Поэтому, в промежуток между Русско-Японской и Великой Войной, им была создана - кроме обычного железнодорожного полка, двенадцати железнодорожных батальонов и двух обыкновенных железнодорожных бригад и, «Первая Боевая Железнодорожная Бригада».
По месту формирования и предвоенной дислокации, бригада получила наименование «Барановической». В её составе входили лёгкий бронепоезд типа «Хунхуз», Второй Железнодорожный Полк - три стрелковых батальона со всем причитающимся вооружением, ремонтно-восстановительный батальон и некоторые другие части и подразделения...
Справедливости ради следует сказать, что первый русский «блиндированный» поезд появился в Китае, во время боевых действий - известных, как подавление Боксерского Восстания и, я здесь был ни при делах. Правда, этот созданный экспромтом бронепоезд, был предназначен не для ведения огневого боя, а для перевозки войск в зоне обстрела противника...
После успешного применения этой самопальной хреновины, правлением Маньчжурской Железной Дороги - (КВЖД), были заказаны на Путиловском заводе комплекты деталей бронировки платформ и паровозов. Эти «комплекты», успели даже доставить в Маньчжурию - но, тут боевые действия уже были закончены и их куда-то сплавили.
Во время Русско-Японской Войны к идее «блиндированных» поездов снова вернулись - при управлении железных дорог была создана комиссия, начавшая работу в марте четвёртого года.
Комиссия, в ходе абстрактного «обсуждения», сделала вывод о «нецелесообразности использования бронепоездов против крупных отрядов противника, вооруженных артиллерией», хотя и, «...сочла необходимым иметь на Театре военных действий несколько блиндированных паровозов». Опять же - не для боевых действий, а для безопасных воинских перевозок по железной дороге.
На совещаниях Комиссии рассматривались проекты бронировки, разработанные Путиловским и Коломенским заводами. В «реале» победил проект Путиловского завода - но и, его не реализовали в металле, а вернули заводу на доработку. Пока дорабатывали, война кончилась - «жаренный петух» отстал от генеральской задницы и, про проект забыли...
В «новой» же реальности, пока комиссия попу морщила, над дилеммой - какой бумажный проект из двух выбрать, на станцию своим ходом прибыл третий проект - уже в реальном «металле»: лёгкий бронепоезд «Хунхуз» Нижегородского «Железоделательного Завода».
Он состоял из штабного - довольно комфортабельного, блиндированного вагона, оснащённого всеми удобствами, пресловутой «командирской башенкой» и средствами связи - что особенно понравилось членам комиссии, бронепаровоза, двух бронеплощадок и четырёх блиндированных десантных вагона.
Своей катаной брони я тогда ещё не имел и, «блиндировка» первого по-настоящему боевого бронепоезда, состояла из двух слоёв толстого «котельного» железа, с армированным высокопрочным бетоном внутри. Пули и крупные осколки она очень хорошо держала...
Для ведения разведки, к бронепоезду прилагались две бронедрезины с движками от «Хренни».
Бронеплощадкам, я в то время мог предложить только восемь пулемётов собственного производства. С орудиями у меня тоже - дела обстояли не очень, а купить что-нибудь подходящее не срослось. Ну, ничего! Комиссии очень интересно стало, что из этой затеи получится и, подключив самого Куропаткина, бронеплощадки дооснастили артиллерией. Правда, несколько устаревшей артиллерией - двумя сорока двух- линейными батарейными пушками системы Круппа, образца 1877 года, каждая. Ещё на чёрном порохе, если кто не знает...
Все «отморозки» Спеца, весьма условно делились на «боевиков-бойцов», «стрелков-охотников» и «технарей-инженеров» - кто, во что горазд, короче... Вот, группа «волонтёров-технарей» - ветеранов Англо-Бурской Войны и, была при этом «блиндированном» поезде - иначе, скорее всего, наш эксперимент ждало бы фиаско, по причине отсутствия малейшего боевого опыта.
Естественно, «Хунхуза» дооснастили и командой - кроме артиллеристов четырёх пушек, в десантных броневагонах, разместилась обычная стрелковая рота...
Первые же боевые эпизоды, превзошли самые смелые ожидания комиссии!
