Все четверо слушающих Борджиа кардиналов хорошо разбирались в итальянских делах, знали, кто кому друг и кому враг в настоящий момент времени. Неудивительно, что сразу поняли, в сторону кого вице-канцлер бросил первый камень. Возразить? А что, на каком основании? Ненависть короля Ферранте к кардиналу Карафе, главному князю церкви на территории королевства, была известна всем и каждому. Обе стороны секрета из этого не делали. Несмотря на это, Зено рискнул попробовать если не возразить, то усомниться. Не в самой причастности Ферранте Неаполитанского, а в том, что это имеет отношение к делла Ровере.
Кардинал Джулиано делла Ровере никогда не стал бы травить одного из нас, даже такого как ты, Борджиа. И договариваться об отравлении с королём Ферранте тоже.
Я не думал обвинять его в участии, - парировал вице-канцлер, поскольку возражение было из числа предсказуемых, а потому и ответные ходы уже имелись.Он не помогал, но вот позволить своему неапольскому союзнику разделаться с врагом, закрыв на это глаза, он мог. И тем самым напугать нас всех, особенно сторонников почтенного кардинала Сфорца. Смотрите, один из вас отравлен! Не идите по его стопам, поостерегитесь, дайте выбрать следующим понтификом моего друга Джулиано. А кто следующим? Или вы думаете, что Джулиано делла Ровере не закроет глаза, если его коронованному другу не понравится кто-то ещё из нас, кардиналов? Яд, гаррота или его любимое свежевание? Вы все знаете этого человека!
Хватит!сделал отстраняющий жест Сфорца.Мне тоже подозрительно случившееся с Карафой. И я помню про забавы короля Ферранте. Если он осмелился на такое, а делла Ровере промолчал Я не хочу оказаться даже в камерах замка Святого Ангела, как это случалось с некоторыми кардиналами при его дяде, Сиксте IV, не говоря уже про смерть от яда, гарроты или чего похуже. Человек, которого поддерживает Ферранте, оказавшийся на Святом Престоле и обязанный королю Неаполя Он опасен для нас. Для всех, независимо от того, отдавали ли вы за него свой голос или нет. Или хотите поддерживать его всегда и во всём.
Орсини точно не хотел, иначе бы не процедил сквозь зубы:
Бедный Святой Престол, на который сядут Борджиа или Сфорца. А иного пути нет, я не хочу видеть там делла Ровере после случившегося. Даже если он и не виновен, я буду постоянно ждать яда в собственном кубке с вином!
Не верю!выдохнул Зено.Даже после твоих, Орсини, слов. Простите, я пойду. Не хочу это слышать. Что Борджиа, что Сфорца Верить вам себе дороже.
А я подумаю кому из вас отдать свой голос, - усмехнулся Антонио Паллавичини.Подумайте и вы, как будете убеждать. Пока что ты, Асканио, более красноречив. Сорок пять тысяч дукатов и одно миленькое аббатство приятно ласкают мою исстрадавшуюся душу.
Антонио говорит излишне откровенно, зато верно, - поддержал кардинала Орсини.Мы открыты для разговора с вами обоими. Думайте и решайте, желающие стать новым понтификом.
Выпустив эту парфянскую стрелу, Орсини удалился, прихватив с собой и Антонио Паллавичини. Зено убрался ещё раньше, так что Борджиа остался наедине со своим соперником, который вот-вот готов был стать союзником. И он даже знал, как можно его к этому подтолкнуть.
Вот мы и снова можем поговорить вдвоём, Асканио. Джулиано делла Ровере нам не соперник, у него осталось лишь пять голосов!
Да, он ошибся, выбирая союзников, - согласился Сфорца. Не думал, что Ферранте осмелится и на это!
Он обезумел, обедая в обществе трупов, Асканио. Но не о нём разговор. О нас, претендующих на место Викария Христа. У меня двенадцать голосов, у тебя пять. Ну, шесть, если Паллавичини склоняется на твою сторону. Ещё двое торгуются. И они будут, подобно комарам, высасывать из нас кровь, дожидаясь лучшего предложения, которое окончательно истощит наши кошельки.
Так всегда было.
И будет, всё верно. Но у меня больше шансов, поэтому
Сдаться?
Не совсем так. Пост вице-канцлера будет твоим. Это большие деньги и немалая власть. А сверх него я готов возместить тебе те средства, которыми ты купил голоса поддерживающих тебя кардиналов. Ты выйдешь с конклава ничего не потерявшим, но получившим самую значимую должность при Святом Престоле. Такое мало кому удавалось!
