Сегодня в гости идёшь?
Обойдётся, хмыкнул Андрей. Я у неё на неделе был, и хватит, а то привыкнет ещё, покосился на Эркина и улыбнулся. Порядок, брат, я у неё далеко не первый и совсем даже не последний. Так что Она сама так поставила, я и спорить не стал. Так что сегодня я дома, или ты против? и еле увернулся от затрещины.
Спохватившись, Эркин быстро оглянулся: не заметил ли кто. Но, кажется, никто внимания не обратил. Да и немного народу: время-то уже обеденное.
Пошли, Эркин невольно прибавил шагу. Женя ждёт уже.
Айда, охотно согласился Андрей и подмигнул. Чтоб я да к жратве опоздал? Да не в жисть!
Эркин засмеялся, и Андрей довольно ухмыльнулся.
Алиса уже ждала их у подъезда.
Ну, где вы?! Я жду, жду
А чего спешить? рассмеялся Андрей. Без нас не начнут. Или ты за свой суп боишься? Так я тебе свой отдам.
Алиса недоверчиво посмотрела на него.
А в обмен чего?
А что на сладкое будет.
Фигушки! возмутилась Алиса. Это нечестно. Эрик, скажи, да?
Эркин пожал плечами.
Не хочешьне меняйся.
Ну, Эрик
А что Эрик- смеялся Андрей. Ты сама решай. Давай, соглашайся быстренько, пока я не передумал.
Они уже поднимались по лестнице. Алиса с надеждой посмотрела на Эркина. Но он молчал. Алиса ещё раз задумалась, даже покраснела от напряжения, так что брови стали совсем белыми, и, наконец, покачала головой.
Нет, я не буду меняться.
Ну, как знаешь, нарочито разочарованно вздохнул Андрей.
Они уже подходили к своим дверям. Эркин достал ключи, и, пока он открывал дверь, Андрей за его спиной дёрнул Алису за хвостик и увернулся от её кулачка.
Вот и молодцы! встретила их обычным возгласом Женя. Быстренько раздевайтесь, мойте руки и за стол, у меня уже всё готово.
Но Эркин сразу заметил, что Женя не такая, и встревоженно спросил:
Что случилось? Женя?
Алиса уже убежала в ванную, а Андрей остановился, переводя взгляд с Эркина на Женю и обратно.
Ничего, улыбнулась Женя. Ничего особенного. Потом.
Нет уж, женя, давай сразу, твёрдо сказал Андрей.
Эркин молча кивнул.
Ну, ладно, сказала Женя.
И взяла с подзеркальникаи как это они его сразу не заметиликонверт.
Письмо?! вырвалось у Эркина.
Андрей резко шагнул вперёд и почти вырвал конверт из пальцев Жени.
Ну-ка, протянул он угрожающе.
Конверт был вскрыт, но, доставая письмо, Андрей разорвал его почти пополам и бросил на пол, развернул сложенный вдвое листок.
Женя подошла к Эркину и, стоя сзади, обняла его. И, покосившись на неё, Эркин увидел, что она улыбается. Он уже совсем ничего не понимал.
Быстро пробежав глазами текст, Андрей как-то ошалело посмотрел на Женю и стал читать вторично.
Удивлённая странной тишиной, вышла из ванной Алиса и остановилась, внимательно глядя на них.
Наконец, Андрей закончил читать и шумно выдохнул:
Ну ну, Женька ну, купила как есть купила!
Ага! радостно засмеялась Женя.
Ну, я тебя!
Андрей кинулся на Женю и налетел на Эркина. Тот, загораживая Женю, перехватил Андрея, не всерьёз сжал в захвате и спросил:
От кого письмо?
От девчонок, Андрей счастливо заржал. Ну, от Даши с Машей, помнишь их, рыжие! Ну?
Помню, засмеялся Эркин, отпуская Андрея.
Андрей поднял с пола письмо и остатки конверта, дал их Эркину.
На, прочитай.
Эркин взял письмо и стал читать, напряжённо сведя брови и шевеля губами. Даша и маша писали, что у них всё в порядке, они хорошо устроились, нашли работу, учатся в вечерней школе, у них всё хорошо а это что? Эркин перечитал ещё раз фразу о танцах и хороших парнях и кивнул.
Понял, сказал он вслух и посмотрел на Андрея.
Я тоже, кивнул тот и пожал плечами. Всё так и должно быть.
За стол, живо за стол, не дала им углубиться в проблему Женя.
Ладно, я только за тортом сбегаю.
Что?! изумилась Женя. Зачем?!
Я же проиграл, ухмыльнулся Андрей. Письмо-то пришло.
Но не то!
Вот это и надо отпраздновать! Женя, Эркин, я мигом.
