Хотел я сказать, что всякое людям снится, особливо же с перепою, но вовремя язык закусил. Пусть себе! Тут бы в пропасть не заехать.
Пропасти, правда, нам покуда не попадались, но горы эти мне совершенно нравиться перестали. Едешь словно в коридоре каменном, того и гляди сверху крышкой прихлопнут. Хоть бы дом какой встретить или часовню. Да куда там! Траваи та пропала, камень один. Этак Куло мой совсем взбесится, меня есть начнет!
Вторая же моя мечта, сеньоры
Какая еще? Ах да, у моего идальго их целые две!
совсем простой кажется на первый взгляд. Хочу я встретить у некоего перекрестка странствующего рыцаря. Ведом вам сей обычайждать у перекрестка собрата своего, дабы вступить с ним в бой ради обета или же ради прекрасной дамы. И вновьувы! Хоть и встречал я немало рыцарей, но никто из них не следовал давним обычаям
У вас есть прекрасная дама, ваша милость? не утерпел я.
Подслеповатые глаза Дона Саладо гордо блеснули:
Истинно скажуесть! И дама эта, чей платок, ее руками вышитый, ношу я возле сердцамоя законная супруга донна Маргарита, заботливая хозяйка дома моего и мать троих моих сыновей!
Я чуть не присвистнул, да и сеньор лисенсиат был явно удивлен.
Помилуйте, Дон Саладо! Отчего же вы дома не живете?
Спросили тут же пожалел. Понурился мой рыцарь да так, что чуть носом в гриву конскую не ткнулся. Дернула рука за бороду, качнулась голова в дурацком шлеме
Что говорить об этом, Начо? Дом наш небогат, и с тех пор, как привезли меня, беспамятного, из-под славного города Малаги, издержалась моя супруга на лечение, и поистине стал я всем в тягость. Не скрою, случилось меж нами великое огорчение, и тогда решил я избрать стезю, которая и привела меня в сии глухие места
Вот бес! Да не иначе, моего дядьку из дому выгнали? Калеку! Больного! Ну, семейка! Не потому ли та барынька в маске не велела бедолагу рыцаря домой везти?
А я и рад, сеньоры, ибо шествуя путем странствующего идальго, смогу я оказать помощь добрым христианам, защищая их от мерзких чудищ, коих, в милости своей, Господь и Дева Святая дозволили мне зреть. И, может статься, свершу я великий подвиг
В последних словах славного рыцаря сквозила неуверенность. С подвигами у него что-то явно не складывалось.
Нам стоит подумать о ночлеге, Начо, негромко проговорил лисенсиат. Вы, конечно, человек более опытный, но уже темнеет, а впереди я вижу какой-то ручей
Опытный! Да какой уж опытна голых камнях ночевать. Я потому и не останавливался, что до харчевни какой-никакой добраться думал. Или хоть до хижины пастушеской. Да где там!
А ручей он сразу приметил. Молодец, толстячок!
Сначала меня укусил мерзавец Куло. Больно укусил, Задница проклятая! А все потому, что травы не нашел. Впрочем, и я бы на его месте кусаться начал.
Травы не былоне росла она тут, хвороста, чтоб костерок запалитьтоже. Я бы копье рыцарево на растопку пустил, да вот бедапотерялось копье, покуда мы удирали. Так что одно осталосьжуй всухомятку да водичкой запивай. Ну ровно как в монастыре каком!
И место мне не нравилось. Ну совсем! Ручеек маленький, со скалы сбегает, а скала громадная, прямо над головами висит. Не выдержал я, вверх по тропе пробежался. Да все без толку. Скалы, правда, там чуть потесниться изволили, зато голо, а под ногамикамень. И дорога, еще одна, поперек нашей. А у перекрестка этого столб торчиткаменный, вроде как в землю (то есть, в тот же камень, конечно) вбитый. Махнул я рукой и понял: нечего искать. Уже и солнышко за гору ныряет, один краешек остался. Так что болеть моим бокам на этих скалах! Хоть бы плащ пастушеский был, сайяль который. Знал бы, у парней из Месты прикупил!
Сел я на корточки и загрустил. Сеньор Рохас рядом примостилсячтобы мне самому грустить не так скучно было. Одному Дону Саладо хоть бы хны, у него бока железныеспи, хоть на гвоздях. Обернулся я, дабы на рыцаря своего перед сном взглянуть, ан глядьнет рыцаря. Не иначе за скалу завернулнужду справить. Воспитанный он у нас!
Расскажите что-нибудь, сеньор лисенсиат, вздохнул я. Грустно оно как-то!
Передернул толстячок плечами, в сторону посмотрел.
