Вандал - Посняков Андрей

Андрей ПосняковВандал: Драконы моря. Призрак Карфагена. Черные плащи. Принц воров

© Посняков А., 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

Драконы моря

Глава 1. «LEtoile»

Южное косматое солнце палило так, что, кажется, сдирало кожу. А время, между прочим, было еще раннее, впрочем, еще с вечера снова задул проклятый сирокковетер пустыни, приносящий сухую жару и мелкую желтовато-красную пыль.

Море подернулось мелкой зыбью, кое-где перебиваемой всплесками крупных волн, с шумом вздыбивших голубовато-зеленые спины. Одна из таких волн ударила суденышко в борт, едва не развернув поперек ветраа это было опасно, и шкипермускулистый, голый по пояс бородач в штанах из козлиной шкуры, сдвинув кустистые брови, погрозил гребцам кулаком.

А волны опятьа-а-п! И бородач едва успел ухватиться за шкот, иначе б точно свалился.

 Выравнивай, выравнивай,  обернувшись с носовой палубы, громко закричал Гейзерихмогучий красавец в блестящей на солнце кольчуге и сверкающем шлеме, настоящий вождь, этакая белокурая бестия. В правой руке он держал длинный римский мечспату,  левой ухватился за носовую статую, изображавшую какую-то грудастую деву. Статуя была позолоченной и тоже сиялабольно было смотреть.

 Да поворачивайте же, Водан вас разрази!

И снова волна, на этот раз полуголые гребцы сдюжили, наконец, повернули, поставили судно, как нужнопо ветру. Затрепетал взметнувшийся на единственной мачте парусогромный, белый с широкими красными полосами.

 Суши весла!  сплюнув, распорядился кормщик.

Сам же тотчас же налег на рулевое весло, большое и тяжелое, удерживая галею на единственно верном пути. «Сверкающая Валькирия»  так гордо именовалось судно, узкое, длинное, низкосидящее, с крепкой обшивкой из дуба и снабженным длинной рукоятью рулевым веслом. Верткое и быстроходное, оно легко вмещало полсотни воинов, это не считая сидевших в один ряд гребцов и команды, вместе называвшиеся галеотами.

И снова волна И ветер И соленые брызги, с шумом разбившиеся об бушприт.

Стоявший на носу, у абордажного мостика, вождь улыбалсяон и не должен был ничего говорить, лишь только вот так вот стоять, картинно опираясь на сверкающую в солнечных лучах деву, время от времени размахивая мечом и оглядываясь на разместившихся на узкой палубе воиноввот уж кто были молодец к молодцу: все, как один, здоровущие, косматые, с угрюмыми рожами висельников и убийц! Одетые, кто во что горазду кого-то имелись кожаные, с блестящими металлическими бляшками, панцири, кто-то щеголял и римской лорика-сегментата, и чешуйчатой лорика-скуамата, и даже галльской кольчужкойлорика-хамата, большинство же были по пояс голыми, всю одежду их составляли узкие штаны да обмотки, тщательно оплетенные крепкими ремешками из выдубленной лошадиной кожи. Вооружение всего этого сбро тьфу, тьфувеликих воинов Водана!  также было весьма разнообразнымкороткие и длинные мечи, широкие абордажные сабли, дротики, дубинки, секиры, имелись и короткие, с хищными стрелами, луки. На корме трепетал длинныйсиний с зеленымвымпел с вышитым золотом изображением Воданажестокого германского бога.

«Где же купцы?»  думал про себя Гейзерих, стоя на носу и расставив ноги, он зналони обязательно должны быть, эти гнусные торговцы, которых так легко и приятно будет сейчас щипать вот уже пора бы им появиться, давно пора, может, вот как раз сейчас, из-за того мыса

 Уа-а-аууу!!!  громогласный рев вдруг потряс судно.

Вождь улыбнулсяну, наконец-то, ну вот они

Кургузые купеческие суда показались из-за мыса, три неповоротливых и, видимо, груженных чем-то весьма ценным, «круглых» кораблика Что ж, трепещите, трусливые купчишки! Сегоднядень Водана и силингов!

Повинуясь жесту вождя, кормчий махнул рукой помощнику, задававшему ритм гребле. Тот ударил в медные диски Раз-два еще раз, еще мерно, быстро, еще быстрее Моряки проворно спустили парусон теперь не нужен, онилишь помеха

Раз-два раз-два

Весла поднялись и мерно опустились, и снова поднялись Оглянувшись, Гейзерих невольно улыбнулся, залюбовавшись умелой работой гребцовраз-два, раз-два

Ага! Купчишки заметили грозное судно силингов!

