Эл Морло шагнул в шлюзовый зал.
Взломщиков он увидел сразу и атаковал. И понялтело его устало, батареи скисли, оружие отказало. Залп не распылил врагов, а просто разбросал их по сторонам. Один остался на ногах: похожий на суриката зверек в блестящем балахоне с голым, как у крысы, хвостом. Он стоял на задних лапах и печально смотрел на Эла сквозь похожую на пузырь маску.
У формика новые слуги?
Эл Морло попросил энергии у схрона и не получил ответа. Схрону нет дела до проблем Эла Морло, его задачасдерживать давление миллионов тонн породы. Разум схрона слишком слаб, ему не понять, что враг уже внутри.
Ты не пройдешь, сказал Эл Морло и приготовился прекратить существование в бою.
Гигант не смог причинить вред моим ученикам. Бледное пламя просто сбило их с ног. Сейчас Лиу и остальные медленно поднимались с пола, осторожно косясь на Гиганта. Почему так произошло? Зачем Предтечи сохранили это чудовище, спрятали его поглубже? А что, если перед нами вакцина? Предтечи вырвали у чудовища ядовитые зубы. Может быть, это урок для тех, кто придет позже, ведь жизнь всегда продолжается? И значит
Ничего это не значит, одернул я сам себя. Рано делать выводы.
Гигант чуть присел на задних лапах, вытянув передние вперед, в мою сторону. Какая неестественная поза
Раздались странные, смутно знакомые звуки. Это был голос чудовища. Гигант говорил на языке Предтеч! Я распознал его, я не зря посвятил годы работе, мои фонетические реконструкции оказались верны!
Кто ты?.. спросил я. Ты знать говорить?
Возможно, я делал что-то неточно, и вряд ли я мог повторить истинное звучание древних слов, но, кажется, Гигант понял! Он выпрямился и опустил передние лапы.
Я вдруг осознал, что прямо сейчас мы творим историю. Первый разговор с другим разумным существом! Мелькнула мыслишка о второй звезде Что за глупости приходят в мою старую облезлую голову
Лиу, девочка моя! позвал я. У тебя память получше, будешь помогать.
Она с готовностью встала рядом. Мне стало неуютно: это ее экспедиция, ее открытие, а я просто гость. Куда я лезу командовать? Но я задавил мгновенную слабость. Не время считаться первенством, славы хватит всем. Мне, мудрой Лиу, молодому Лоо и всем остальным, включая последнего погонщика копателей.
Да, это были потомки сурикат. Они подросли и окончательно встали на задние лапы. Мозг вырос, о смешном зверьке напоминал только хвост.
Когда существо заговорило, модуль анализа сделал выводэто не слуга формика. Шестиногие никогда не отвечали, не снисходили до общения. Модуль прогностики доложил: это шанс. Ресурсы схрона почти исчерпаны, инкубатор нужно запуститьсейчас или вскоре. Без нынешних хозяев планеты не обойтись. Модуль целеполагания согласился.
Эл Морло рассказал им все, что они могли понять, ответил на все вопросы Печального суриката и присоединившейся к нему молодой самки. Потом сел на пол и замолчал.
Сначала удвоитель боялся. Несуществующих стен, глубины, внутренней обстановки Гнезда, светящейся фигуры охранника с удивительным двусловным именем. Я кормил зверя сахаром, гладил между ушами, тогда он снова мог работать. За первые дни он слопал не один мешок. Лиу даже пришлось посылать за сахаром прыгуна.
Гиганты достигли большой власти над неживым. Например, свои знания они писали внутри плоских, как слюда, каменных пластинок. Хранилище этих пластинок занимало большую часть Гнезда, там их было как травы на лугу, как листьев на дереве в разгар лета. Я не понял, как это возможно, но япростой археолог. Думаю, мудрецы разберутся.
Теперь удвоитель привык и успокоился. Он раздобрел и лоснится от довольства. Удвоитель глотает пластинки пополам с песком, и из каждой пластинки получается две. Оригинал Лоо возвращает в хранилище Гигантов, а копию мы отправляем в лагерь.
Мудрая Лиу пришла ко мне в первый же вечер. «Вы не такой уж старый и облезлый», сказала она и сама завернула хвост на спину. Умная девочка.
