========== Скелеты над пропастью ==========
Ториэль проснулась от странного ощущения. После разговоров через дверь со своим забавным собеседником Хранительница Руин устроилась в мягком кресле и стала перечитывать уже в буквальном смысле затёртую до дыр книжку, сама не заметив, как под конец заснула. И спала, кажется, достаточно долго.
Стареюрешила она, снимая очки и протирая глаза, чтобы убрать с них сонную пелену. Внезапно ощущение в груди повторилось. Ториэль сердцем чувствовалав Руинах что-то не так.
Она быстро всунула книжку обратно на полку, не обращая внимания на то, что несколько страниц выпали на пол. Так же торопливо Ториэль вышла из своего дома и Остановилась, увидев возле дерева человеческого ребёнка, что-то вырезавшего на коре.
О, как ты попал сюда, малыш? почти воскликнула Хранительница. Стоящий к ней спиной ребёнок выглядел лет на десять, не больше, но понять его пол Ториэль пока не могла. Как ты прошёл через головоломки? Ты не ранен? Голоден, наверное, и напуган злюками, что прячутся в лабиринтах? она подошла поближе.
Там больше никого нет, последовал вдруг негромкий ответ, а через миг раздался дикий, истеричный хохот. Над ребёнком появилось чёрное сердечко, слегка поблескивающее магическими переливами.
Лицо этого ребёнка, особенно его глаза, были полны слишком взрослого ума. В нём не чувствовалось доброты и любви, зато решительность была твёрдой и холодной, как сталь или гранит.
Всё, что я видел в вашей греховной ямесхватку скелетов над пропастью, говорил мальчик почти что командным тоном диктатора перед войсками. Кто-то желает вырваться, кто-то жить мирно, но вы забываете о том, что в вас нет настоящей души, а, значит, вы творения не Бога, а его врага. Я пришёл сюда как спаситель очистить подземелье от грязино вся эта грязь ваша.
Люди могут жить без души, а вот мынет, возмутилась она. Неужели
Она сбилась, разглядев рисунок на коре, заставивший её содрогнуться. Часть сознания возмутилась против решения о битве, но Ториэль осознала, что если пропустит это существо в Подземелье, то случится что-то Ужасное. Она прикрыла глаза и соединила ладони перед собой, затем медленно опустила ихк её задним лапам сорвались рыжие огоньки пламени, а передние затрепетали яркими язычками, поднимающихся от запястья к кончикам пальцев.
Кем бы ты ни был, я не позволю тебе пройти дальше, произнесла рогатая, делая шаг назад и разведя руки в стороны, накапливая энергию для удара. Прости меня за это.
Deus propitius ero peccatis, то ли ответило дитя на неслышимом прежде в подземельях языке, то ли само начало творить магию. Но не своюведь не может быть магии в самом человеке! Но это не значило, что он не мог призвать внешнюю силу.
С кожи ребёнка залил сероватый свет. Чёрное сердце над ним, наоборот, стало вертеться, будто прорывая пространство, делая в нём дыру в дальние недра бытия, лишённые света. И оттуда на Ториэль выбилась волна невидимой, но осязаемой силы, сбивающей с лап и швырнувшей в ворох разметавшихся листьев.
Её собственное пламя разлетелось во все стороны, не причинив никакого вреда странному ребёнку. Тот развернулся и не торопясь направился к Ториэль, которая пыталась подняться. Удар ошеломил её, потому она сначала пристала на одно колено, что вызвало на лице у ребёнка тень дикой улыбки, мелькнувшей, впрочем, всего на мгновение. Чёрное сердце снова показало свою силуножик в руке у ребёнка преобразовался в сверкающий кинжал изумительной работы с длинным лезвием и чудесной золотой рукоятью, украшенной множеством изумрудов.
Ты не самая тёмная из всех жителей этой Геены, и не только из-за отбеленной шкуры, махнул ребёнок ножом в сторону «козлихи», но как-то вальяжно, без охоты. Тебе бы могли дать шанс стать человеком. Желаешь им воспользоваться, или вновь на меня нападёшь, меня же и обвиняя в жестокости и бессердечности?
У тебя есть сердцеТориэль действительно воспользовалась передышкой и поднялась с колен. Только оно чернее ночи! Ему не хватает света!
