Мне и самому не по себе.
Анна Васильевна мне нравилась.
Уверен, она была хорошей матерью.
Я хочу увидеть маму, шепчет Полина.
Мы вместе, бормочу я. Всё будет хорошо.
Конечно, не будет. Я это знаю. Мывсего лишь два ребенка в громадном и агрессивном Неоме, столице одной из самых больших империй планеты. Деньги зарабатывала мама, она же платила по счетам и заботилась о нас. Илья Невзоров знает очень мало об этом мире, яеще меньше.
Смерть не остановить.
Не отмотать.
Теперь нам необходимо выжить, отбиться от всевозможных органов опеки, которые попытаются запихнуть нас в интернат, и решить другие проблемы, связанные лично со мной. В этой реальности я только появился, а уже нажил толпу врагов. И если не открыть гребаную чакру, нас с сестренкой сожрут.
В сущности, эта девочка для меняникто.
Как и ее мать.
Даже не знаю, что происходит. Теперь мне надо позаботиться о Полине, я просто не могу ее оставить. Я много убивал, но от моих рук пали те, кто этого заслуживал. Или не заслуживал, но мог бы заслужить с точки зрения Нергала. Полина
Просто маленькая девочка.
Одинокая и несчастная.
Наша хрупкая скорлупа только что развалилась на части.
Илья, к нам приблизилась Веденеева. Можно тебя на минутку?
Смотрю на Полину.
Посиди тут, ладно?
Девочка кивает.
Ее лица не видно из-за растрепанных волос.
Мы с женщиной-полицейским отходим на пять шагов в сторону.
Я знала твою маму, сразу переходит к делу участковая. Раньше мы учились в одной школе. Были подругами. И я хочу вам помочь.
Что нам теперь делать? прямо спросил я.
Придется пройти через опознание, ответила женщина. Это неприятно, но что поделать. Я заведу тебя в морг, Полину тревожить не будем.
Хорошо.
Ваша главная проблемаотсутствие денег и родственников, участковая озвучивает мои худшие опасения. Формально у вас есть отец
Он с нами не общается, буркнул я. Даже не помогает. Так мама сказала.
Органы опеки начнут с него, заявила Веденеева. Свяжутся, опишут ситуацию, предложат забрать к себе вас с Полиной.
Не согласится, предположил я.
Тогдаинтернат, вздохнула участковая.
Другого пути нет?
Я подумаю, пообещала одноклассница нашей мамы, но ничего не обещаю.
Хорошо, кивнул я. Что сейчас?
В морг. Потом отвезу вас домой. И выясню, кто займется организацией похорон.
Не стану описывать наш спуск по запасной лестнице отделения, выход во двор, поиск отдельно стоящего здания морга и уворачивания от проносящихся машин скорой помощи. Краем глаза я увидел один из таких микроавтобусов с распахнутыми настежь задними дверцами. Из нутра автомобиля санитары выдвигали носилки на колесиках с лежащим телом, облепленным датчиками и пластиковыми трубками
Дальше было опознание.
Участковая присела на скамейку рядом с Полиной, начала ей что-то втолковывать тихим и спокойным голосом. А я последовал за мужиком в синем халате, кожаном переднике и в перчатках, пахнущих антисептиком. Мужик привел меня в комнату с металлическими ячейками во всю стену. Ячеек было много, целая система хранения для мертвецов. Камеры были скомпонованы в три ряда, а к стене кто-то прислонил красную стремянку. Мужик открыл дверцу одной из камер среднего ряда и ловко выдвинул из холодильного агрегата носилки с мамой.
Да, это была она.
Анна Васильевна.
Замерзшая, окостеневшая, с запекшейся кровью на темени. Глаза закрыты, словно женщина прилегла отдохнуть и не проснулась. Часть волос на затылке сострижена, но заглядывать туда я не решился.
Кожа моей несостоявшейся матери уже приобрела мертвенно-бледный оттенок.
Это она, подтвердил я. Анна Васильевна Невзорова.
Работник морга кивнул, накинул отворот ткани на лицо женщины и задвинул носилки обратно в холодильник.
Участковая отвезла нас домой, записала наши телефоны и оставила свой номер. Сказала, что свяжется со мной по похоронам. Всё это время Полина тупо смотрела перед собой, не встревая в разговоры и полностью игнорируя реальность.
