Вольно! Разойдись!
* * *
Ниже безымянной высоты скучились розоватые здания Эль-Аюна. Оттуда наплывали звуки стрельбы, то близкой, то отдаленной. Тарахтели «калаши», долбили пулеметы. Война
Обернувшись, Зенков оглядел не слишком сахарский пейзажсреди песков протекала хилая речушка Сегиет-эль-Хамра, питая зелень по берегам.
Зачуханные овцы щипали травку на фоне песчаных дюн Отстреленные парашюты полоскали белым шелком, цепляясь за финиковые пальмы
А товарищ капитан еще переживал насчет «неправильной» окраски самоходок! Куда, мол, в пустыню на зеленой АСУ? А в масть! «Пятьдесят седьмая» дерзко задирала орудие на месте развороченного блок-постамешки с песком и марокканцев из Королевской гвардии расшвыряло прямым попаданием.
Товарищ сержант! гаркнул «Квадрат». Разведка!
Вижу.
БМД неслась с севера, вынырнув из-за холмов. Затормозила, подняв тучу охристой пыли. Наводчик-оператор, высунувшись из люка, отчитался перед капитаном, и боевая машина живо развернулась, откатываясь под защиту невысокой насыпиодна башенка выглядывает.
Так, мужики, Марьин вернулся бегом, серьезный, но спокойный, колонна идет. Танковая. Авиацию я вызвал, только начинать все равно нам.
Начнем, товарищ капитан! Пуркуа бы и нет? На ля гер, как на ля гер
Зенков махом обошел позиции. БМД, как в полукапонире. Одну самоходку прикрыли мешки с песком, другая затаилась за грядою щербатых останцев. Гранатометчики засели вдоль узкого шоссе. «Ждем-с», как Миха Гарин говорит
Танки! разнеслось над позициями.
На подъеме, куда восходило шоссе, заклубилась пыль, и показался легкий танк АМХ с уродливой, будто обглоданной башней. За ним катились М60, куда более основательные.
Марьин медленно поднес к губам тангету.
Первый, огонь!
Шипенье гранаты, выпущенной из РПГ-16, совершенно затерялось в рокоте и лязге, но вот танк в середине колонны замер, будто споткнулся на ровном месте, и в тот же миг его башня приподнялась на клубах огня. Сухой воздух раскололся взрывом.
Пятый и шестой, огонь!
Дуплетом рявкнули АСУ, хороня легкий танк в авангарде, и колонна остановилась. М60 разворачивались, съезжая на обочину, выстрелила парочка орудий, но без толку, лишь вздыбились лежалые пески вдалеке.
Четвертый, огонь!
Оставляя копотный след, вынеслась граната и впилась в борт танку, над которым хвастливо реял красный флаг с зеленой звездой. Долю секунды спустя сдетонировала боеукладка, и пламя рвануло изо всех люков.
Кузя, хватай двоих, приветишь БТР!
Есть!
По обочине запылил гусеничный бронетранспортер «Брэдли», рассыпая пулеметные очереди. Спрыгнувшие с брони пехотинцы открыли огонь, короткими очередями пропалывая кусты тамариска.
Едва Зенков открыл рот, чтобы дать команду автоматчикам, как рявкнула пушка БДМ, а соло «Калашниковых» слились в нестройный хор.
Отсекай! орал «Кузя». Отсекай! Ма-акс!
Снаряд, предназначавшийся рубке АСУ-57, угодил нижев насыпь, швыряя песок и каменное крошево. Самоходка пальнула прямо через клубящийся дым разрыва, и тут на перемежавшийся грохот боя наложился новый звукдалекий свистящий гул. Он близился, переходя в надсадный вой турбин, и лишь тогда Женька поднял голову выше поросли верблюжьей колючки.
С моря налетали звенья «Як-38». Их хищные силуэты стремительно скользили в голубой вышине, а ракеты, управляемые или не очень, уже вытягивали дымные шлейфы и прыскали огнем движков.
Наши! завопили от блок-поста. Зенков узнал голос «Квадрата».
Ракеты «воздух-поверхность» впивались в танки, как гвозди в трухлявую доскуодним ударом по шляпку, и курочили броню всею силой своих БЧ. Отдельное звено палубных штурмовиков прошлось над танковой колонной, сбрасывая кассетные бомбы с кумулятивными боевыми элементами. Они рвались часто и ярко, язвя М60ослепительные клубочки яростного огня вспыхивали десятками, вызывая в ответ грохот детонаций или чадный огонь расколоченных дизелей.
Зенков стянул голубой берет, и утер им потное лицо. Победа
* * *
Дорогу к океану БМД одолела за полчаса, и вынеслась на широчайший песчаный пляж. Пустынный, он тянулся от горизонта к горизонту, манил прилечь на горячий песок или разбежатьсяи в воду.
