тянуть воз хлопот в должности главного инженера, а по вечерам докторскую писать. Ничего, скоро к нему умотают мама с Настей, окружат «папулечку» любовью и вниманием!
Настёну малость развезло с бокала вина, всё лезла ко мне целоваться, а мамуля наставляла Риту, как в ее отсутствие добиться привеса у «Мишечки», а то «отощал совсем».
Честно говоря, не люблю я шумные застолья, а вот собраться по-семейному
И посуды много мыть не надо! Мы с Мариком за полчаса управились. И завалились спать.
Рано утром неугомонная Ритка стала ко мне приставать, чтобы выцыганить ключи от машины, и соблазнила-таки. Да я бы и так доверил ей «Ижика», но ведь «через постель» гораздо интересней
Прощальный поцелуй, цокот каблучков, нежное «Чао-какао!», подцепленное у моей мамыи тишина Я даже застонал от удовольствия, чуя, как застыла в квартире тишина. Перевернулся на другой бок, и продрых до десяти
Но мысль о сегодняшней встрече с себе подобным, не покидала, словно тиканье часоввечная озвучка на грани восприятия. Ощущение кануна преследовало меня до самого вечера.
* * *
Со стороны улицы Жолтовского не выглядывал элитный «Патриарх», безвкусный образчик «лужковского ампира». Дома, обступившие прямоугольник пруда, будто заключившие его в пышную раму, хранили дух старой Москвытихой, размеренной, основательной.
Стылая вода блестела темной гладью, отдавая сыростью и тиной, а на аллеях, как в тот «раскаленный страшный майский вечер», было безлюдно. Лишь желтые листья расставались с ветвями в последнем шуршаньи.
Без пяти минут шесть я свернул с Малой Бронной под липы, попадая уже не в тень, а в легкий сумрак, и заметил единственного «сидельца»седого старика в обтерханном костюмчике, поверх которого был накинут серый болоньевый плащ, шелестящий от малейшего движения, даже на вдохе.
Старик сидел совершенно неподвижно, прямил спину и глядел куда-то очень, очень далекоза деревья, за дома, за добро и зло. Обе морщинистые ладони он сложил поверх набалдашника тростижелтый лист слетел на сучковатые пальцы, и дед воззрился на бесплатный комплимент осени, складывая губы в улыбку.
Поднес ладонь поближе, любуясь прожилками жухлого листка, и тихонько дунул, смахивая транзитный грузик.
Здравствуйте, сказал я негромко, готовясь извиниться за ошибку.
Но старый приветливо покивал мне.
Здравствуйте, Миша. Присаживайтесь. Сегодня на редкость тепло, хотя тучки ведут себя подозрительно он кивнул на небо, где вечерняя синь затягивалась хмарью, и тут же невеселая усмешка перетянула дряблое лицо:Что, не узнали голос? Сие неудивительно, вы слышали мои мысли
Ну, да промямлил я. А ваше имя Оно что, под секретом?
Мой собеседник помолчал, словно размышляя о тщете всего сущего.
Сейчас меня зовут Игорь Максимович, вымолвил он со вздохом. Бросил на меня косой взгляд, и заворчал, пряча смущение:Знаете, Миша, я по-настоящему рад, что встретил вас. В кои веки можно не следить за собою, как нелегалу в тылу вероятного противника! А вас я не опасаюсь, Миша. Ведь вы из будущего
Я похолодел, ощущая полную беспомощность. Что мне, спорить с ним? А толку?
Да вы не беспокойтесь, Миша, голос Игоря Максимовича смягчился и даже подобрел, как у строгого дедушки. Ваши мысли нельзя прочестьблок мощнейший. И особой проницательностью я тоже не страдаю. Просто сложил два и два. Понимаете, брейнсёрфинг или предвидение не откроются у молодого человека. Тут нужна как бы это выразиться ментальная наработка, что ли. И дар сёрфить откроется годам к пятидесяти, не раньше Впрочем, все еще проще, он хихикнул, сразу располагая к себе. Кое-какие секретики я вытянул из простодушного Корнилия! А что до моих тайн Я родился в тридцать седьмом. В одна тысяча восемьсот тридцать седьмом году, при Николае Первом. А окрестили меня Иннокентием Михайловичем Котовым. Вот так вот В возрасте Христа я уехал в Америку. Пас чужой скот, завел свое ранчо, но не слишком преуспел. Отбивался от бандитов, от индейцев, лечил раненых и больных К двадцатому веку вольница на Диком Западе кончилась, и я вернулся в Россию, уже как Иван Миронович. Прошел всю Гражданку, воевал белых генералов, а в сорок первом снова ушел на фронт. Вот после войны я и стал Игорем Максимовичем
Здорово, признал я.