Крайне щедрое предложение прозвучало сейчас. И вице-канцлер видел по лицу собеседника, что соблазн велик. Крайне велик! Ничего не потерять, вернув уже потраченное, а вдобавок приобрести теперешнюю должность Родриго Борджиа. Он не мешал Асканио думать, лишь наблюдая за тем как тот, прикрыв глаза, шевелит губами и время от времени взмахивает рукой. Наконец, ожидание закончилось.
Я согласен. Сегодня поговорю со своими союзниками. Зато завтра они проголосуют за тебя. Но ты даже не представляешь, сколько я им уже заплатил. Хватит ли тебе денег, Родриго? Достанет ли аббатств и земель?
Есть папская сокровищница, Асканио. Похороны забрали далеко не всё, что там было. Осталось достаточно и для тебя, и для праздника в честь моего избрания. Иннокентий VIII, мир праху его, успел скопить достаточную сумму. Всем хватит! Пойдём, обговорим те суммы, с которыми мне придётся расстаться.
Пойдём, - не стал отказываться Сфорца.
Без нескольких дней Папа улыбался, глядя на без столько же дней вице-канцлера. Он сам получил то, что желал давным-давно. То есть скоро получит. Ну а его давнишний приятель сделал важный шаг вперёд, что должно было успокоить и его личные амбиции, и амбиции всего рода Сфорца. Да, они не получили всего, но и ничего не проиграли. А это уже много, для отважившихся всерьёз побороться за папскую тиару, дающую власть не только над церковью, но и над всей Папской областьюнемаленькой такой страной. И очень удобным началом для того, кто хотел получить гораздо большее. Но об этом не пришло время говорить даже самым близким. Впрочем Чезаре уже дорос. По крайней мере, Родриго Борджиа искренне хотел так думать. Очень хотел.
***
Джулиано делла Ровере сидел в окружении трёх своих родственников-кардиналов и кардинала Джованни Батиста Зено, которые только и оставались ему верны. Деньги, полученные из Генуи и особенно Франции, поддержка короля Феранте Неаполитанскоговсё это шло прахом! И виной томуэта досадная, нелепейшая смерть Оливьеро Карафы, к которой он совершенно не был причастен. Не был, но кто-то его убил. И шепот кардиналов уже показал, что виновного не то нашли, не то назначили. Ферранте Неаполитанский, действительно большой враг кардинала Карафы, не раз грозившийся покончить с неугодным ему князем церкви. Только грозиться и действительно это делатьразные понятия.
И всё же Карафа умер вчера, а сегодня Было понятно, что Борджиа сумел договориться со Сфорца. К тому же из переданной утром записки многое удалось узнать.
Кардинал Мишель.
Борджиа
Кардинал Колонна.
За Родриго Борджиа
Выборы заканчивались. Только чудо могло помешать нынешнему вице-канцлеру стать Папой. Вот и Доменико делла Ровере прошипел сквозь зубы:
Проклятый испанец купил всех, кого смог.
Да, купил. Или договорился отдать принадлежащие его семье земли и аббатства, понимая, что получит гораздо больше.
Кардинал Маффео Герарди.
Опять молчание Джулиано делла Ровере усмехнулся, видя как до старца, опять заснувшего, пытаются докричаться.
Даже во сне он проголосует за Борджиа, - невесело пошутил он.Мы проиграли это сражение.
Но не войну, - процедил Рафаэль Риарио делла Ровере.
Кардинал Герарди!
Борджиа и дайте человеку отдохнуть.
Да, сражениеэто ещё не война, Рафаэль,подтвердил Джулиано.но об этом не здесь. Не сейчас.
Произнеся это, лидер семейства делла Ровере вновь вспомнил о полученных из внешнего мира новостях. Плохих для него лично и его родственников. Его брат Джованни делла Ровере, являющийся префектом Рима, сообщил, что вокруг города то и дело шныряют небольшие отряды всадников из числа наёмников Борджиа. Ещё большее их число ждёт приказа в окрестностях города. Пара сотен уже внутри и, по словам верных ему людей, готова выполнить любые приказы, которые последуют от юного сына вице-канцлера, Чезаре Борджиа, епископа Памплоны.
Кардинал Доменико делла Ровере.
За Джулиано делла Ровере.
Уже пустые слова. Всем ясно, чем завершится это голосование. Папа будет избран уже на третий день конклава. Ему же надо подумать, как можно избавить Святой Престол от столь недостойного понтифика, погрязшего в церковном подкупе. Но сейчас
Кардинал Лоренцо Чибо де Мари.