Замедлили ходслышна была ругань кормщиков пытаются уйти, вновь скрыться за мысом напрасные надежды!

 Во-дан! Во-дан! Во-дан!  в такт гребцам орали воины, выли, улюлюкали, потрясая мечами и копьями, кто-то уже в нетерпении грыз свой щит

 Во-дан! Во-дан!

Едва не выпрыгивая из воды, «Сияющая Валькирия» неслась, словно летучая рыба. Вообще-то можно было бы сейчас и не спускать парус опустить лишь тогда, когда судно подойдет к купцам на расстояние полета стрелы. Гейзерих знал, как это сделать, он прекрасно умел обращаться с парусами Но на этот разладно, сойдет и так, с весламиах, как красиво, как завораживающе-мощно! Как перекатываются мускулы у гребцов

Раз-два раз-два

 Во-дан! Во-дан!

Раз-два, раз-два, раз

Что такое? Откуда здесь, за мысом, взялись эти приземистые, вытянутые, словно хищные рыбы, суда?

 Дромоны!!!  гулко закричал шкипер.  Дромоны! Это ромейский флот! Что будем делать, вождь?

Гейзерих ничего не сказал, лишь сдвинул на лоб шлем, радужным нимбом сверкающий в водяных брызгах. Лишь взмахнул мечомвперед! Пристало ли славным силингам бояться как-то изнеженных ромеев? Да мы расколошматим их всех, клянусь Воданом!

Вперед!

Гребцы ускорили темп, и вот уже ходкое судно пиратов ударило тараном в борт вражеского корабля. Ромеи, как видно, не ожидали подобной наглости! Дромон вздрогнул и сразу осел, набирая носом воду

 Во-дан!!!!  ахнул на все море вопль.

Вождь предостерегающе поднял рукуветер трепетал его алый плащ, небрежно заколотый золотой фибулой в виде головы какой-то фантастической птицы. Нет этот дромон сейчасне добыча. Пусть тонет, а вот тот, что спешит к нему на помощь судя по развевающимся красно-желтым стягамфлагманский Вот его и вот его

На носу вражеского корабля застыл ромейский витязьголоногий, в короткой кольчуге, в позолоченных поножах и наручах. Глухой серебристый шлем закрывал почти все его лицо, глубоко в прорезанных щелях яростью сверкали глаза, и длинный, жаждущий крови варваров, меч нетерпеливо дрожал в руке воина, и синий плащ трепетал за его могучими плечами.

Это был Елизарий, великий дука ромеевкомандующий всем флотом древней и вечно юной Византии.

Не терять скорость главноене потерять скорость, вернеевновь ее набрать. А ну, шкипер а ну, помощник Раз-два, раз-два, раз

Суда сближались. Убыстряя ход, они неслись прямо друг на друга«Сияющая Валькирия» и флагманский дромон ромеев. Вот сейчас они столкнутся, вот сейчас

Бабах!!! Вот прямотаран на таран Треск ломающихся весел, и грохот такой, что даже заложило уши

Едва удержавшийся на ногах Гейзерих усмехнулсявот теперь настало время для пира мечей и копий, время волнующей пляски секир, время распоротых животов и дымящихся, вываливающихся на палубу кишок, время отрубленных голов, время битвы!

Вперед, славные силинги, не посрамим чести предков! И да поможет нам Водан, Донар и все прочие боги

 Уа-у-у-у!!!

Оттолкнувшись ногами от палубы, Гейзерих перепрыгнул на борт вражеского корабля о, он хорошо знал, как именно следует прыгать и как именно вести себя там, на дромоне Ухватиться за высокий вздыбленный нос и ладно, что нога едва не соскользнула с тарана, теперь уж все равно, теперь уж вождь силингов здесь, а позадивот точно так же прыгают, вгрызаются в ряды врагов славные воины, ибо смерть вождя-хевдингачто может быть позорнее?

А молодой хевдинг, красивый, как бог войны и смерти, уже сбросил с плеч мешающий битве плащалый, затканный золотом, он упал в воду, намок Ничего! Сегодня будет много таких плащей, и еще лучших! Много богатства, много добычи и много славыодин корабль силингов против трех ромейских дромонов! И это еще не считая робко прижавшихся к побережью купцов. Впрочемчего из считать-то?

Звените, мечи! Пенитесь, волны! Дуй ветер, дуй! Пой песнь славных хевдингов моря!

Оп!

Оказавшись напротив ромейского дуки, Гейзерих взмахнул мечом сражаться он умел не хуже, чем обращаться с парусом и веслом.

Дзин-н-н-нь!!!