И выскочил за дверь так, будто за ним гнались.
Эркин посмотрел на Женю, Алису и решительно сказал:
Ждём. Да, Женя?
Конечно.
Женя взяла у него письмо, улыбнулась.
Ну, что ты, Эркин? Всё же хорошо.
Да, кивнул Эркин. Я просто растерялся. Я я пойду, перечитаю, ну, и тетради уберу.
Ну да, конечно. Алиса, ты всё своё убрала?
Эркин достал из сумки и отдал Алисе её вещи, взял тетрадь по шауни и письмо и ушёл в маленькую комнату. Сел к столу и уже спокойно перечитал письмо. Даша и Маша конечно, он их помнит, помнит ту ночь в Джексонвилле, когдап они услышали о смерти Андрея Он сидел неподвижно и, когда за его спиной стукнула дверь, спросил, не оборачиваясь:
Напишешь им?
Затылком видишь? усмехнулся Андрей и, подойдя к столу, легко опёрся ладонями на его плечи. Не знаю.
Они думают, что ты погиб.
Знаю. Так чего будоражить? У них своя жизнь, у менясвоя.
Андрей говорил серьёзно, и так же серьёзно ответил Эркин.
Врать им я не буду.
Я сам им напишу, Андрей улыбнулся. Не боись, сумею.
В комнату заглянула Алиса.
Эрик, Андрюха, мама обедать зовёт.
Идём, Андрей оттолкнулся от Эркина и ловко поймал Алису в охапку. А ну, признавайся, в торт нос совала?
Не-а! вывернулась из его рук Алиса и спряталась за Эркина.
Чего ж это ты такая нерасторопная? огорчился Андрей.
А меня мама не пустила. Эрик, пойдём.
Эркин рассмеялся и встал.
Пошли.
Наконец сели за стол. О письме больше не говорили: ведь всё понятно, а сегодня выходной, и завтра. Завтра пойдём в кино, все вместе, всей семьёй. А что небо хмурится, и вдруг дождь пойдёт, так ну и что, выходнойэто всегда праздник.
После обеда Алиса отправилась спать без спора. Андрей встал.
Пойду почитаю.
У себя в комнате он взял книгу и лёг на диван. Но читать не стал. Просто лежал и думал.
Даша и маша хорошие девчонки, близнецы Он пришёл к ним сразу, как вернулся из Бифпита, принёс связку сушек и фунтик конфет. Нет, он заглянул в больницу днём, нашёл их и договорился, а вечером, как стемнело, перелез через забор, прокрался к их окну. Его ждали и открыли створки, как только он поскрёб ногтем по стеклу. Он влез в окно, закрыл его за собой, втроём они натянули маскировочную штору и уже тогда зажгли свет. В комнате тесно, бедно, но чисто. У них даже плитка своя, и чайник вот-вот закипит. Он положил на стол сушки, конфеты и гордо достал из кармана пачку чая. Девчонки дружно ахнули и в два голоса наперебой, но негромко стали его ругать за мотовство.
Однова живём! смеялся он. Да не дороже денег.
Потом они сидели и пили чай, он им рассказывал про олимпиаду, Бифпит, перегон. Они ахали, восхищались, смеялись. И рассказывали ему о себе. И даже пели полузабытый русские песни. Но тихо, даже не в половинув четверть голоса
Андрей вздохнул, потянулся. В тот раз ничего у них не было, посидели, попили чая, и он тем же путёмчерез окноушёл. Смешно, но даже всё помня, он не может понять: как же это у них получилось? Ну, целовались, ну одна за водой побежала, а он стал с другой целоваться. И так да, раза три, пока не сообразил, что они специально меняются
«Нет, решил он, так не пойдёт».
Даша, а Маша где?
Она слегка отстраняется от него, глядит в упор серо-зелёными строгими глазами.
Она тебе больше нравится, да?
Вы мне обе нравитесь.
Даша медленно кивает и встаёт с его колен, подходит к двери и выглядывает в коридор, оборачивается к нему.
Идёт.
Входит Маша с чайником, пытливо оглядывает их. И он, желая всё прояснить, сразу говорит:
Вы меняться-то бросьте.
А что? насмешливо щурится Маша.
А то, что как захотим, так и будет, отвечает он.
А ежели вместях? вызывающе вскидывает голову маша.
А чего ж нет, улыбается он и уже серьёзно:А дурить меня нечего.