Борджиа.
И снова я подведу итоги, - Бернардино Лопес де Карвахал был доволен и не скрывал этого.Окончательные! За кардинала Джулиано делла Ровере подано семь голосов. За кардинала Родриго Борджиа семнадцать голосов. Кардинал Родриго Борджиа получил необходимое число голосов! Я благодарю Господа за столь быстрое завершение конклава и сейчас же распоряжусь, чтобы двери были открыты, а люди Рима увидев валящий из трубы белый дым, узнали, что ожидаемое свершилось. У Святого Престола вновь появился достойный хозяин. Нам осталось лишь провести необходимые процедуры и узнать то имя, которым наречётся кардинал Борджиа в миг своего становления папой.
Формальности. Теперь, после получения необходимого большинства голосов, между Борджиа и папством оставались лишь они. Незначительные, не способные помешать. Та же проверка мужского хозяйства будущего понтифика, во избежание появления новой «папессы Иоанны», которая то ли была, то ли её и вовсе не было и это всего лишь одна из многочисленных легенд давнего времени. В любом случае, при наличии такого количества детей у Родриго Борджиа точно никто не сомневается в его принадлежности к мужчинам.
Наше заточение оказалось недолгим. Но почему я не чувствую радости?грустно вымолвил ещё один родственник Джулиано, Джироламо Бассо делла Ровере.Я опасаюсь, что испанец, едва только сядет на Святой Престол, покажет нам своё настоящее лицо. Будет возводить в кардинальское достоинство испанцев, желающие найдутся.
И у него в Каталонии много родственников.
Много, Доменико. Он уже показал, что Испания его поддерживает. Попомни мои слова, скоро кардиналов-испанцев станет слишком много!
Слова Джироламо резанули по душе Джулиано делла Ровере. Сильно, потому как были сказаны с пониманием обстановки. Любой понтифик стремится окружить себя обязанными лично ему людьми. А Борджиа, испанец по происхождению и имевший именно там самые крепкие связи, просто обязан был опираться на своих. И это значило одноитальянское влияние в итальянском же Риме оказывалось под угрозой. С этим нужно было бороться, но вот как? Тут следовало хорошо подумать.
***
Спать. Пожалуй, это было самое сильное моё желание, потому как две подряд бессонные ночи изрядно выбили меня из колеи. Добро бы днём удавалось нормально отдохнуть, но нет, в это время суток тоже хватало разных дел. В первую ночь это были хлопоты с подкупом кардиналов Мишеля и Колонна. Затем, ближе к полудню, пришло известие, что помер Оливьеро Карафа. Ожидаемое известие, но мне-то от этого было ни капельки не легче! Пусть доклады от патрулей в городе и вокруг стекались к Мигелю, Эспинозе и Раталли, но они-то потом всё это несли ко мне. Нужно было слушать, реагировать, действовать, случись что. К счастью, действовать как раз не приходилось, но возможность форс-мажора никуда не исчезала.
Вечером другая головная боль. Родриго Борджиа прислал очередную весточку. О том, что ему удалось договорится с Асканио Сфорца и завтра конклав должен завершиться.
И опять беготня с выгребанием почти до дна всех запасов семьи Борджиа и контактов с доверенными лицами Асканио Сфорца. Ведь помимо должности вице-канцлера он и иные блага запросил. Немалые такие, поэтому сейчас был лишь аванс, но никак не полный перевод. Неудивительно, что на утро третьего дня конклава я спал прямо в кресле и на вбежавшего в кабинет Мигеля прореагировал бурно и исключительно нецензурными словами. Ему ещё повезло, что я ничего тяжёлого в его сторону не швырнул. Удержался в самый последний момент, потому как уже схватил было подвернувшийся под руку пустой кубок Спасли Корелью лишь произнесённые им слова:
Белый дым, Чезаре! Виден белый дым!
Проклятье. Тысяча демонов в задницу делла Ровере всему их семейству, - из разжавшихся пальцев выскользнул кубок, которому не суждено было быть запушенным в Мигеля, упав на пол. Звука не было слышно, ибо ковёр, он толстый, ноги чуть не по щиколотку утопают.Значит всё получилось?
А, похоже, так и есть, Чезаре. Если тебе отец сказал и дым появился, значит новый Папа избран. И он из рода Борджиа!