Однако и Елизарий оказался рубакой не из худших. Вот славно! Это и в самом деле, славно! Победить в честном бою храброго воиначто может быть лучше? Что может быть упоительней? Разве что гм-гм прелести юных критских рабынь, что покорно ждут сейчас в трюмах купцов? Хотячто рабыни, и чтобитва? Музыка битвы, песнь стрелвот она, настоящая жизнь, а смертьлишь ее продолжение!

Еще удар!

На этот раз выпад произвел ромей, едва не воткнув холодное жало клинка хевдингу в шею. Ага, воткнул не тут-то было! Уклонившись назад, Гейзерих резко дернул меч вверх, переводя удар в иную плоскость, враг ударил еще, и еще хевдинг лишь усмехался, выбирая благоприятный момент для атаки ага, вот

Краем глаза молодой вождь силингов видел, как и слева, и справа, и впередивездебьются с ромеями его люди, верная дружина, так что подлого удара сзади можно было не опасаться разве чтошальной стрелы

Оп!

Влево! Резковлево, как будто именно с той стороны и задуман удар Пусть враг в это поверит, пусть дернется ага!

А вот теперьполучай

Удар!!!

И растерянный взгляд в прорезях шлема И выбитый из руки вражий клинок, медленнонет, это так казалось, что медленнопадающий в море

А теперькулаком в грудь! Не стоит убивать мечом безоружного. Да, дука в кольчуге но Гейзерихпарень хоть куда! Силен, очень силени как бить, знал

Удар один только удар могучего кулака могучей длани И ромей, потеряв шлем, полетел в воду, следом за своим мечом

Вот это славно, славно!

Слава Водану! Слава Донару! Слава Тюру!

Ага, этот дромон уже наш! Еще остался один

 Черт? А это еще что такое? Откуда здесь взялся этот гнусный кораблик?

Хевдинг сплюнул и выругался. Кораблик, действительно оказался гнусныйтарахтящяя старым, давно не перебранным движком, шхуна с французской надписью«lEtoile».

Глава 2. «LEtoile» и компания

О, этот хитрый дьявол Алим Кишанди вроде бы оказался человеком дела! Нет, конечно, пришлось поторговаться, и алчный контрабандист выудил из всех последние деньги а, впрочем, не такие уж они и были большие, эти деньги, вряд ли больше десятка тунисских динаров у каждого, а у этих нищих, из Кот-д'Ивуараи того меньше, все, что смогли скопить.

Сидя на палубе ««lEtoile», у ржавого, с ошметками светло-зеленой краски, борта, Луи косился краем глаза на своих попутчиков нет, лучше сказатьневольных спутниковобездоленных африканских парней, таких же, как и он сам, искателей лучшей жизни. А куда было податься искать лучшую жизнь этим беднякамбеднякам, знающим более-менее сносно французскийкак не во Францию? Благо земляков там уже былодо дури, а спрос на черную работу не падал. Беглецынет, беженцычерной работы не боялись, боялись таможенников, пограничников, жандармов и всех прочихЕвросоюз давно уже ужесточил квоты на иммиграцию, точнее сказать, урезал их совсем. Оставалось однопробиваться вот как сейчаснелегально, на шхуне старого тунисского контрабандиста Алима Кишанди, чтоб он подавился своими динарами! Хотя нет, нет, дай ему здоровья Иисус Христос и Пресвятая Дева, если бы не он Да и черт с ними, с деньгами, там заработаем, лишь бы доплыть, лишь бы добраться пробратьсялучше уж так сказать. Лишь бы пробраться, а там А таммолочные реки, кисельные берега там

Луи закрыл глаза, силясь представить себя гм-гм ну, скажем, на Елисейских полях, почему бы и нет? В ярко-зеленой, расшитой золотом ливрее ресторана «Лидо» А носят ли служащие ресторана ливреи? Швейцарынаверное да если и не носят, какая разница? Еще говорят, в Париже не хватает водителей городских автобусоввот бы выучиться!  правда, это уж мечта так мечта! Все равно, что катать туристов по Сене на «Батомуш»  маленьких речных трамвайчиках.