Памятные камни скоро кончатся, Учитель, сказала она однажды. Что делать дальше? Гигант ждет нашей помощи
В центре Гнезда находилось устройство, которое машина по имени Эл Морло назвала инкубатором. Когда мозг инкубатора решит, что опасности больше нет, оттуда начнут выходить Гиганты. Молодые и сильные самцы и самки, готовые к размножению. Их нет еще, они спрятаны в электронных импульсах, но они появятся, ведь Гиганты достигли власти и над живым тоже.
Гигантыне лучшие соседи, ответил я. Не зря Предтечи так долго воевали с ними. Нам повезло, что инкубатор не проснулся, когда Предтеч уже не было, а нас еще не было. Представляешь, что стало бы с миром? У нас просто не осталось бы шансов! Можно спросить совета у комитета Наставников, но я уже вызвал прыгуна с пожирателем. Как думаешь, милая, я прав?
Ты всегда прав, Учитель, сказала Лиу и лизнула меня в нос.
Прыгуны мерно взмахивали крыльями. Мы летели к закату. Позади, на перевале, осталась пустая проплешина. Гнездо под ней умерло, и ничто не вырастет здесь годы и годы.
Где пожиратель, милая? спросил я Лиу, прикорнувшую у моего плеча. Я попросил его на время.
Не знаю, ответила Лиу. Испугался, что его тоже, как и удвоителя Вот и убежал? Не стоило так поступать с удвоителем, Учитель
Мне безумно жаль его, Лиу, твердо сказал я, но он впитал столько опасных знаний Мы же решили вместе?
Да, Учитель. Но это так неприятно вспоминать, поежилась Лиу. А пожиратель Успокоится, забудет и вернется. Что с ним может быть?
Ты права, я зря беспокоюсь, сказал я и крепко обнял мою девочку.
Среди нагромождений скал и каменистых осыпей пожиратель нашел узкую расщелину. Обрушивая за собой древние камни, он проник внутрь горы. Спустившись на глубину, недоступную Глазу, пожиратель замер и окуклился. Поглощенная в Гнезде информация об инкубаторесама суть инкубатор, казалось бы убитая и уничтоженная, прорастала сейчас в его теле.
Простодушные сурикаты, не знакомые с коварством Гигантов, летели на закат
Наталья ВитькоВремя собирать
Настенные часы гулко пробили полночь. Ира вздрогнула и отложила конспект по «вышке». Пора спать, а то быть ей завтра на экзамене как снулой рыбине. А уж Марта Петровна не преминет отыграться за все лекции, взамен которых Ира торчала в лаборатории
Сердито глянув на тетрадь, Ира буркнула мамино любимое «перед смертью не надышишься» и перевела взгляд на машинально вытянутую из кармана минутницу. Риска прибора находилась в опасной близости от нуля, но кое-какой запас пока оставался. Махнув рукой на осторожность, Ира резко сдвинула рычажок, и риска переместилась еще на три больших деления влево. Ну да лишние три четверти часа сна перед экзаменом не лишние! Ира усмехнулась нелепому каламбуру, завела будильник и нырнула под одеяло.
Троллейбус медленно тащился сквозь дождь и традиционные утренние пробки. Ира зевнула и бросила взгляд на уличные часыдо начала экзамена времени еще оставалось достаточно. Усилием воли она подавила желание достать ненавистный конспект и перечитать последние две темыдавка в троллейбусе была тоже вполне традиционная утренняя, и риск, не дай бог, уронить ценную тетрадь, которую мгновенно бы затоптали, Иру совершенно не вдохновлял. На следующей остановке в троллейбус втиснулись еще несколько человек, и теперь девушка не могла даже рукой пошевельнуть. «Вот балда, раздраженно подумала Ира, теперь даже минутницу не достать, а ведь могла бы сообразить, что ехать долго и никуда не денешься» И тяжело вздохнула. Оставалось только терпеть, от чего Ира за последние годы уже успела изрядно отвыкнуть.
Спустя сорок минут она с облегчением вывалилась у ворот Политеха из продолжившего свой скорбный путь троллейбуса и поспешила внутрь.
Как и ожидалось, перед дверями кафедры высшей хрономатематики клубилась разномастная толпа студентов. Прикинув количество народу и зная, с какой тщательностью обычно спрашивает Марта Петровна, а также вспомнив о почти опустевшей заначке, Ира решилась. Часа полтора у нее точно было в запасе, а перечитывать еще раз конспект Снова повторив себе навязшее в зубах «перед смертью не надышишься», Ира устроилась в углу коридора на корточках и достала минутницу. Установив период в традиционную четверть часа и задав число периодовшесть, она резко вдавила красную кнопочку возле надписи «сохранить».