Знаете, Начо, ваша жизнь поинтереснее моей. Так что вам и рассказывать!
И вновь подивился яв который уж раз. Это когда же образованный человек случай упустит языком потрепать? Да быть того не может!
Да чего уж тут рассказывать, сеньор Рохас! Родители померли, когда я совсем сопляком был. Я ведь даже имен их не знаю, только фамилию запомнил. От голода померли. Голодуха тогда в Астурии у нас была страшнаяпочитай, все село вымерло. Вот и пошли мы с дружком моим на юг, чтоб прокормиться. А его дорогой собаки разорвали. Большие такие, их с островов Канарских привозят, чтобы на людей спускать. Мы тогда с голодухи-то этой в сад чей-то залезли
Прикрыл я глаза, губу закусил. И действительно, что вспоминать? Как эти псы Хуанито, друга моего, на части рвали, а он все кричал, все умирать не хотел? Как я после этого три года заикался, говорить почти не мог? Спасибо падре Рикардовыходил, на ноги поставил
Да, один человек мне в жизни и встретилсятакой, чтоб настоящим был. Эх, падре Рикардо! Если б все это сейчас случилось, я бы за него всех парней с Берега поднял, сам мертвым лег, а тем гадинам зеленым не отдал бы! А тогда что, мне только-только тринадцать исполнилось. Или меньше даже
Извините, Начо, тихо-тихо проговорил сеньор Рохас. Я не хотел
Дернул я плечом, думал сказать, что все пустяки это, ведь япикаро, а пикаро никогда на жизнь не жалуются, потому как сами никого не жалеют, значит, и чужого сочувствия не ищут
Хотел сказатьне успел.
Начо!!!
Я чуть не подпрыгнул. То есть не чутьвскочил, рука у пряжки, где дага
Дон Саладо!
Борода-мочалкадыбом, в глазахпламя плещет, переливается.
Начо, там Там Рыцарь! Странствующий рыцарь! У перекрестка!
Фу ты!
Первая мыслишкасвязать. Связать, воды из ручейка набрать, да той водичкой идальго нашего и попользоватьохолонул чтоб. Втораяжалко все же
Да нет там никакого рыцаря, ваша милость, махнул я рукой. Еще скажитевасилиск!
Нет, нет, Начо! даже голос его задрожал, от переживаний, видать. Копье! Копье мне! Верил я, верил, сеньоры!..
И уже на конька своего взбирается. Плохо это у него выходитс одной-то рукой. Новзобрался. Взлетел даже.
Вперед, сеньоры!
Давайте сходим, невозмутимо предложил лисенсиат. Может, какая-нибудь коза забрела
Не стал я спорить. Почему бы перед сном не прогуляться? Только бы с козой этой рыцарь мой битвы не начал!
А Дон Саладо
За мной, сеньоры! Санто-Яго Компостело-о-о-о!
Ипростучали по камням копыта.
Поспешим, вздохнул я. А то свалится еще!
А вот скала позади. Крутой подъемчик, запыхался даже! Ну, где коза?
Поглядел я туда, где перекресток. Поглядел.
Обмер
Над горамивечер красный,
Словно кровь лилась по небу,
Скалы лезут к поднебесью,
В небеса зубцы вонзают.
Перекресток, камень черный.
И стоит недвижней камня
Рыцарь на коне огромном
В темном шлеме и в кольчуге,
А рукой копье сжимает.
Конь копытами уперся,
Словно вылит он из бронзы,
До земли свисает грива,
На боках парча златая
Я хотел перекреститься,
Да не смогзастыли пальцы.
И все-таки перекрестилсяпосле того, как пальцы по одному расцепил. В ладонь впились, чуть ногти кожу не порвали.
Не исчез! Стоит, копьек небу, не двигается, даже страшно мне стало
То есть не «даже»
Из королевского войска, похоже, неуверенно проговорил сеньор лисенсиат, близоруко всматриваясь в нежданного гостя. Странно, вся конница сейчас у Гранады
И тут я очнулся. Очнулся, пот холодный со лба вытер. И вправду, этак и спятить можно! Конечно, какой-нибудь кабальеро или просто стражник, дорогу от разбойников стережет
Эге, а со стражниками лучше бы не встречаться! Да как не встретиться, если Дон Саладо
Вот он, Дон Саладо! Уже у камня. Ну, все!
Приветствую вас, о благородный рыцарь, возле этого перекрестка. Не могу ли я помочь вам исполнить некий обет? Или желаете вы скрестить копья во имя прекрасной дамы!