А никто и не дурит! Маша с размаху грохает чайник на плитку, но не включает её, подходит и встаёт перед ним рядом с Дашей
А дальше дальше какая-то суета, он помнит, что попросил выключить свет и девчонки охотно согласились, тоже застеснялись. Наверное. А что и как было было хорошо, это точно. Они так и заснули, втроём, обнявшись. И ушёл он от них уже перед рассветом. И потом, когда он к ним приходил, им было хорошо. Пусть пусть и дальше так будет. У него перед ними долга нет. И они перед ним чисты. Так и напишет им. Спасибо за всё, и будем дальше жить каждый сам по себе.
Андрей закрыл книгу и встал с дивана. Решилделай. И сел к столу, достал бумагу, конверт. Купил тогда вместе с тетрадями почтовый набор. На всякий случай. Вот и пригодилось.
«Здравствуйте, Даша и маша», он писал быстро и уверено, зная, что поймут его как надо.
Русский порядок, когда обед вместо ленча, а ужин вместо обеда, уже стал вполне привычен, а русский полдник отлично заменял английский пятичасовой чай, который Норма накрывала в гостиной.
Джинни, позвала она, оглядев готовый стол.
Да, мама! Иду, сразу откликнулась Джинни.
Войдя в гостиную, Джинни засмеялась.
Мамочка, от одних запахов голова кружится.
Вот и отлично, улыбнулась Норма. Зажги камин, детка.
Сейчас включу, лукаво поддразнила мать Джинни.
Пить чай в креслах перед каминомэто уже если не роскошь, то, во всяком случае, аристократизм. И Норма с удовольствием предавалась этому чувству. Да, камин электрический, но, мой Бог, в многоэтажном многоквартирном доме традиционный с дровами был бы просто неудобен. Единственное, что она себе позволяла, это «зажигать» его, а не «включать». Маленькие невинные разногласия с Джинни, чтобы той было возможно демонстрировать самостоятельность и независимость без ущерба для остальных отношений. И хорошо, что они по совету Джен не стали спешить с гостиной. Зато теперь камин, перед ним удобные кресла с маленьким столиком, ковёр, удобная мягкая мебель, изящная тумба под проигрыватель с пластинками, пианино, шкаф-витрина для нарядной посуды и безделушекДжинни опять начала собирать коллекцию. У неё уже есть смешной стеклянный ёжик и очень трогательный фарфоровый львёнок знаменитого на всю Россию, а говорят, что и в Европе, петропольского завода.
Мама, сходим завтра в кино?
Конечно, Джинни. А разве ты никуда не пойдёшь вечером?
Нельзя же праздновать каждую неделю, засмеялась Джинни. Это уже будет работой.
Норма с улыбкой кивнула. Конечно, вечеринки хороши как развлечение, но когда месяц подряд но вот так уж получилось, что приятельницы Джинни все или родились весной, или у них именины. Очень интересный, кстати, русский обычайпраздновать день имени. Нужно будет подумать, посоветоваться, наверное, лучше всего с «бабой Фимой» и выбрать день для именин Джинни.
Джинни, а когда ты пригласишь их к нам?
Мм, задумалась Джинни. Наверное недели через две, хорошо?
Хорошо, кивнула Норма.
Джинни откинулась на спинку кресла, задумчиво повертела чашку.
И о чём ты задумалась? улыбнулась Норма.
Знаешь, мама, голос у Джинни мечтательно разнеженный. Знаешь, я, кажется, влюбилась.
Очень хорошо! искреннее восхитилась Норма. И в кого?
Но Джинни не ответила, а лицо её вдруг стало таким растерянным, что Норма встревожилась.
Джинни, девочка, что с тобой?
Мама, Джинни поставила на стол чашку и закрыла лицо ладонями. Я поняла, мама, он Я действительно влюбилась, я только сейчас поняла. Это Мороз, мама
Кто?! потрясённо переспросила норма.
Эркин Мороз, Джинни уронила руки на колени, повернула к м атери залитое слезами лицо. Да, мама, он, наш сосед, мой ученик, отце мой ученицы, я всё понимаю, мама, но я я люблю его. Я знаю. Он женат, ониндеец, я понимаю её голос прервался.
Норма перевела дыхание и постаралась улыбнуться. Да, муж Джен поразительно красив, она сама всегда любуется им.
Я понимаю тебя, Джинни, вздохнула Норма. Но
Мама, Джинни улыбнулась сквозь слёзы. Ему же никто не нужен, кроме его Джен.
Да, кивнула Норма. Это видно.
Не волнуйся, мама, Джинни взяла свою чашку и отпила. Я в порядке.
Норма так же взяла свою чашку. Кажется, Джинни уже успокаиваться, слава богу.
Безответная любовьтоже любовь, правда, мама?
Норма кивнула, но возразила:
Это не любовь, а влюблённость, Джинни.
Может быть, пожала плечами Джинни. Но, пока я не полюбила другого, буду думать о нём.
Джинни не выдержала Норма.