И кто же мне его подарит? Ты, прозябающая во тьме собственного безумия? ребёнок, а ребёнок ли вообще, смотрел на Ториэль с каким-то сожалением. Но ты ещё можешь стать иной.
Я уже и так иная, грустно сказала она. То, что ты делаешь, молодой человек, очень плохо. Я не позволю тебе навредить ещё кому-либо только потому, что тебе это нравится!
Знаешь, почему я не убивал всех вас разом? ответил противник на тревожащий, но так и не заданный вопрос. Всем был дан шанс передумать и очиститься от тёмной природы, обратившись к Богу и приняв его благословляющий облик. И тогда вас бы выпустило из подземелья так же, как уже изошли подвигом Бога все праведники из ада. Но вы сами избрали погибель. Сами не слушали истину. Сами навредили себе.
Я не понимаю, о чём ты говоришь! Ториэль сжала кулаки. Твои речи тебе не по годам. Кто ты такой? И с чего ты решил судить нас? Даже люди не могут быть столь жестокикогда мы взмолились им о пощаде, они позволили нам остаться в этой подземной тюрьме. Так кто же ты?
Закон, дыра-сердце расширилась ещё сильнее, став больше головы этого похожего на человека существа, чернея за ней плоским кругом. Незнание меня не освобождает от ответственности.
И дыра, пройдя через голову ребёнка, как через эфемерную картинку, надвинулась на Ториэль, грозя пожрать тело и душу разом.
Ториэль загородилась, чисто инстинктивно, из одного желания жить воздвигая перед собой настоящую огненную стену. Дыра принялась всасывать пламя, стремительно заполнявшее её, но её продвижение замедлилось. Ториэль ещё никогда не сталкивалась с такой огромной магической мощьюона сопротивлялась ей, как могла, стремительно теряя силы. Наконец, пламя угасло вместе с дырой, и в то же время Ториэль ощутила, как её бок словно опалило огнём. Вскрикнув и прижав ладони к ране, белая пошатнулась, но тут же ощутила второй, куда более сильный удар по другому боку. Она так и не поняла, были ли эти удары нанесены в реальности или просто отсутствие сил так сказалось на нейна глаза навалилась тьма и Ториэль без единого стона растянулась на полу.
Dura lex, sed lex, остатки сердца над головой юноши пропали, нож вернул себе прежний, не вычурный вид, а в глаза вернулась детская наивность. Наиграннаяно и её здесь хватало для того, чтобы в представление поверили.
*
Давным-давно народ чешуйчатых и пушистых драконов раскололся на Светлых и Тёмных. Они отличались не только мировоззрениемСветлые использовали энергию собственных душ, не уничтожая их, а Тёмные же считали, что уничтожение чужой души ради энергиив порядке вещей. Ещё до того, как приверженцы тьмы переселились в страну Нашар, они некоторое время управляли расой людей и велнаров, бескрылых пушистых драконоподобных зверей. Но драконы возгордились своими силами, и потому были свергнуты. Люди и велнары развивались обособленно, пока переселившиеся в Нашар драконы вели войну с аборигенами этой земли, управляемой чудовищными существами-навами.
Прошло много лет. Юная Инанна свергла злую тираншу Герусет и стала править Нашаром. При ней война с навами подошла к концу, драконы заселили свою страну и стали осваивать дальние земли. Обозлившиеся на бывших хозяев люди атаковали драконов, но благодаря благоразумности бывшего демиурга Светлейшего Мирдала, Инанны и бывшего человека Александра, война с людьми была окончена. Тёмные Драконы заключили мирный договор с Тьмой, наладили связи с собратьями-Светлыми, добились нейтральности в отношениях с навами и снова стали не хозяевами, а покровителями для людей и велнаров. Теперь Нашар куда менее опасени раннее недоступные места теперь возможно посетить и изучить. Но тайн в этой стране ещё достаточно много
Комментарий к Скелеты над пропастью
Deus propitius ero peccatisБогу свойственно прощать ошибки
Dura lex, sed lexзакон суров, но это закон.
========== Бесстрашные могут пройти ==========
Хотя щит, закрывавший Утгард от нападений извне, покрывал и подступы из подземелий, для жителей города он был проходим точно так же, как и щит на поверхности. Этим и воспользовалась Солара. Лишь недавно прибыв в столицу со слишком опасных в нынешние времена островов, она нуждалась в лёгких средствах для того, чтобы устроиться на новом месте. А самым лёгкими самым опаснымспособом для этого было походить по запущенным местам и поискать артефакты, оставленные навами, или древними драконамидарканцами, или даже первыми переселенцами в Нашар.