Спустя пять мгновений, за которые Ира успела увидеть стремительно уменьшающуюся толпу у дверей, девушка очнулась и обнаружила заходящего на кафедру Валерия Степановича Терлецкогодекана факультета времени и давнего друга ее покойного отца а также девственно пустой коридор.
«Ма-ма прошептала Ира в панике, неужели я просчиталась?» С трудом разогнув затекшие напрочь колени, она поднялась и рванула следом за деканом. Влетела внутрьи облегченно вздохнула, обнаружив за лабораторными столами пару получивших билеты и готовящихся отвечать сокурсников. Успела.
А, вот и Виноградова пожаловала наконец, раздался ехидный голос Марты Петровны. А я уж было встревожилась, что и сегодня не почтит нас вниманием. Вся ведь в экспериментах
Валерий Степанович обернулся, только сейчас заметив студентку у себя за спиной.
Ирочка, он укоризненно покачал головой, ты опять?
Ира непонимающе посмотрела на декана (не о прогулянных лекциях же он!), а потом, проследив за его взглядом, на так и не убранную минутницу в собственной руке. Риска болталась на изрядном расстоянии от нулевой отметки.
Ты опять забыла, чем чревато включение личных хроноприборов в здании института? по-прежнему ласково прозвучал вопрос декана, но за этой мягкостью явственно ощущалась грядущая гроза.
Ира виновато потупилась. На языке вертелось детское «я больше не буду», но она проглотила просившиеся слова и отозвалась с убежденностью, которой на самом деле вовсе не ощущала:
Я была очень аккуратна, честное слово. О том, что вместо заданных полутора часов минули все четыре с половиной, она благоразумно умолчала. Марта Петровна, можно мне билет?
Экзаменаторша кивнула, записала номер вытянутого билета и, временно потеряв к нерадивой студентке всякий интерес, обернулась к декану и принялась вполголоса обсуждать с ним какие-то животрепещущие кафедральные дела.
«Ф-фух, пронесло». Ира взглянула на билет, поняла, что повезло и здесь, и села готовиться к ответу. Нет худа без добратеперь и минутница изрядно пополнилась, а значит, часть выгаданных часов можно будет пустить на опыты с отцовской установкой, пока Валерий Степаныч ключи от подвала не отобрал.
Помахивая зачеткой, в которой, невзирая ни на что, за «вышку» красовалась гордая пятерка, и сжимая в другой руке пакет со вчерашними пирожками с повидлом (буфетчица упорно пыталась выдать их за свежие), Ира спустилась по запасной лестнице в институтский подвал. Дверь, обитая толстой свинцовой пластиной, отворилась без скрипа. Ира тщательно заперла ее изнутри и включила лампы и экранирующее поле. Большую часть ярко осветившегося подвала занимал огромный агрегат с массой ручек, верньеров и шкал.
Ире вдруг вспомнилось, как отец ее девятилетнюю впервые привел в лабораторию. Тогда здесь было людно, шумно, но царила вполне рабочая атмосфера. Теперь, после внезапной смерти отца, случившейся два года назад, когда Ира только заканчивала первый курс Политеха, здесь все было по-другому. Валерий Степанович знал, что у Иры остались и отцовские ключи, и дубликат лабораторного журнала, и дневники и записи, которые ее отец делал дома. И посещениям Ирой лаборатории декан не препятствовалвсе равно направление «множителей» было заморожено, когда некому стало его возглавить, а эмэнэсы и лаборанты разбежались по другим кафедрам.
Ира отложила пакет с пирожкамиза проведенные в хроноэкономе четыре с половиной часа проголодаться она все равно не успелаи вытащила из сумки очередную порцию ферромагнетиков.
О том, что с помощью магнитов можно повлиять на работу минутниц в ту или иную сторону, знали давно. Вот только влияние это было совершенно непредсказуемым. Экспериментаторы отцовской лаборатории ставили во главу угла «умножение» сохраненного в минутнице запасалюдей уже не прельщала возможность сохранять свое личное время, чтобы использовать его потом, при большей необходимости. Все хотели запасти сегодня час, чтобы завтра получить три, а лучшепять
Николай Виноградов, отец Иры, последние годы жизни посвятил созданию установки, с помощью которой пытался решить эту проблему. И судя по всему, находился на правильном пути, вот только подобрать такой магнит, чтобы воздействовал необходимым образом, никак не получалось. Все расчеты, делавшиеся на кафедре «вышки», доказывали, что это возможно. Но до реализации так и не дошло.