Нет, мама, я всё помню, яучительница, а онмой ученик, его дочкамоя ученица, оннаш сосед. Я ничего такого себе не позволю, мама, не волнуйся, Джинни изобразила чопорную светскую даму и рассмеялась.
Рассмеялась и Норма. Слава богу, самого страшного не произошло. А такая влюблённость через неё все проходят. Это не страшно и даже полезно. И если да нет, никаких если, он неплохо воспитан, безусловно влюблён в свою жену и ничего себе не позволит. А что он красив причем не просто сам по себе, а он и двигается красиво, когда он тогда пришёл к ним на беженское новоселье и взялся мыть и натирать полы, она сама впервые увидела, что такое простое действие может быть настолько завораживающе красиво. И он не рисовался, не играл, а просто работал. И даже немыслимо грязные старые штаны, в которые он переоделся для работы, не портили его. Да, что бы он ни делал, всё получается красиво. Даже просто идёт по улице, а как танцует. А улыбнётся если то всё отдашь, лишь бы лишь бы он улыбнулся тебе.
Мама, а тебе нравится его брат?
Что? вздрогнула норма. Прости, ты о ком, Джинни?
Об Андрее, терпеливо ответила Джинни. Он ведь тоже красив, правда?
Правда, улыбнулась Норма. Но ещё больше он обаятелен.
Да, засмеялась Джинни. И знаешь, они и в самом деле похожи, хотя
Джинни, остановила её Норма. Не надо. В нашем доме о крови не стоит говорить.
Джинни задумчиво кивнула. Да, обилие приёмных детей и названных родственников поразило их ещё в лагере. И в самом деле, разве так важно, что у Чернова и сын, и дочь белые, он же им отец на деле, по поступкам, а у того же Мороза, а да у всех, ну, почти у всех.
Да, мама, Джинни улыбнулась, допивая чай. Конечно, ты права. Знаешь, у нас новый учитель, индеец, его зовут Громовой Камень, и тут же перевела на английский для матери:Thunder Stone. Правда, красивое имя?
Да, ты мне говорила.
Я я думаю, его тоже пригласить, неуверенно предложила Джинни.
Ну, конечно, Норма удивлённо посмотрела на дочь. А в чём проблема?
Он он воевал, мама. И носит военную форму. С медалями. Тебе тебя это не заденет?
Нет, твёрдо ответила Норма. Раз мы приехали сюда, то это не должно нас задевать. Мы должны жить как все. И быть. Как все.
Мама, Джинни поставила чашку и порывисто вскочила на ноги, обняла и поцеловала мать. Ты прелесть! А если в следующую субботу? Давай?
Последнее слово она сказала по-русски, и Норма, охотно рассмеявшись, ответила тоже по-русски:
Давай.
И они стали обсуждать, что приготовят и в каком стиле сделают вечеринку.
ТЕТРАДЬ ДЕВЯНОСТАЯ
После их поездки в Россию Джонатан на месяц залёг в имении, и Фредди поехал в Колумбию один. Пройтись по точкам, подкрутить «Октаву» и вообще немного поболтаться, кое-кого посмотреть и кое-кому себя показать. На всё про всё недели, ну, полторы, хватит, а там обратно в имение.
Салон Ларри он оставил напоследок. Здесь ему не работать, а отдохнуть и поговорить. Судя по банковской информации, дела у Ларри крутятся лучше и не надо. У Слайдеров капает потихоньку и даже чуть обильнее, как взяли ещё троихи сообразил же Роб! не в дело, а по найму. И в «Октаве» тоже нормально.
К салону Ларри Фредди подошёл без пяти четыре и, входя, едва не столкнулся в дверях с пожилым благообразным джентльменом в костюм е от «Лукаса». А ведь эту холёную морду где-то видел, в какой-то газете, вроде немалая шишка. Ну, если у Ларри такие клиенты, то совсем даже неплохо.
Ларри за прилавком уже убирал бумаги. Увидев Фредди, он широко радостно улыбнулся.
Добрый день, сэр. Счастлив вас видеть, сэр.
Здравствуй, Ларри. Я тоже рад тебя видеть, улыбнулся Фредди.
И хотя он ещё на входе заметил в углу охранника, протянул здороваясь, Ларри руку, даже именно поэтому. Ларри уверенно ответил на рукопожатие. И Фредди, пожимая ему руку, ощутил на пальце Ларри кольцо. Он не сразу понял, что оно обручальное, решил сначала, что Ларри сделал себе такое же, как у них с Джонни, с печаткой.
Из кабинета донёсся бой часов, Ларри кивком попрощался с охранником и сказал Фредди:
Проходите в кабинет, сэр, прошу вас. Я только опущу жалюзи.