А у самого голос дрожит пуще прежнего. Ну, еще бы! Эх, не выберемся! Кликнет сейчас этот железный подмогу, набегут альгвазилы с веревками
Привет и вам, рыцарь! Рад я встрече с вами, хоть и дивной она мне кажется. Но в любом случае Хорхе Новерадо рад приветствовать собрата по доблести. Правы вы, рыцарь, имею я некий обет, однако же не помочь вам мне его исполнить
Глухо так его голос звучал, странно. Это потому, что шлем у него с забралом. Большой такой шлемкак горшок.
Пока мой идальго этому Хорхе представлялся (по полному списку со всеми Торибио и Кихадами), пока я глазами лупал, ушам своим не веря, толстячок задумался, нос принялся свой короткий чесать.
Знаете, Начо, я где-то уже слыхал это имя. Хорхе Новерадо, гм-м
Может и встречал, да не это сейчас важно. Как бы рыцаря моего этот Новерадо не зашиб! Пока разберется, с кем дело имеет
Обет же мой, сеньор Саладо, в том состоит, чтобы мимо сего камня никого из гостей незваных не пропускать, не вызвав его на честный бой
Ой! Сейчас начнется!
О, сеньор Новерадо! мой идальго вновь подпрыгнул, на этот раз вместе с коньком. Поистине это истинно рыцарский обет! И готов я немедля
Я понялпора. Иначе собирать мне Дона Саладопо кусочкам.
Дагу вынуть? Нет, рано еще
Добрый вечер, сеньор, начал я, поближе подойдя и на железного этого поглядывая. Мой славный хозяин, Дон Саладо, охотно поможет исполнить вам обет но не сейчас.
Что ты говоришь, Начо!.. вспыхнул доблестный идальго, но я только плечом двинул.
Хозяин мой недужен, как видите, а это, знаете, не по-рыцарски будетс хворым да сухоруким биться. А ежели вам подраться приспичило, то Начо Бланко к вашим услугам!
Говорюа сам в прорезь, что поперек его горшка-шлема идет, всматриваюсь. Внимательно так. Он, конечно, при коне да в железе
Но и не таких резали!
Приветствую тебя, храбрый эскудеро, вздохнул сеньор Хорхе Новерадо. Твой порыв поистине рыцарский, однако же не намерен я нанести твоему хозяину какой-либо вред. Не от христианских рыцарей стерегу я эту дорогу, вам же очень рад, ибо давно, очень давно не было в замке моем гостей Не мог бы ты представить вашего спутника? Он, я вижу, человек ученый
В общем, познакомились.
Вспомнил! сеньор лисенсиат даже пальцами в воздухе щелкнул. Новерадоизвестный род из Старой Кастилии! Ну конечно!
Мы снова ехали вверх между скал. Дон Хорхе с Доном Саладо впереди, мы с толстячкомчуть поодаль.
Новерадо прославились два века назад, когда шли бои за Андалузию. С одним из них случилась какая-то история, очень неприятная
Мне, признаться, все равно было. Мало ли родов знатных у нас в Кастилии? Астурийцы, земляки мои, между прочим, все до единого дворянами считаются, потому как нами ни дня мавры не владели. Оттого и белые мыкровь сберегли.
Хоть и давно все это былоа приятно. И что не на камнях ночевничать выпалотоже приятно. Вовремя мы этого рыцаря встретили! Скучал, наверно, в своем замкеи поехал прогуляться, воздухом горным подышать.
А что тут, среди скал живеттоже понятно. Слыхал я, в последние годы многие из тех, что познатнее, подальше от Вальядолида переселились. Крепка, говорят, рука у королевы Изабеллы! Вот и отсиживаются кто где.
Но все-таки в этом всем было что-то странное. Но вот что? Ломал я голову, ломал
Вы обратили внимание, Начо, продолжал между тем лисенсиат, какие у сеньора Хорхе доспехи? Старинные, такие сейчас немало стоят!
Ну конечно! Толстячок-то наш по всем этим тарчам да саладампервый знаток.
Его шлемэто же topfhelm! Очень характерный, с бармицей Сейчас такой только в какой-нибудь старой церкви и увидишь. И наколенники, заметили?
Загорелся сеньор лисенсиат. Любит он, видать, старину!
Он не в латахв кольчужной рубахе. Такие доспехи были у самого Сида! То есть, конечно, не совсем такие
А по мне, что Сид, что Артуро, что Ланчелоте. Другое непонятно
Только вот что?
Ага, вот и подъем кончился!
Замок!
Стены черныезубцами,
Плотно заперты ворота,
А над всемдонжон темнеет,
В узких окнахсгустки тени.
Словно спит химерный замок,
Заколдованный навеки.