Теперь Ира, изучив от корки до корки все отцовские документы, пыталась решить проблему в одиночкуметодом научного тыка. Не совсем, конечно, тыка, материалы она перебирала систематически, однако разница даже в долю процента в химическом составе магнита могла привести к отличающимся результатам. К тому же далеко не каждый необходимый материал был легкодоступен для студенткинекоторые образцы превышали по стоимости ее полугодовую стипендию втрое.
Сегодняшняя добыча была рассортирована еще накануне, и Ира, подготовив свежую страницу лабораторного журнала, начала эксперимент. Однако не успела она проверить даже первые два сплава, как над входной дверью загорелась лампа и раздался сигнал, свидетельствующий, что кто-то хочет войти.
Подавив желание сделать вид, что ее тут нет, Ира оторвалась от приборов и пошла открывать. Как и следовало ожидать, на пороге возвышалась сутулая фигура декана.
Так я и думал, проворчал он и, не дожидаясь приглашения, переступил через порог, и дверь на тяжелой пружине захлопнулась.
Ира, закусив губу, ждала продолжения.
Вообще-то я хотел поговорить с тобой, Ирочка, о неподобающем студентке безответственном поведенииты же не думала, что я забыл, правда? Валерий Степанович критически обозрел разложенные на столе материалы и покачал головой. Но теперь я понимаю, что степень этой безответственности еще больше, чем мне представлялось. Ты не просто забыла о том, как опасно включать минутницу в стенах института, ты не могла забыть об этомсудя по тому, что я здесь вижу. Но ты, голос Терлецкого повысился. У Иры мелькнула мысль, что если бы в подвале были окна, стекла бы в них уже дребезжали, ты наплевательски относишься к собственному здоровью и подвергаешь себя опасности! И что бы сказал на это твой отец?!
«Ничего особенного, учитывая, чем все закончилось», подумала Ира, тут же обругала себя за цинизм и снова промолчала. Она знала по опыту, что, если не возражать, буря имеет все шансы побушевать и пронестись мимо.
Так и оказалось. Еще десять минут грозных внушенийи Валерий Степанович позволил себе наконец проявить интерес к разложенным возле установки магнитам.
Ты все-таки продолжаешь? Где ты это взяла?
Купила, буркнула Ира, поняв, что пронесло.
На сэкономленные на мороженом и кино деньги, видимо? съехидничал декан, точно знавший, что нынешний уровень дохода в семье покойного друга вряд ли позволяет делать дорогостоящие вложения в научные изыскания. Мать Иры работала поваром в детском саду и зарплату имела сопоставимую по размеру с дочкиной стипендией.
Какая разница? Ира совершенно не собиралась рассказывать декану, как подрабатывает вечерами официанткой в баре по соседству с домом. По крайней мере я трачу свои деньги на важное дело, а не на какую-нибудь ерунду
Терлецкий скептически покивал и взялся подробно разглядывать принесенные Ирой материалы и изучать записи. Она же, не подходя ближе, привычным жестом ожидания полезла за минутницей и завертела ее в руках. Спустя пару минут декан, не оглядываясь, спросил:
А вот такую схему ты не пробовала? и показал, как поменять настройки установки, чтобы испытать новый сплав на предметном стекле, после чего достал собственную минутницу.
Ира шагнула вперед, чтобы посмотреть, продолжая вертеть свой приборчик в руке, и случайно нажала кнопку «сохранить» одновременно с тем, как декан сдвинул рыжачок у себя. Включенная установка издала резкий звук, верхний свет в подвале мигнул и погас, обе личные минутницы выключились, а вместо сплава на предметном стекле оказалась металлическая крошка.
Ч-что произ-зошло? непослушными губами прошептала Ира. Быстрый взгляд на электронное табло на стене лаборатории свидетельствовалвроде бы ничего. Миновала секунда. Как по личным ощущениям, так и по показанию часов. Валерий Степанович между тем с большим интересом изучал свою минутницу.