Когда дверь за Веденеевой закрылась, девочка направилась в нашу комнату, не проронив ни слова. Я сбросил кеды, положил рюкзак на тумбу и двинулся на кухню. В руке у меня был запечатанный пластиковый конверт с личными вещами мамы, обнаруженными в ее сумочке. Саму сумочку я не стал тащить домойвряд ли она потребуется кому-то из нас.
Присев к столу, я вскрыл конверт.
Внутри обнаружились ключи от квартиры, косметичка, мобильник, проездной билет на все виды транспорта, кроме метро, пара красных жетонов и потрепанный черный кошелек. Расстегнув кошелек, я внимательно изучил его содержимое. Бумажными купюрамисорок пять рублей. Монетамичуть больше трех. Плюс карточка, пин-кода которой я не знаю. Бело-голубой пластик Европейского Континентального Банка. Повертев карту в руках, я принялся с удвоенной энергией обшаривать кошелек и был вознагражден скомканной бумажкой с четырьмя заветными цифрами. Что ж, перво-наперво придется обчистить счет Анны Васильевныиначе нам с Полиной не выжить. И сделать это я намерен в ближайшие полчаса, пока банк не заблокировал аккаунт.
Полина тихонько пристроилась рядом.
Мамины вещи, зачем-то сказал я.
Угу, кивнула девочка.
Помолчали.
Дома одна посидишь? спросил я.
Сестра подняла на меня заплаканные глазав них я и увидел ответ. Нет, не посидит. Я ведь тоже могу уйти и не вернуться. Как мама. И тогда хоть на стенку лезь.
Ладно, я сдался. Идем вместе.
А куда? сестра поплелась за мной в коридор.
К ближайшему банкомату.
Зачем?
Вот наивная, я останавливаюсь, чтобы взять рюкзак. Засовываю карточку с пин-кодом в боковое отделение и возвращаюсь на кухню. Надо остаток денег маминых снять, пока счет не блокирнули.
Полина не стала спорить или ругаться. Думаю, смирилась с тем, что я сейчас за старшего и лучше знаю, что надо делать.
Кошелек я спрятал в шкафчик над разделочной панельюзаначка не повредит. Быстро оценил запасы круп, затем переключил внимание на холодильник. Надо бы еще разобраться, как оплачивать услуги ЖКХэтим занималась мама, в памяти Ильи ничего ценного по теме нет. Разрулим этот вопрос позже.
Незаметно для себя я стал мыслить сленговыми словечками носителя.
Думай, Джерг.
Не нарвись на гопников и алкашей по дороге.
Еще хуже наркоманы и бомжиони даже прирезать могут за последнюю копейку.
Солнце достигло зенита и начало сползать вниз по небосклону. Я посмотрел на экранчик смартфонасейчас половина третьего. Удивительно, сколько всего может произойти с человеком за пару часов. У Полины, например, вся жизнь рухнула под откос. А мои задачи существенно усложнились.
На площадкевопли детворы.
Соседка с четвертого этажа подкармливает ветчиной бездомных кошек. Уверен, сама она питается значительно хуже
Мы пересекаем двор.
Голубой банкомат ЕКБ вмурован в стену соседней высотки, рядом с магазинчиком фруктов и почтовым отделением. Людей поблизости не видно, хотя время обеденное.
Ты знаешь, как им пользоваться? спросила сестра, глядя на банкомат.
Нет, честно признался я.
А я знаю, вдруг выдает Полина. Мы с мамой часто по магазинам ходили.
Неожиданное заявление.
Я пропускаю сестру вперед и выдаю ей кусок непостижимого пластика. Девочка вставляет карту в прорезь и вопросительно смотрит на меня:
Код есть?
Четыре семь два восемь, диктую заученные наизусть цифры.
На экране банкомата выскакивают опции.
Посмотреть остаток на счету? спрашивает Полина.
Давай.
Одно нажатиеи мы видим цифру. Тридцать семь рублей, двадцать четыре копейки. Лучше, чем ноль, но проблем наших эта сумма не решает.
Он выдаст тридцать пять, уверенно заявляет сестра.
Почему?
Закладывают только крупные бумажки.
Сними их, вздыхаю я.
Полина жмет еще пару кнопок, вводит требуемое значение и повторно набирает пин-код. Аппарат гудит, лязгает и выдает нам свежие бумажки. Девочка тут же извлекает карту и протягивает мне вместе с деньгами. Я засовываю всё в карман бриджей и разворачиваюсь, чтобы уйти.