Неожиданные набеги бронепоезда, действовавшего внезапно, стремительно и очень агрессивно, производили на японские войска ошеломляющее воздействие. Бывало, от одного только вида «железного дракона» - как сами самураи прозвали, в их рядах возникала паника, что способствовало успеху нашей пехоты или конницы.
Хотя, весь эффект смазывался полной несогласованность действий команды бронепоезда с полевыми частями, военному руководству стало понятно - бронепоезда способны оказать весьма значительную огневую поддержку войскам действующим на боевых участках, непосредственно прилегавших к железнодорожным линиям.
Ряд успешных действий нашего первенца, привел к мысли о необходимости иметь на каждом железнодорожном направлении по одной боевой железнодорожной бригаде, обязательно оснащённой бронепоездами и бронедрезинами «обдуманной конструкции».
Но, по окончанию Русско-Японской, вмешался какой-то фактор и, такая бригада была создана всего одна... Всё, с тем же - одним-единственным «Хунхузом».
Ещё во время этой «незнаменитой» войны, я - воспользовавшись Первой Русской Революцией и, жутью наводимой на власть имущих терактами революционных экстремистов-эсеров, впарил Самодержцу Российскому специальный бронированный вип-вагон «Секьюрити», разработанный ещё задолго до этих «интересных» событий... Снаружи он выглядел как обычный пассажирский, но имел внутреннюю противопульную бронировку и повышенный комфорт: усиленную подвеску с гидропневматическими амортизаторами - обеспечивающими «мягкий» ход, автономную бортовую электросеть, холодильник, кондиционер... Ну и, всевозможные «удобства».
Внутренне, «Секьюрити» выглядел очень революционно - строгая, но изысканная роскошь! Наши лучшие дизайнеры думали, а нанятые лучшие французские мастера делали.
Как началась война - Великая Война, такой вагон захотел приобрести для своего штаба Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич, за ним - командующие фронтами, армиями... Последним, конечно, «роскоши» досталось поменьше!
Ну, а после Великой Русской Революции, всё это досталось в наследство красным вождям... Товарищ Троцкий, к примеру, в свою очередь бывший Председателем Совнаркомом[1] и Верховным Главнокомандующим, в таком вагоне - бывшим царским, просто жил.
Нескромно несколько, нескромно...
Барановическая Боевая Железнодорожная Бригада, очень активно и успешно действовала летом четырнадцатого года в полосе Юго-Западного фронта, во время Галицийской операции. Правда, из-за узкой европейской колеи, «Хунхуза» пришлось оставить в тылу... В учебной команде.
Ну, ничего! Наш военный сектор всё это заранее предусмотрел и, из комплектов бронировки и трофейных австрийских вагонов и паровоза, был на скорую руку сооружён бронепоезд «Гайдамак», прошедший с наступающими русским войсками сначала сто пятьдесят вёрст вперёд, а затем с отступающими - столько же назад...
Действия Барановической Бригады было очень высоко оценены на самом верху и зимой и весной пятнадцатого года, под патронажем самого Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича-Младшего, было сформировано ещё три боевые железнодорожные бригады. Они были вооружены новыми - «обдуманной конструкции», лёгкими бронепоездами типа «Абрек».
Броневагоны были сварены из катаной хромо-никелевой брони, производства «Акционерного Общества Выксунских металлургических и механических заводов», входящего в «Корпорацию USSR», толщиной вертикальной бронировки двадцать два миллиметра и горизонтальной - восемь.
Бронеплощадки имели две башни от «малого универсального речного монитора «Касатик»» - в то время только-только осваивавшегося на Балахнинском судостроительном заводе. Стандартные и унифицированные башни, позволяли «впихнуть» в них любую лёгкую полевую артсистему - до сто двадцати двух- миллиметровой гаубицы, включительно. Собственных орудий мы выпускали ещё недостаточно и бронепоезда уходили на фронт, чаще всего вооружённые только счетверёнными зенитными установками пулемётов «Максим-USSR» - по две установки на каждом десантном броневагоне.
Вражескую пехоту, они как метлой сметали!
На фронте же, с артиллерией тоже - дело было швах, и бронепоезда зачастую вооружали устаревшими моделями, или даже - трофейными австрийскими орудиями... Конструкция «универсальной» башни это позволяла.