Был повод порадоваться, да ещё какой. Однако Расслабляться не стоило. Именно в такие моменты можно упустить из рук то, что вроде уже по всем правилам не должно ускользнуть. Но жизнь, она любит тех, кто осмеливается разного рода правила нарушать. Именно поэтому я не мог позволить себе расслабиться.
Не расслабляемся! Мигель, зови сюда кондотьеров. Буду приказы раздавать.
Ферранте опасаешься?
Он вроде пока далеко, но лучше ещё раз перепроверить и вообще. Сюда их тащи, а я сейчас немного в себя приду и буду их, куда надо посылать. Громко и уверенно.
Вздохнув, Корелья выскользнул за дверь. Впрочем, один я оставался недолго, уже через полминуты его сменил Бьяджио, который, такое впечатление, если и спал, то где-то поблизости. Слишком уж серьёзно воспринимал свои обязанности охранника. Для здешнего времени серьёзно, потому как XV век и XXIдве большие разницы слишком во многих аспектах.
Взбодриться бы, да нечем по большому счёту. Кофе ещё нет, чая тоже не в принципе нет, а нет в Европе. Не завезли, покамест. Может и стоит как следует задуматься, благо торговые пути в Китай и то место, которое потом назовут Эфиопией, вполне себе присутствуют. Климат в Италии, конечно, не для кофе, но вот чай кто знает, может быть и вырастет. Надо подумать, однозначно надо! Пока же, как притопают кондотьеры, озадачить их вводом в Рим большей половины подконтрольных нам отрядов. Меньшая останется снаружипатрулировать окрестности и охранять семью Борджиа. Вроде бы уже ничего не должно случиться, но бережёного бог бережёт, как говорила монахиня, натягивая на свечку презерватив.
Что же планировал делать я сам? Поспешать в Ватикан, дабы удостовериться в победе именно Родриго Борджиа, а не кого-то иного.
Сказаносделано. Недолгий путь по улицам Рима, которым на сей раз недолго пришлось пребывать почти пустыми. Безвластие закончилось, не успев толком начаться. Обычно конклавы длились гораздо больше, чем неполных три дня, а если точнее, то всего двух суток. Вот что значит правильно проведённая подготовительная работа!
Пройти в Ватиканский дворец? Элементарно, если на тебе облачение епископа, а твою физиономию уже успели узнать. К тому же первых слов было достаточно, чтобы понятьсвершилось именно то, чего я и ожидал. Новым Папой Римским стал Родриго Борджиа, поэтому пропустили и меня, и Мигеля с Бьяджио и десяток бойцов из кондотты Раталли в качестве сопровождения. Более того, охотно сопроводили к тому месту, где находился новоизбранный.
Вежливый стук в дверь и вот я захожу в комнату, оставляя за её стенами как ватиканских холуёв, так и своих спутников. И что я вижу? Родриго Борджиа, бывший кардинал, бывший вице-канцлерне де-юре, но де-фактостоящий чуть ли не посреди комнаты и молящийся. Редкое, доложу я вам, зрелище, потому как он, несмотря на все свои церковные регалии, особо верующим точно не был. Мне ли не знать! Память, она штука такая, не подводит, пусть и заимствованная у прежнего хозяина тела.
Отец! Молитва, она не убежит, её и прервать можно. А я пришёл поздравить и тебя и всю нашу семью с достижением цели.
Чезаре- отмер, наконец, Родриго Борджиа. - Я чувствую себя так, будто сам Господь смотрит на меня и шепчет слова поддержки мне на ухо. Кажется, стоит захотеть и я смогу парить на крышами домов Рима, осеняя крестным знамением
Шок, чтоб ему пусто было. Пусть вызванный радостным известием, но всё равно шок. Теперь предстоит стоятьхотя можно и сидетьи слушать всю эту религиозную муть, от которой меня неудержимо тянет блевать. Выбора тут просто не имеется, лекарств, помимо ушата холодной воды или старой доброй оплеухи просто не существует. А применять одно из них к новоизбранному понтифику неразумно. Лучше уж посижу, поскучаю. Один бес дольше четверти часа такое обычно не длится. Хотя у «отца» вроде раньше не случалось. Видимо, повод и впрямь оказался слишком сильно бьющим по нервной системе.
Мне только и оставалось, что стоять, спиной стену подпирая. Пятнадцать минут, двадцать, полчаса Ага, наконец-то! И бессвязные речи закончились, и периодические воззвания к небесам, сменившись на постепенно проявляющийся в глазах разум. Родриго Борджиа перестал стоять статуей нерукотворной, добрался до кресла, в которое и рухнул, утирая пот со лба.