 Мадам-месье, прошу вас посмотрите направовсемирно знаменитый музей д'Орсе с полотнами импрессионистов, налево черт его знает, что там налево? Площадь де ля Конкорд, кажется ну дас обелиском. Так! Налевоплощадь Конкорд, направомузей д'Орсэ, с импрессионистами Кто такие импрессионисты, Луи не знал, хотя и был любознательным юношей, но вот слово почему-то запомнилосьуж больно было красивым, из той, лучшей жизни, что грезилась, что приходила порой в сладких голодных снах в убогой хижине на околице Нгуероплеменной деревеньки ибо на самой окраине Нигерии, на границе с Нигером. ДаНигер и Нигериядва разных государства, Луи устал уже объяснять это толстяку Аннолезу из Кот-д'Ивуар и его компаниитаким же сирым, убогим и неразвитым, как и сам Аннолез и как они еще французский-то выучили? Хотяфранцузский в Кот-д'Ивуар все ж таки язык государственный как и в Нигериивторой, наряду с английскимкак и в соседнем Нигере, откуда этот гнусный краснорожий Нгонофульбе, скотовод, кочевник Сволочи они все, это фульбе, хуже туарегов, ишь, ухмыляется, харя красная у фульбе вообще не только морда, вся кожа красноватого оттенка, словно бы пропиталась кровью, ну даони же убийцы, эти проклятые фульбе! Недаром у всех них тонкиекак у гончих собак!  носы и такие же тонкиезмеиные, ну, точнозмеиные!  губы. Убийцы, убийцы Луи невольно поежился и тут же отвел взгляд, случайно столкнувшись с карими глазами Нгоно. Такие, как этот Нгоно, фульбе, явились в деревню в ночь, точнее сказатьиз ночи. Убийцы в длинных накидках. У всех были копья, а у одногоглавногоавтомат! Китайский«калашников». Они убивали всех, не оставив в живых никоговырезали поголовно, лишь Луи удалось спастись, спрятавшись на дне выгребной ямы. И стоныстрашные стоны соплеменниковвсе время преследовали его по ночам, хотя прошло уже А сколько, интересно, прошло? Так Луи задумчиво поскреб затылок. Сейчас ему пятнадцать шестнадцать почти, а тогда быловосемь? Десять? Да, что-то около этого. И так-то жили, прямо сказать, в голоде, а уж после налета фульбе Он-то, Луи Боттака, был ибо. Их и убивали за то, что ониибо. Давняя племенная вражда Сейчас фульбе были сильнее. Даже не сильнеенеуловимее! Ибоземледельцы, фульбескотоводы-кочевники, попробуй, поймай их! Откочую в Нигер, а там Проклятые, проклятые фульбе, убийцы, нехристи вот уж действительно, нехристинатуральные идолопоклонники, язычники, чего уж там, таким только убивать.

Сам Луи, кончено, тоже не был крещен с рожденияэто уж потом, когда выбрался, скитался, пришел к дальней родственнице в Канохороший, большой, городчетыреста двадцать тысяч!!!  настоящий мегаполисдля Африки, конечнос почти-что-небоскребами и модерновыми памятниками. В Кано много кто жил: хауса, йоруба, ибо, ибибио, канури, те же проклятые фульбе Там и тетка жила троюродная, кажется набожная такая старушка, звали ее тетушка Адель, она и в начальнуюбесплатнуюшколу новоявленного племянничка пристроила и отвела к кюре, в церковь. Кюре тоже был ибодобродушный, толстощекий падре Ансельм.

Эх хорошая была жизнь, жаль, тетушка померла от какой-то болезни. В тот год многие померли

В школе Луи учился неплохоучителя были строгиечуть что, линейкой по рукам били, в угол на толченый кирпич ставилине забалуешь! Их стараниями Луи и французский выучил, и о Париже узнал вообще-то английскому тоже учили, в Нигерии ведь оба этих языкагосударственные,  но, школа находилась при католической миссии, а там англичан не очень жаловали, большекатоликов-французов. Нет, конечно, английский Луи тоже знал, но так, плохо, куда хуже французского Однако тот язык, на котором общались эти парни из Кот-д'Ивуар или те же фульбеух, краснорожие! Это был не совсем французский какое-то его подобие. Впрочем, даже на этом «пиджине» беженцы друг друга понимали вот и сейчас Луи, навострив уши, услышал, как сидевший на палубе у самой мачты Нгоно, покосившись в его сторону, бросил своим сквозь зубы: ишь, мол, этот гнусный ибо так глазищами и зыркает, наверное, зарезать хочет, сволочь

Игад!  специально по-французски все это произнес, не на фульбе, чтобы, значит, «гнусной сволочи ибо» все понятно было.

Ла-адно, подождите еще! Еще, бог даст, поквитаемся.

Луи специально отвернулся, а потом и вообще встал да пошел себе, насвистывая какую-то прилипчивую мелодию старую, еще деревенскую, песню, племенную ибо, какую когда-то пела убитая налетчиками фульбе мать. Походилкачало, и оттого закружилась голова, да и вообще, потянуло блевать наверное, было бы что в желудке, может, и выблевал бы, а так