Глухо бьют копыта в камень,
Тишина вокруг, молчанье,
Словно к склепу подъезжаем.
Только вдруг запели трубы,
И ворота заскрипели.
Вот и факелы на стенах.
Засветились враз окошки,
Ожил замок! Словно сняли
Вековечное заклятье.
Повернулся к нам дон Хорхе,
С головы снял шлем тяжелый,
Улыбнулся, руку поднял:
«Вас приветствует Анкора!
Будем рады мы гостям!»
ХОРНАДА VII.О том, как сеньор Хорхе Новерадо играл с нами в старинную игру.
Паренька этого я сразу приметил, как только мы во двор въехали. То есть, не совсем чтобы приметилтемно уже стало, ночь совсем. А факелы, известное дело, шага на два тьму прогоняют, а дальше чернота вроде бы как сгустком идет. Так что я все больше угадывал. Да и что угадывать? Бывал я в таких замках. И в Кастилии (она ведь в честь замков и названа), и в Италиитам крепостей таких хоть ослом моим ешь. Этот-то замок, Анкора, по сравнении с ними совсем скорлупка. Ну, двор понятно, стражники в кольчугах, слуги с факелами (все мрачные какие-то, из-за темноты, видать). Ну и паренек этотвозле самого крыльца, что ко входу в донжон идет. Стоит себе такой невысокий, худой, узкоплечий, в плаще до пяти лобастый, хоть сейчас бодаться начинай. А нас с доном Хорхе (понял я уже, что этот Новерадо не просто «сеньор», а «дон», зря, что ли, замком владеет?) увиделдернулся и вперед аж побежал. А мы как раз с одров наших слазили.
Сеньор Новерадо! громко так, испуганно. Отец! Что случилось?
Заведено так у благородныхродителей полным именем титуловать.
А дон Хорхе ласково так его по плечу:
Случилось, но думаю, все это к добру. Познакомься с гостями, Инесса!
Кто?
Он (она?!) к нам поворачивается, а глаза испуганные почему-то (огромные такие глаза, темные, утонуть можно):
Извините, благородные сеньоры! Просто гости к нам жалуют так редко
Инесса, улыбается сеньор Новерадо. Моя единственная дочь. А это
Ведь почему я перепутал? Темно потому что, опять же плащ, и на голове у него, у нее, то есть, шапочка какая-то дивная, не носят у нас таких.
Ну, поклонились, Дон Саладо чуть ли не в пояс согнулся, а после в донжон замковый пошли. А покуда по ступеням вверх карабкались, я все понять не мог, отчего они дом себе не выстроят. Кто же это сейчас в донжоне живет? Соседи у них буйные? Так ведь нет, вроде, тут никаких соседей!
Пока за стол садились, пока ужинали, я все молчал больше. Обычное дело: не понимаешь чегомолчи. А тут много вокруг непонятного было. Бедно очень, стены каменные, только в зале круглом, где стол накрылипобелка. Ну, бедностьдело привычное, да только тут странная бедность какая-то. Стены голые, а на нихоружие в каменьях цветных да коврытоже цветные. Ну, по оружию это больше Дон Саладо вкупе с сеньором Рохасом знатоки (то-то они от меча к мечу кидались!), а вот с коврами
Возили мы такие! Из Алжира (будь он неладен, хуже Сицилии), из Берберии, из Туниса. Да за дюжину ковров таких можно целый дом построить. А тут их не дюжинабольше. И гобелены (эти мы из Прованса к нам сплавляли), а на гобеленахрыцари в шлемах, дамы в платьях старинных. Дали бы мне их, так я за месяц дону Хорхе особняк в центре Севильи купил! На Морской улице, скажем, возле самой Хиральды-колокольни.
Ну, да не мое это дело. Живути живут. У тех, что самые благородные, свои причуды. Только вот не все это оно, непонятное. За столом сидим, Дон Саладо с лисенсиатом-толстячком в два голоса чего-то рассказывают, а я их не слушаю, за хозяином да сеньоритой Инессой незаметненько так послеживаю. Они, ясное дело, вежество свое кажут, улыбаются, кивают даже. А в глазах Вроде бы как заглянул к папаше Молинильо на двор его постоялый настоящий великан. Влез в комнату, на пол сел, головой в люстру уперся и стал бы про дела свои великаньи излагать.
Так что и вправду дивно. Тем более, Дон Саладо молодцом себя держаллюдоедов с великанами этими в стороне оставил и все больше про войну с маврами рассказывал, да про Малагу, да про старого короля Хуана, да про короля Энрике, при котором смута была, и про нашу Изабеллу, конечно.