Вы так думаете? усмехнулся Котов. А вот я завидую вам, Миша. Прежде всего, решимости! Целеустремленности! Ведь никто не мешал мне уберечь Ленина от пули в восемнадцатом! А Кирова почему бы не спасти? Или поведать Сталину о предателях, вроде Тухачевского или Павлова! Власова? Хрущева? Но нет, я выбрал девизом своей долгой и пустой жизни затхлую мещанскую мудрость «Моя хата с краю, ничего не знаю!» А ведь знал, всё знал Способности предиктора прорезались у меня за год до Цусимской битвы, но даже Николашке я ничем не помог! Жил для себя. Так и говорил: «Ага, буду я еще, как Данко-дурачок, миокардом своим светить, чтобы толпа в грязь его втоптала! Перебьются!» Да-а Шесть жен схоронил А вот, когда прижало меня, когда стало «мучительно больно за бесцельно прожитые годы», тут-то я и взвыл! А поздно Миша голос старика задребезжал. Никогда не сомневайтесь в своем даре! И не променяйте бесконечный мир на убогую жилплощадь! Боритесь, даже сражайтесь, ищите друзей и сживайте со свету врагов, страдайте и наслаждайтесь! Пусть прольются слезы, и зашкалит отчаянье, зато, когда вам перевалит за сотню лет, вы свое яркое, насыщенное житие будет вспоминать с улыбкой гордости и удовольствия! помолчав, он добавил, кривя губы:Я не куплю вашу душу, Миша, но побуду, если хотите, наставником, как нынче принято говорить. Я научу вас сёрфить точно и скрытно. Преподам, как растянуть молодость лет до сорока, а активную зрелостьеще лет на семьдесят. Вы будете с одного раза овладевать новыми знанияминесколько языков или курс психологии вам точно не помешают. Вы возьмете свое тело под полный контроль, и хвори отступят насовсем. Разбудите генную память, узнав, как и чем жили ваши далекие предки, и ощутите великую, нерасторжимую связь со всеми поколениями в роду Вы согласны, Миша?
Рефлекторно сканируя Игоря Максимовича, я уловил и его страстное желание помочь, и чисто детский страх отказа. Поэтому раздумывал ровно секунду, и вытолкнул:
Да, я согласен.
Глава 2
Воскресенье, 9 октября. Утро
Псков, улица Профсоюзная
Я бы мог идти и побыстрее, но Рита постоянно вертелась, обозревая достопримечательности. Держа меня за руку, она то останавливалась, задирая голову, то оглядывалась, шагая бочком или вовсе спиной вперед.
Твое поведение не подобает замужней даме, у меня получилось очень назидательно. Последний раз я так Настю в садик водил
Зану-уда! ласково протянула девушка, и вспорхнула на высокий бордюр, прошлась, сгибаясь в талии и ловя баланс. Держи меня!
Девчонка совсем! залучился я, крепко сжимая тонкое запястье.
Рита спрыгнула и мимолетно прижалась, не решаясь целоваться на улице. Чопорно взяла меня под ручку, и зашагала рядом, приноравливаясь к моей походке.
Я что, взаправду увижу твоего предка? тихонько спросила она. Как будто наяву?
Узришь, я переплел свои мосластые пальцы с тонкими, изящными пальчиками Риты. Так и просится на язык: «перстами»
Игорь Максимович задернул плотные гардины, погружая огромную комнату в сумрак. Недосягаемые потолки расплылись густой тенью, а книжные шкафы предстали хранилищами диковин и тайн.
Садись, Миша, Котов с трудом подвинул тяжелое кресло, ставшее от времени бесформенным. Закрой глаза, успокой дыханиеи отрешись от земного. Помнишь упражнение по собранности?
Помню, я уселся, развалясь, и зажмурился. Вдохвыдох. Вдо-ох Вы-ыдох
Обычно наставник водил меня тренироваться в метро, заставлял сосредотачиваться в толчее, отстраиваясь от мельканья лиц, от воя отъезжающих вагонов. «Тяжело!»как Гюльчатай говорит
«Концентрации в заброшенной церкви или в темном подвале достичь просто, и без особых затей, посмеивался Котов. А ты попробуй отсечь все звуки, все краски в толпе! Погрузись в себя на людной улице! И это еще не высший пилотаж»
Очень хорошо, Миша, просочился в мозг голос извне. Теперь надо расщепить сознание и подсознаниеи вскрыть «память поколений». Начали!
Окружающее заплыло тьмойя «спускался» в отделившееся подсознательное. Первые опыты по опущению к корням разума срывались из-за панических атакбыло страшно остаться навсегда по ту сторону сознания. Уж лучше посох и сума, это точно
Но ничего, постепенно приспособилсякак бы укачивал себя, засыпая, а во сне подсознание рядом, оно причудливо сплетается с явью, и надо всего лишь проснуться, чтобы выйти из подвалов своего «Я».
Уловить куски зрительных образов, заключенных в генной памяти, мне удалось уже в самом первом опыте. Смутные, они мелькали передо мной скринами давней жизни, тут же теряясь в черноте забвения.
Но вот я удержал маховой промельки будто нарезанные кадры склеились в киноленту.
Приглушенный свет сочился сквозь мутные стеклышки, вделанные в свинцовые рамы, выделяя расписные своды и толстые витые колонны.
В резном кресле восседал пожилой мужчина в богатом кафтане. Его сухие нервные пальцы, унизанные перстнями, теребили бородку, а с бледного усталого лица не сходило жесткое выражение. Я сразу узнал егопо реконструкции Герасимова.