Но, даже в таком - «недоделанном» виде, бронепоезда в составе боевых железнодорожных бригад, отлично зарекомендовали себя во время «Великого Отступления» летом пятнадцатого года!
К моменту Брусиловского Прорыва в шестнадцатом году, был разработан «тяжёлый» тип бронепоезда - «Ушкуйник», отличающийся от лёгкого, возможностью установки крупнокалиберных орудий на бронеплощадках - в универсальных башнях от «большого универсального речного монитора «Касатка»», до шести дюймов включительно. Каждая такая бронеплощадка обладала одной орудийной башней и двумя пулемётными - от лёгкого бронеавтомобиля «Номад». Возросший вес и отдача потребовало усиления, а значит - утяжеления конструкции бронеплощадок, поэтому тяжёлому бронепоезду полагалось два бронированных паровоза серии «ОВ»...
К семнадцатому году, был реализован в металле ещё один тип бронепоезда - десантный «Разбойник». Он состоял, кроме штабного - только из десантных броневагонов и, открытых десантных платформ для размещения техники, например - лёгких и тяжёлых бронеавтомобилей. Кроме вооружения самих бронеавтомобилей и десанта, а также двух зенитных установок счетверённых пулемётов «Шилка» на крыше штабного броневагона, специального вооружения десантный бронепоезд не имел.
Размещался в нём - довольно комфортно, батальон-полтора пехоты (а то и, целый полк - если, совсем без «комфорта»), два орудия непосредственной поддержки с тягачами, четыре миномёта, два тяжёлых бронеавтомобиля «Печенег» на каждой платформе или четыре лёгких «Номадов»... Всего, бывало, до полутора десятков бронемашин - да ещё и, столько же автомашин для перевозки пехоты. Благодаря специальным устройствам, снятие техники с платформ занимало, буквально, несколько минут.
«Спешившаяся» с десантного бронепоезда пехота, на автомашинах и при поддержке бронемашин и полковой артиллерии, могла действовать с довольно-таки большим радиусом в тылу врага...
В то же время появились в небольшом количестве и зенитные бронепоезда типа «Защитник» - для ПВО железнодорожных узлов, станций... Германские «Бранденбурги», стали всё чаще и чаще появляться в наших тылах. Конечно, не так часто как наши «Ильи Муромцы» в их тылу, или как те же «Бранденбурги», на Западном Фронте. На вооружении «Защитников» имелись многочисленные зенитки Лендера и счетверённые установки «недо-крупнокалиберных» «Грохотов».
Боевая железнодорожная бригада, иногда - на решающих направлениях, теперь включала в себя три-четыре бронепоезда различных типов...
К началу злополучного Июньского Наступления Керенского, в Железнодорожных Войсках России состояло более ста пятидесяти тысяч военнослужащих - в девяти боевых железнодорожных бригадах, двенадцати ремонтно-восстановительных бригадах, четырёх железнодорожных полках, около пятидесяти отдельных железнодорожных батальонах... Кроме этого, были ещё парковые конные эксплуатационные бригады, паровые и конные узкоколейные парки, тракторно-экскаваторные парки и мобильный военный завод.
ОГРОМНАЯ СИЛИЩА!!!
Опять же, я к чему всё это? «Железяками» этими бахвалюсь? Нет, не угадали, деточки!
С началом войны, начальник Главка Военных Сообщений стал называться - «Главный начальник военных сообщений на Театре военных действий», а его аппарат был реорганизован - начальников отделов напрямую подчинили начальникам штабов фронтов.
Им, от начала Великой Войны и до самого конца Продолженной, являлся Ронжин[2] Сергей Александрович и, мы с ним очень плотно сотрудничали - в том числе и, в «кадровом» вопросе. Железнодорожные войска - что боевые, что ремонтно-восстановительные бригады, полки и батальоны требовали грамотных, умных и трудолюбивых бойцов, а мои земляки-нижегородцы, именно таковыми и являлись!
Благодаря этому обстоятельству, мы с нашим «военным сектором», полностью контролировали Железнодорожные Войска - даже, после провального Июньского Наступления и Октябрьского Переворота. Они сохранили боеспособность, свой основной кадровый костяк - до самого момента германского наступления вглубь России в марте восемнадцатого года...
До самого начала Продолженной Войны!
[1] «Совет Народных Комиссаров» - высший орган РСФСР в «новой» реальности во время Продолженной Войны.
[2] В «РИ», при проведении мобилизации назначен 19.07.1914 начальником военных сообщений при Верховном главнокомандующем. В ведении Ронжина оказались все перевозки (главным образом по железным дорогам и водным путям) на ТВД. С 5 октября 1915 - и.д. главного начальника военных сообщений (на 03.01.1917 главный начальник военных сообщений). Генерал-лейтенант (пр. 1916; ст. 14.04.1919). 16 января 1917 переведен в распоряжение военного министра, а 20.05.1917 зачислен в резерв чинов при штабе Одесского военного округа. Во время гражданской войны служил во ВСЮР, с 03.07.1919 в резерве чинов при штабе Главнокомандующего ВСЮР; 31.07.1919 направлен из Тульчи в Новороссийск на судне «Николай». Эвакуирован 25.03.1920 из Новороссийска на судне «Бюргермейстер Шредер». В эмиграции в Югославии, где и скончался.
Глава 8. Операция «Бездарность».
«На пути к победе мы сделали новый большой шаг вперед. Обладающий стальной волей Великий князь был отстранен. Царь встал во главе войск...», - Людендорф Э. «Мои воспоминания о войне 1914 - 1918 гг.»
Где-то осенью пятнадцатого, когда на фронте несколько устаканилось - после «Великого Отступления», на совещании с «военным сектором» Генша спросил у меня:
- Что, Шеф, если планы не поменялись, начинаем операцию «Бездарность»? Пора уже...
- С какого бы перепугу, они бы «поменялись»?! Конечно, начинаем. Всё по плану и графику - у нас же социализм! Развитой...
- Ну, тогда нам позарез нужен твой Евгений с группой психологов - объект разработки, уж больно норовистый!
- Забирайте! Если конечно, ненадолго.
- Ну, тут уж - как получится, Шеф!
Я так считаю и, весь наш «военный сектор» со мной был согласен, что среди великих князей особняком стоит лишь Николай Николаевич - внук Николая Первого, прозванный «Младшим».
Это была достаточно яркая фигура в сумрачном российском политическом небосклоне. Хотя, Николай Николаевич и, обладал некоторыми очень серьёзными недостатками, накосячил изрядно и, прямо скажем - не добился головокружительных успехов и звёздных высот на войне, но служил он России честно и прямо - без «виляний» и, в воровстве и, в особенном каком-то блядстве - вредящем делу, замечен не был.
Великий Князь Николай Николаевич прошёл все ступени военной карьеры - от юнкера инженерного училища, затем - прапорщика в пехотном батальоне, до генерала-адъютанта, главнокомандующего войсками гвардии, Петербургского военного округа - до войны и Верховного Главнокомандующего Русской Императорской Армии - в самом начале Великой Войны.
Он участвовал в последней Русско-Турецкой Войне, отличился в форсировании Дуная и штурме Шипкинского Перевала. Конечно, на одну доску с каким-нибудь простым офицером из незнатной дворянской семьи - тянущем лямку службы в каком-нибудь забытом Богом гарнизоне, его не поставишь... Но, всё же!
До Русско-Японской Войны, Николай Николаевич занимал должность генерал-инспектора кавалерии - унаследованную им от родителя и, состоял в Военном Совете, а после войны его возглавил.
Кстати, в самой Русско-Японской он не участвовал - я думаю, не захотел быть под «выблядком» Алексеевым - наместником Императора на Дальнем Востоке.
Великий Князь Николай Николаевич-Младший был истинно русским генералом - «слуга царю, отец солдатам!» По крайней мере старался таким быть... В него верили, его уважали и его боялись - его распоряжения и приказы исполнялись немедленно, беспрекословно и без колебаний.
Есть ли, его вина - как Верховного Главнокомандующего, в таком начале, течении и, главное - в таком исходе войны? Конечно, есть! Как и, у любого - от последнего рядового солдата до самого Императора...
Кстати, сам Николай Николаевич, никогда от ответственности не бегал и, свою задницу, венценосной задницей своего племянника не прикрывал! Есть много свидетельств, в которых он так и, говорил: ДА, Я ВИНОВЕН!!!