На меня пялятся четверо бритоголовых уродов. Двое моего возраста, двоечуть постарше. Все, как на подбор, в однотипных матерчатых кепках и спортивных штанах в полоску. Еще один клоун нацепил сланцы поверх коричневых носков.
Некоторые лица показались мне знакомыми.
Гопники.
Пойди сюда, малой, улыбнулся гнилыми зубами вожак стаи. Дело есть.
Глава 6. Тучи сгущаются
Мы не знакомы. Кто ты? спрашиваю я и отодвигаю Полину за спину.
Вожак повторяет:
Сюда иди, говорю.
Он деньги снимал, подсказывает кто-то из спутников.
Я стою, не шелохнувшись.
Глухой, что ли?
Так.
Не похоже, чтобы за нас кто-то спешил заступаться. Дедок с палочкой юркнул в подъезд, крепкого вида парень с девушкой перешли на другую сторону улицы.
Илья знает все эти схемы.
Не важно, что говорят упыри в спортивных костюмах. Им нужен повод, чтобы прицепиться, избить и забрать деньги. Можно лавировать, играть в словесные головоломки, но мне откровенно не нравятся эти ребята.
Во всех непонятных случаях вырубай главаря.
Железный закон.
Я иду к королю двора, остальные гопники лыбятся. Мол, как всегда. Развелся лох. Сейчас срубим с него деньжат на пивко.
На последних шагах резко ускоряюсь и бью укурка костяшкой среднего пальца в кадык. Удар точно рассчитангопник не умирает, он валится к моим ногам и хрипит. Ему плохо. Гораздо хуже, чем он себе воображал секунду назад.
Свита оживает.
Че творишь, беспредельщик?!
Ко мне подскакивает низкорослый крепыш с прыщавым лицом и водянистыми глазами. Ведет прямой справа и внезапно для окружающих спотыкается, теряет равновесие. Это выглядит случайностью, но в следующую секунду я впечатываю колено в пах еще одному любителю чужих монеток. Тот сгибается пополам, воет и услаждает мой слух трехэтажным матом.
Илюш, рамсы попутал?
Сзади кто-то обхватывает меня крепкими лапищами. Бью затылком в переносицу, слышу неприятный хруст. Попал, отлично.
Лапы разжимаются.
Валю подсечкой хмыря, пытающегося выпрямиться.
Денис, последний из прицепившихся ко мне имбецилов, потрясенно взирает на тела, ползающие по асфальту. В глазахотрицание очевидного.
Топай отсюда, посоветовал я.
Денис живет через подъезд от меня. Раньше занимался в футбольной секции, потом решил похудеть на пиве и семечках. В итоге отрастил пузо и забил на спорт. Такие парадоксы.
Гопник еще раз осмотрел тела своих дружков.
И потопал.
От такого поворота даже я офонарел. В подворотне с Доберманами и то веселее было.
Сука, прохрипел поверженный вожак.
Мне повезло, что эти мудаки обделены Даром. Типичные представители нашего гнилого района. Хочется верить, что во второй раз они не полезут. Ко мне, во всяком случае.
Идем, увожу Полину в сторону дома.
Ты их побил, шепчет сестра.
Ну, это громко сказано.
Мне не нравятся мышечные реакции этого тела, его крепость и растяжка. Со слабыми противниками я справился, но тренированный боец закатает меня под плинтус. Я перемещаюсь медленно и неуклюже, а естественным поведением кажется лишь один сценарийразвернуться и убежать. Илья, мои поздравления. Ты был образцовой амебой.
На потасовку никто из жильцов не обратил особого внимания.
Словно такое дерьмо здесь каждый день случается.
Что-то с тобой не так, выдала сестра, когда мы ехали в лифте. Ты изменился.
Сильно?
Девочка подумала и кивнула.
Ты драться умеешь.
Вот же пристала.
Не очень-то и умею.
Раньше не умел.
Вдруг я скрывал свои таланты.
Квартира погрузилась в непривычную тишину.
Мы с сестренкой вышли на балкон в гостиной и уставились вдаль. В отсутствии остекления есть свои плюсы. Свежий ветер треплет волосы, а город кажется близким и одновременно недосягаемым. Я вижу море в просветах домов, и этот ландшафт напоминает мне Валдорру. Правда, там росли пальмы, а в гавани стояли триеры.