Десантники, вопя, как мальчишки, сбежавшие с уроков, рванули к воде, скидывая форму на ходу, окунаясь в набегавшие валы.
Зенков чуть ли не первым ворвался в прозрачные волны, на удивление прохладные. Но и этов радость. После духоты на солнцепеке, хотелось свежести, а не парной.
Отмахав саженками на закат, Жека ощутил, как смывается грязь и пот, усталость и смертное томление. А в море, утверждая мир и покой, синела громада флагмана 5-й оперативной эксадрына палубу "Киева" как раз садился припоздавший «Як». Самолет опускался замедленно и плавно, он словно тонул в мареве воздуха, взбаламученного турбуленцией.
Зенков пожелал летуну счастливой посадки, и завернул к берегу.
Воскресенье, 6 ноября. Утро
Псков, улица Профсоюзная
Выйдя к «палатам», я повеселелработа шла по всем стройотрядовским правилам, с полузабытым звонким девизом: «Даёшь!»
Бортовой «газон», набитый мусором, как раз съезжал с небольшого пригорка, заросшего неопрятной кудлатой травой, а синий «МАЗ» грузился потихонькустуденты выскакивали с носилками и, поднатужившись, вываливали груз в кузов.
Видал? хмыкнул довольно Ромуальдыч. А ты боялся!
Нельзя начальству вот так вот, прямо, попенял я ему. Покорректней надо, как бы вскользь: «Испытывал определенные сомнения».
Вайткус рассмеялся, и хлопнул меня по плечу:
Миша, даже не пробуй! Чиновника из тебя не выйдет все равнонатура не та! вскинув руку, он повысил голос:Етта Привет труженикам!
Деда! завопила Ирма, неузнаваемая в робе и каске. И ты здесь!
Чмокнув меня мимоходом, да и то в щечку, она порывисто обняла Ромуальдыча, воркуя:
Деда Деда
А «деда» таял и плыл.
Внученька моя, журчал он, любименькая!
Здорово, шеф! откуда ни возьмись, материализовался Данька Корнеев. Гордо сияя, он пожал мою руку.
И ты здесь! улыбнулся я. Покосился на девушку, стыдливо опустившую ресницы, и хмыкнул:Всё с вами ясно
Ну, показывай, бодро велел Вайткус, чего вы тут натворили.
Да тут работы ещевагон и маленькая тележка, оживленно болтал Данил, неосознанно тулясь поближе к Ирме. Мы тут сблатовали второкуров, строителей и реставраторов
Целый автобус набрался! воскликнула девушка.
Ну! радостно подтвердил Корнеев. И мы из Ленинграда прямо сюда. Думали, волокита начнется с горисполкомом Ага! Как родных встретили! Им уже позвонили из Москвы, так они тут просто изнывали от желания помочь и обеспечить он торжественно, обеими руками указал на стильную табличку, золотым по черному извещавшую: "Областной Центр НТТМ", и сделал жест, как будто забрасывал что-то в двери:Заходьте!
Едва Даня исчез за распахнутой створкой, как Ирма затеребила меня:
Так ты один сюда? А Рита где? Или она с тобой?
Да куда ж без нее, мягко заулыбался я. Мы сюда на все ноябрьские. Жди, в обед заявится. Ее Корнилий в монастырь повез.
В мужской? прыснула «любименькая внучечка».
А он тайно! Нарядит Ритульку иноком
Везет же
Временная проводка и голые лампочки высвечивали убожество запустения, но можно было и по-другому взглянутькак на ремонт и наведение порядка.
Невысокие шаткие леса загромоздили все пространство. Девчонки в спецовках аккуратно счищали со сводов «накипь» XX века, замазывали выбоины и сколы. Стрельчатые окна накрепко заделали рамами, по углам гудели вентиляторы, нагнетая теплый воздух, а двое сноровистых мужичков выкладывали огромную печь.
Мы, когда с пола весь бетон скололи, обернулся к нам Данька, вот туточки нижний слой кирпичей вскрылипечной под, или как он там называется А Ирма реконструкцию забабахала!
Девушка глянула на «экскурсовода» с укоризной, и я тут же подхватил, для пущего педагогического эффекту:
Вульгарный тип, м-м?
Он исправится! пообещала Ирма, грозно хмуря бровки.
Уже! преданно вытаращился Корнеев.
Етта прогудел Ромуальдыч за витой колонной. Ого! Вы что, весь подвал выгребли?