Бежевая пушистая и пернатая драконочка со светло-коричневой спинкой, покрытой более тёмными острыми полосами, освещала свой путь кристаллом, хранившим душу. Скромное наследство от отца, погибшего в битве с человеческими войсками, пришедшими из Базал-Турата. Хотя душа принадлежала не папе, Солара не решалась её потратить на что-то мимолётное, вроде еды и ночлега.
Какое мрачное место! произнесла она, ступая по подземным коридорам и ёжась от тьмы, которая, казалось, окружала её со всех сторон. Крылышки самочки слегка тряслись, но не от страха, а просто улавливая течение воздуха, что задавал ей хоть какое-то направление. В этом мраке потеряться проще простого, потому иногда детёныш останавливалась и скоблила когтем на стене зарубку с засечкой в том направлении, откуда драконница пришла. Такие знаки, конечно, не разобрать, если возникнет необходимость куда-то бежать со всех ног Но уже лучше, чем ничего, особенно в отсутствии карты.
Хмзадумавшись об этом, Солара остановилась. Может, нарисовать карту, продать её Сколько душ она бы стоила для охотников за артефактами?
Сейчас Солара как никогда нуждалась в деньгахродственников, которые могли бы ей помочь, у неё не было, как и родственников, которые бы отказали в помощи, но хотя бы приютили на ночь. Друзья или погибли в страшной войне, такой недалёкой, или улетели далеко-далеко, потому некому было помочь юной драконочке. А приют Нет уж. Лучше быть одинокой и добывать себе пропитание вот таким способом.
Эх даже нарисовать этот план не на чемопустила длинные уши драконочка, бредя дальше. За неимением собеседника она стала рассуждать сама с собой. Разве что вылезти, откромсать кору от дерева и резать по ней когтем. Так А это что?
Солара подняла кристалл повышеей открылось ответвление подземного коридора, ведущего в просторный зал, уставленный старыми, потрескавшимися от времени колоннами. В центре зала располагалось нечто вроде колодца, над которым громоздилась статуя странного создания, напоминавшего бесхвостого пушистого дракона с совершенно непонятными, искажёнными временем чертами округлой морды. Одет он был в какое-то долгополое одеяние, лапы соединил в молитвенном жесте, а голову опустил. К задним лапам монумента прислонялась доска, на которой было начертано что-то старыми, витиеватыми рунами.
Только сейчас Солара вспомнила, что в древних руинах нужно вести себя тихо, хотя бы не болтать с самой собой. Это не только нарушало степенность и торжественность места и времени, но и могло призвать недовольных обитателей, жаждущих отведать твоё тело или душу. Крайне осторожно, сначала нажимая на плиты лапой, и только потом переставляя на неё свой вес, перешла Солара к дощечке, всматриваясь в текст.
Руны были трудночитаемыемало того, что написаны нетвёрдым когтем, то есть кем-то очень безалаберным писакой, так ещё и от времени они заметно изменились. Подойдя ближе, Солара наконец-то смогла разобрать отдельные слова, которые уже само её воображение достраивало в единый текст: «Окрылённая душа спустится сверху и освободит нас».
Мало что понявшая Солара перевела взгляд на фигуру. Что-то не то Не очень походила статуя на дракона, а самое главноекрыльев не было. Неужели это рогатый велнар, мутатор со своеобразным вкусом на свой внешний вид, драконоподобный разумный зверь? Или что-то Более древнее? В драконьем крае Нашаре с лихвой хватало и монстров, и мутантов, а теперь, когда люди и велнары установили мир с драконами, кто знает, что может вылезти из-под земли в час, когда все страны предались спокойному сосуществованию?
Оставив мрачные мысли и повернувшись, самка подошла к колодцу. На дне его светилось какое-то серое сияние, как будто очень вязкая жижа. Принюхавшись, драконница поняла, что она ничем не пахнет. Действительно, очень странное место Вдруг поверхность заколыхалась и замерла, став гладкой, как стекло, и отражая окутанную светом кристалла мордашку драконочки. Та отодвинулась, опасаясь чего-нибудь нехорошего, но на самом деле концы серой завесы стали медленно раздвигаться, открывая Соларе вид на красивые золотые цветы, растущие аккуратной клумбочкой посреди тёмного помещения.