И какой у нас план? спросила Полина.
Я посмотрел на девочку.
Вы знаете, у меня отношения с семьей не заладились. В том мире мать от меня отказалась, в этом погибла. Наверное, это плата за мое происхождение. И за всё зло, которое я сотворил во имя Нергала. Духовного родства с Полиной я не чувствую. Она мне не сестра. Совершенно чужой человек, которым, по идее, можно пожертвовать но даже у странствующих жрецов бога смерти есть свои принципы. Я не могу бросить ребенка на произвол судьбы. Полина мне доверяет. И это единственный человек в Неоме, которого, хоть и с натяжкой, можно считать своим.
Избежать интерната, сказал я. Вот наш план.
Вдруг папа приедет
Ты его здесь видишь?
Девочка качает головой.
И я не вижу.
Облокотившись о перила, я изучаю окрестности. С высоты неприглядные трущобы, в которых мы поселились, выглядят не столь ужасно. Просто серые дома. И улицы. Солнце светит, небо голубое. Крохотные машинки и человечки внизу.
Вот что, я принимаю решение. Маму нам не вернуть. С этим надо смириться. И жить дальше. Слушайся меня и, если повезет, мы выплывем.
А почему нас должны забрать в интернат? допытывается Полина.
Мы одни живем. Так не положено.
Кто это сказал?
Законы такие.
Это наша квартира. Ты устроишься на работу. Я тоже что-нибудь придумаю.
Квартира-то наша. Вот только не объяснишь девятилетнему ребенку, что есть суровые законы, и они гласят, что дети не могут жить без взрослых. Не родители, так опекуны. Не опекуны, так воспитатели во всяческих приютах и интернатах. Кто-то должен за нас отвечать
Или нет?
Глобал знает ответы на все вопросы.
Идем, я тронул сестренку за плечо.
Куда? Полина вдруг закашлялась, и я вспомнил, что она не успела выздороветь. А сейчас, постояв на холодном ветру, начала кашлять.
Сделаем тебе лекарство. Приготовим обед. Заодно подумаю, что нам делать.
Балконную дверь я поставил на проветривание.
Привычные дела ненадолго отвлекли Полину от горестных мыслей. Пока я заваривал порошок, девочка принялась разогревать в микроволновке остатки завтрака. Я нарезал салат из овощей и заправил всё это сметаной. Не могло не радовать, что ладони почти зажили. Даже после удара по кадыку любителя чужих денег я не почувствовал острой боли. Раны зарубцевались, кровотечения нет. Завтра, если верить инструкции, наступит полное исцеление. Меня это устраивает.
Зазвонил телефон, который я оставил на подоконнике.
Неизвестный номер.
Да? устало произнес я, коснувшись зеленой трубки.
Это ваша участковая, послышался голос Валерии Веденеевой. Завтра похороны. Организацию взял на себя работодатель вашей мамы. Это часть ее соцпакета.
Спасибо, сказал я.
Не за что.
А что с опекой? люблю задавать правильные вопросы.
Социальная служба уведомлена о вашем бедственном положении. Насколько мне известно, сейчас ищут вашего отца. Пока с ним не удалось связаться. Буду держать вас в курсе. И морально настройтесь на визит детского инспекторана днях к вам по-любому заявятся.
Хорошо.
Мы с сестрой переглянулись.
Он не придет, уверенно заявила Полина.
Еще недавно девочка утверждала обратное.
Я тоже так думаю. Займись чем-нибудь, ладно? Мультики посмотри. Тарелку можешь взять с собой.
А ты?
Полезу в глобал.
Играть будешь?
Награждаю сестру долгим взглядом.
Та не выдерживает, ерзает на стуле.
Нет. Мне надо найти что-нибудь полезное для нас.
Ты изменился, вновь зявила сестра. Мама не разрешает нам есть перед телевизором.
Я не стал поправлять девочку. Теперь об Анне Васильевне можно говорить исключительно в прошедшем времени
Я разрешаю. Иди.
По дороге в комнату я отметил, что еда, которую мы разогреваем, закончилась. Мама любила выготавливать основательно, в большой кастрюле, чтобы не тратить время понапрасну. Привычка человека, загруженного делами по самые уши.
В тарелке у меня картошка, последняя котлета, жареное яйцо и горка салата. Поэтому я и выбрал большую квадратную тарелку, используемую в нашей семье по праздникам. Порция сестры улеглась в такую же.