Да! мигом возгордился Данил. Вон, второй «МАЗ» грузим! Столько культурного слоя накидали
Скорее, бескультурного! подхватил высокий бородач в каске и чистеньком комбинезоне. Михаил! сунул он лопатообразную пятерню.
Тоже, улыбнулся я, пожимая мозолистую руку.
Ой! воскликнула Ирма. Дайте я между вами стану!
Мы с тезкой с удовольствием дали, и по истертым каменным ступеням спустились в подвал. Здесь держался холод, но сырость не чувствовалась. Каменные своды сходились над головой, и у двух лампочек-соток не получалось осветить обширную площадьв углах темнота сгущалась, пугая тайнами старого замка.
Двое студентов скребли лопатами, подбирая остатки «бескультурного слоя», а хрупкая, миниатюрная девушка ширкала метелкой, открывая взгляду неровные каменные плиты пола.
Чистотазалог здоровья! выдал я начальственную мудрость.
Девушка с метлой смутилась, но решилась-таки на ответ, словно отзыв выговаривая:
Порядок прежде всего!
Пустовато как-то, заозирался Вайткус.
Ну, звиняйте! развел руки Данька. Прикованных скелетов нема!
А меня всего будто теплом обдало, и закопошилось понимание, отчего именно здесь, в «родовом гнезде», так легко и просто давались ментальные штудии.
Ромуальдыч вытолкнул я дрогнувшим голосом. Скажи, чтобы все вышли. На минутку.
Глянув на меня, Вайткус кивнул, ничуть не дивясь причуде начальника Центрального штаба НТТМ.
Ребята! Девчата! Вы етто наверх!
А что будет? страшно заинтересовалась «девушка с метлой».
Узнаешь первая, Томочка!
Подвал опустел, лишь сверху наплывали молодые голоса, и я прошелся из угла в угол, сам плохо понимая, что же ищу. «Не та натура» ловила даже не знак, а след знака, некое указание предка. Минута истекла, и мне пришло в голову, что лучше всего не напрягать мозги, а «отпустить» их, позволив всё еще загадочному подсознанию «найти то, не знаю, что».
Тактика удалась. Меня потянуло к дальней стене. Я прикладывал руку к плотно уложенным глыбкам, нащупывая кончиками пальцев полустертые метки, и замер, ощутив за камнем пустоту.
Ромуальдыч!
Вайткус ссыпался по лестнице, и я улыбнулся, перехватив его горящий взгляд. Верна истина, что мальчишки не взрослеют, стареют только.
Зубило и молоток!
Етта Щас!
Выбить твердейший известковый раствор оказалось непросто, но неведомый каменщик заделал его лишь снаружи, для видимости нерушимой кладки.
Подчистив швы, я расшатал отесанный камень и вынул его, за ним второй. На меня пахнул воздух, застоявшийся за четыре века.
Посвети! мой голос сорвался на сиплый шепот.
Дрожащий луч фонарика отразился от бронзовых полос, оплетавший ларец с высокой резной крышкой.
Громко сопя, я потянул его, перехватился и опустил на пол.
Да он не заперт! вырвалось у меня.
Сундучок прятал в себе пухлые рукописные книгижелтоватый пергамент покрывали четкие строки, а миниатюры поражали нетленной яркостью красок. Сверху же лежала стопка исписанных листов из коричневатой бумаги, сшитая в подобие толстой тетради.
Ох выдохнула Тамара, заглядывая мне через плечо, и тоненько запищала:Ребята, ребята! Сюда! Тут клад! Тут культурные ценности! Скорее
Я осторожно коснулся ладонью тетради, ухватывая зрением первые строчки, и будто расслышал смутный голос: «И понеже смотрения Божией милости всюду исполняшеся, пишу во еже слово мое доиде и до правнука правнуков»
* * *
Вечером мы собрались в номере гостиницыя с Ритой, Ромуальдыч и Корнилий. Люстру погасили для пущей атмосферности, лишь тяжелая настольная лампа заливала светом столешницу. Старец склонился над рукописью, близоруко щурясь, и шевелил губами.
Непонятное что? заерзал Вайткус.
Корнилий медленно покачал головой.
Нет, писал человек грамотный, и почерк каллиграфический, буковка к буковке он пристально глянул на меня. Это вовсе не записная книжка целителя, как вы предполагали, Миша. Ваш предок не делится секретами Вернее, делится, но
Что-то вы мямлите, батюшка, сощурился Ромуальдыч.
Я не священник, бледно улыбнулся Корнилий. Просто Миша, это даже не дневник. Это письмо. И оно адресовано вам.
Да не может быть затянула Рита, и смолкла, с легким испугом взглядывая на меня.
Я же в этот момент чувствовал знобящий холодоки немного смешную гордость за предка. Смог-таки! Достучался, дозвался!
А доказательства? Вайткус навалился грудью на стол.
Да вот же! Корнилий поводил пальцем по строчкам с завитыми хвостиками, и перевел:«Пишу к тебе, Михаил Петров сын, роду нашего продолжатель и за Гариных, будущих и былых, заступник. Народишься ты на свет так тут от сотворения мира м-м ну да, в лето тысяча девятьсот пятьдесят восьмое м-м пишу о том не из гордыни, а доверия твоего для. Аще м-м если Силы соберу поболе, то прозреваю грядущие лета. Молю бога, чтобы не ошибиться мне, но должен ты облечься давеча Силой великою. Помнито весь род твой делится ею с тобой. Я, Онфим, Радомир из Новугорода, Рогволт Меченосец, Халег Степняк и прочий люд. Все мы с тобой, правнук правнуков моих. А Сила пригодится, бо могущественные вороги грозят тебе»
Корнилий читал, запинаясь порой, в глазах у Риты разгоралась тревога, а я успокоительно улыбался ей, не притворяясь нисколько.
Олександр, Онфим, Радомир Они давно умерли, ибо смертны, как все. Но, пока мои предки живытам, в своих родных временах, они вечны.
Парадокс? Пускай! Но он греет пуще всякого огня.
Глава 6
Среда, 9 ноября. Ближе к вечеру
Москва, улица Малая Бронная
Солнце село где-то за Химками, но сумерки пока не налились той чудной прозрачной синью, что заволакивает видимый мир, пряча скучную суетность и выставляя напоказ ежевечернее волшебство.
За окнами квартиры Игоря Максимовича скорбно качалась голая ветка, словно отмахиваясь от студеного ветра, а по эту сторону стекол разливалось живое тепло.
Колоссально! заволновался Котов, вчитавшись в перевод первых страниц послания Олександра. Просто ши-кар-но! Вы только представьте себе, Миша, эту великую очередь ваших пращуров, что помогают вам из глуби времен!
Усмехнувшись, я покачал головой.
Эмоциональнопонимаю, Игорь Максимович, но, как начинающий физик
Мишенька! ласково выговорил наставник. О чем вы? Светила физики имели наглость замахнуться на пространство и время, но даже простейшей гравитации объяснить не смогли! Не зря же квантовая механика и теория относительности никак не сойдутся. Да нам еще десятки лет копить и копить факты, дожидаясь очередного гения, что сможет выстроить их в непротиворечивую версию! Помните, мы говорили о человеческом мозге? Вот же он! он шлепнул себя по голове. У каждого из думающих людей, и даже у дураков! А толку? Ученые закопались в синапсы, постсинаптические мембраны, нейромедиаторы, но никто не приблизился ни на ноготок к пониманию элементарного! Как человек мыслит? Что такое душа? Спросишь, а в ответ безмолвие А физика Беда в том, Миша, что физика пространства и физика времени отсутствуют напрочь. У меня, например, не пропадает сильное подозрение, что так называемый эффект Казимира связан вовсе не с вакуумом, который пустота и ничто, а с пространством. Возможно, лишь с одним из пространств, сопредельных нашему. Спрашивается, кто может доказать, что я неправ? Или прав? Да никто! А уж время
Козырев, вроде, что-то такое исследовал, припомнил я, но его ассиметричная механика никого особо не вдохновила.
Не удивительно, пожал плечами наставник. Ученые тоже люди, а человеку свойственно упрощать. Надо довести сложную сущность до убогого примитива, чтобы постичь ее. И никого особо не тревожит мелкий фактик: упрощение искажает суть. Свели пространство к объему, к трем измерениям, и довольны! Но ведь ширина или длинавсего лишь математические абстракции, и они не способны, скажем, искривляться, как реальное пространство. А время Ха! А что нам время? Измыслили четвертое измерениеи всего делов! Но мы-то с вами живем в реальном, физичном мире Бесконечном и вечном, и все еще непознанном. Пускай все эти титаны и светила расстраиваются, что никак не выпишут формулу всего, а лично меня радует истинное положение, когда Вселенная таит еще неисчислимое множество загадок! встав, он подошел к камину, и склонился, чиркнув спичкой. Наструганные лучины быстро загорелись, подпаливая бересту, облизывая торопливыми языками сухие поленца, и вот затрещал, загудел огонь, разбрасывая по стенам и полу дрожащие отсветы. Котов облокотился о каминную доску из малахита, заняв академическую позу, и повел свободной рукой:Ваше перемещение из будущего, Миша, лишь подтверждает чудовищную сложность физического времени. Время, время Оно приберегло для будущих исследователей поразительные тайны, вроде м-м темпоральной относительности.