В груди крылатой зажглось любопытство, которое всегда было спутником её жизни. Интересно, что скрывается там, внутри? Может, в этом колодце хранятся древние сокровища? Или сказания, составленные ещё во времена дарканцев? Оружие невообразимой силы, технологии, которые у предков драконов были развиты лучше, чем у людей Или что-то ещё более необычное! Воображение уже рисовало ей изумительной красоты подземный город, возведённый в незапамятные времена древними драконами! Или волшебное озеро! Она же станет знаменитой после такого открытия!
Её мысли даже не вернулись к таинственной надписи. Решившись на опрометчивый шаг, Солара встала на край колодца. В нём не было никаких ухватов или скоб для спуска и подъёма, и это пробудило в юной драконочке подозрения. Так походили эти цветы на запланированную ловушку какого-нибудь нава, а то и засаду подземного рабовладельца. Но возможный куш перевешивал в сознании Солары любую опасностьтем более, её терять было нечего, кроме собственной, не слишком ценной для Нашара, жизни. И если был хоть шанс улучшить еёнельзя им не воспользоваться. Потому драконница, расставив лапы и цепляясь когтями, принялась спускаться к таинственным цветам.
По пути выяснилось, что серость «жидкости» в колодце сохранилась, просто она стала столь тонкой, словно плёнка, что её почти невозможно было увидеть. Из меры предосторожности Солара тронула её кончиком своего пушистого хвостано «плёнка» на это никак не отреагировала и драконница, собравшись с духом, стала опускаться дальше. По счастью, крепкие когти и сама форма передних и задних конечностей позволяли ей спускаться без особых трудностей, а в случае неожиданных проблем она всегда могла расправить крылья и если не полететь, то хотя бы замедлить своё падение. И высота была не такой уж и большой, если бы не цветы, Солара вполне могла бы спрыгнуть. Вернее, можно, но немного их жалко, ведь они явно не могли расти так скученно и в таком порядке! Значит, за ним кто-то ухаживает, и сердить этого садовника не стоило. Поэтому драконесса стала примериваться, как бы приземлиться поаккуратнее, и замедлила падение крыльями, сваливаясь в растения.
Мягко приземлившись, самочка задрала голову и недоуменно почесала за ухом. Вместо портала она увидела далёкое-далёкое небо, по которому неспешно плыли облака.
Ничего себеудивилась драконочка. Первой её мыслью было тут же взлететь вверх и проверить, не окажется ли она снова в колодце, но тут же пришла вторая мысль. Раз она спустиласьможет, лучше исследовать это место? А то вдруг снова сюда уже не пустят!
Решив так, Солара выбралась из растений и огляделась по сторонам. В одной из стен она увидела широкий тоннель, уходящий куда-то далеко, и пошла по немуперейдя на задние лапы и держа в передних кристалл, чтобы лучше освещать путь и в случае чего быть готовой ударить по врагу. Но врагов не было. Её сопровождал лишь цокот собственных когтей, по крайней мере до явно лапотворной арки, ограждавшей ответвление коридора. Оттуда лился слабый свет.
Пещеры, в которые забралась Солара, совсем не походили на ровные и безжизненные туннели под Утгардом. Здесь буйствовала природа, будто на поверхности во влажных скалах. По полу подземных переходов часто пробегали ручьи, скатывающиеся по лестницам, как по порогам. Пол изобиловал мхом высотой с траву, стены покрывала драпировка из цветущих лиан.
Удивляющаяся всё больше и больше драконница продолжила свой путь. Она оказалась перед дверью, рядом с которой обнаружилась табличка. На ней были написаны какие-то слова, но разобрать их смысл было не слишком легкоэти слова, будто в детском письме неумелого в составлении рун дракончика-чибика, не были слиты одним символом, знаки звуков стояли отдельно друг от друга. Зато в стороне от себя Солара увидела в полу несколько камней, а перед собойдверь со странным знаком: на ней был изображён круг, от которого отходили два пернатых крыла, а под кругом и крыльями располагались три треугольникадва повёрнуты вверх и на одной высоте, а третий находится посередине, но ниже и развёрнут в другую сторону. Растерявшаяся самочка снова поглядела на надпись и наконец-то смогла разобрать её смысл: