Посреди большого зала со сводчатым потолком стоял длинный стол, накрытый красной скатертью. На столетри высоких серебряных подсвечника, хотя свечи горели только в одном. В этой интимной полутьме рослый бородач в белой рубахе, широких штанах и сапогах навис над женщиной в длинном широком платьезадрав подол, мужчина ласкал ее огромной лапищей, норовя поцеловать ее в губы, а та сопротивлялась, хотя скорее для проформы, нежели всерьез. При виде незваных гостей человек резко выпрямился и что-то громко выкрикнул на непонятном языке. Дубовицкий вскинул автомат и короткой очередью срезалсперва его, а потом и попытавшуюся ускользнуть женщину.
Басов выхватил шашку и встал справа от Дубовицкого. Еще правее с автоматом на изготовку возник Васильев. Через полминуты из двух дверей, расположенных в противоположной стене зала, стали вбегать полуодетые люди с саблями и бердышами. Не пробежав и трех-четырех шагов, все они падали под спецназовским огнем АКМов. Бой начался.
Эту стрельбу капитан с Перелыгиным услышали, находясь во внутреннем дворике, возле ведущих во внутренние покои дверей. Теперь надо было действовать быстро. Они распахнули створки и ворвались в просторный зал, откуда уводила вверх широкая лестница. Перед ними возник воин в красном кафтане, с бердышом и саблейи тут же упал, сраженный короткой очередью капитана. Но под дробный стук каблуков по лестнице уже мчался вниз бородач в богато украшенной одежде и с саблей в руке. За ним еле поспевал солдат в кирасе, каске с металлическим гребнем, бердышом и саблей на бокуобоих постигла та же участь. Капитан и сержант бросились вверх по ступенькам.
С начала боя прошло уже четверть часа, хотя трудно назвать боем безжалостный расстрел защитников замка. Застигнутые врасплох, не готовые ко встрече со столь совершенным огнестрельным оружием, они со своими саблями и бердышами бросались на нападающихи падали под свинцовым дождем, не подбежав к убийцам ближе чем на пять шагов. За все это время Басову так и не удалось воспользоваться шашкой. Игоря потрясло, с каким хладнокровием уложил Дубовицкий женщину. Объясняться во время боя было, конечно же, невозможно, однако он твердо решил помешать подобному в следующий раз и намылить сопляку шею, когда они выйдут из замка.
Первые десять минут защитники обрушивались на них нескончаемым потоком. Васильев и Дубовицкий вели непрерывный огонь и уже по нескольку раз сменяли магазины. Басов понял, что они попали в казарму.
Теперь, все еще держа оружие на изготовку, они стояли в последней комнате длинной анфилады. Вдоль стен здесь располагались двухъярусные кровати. Посредине стоял стол, на котором лежали карты, кучки монет и глиняные кружки с недопитым вином. Каких-то несколько минут назад здесь шла оживленная игра, а сейчас все ее участники лежали убитыми в соседних комнатах.
Дубовицкий сгреб со стола горсть монет. Басов хотел было его одернуть, но тут в кармане затрещала рация.
Басов, Басов, отвечайте! Прием, прозвучал голос капитана.
Я Басов, слушаю. Прием.
Что у вас? донесся голос капитана.
Казармы, четко отрапортовал Басов. Кажется, всех перебили. Прием.
Добро. У нас тоже. Объект не найден, но мы явно в его комнатах. Думаю, он прячется, если не сбежал через потайной ход. Быстро к нам. Прием.
Понял вас. Прием, отозвался Басов, кивнул сержантам, и они поспешили на соединение с командиром группы.
Капитан стоял посереди зала, явно служившего столовой. На обитых блестящей тканью стенах висели портреты каких-то рыцарей в доспехах. В центре комнаты стоял прямоугольный стол, накрытый бордовой скатертью с семью горящими свечами. Перелыгин, осторожно, однако тщательно проверявший огромный, чуть ли не вполстены, камин, вопросительно посмотрел на командира:
Пошли дальше?
Проверь за портьерами, отозвался капитан, каким-то шестым чувством ощущая, что враг рядом.
Крадучись, Перелыгин направился к окнам. Когда до них оставалось не более метра, одна из портьер дернулась, и из-за нее выскочил человек с обнаженной саблей руках. Еще в прыжке сделав ею молниеносное движение, он перерубил сержанту горло и бросился к капитану, неожиданно присев на ходу. Это его и спаслоавтоматная очередь ударила в стену. Во мгновение ока незнакомец оказался прямо перед капитаном. Рефлекторно Белых на вытянутых руках выставил вперед автомат, принял на него сабельный удар, тут же сместил оружие и парировал второй. Острая боль пронзила левую руку. Капитан отшатнулся, выпустив автомат. Противник молнией метнулся к выходу.
И тут в дверном проеме выросла фигура Басова. Он отразил выпад противника шашкой и перешел в контратаку. Из-за его спины выскочили Васильев и Дубовицкий.
Не стрелять! гаркнул капитан, зажимая рукой рану, из которой хлестала кровь. Это Курбский!
Солдаты окружили мужчину, пытаясь прикладами и стволами атаковать его и свалить на полбез особого, впрочем, успеха. Искусно владевший саблей противник парировал все атаки шашки Басова и успешно отражал попытки спецназовцев обезоружить его. Его клинок, казалось, создавал сверкающую металлическую сферу, пройти через которую нападающие не могли. Капитан перехватил автомат правой рукой, приблизился к дерущимся, выгадывая удобный случай для вступления в схватку.
Васильев чуть замешкался, и тут же сабля Курбского полоснула его по животу; сержант осел. Но именно в этот момент капитан сделал молниеносное движение и нанес удар прикладом в висок защищающемуся. Тот выпустил оружие и рухнул ничком. Капитан перевернул его на спину, достал из кармана фоторобот и поднес к лицу поверженного врага:Он.
Капитан, окликнул Басов, осматривавая скорчившегося на полу раненого. Дело плохо.
Предоставив Дубовицкому связывать пленника, капитан быстро подошел к Васильеву, осмотрел рану, пересекавшую весь живот. Тяжело вздохнул. Басов заметил, что во взгляде сержанта выразилась бесконечная тоска.
Расстегнув один из карманов куртки, капитан достал маленькую аптечку и уже через несколько секунд профессионально сделал раненому укол в шею.
Обезболивающее? спросил Басов.
Да, полное, холодно отозвался капитан.
Что? похолодел от ужаса Басов.
Капитан вперил в него жесткий взгляд.
Уходим, рявкнул он. Дубовицкий выносит Васильева, БасовПерелыгина, япленного.
Перелыгин ранен? удивился Басов.
Убит, отрезал капитан, указывая на лежащее у окна тело.
Глава 10Второй побег Курбского
Петр лежал на рюкзаках, оставленных группой перед выходом на задание. Вторая половина ночи была ясной. Набежавшие было с вечера тучки разошлись, и луна освещала затерянную в литовском лесу поляну.
На душе было погано. Только теперь Петр понял, в какую авантюру оказался втянут, осознал, что означал сундучок, полученный Доченко и Беркесовым. «Конечно, зачем им наука, изучение альтернатив развития, общение с представителями средневековой культуры? Зачем им культура вообще? Им деньги нужны. А я-то, дурак, во что влип! Нет, выбратьсяи прочь из этого дела. А еще лучшедоложить куда следует, чтобы лавочку прикрыли, пока они тут дел не натворили. Но куда и кому докладывать? И где гарантии, что те же политики, к примеру, не захотят воспользоваться коридором, как эти?.. Вот ведь и генерал при них был. Да и спецназкадровый, а не из наемников-отставников. Влипли. Все мы влипли. Но что-то делать надо. Иначебеда».
В отдалении послышался хруст сломанной ветки. Потом еще.
Петр напрягся. Кто-то шел сюда. Через несколько минут на поляну осторожно выбрался старшина; один автомат он нес в руках, держа на изготовку, а второй болтался за спиной. За ним, придерживая левой рукой шашку, следовал Басов, причем за его спиной тоже болтался теперь автомат. Следующим шел какой-то связанный человек, которого подталкивал стволом автомата Дубовицкий. Замыкал шествие как-то неестественно держащий левую руку капитан.
Петр поднялся им навстречу:
Как вы?
Нормально, отозвался Басов.
А где Васильев и Перелыгин? спросил Петр.
Убиты.
Готовиться к выходу, прозвучала короткая команда капитана, стоявшего рядом с пленником. Назаров, ко мне.
Петр неохотно подошел.
Спроси его, произнес капитан, он ли Андрей Курбский.
Не дожидаясь перевода, пленный произнес на старорусском диалекте, обращаясь к капитану:
Я князь Андрей Курбский, а ты кто, пес Иванов? Глаза пленника яростно блеснули в лунном свете.
Я капитан российской армии Виктор Белых, довольно хмыкнул тот. А ты предатель и получишь своеза измену.
Бесово оружие, яростно произнес Курбский, но да не спасет оно тебя. Всех, дьяволу служащих, настигнет Божья кара.
А тебяцарская, отрубил капитан, отвернулся от пленника и скомандовал:Выходим через полчаса. Первым иду я, потом Басов, Дубовицкий ведет пленного, потом Назаров, замыкающий старшина Харченко. Назаров, возьми автомат и боекомплект у старшины. Пользоваться сможешь?
Смогу, угрюмо отозвался Петр. В последний раз он держал автомат еще на школьных занятиях по НВП, но, как зарядить и взвести, помнил.
Все, за дело, приказал капитан.
Весь день они шли форсированным маршем. Продукты из рюкзаков погибших сержантов были распределены между оставшимися. Остальное быстро закопали в неглубокой ямке под одним из кустов.
Капитан дал лишь несколько десятиминутных привалов и один получасовой для приема пищи. Груз оружия и боеприпасов давил Петру на плечи, а еще не полностью отдохнувшие от марш-броска к Каунасу ноги гудели вовсю. Следуя за Дубовицким, ударами приклада подгонявшим Курбского, Петр не уставал поражаться, с каким достоинством ведет себя князь, несмотря на боль от ударов, которыми его награждал сержант, и отчаянность положения. После вечернего привала, когда они поднялись для перехода к месту ночевки, Петр уже точно знал, как поступит сегодня ночью.
Ложась, Дубовицкий связал пленника по рукам и ногам и расположился рядом.
На первые три часа капитан выслал в охранение старшину. Ровно через полтора часа Петр по-пластунски подполз к связанному Курбскому и тихо потряс за плечо. Реакции не последовало. Петр повторил попытку и почувствовал, что князь зашевелился.
Князь, а князь, одними губами позвал он.
Что тебе? так же тихо отозвался Курбский.
Поклянись, что, если развяжу тебя, не убьешь никого, а тихо домой пойдешь.
Курбский напрягся:
Клянусь.
Петр перерезал своим десантным ножом путы. В этот момент Дубовицкий зашевелилсяКурбский мгновенно выхватил нож из поясных ножен сержанта и полоснул того по горлу. Спецназовец коротко захрипел и смолк.
Князь! отчаянно шепнул Петр.
Будь спокоен, толмач, быстро ответил Курбский, обтирая окровавленное оружие об одежду убитого и пряча за голенище сапога. То мой грех. Тревогу он мог поднять.
Туда не ходи, махнул Петр рукой в направлении, в котором ушел старшина, там страж.
Хорошо, откликнулся Курбский. Как звать тебя, толмач?
Петр.
Пошли со мной, Петр. Озолочу.
Не могу. Семья.
Ну, как знаешь Князь покосился на автомат.
Не бери, решительно возразил Петр. Нельзя, беда будет. То наша забота. Более тебя не побеспокоят. Прощай.
Курбский вздохнул и змейкой скользнул в кусты. Петр медленно вернулся на место.
Глава 11Басов
Проснулся Петр от глухих, злобных голосов. Открыв глаза, он увидел, что Басов, капитан и сержант стоят над телом Дубовицкого. Капитан тихо матерился и яростно сжимал кулаки. Петр подошел:
Что случилось?
Капитан вперил в него яростный взгляд.
Курбский бежал, Дубовицкий убит, коротко ответил Басов.
Он со мной шесть лет, еще со срочной, он мне жизнь спас под Ведено, жестко произнес капитан.
Петр опустил глаза. Повисло напряженное молчание. Казалось, капитан хотел что-то сделать, но раздумывал. Наконец, не отрывая взгляда от Петра, он произнес:
Старшина, идем в погоню. Басов и Назаров, похоронить тело, ждать здесь.
Они подхватили автоматы и скрылись в кустах. Петр с Басовым остались вдвоем.
Ну, чего стоишь, давай копать, сказал Басов, направляясь к рюкзакам.
Они взяли по саперной лопатке; Басов выбрал место под сосенкой, лопаткой замерил длину тела убитого и разметил участок для могилы. Сперва аккуратно сняли дерн, потом принялись копать землю. Работали молча.
Когда могила была вырыта чуть больше чем на полметра, Басов произнес:
Хватит, давай хоронить.
Вы что? удивился Петр. Так неглубоко? Звери раскопают.
Нам главное, чтобы люди, которые за нами в погоню пойдут, не раскопали, бросил Басов. Засыплем, дерном прикроем, чтобы не видно, и дело с концом. Тех двоих так же похоронили.
Слушайте, Басов, вы люди? неожиданно для себя с яростью в голосе спросил Петр.
Люди, отозвался Басов. Только ты сейчас участвуешь в спецоперации. Здесь свои правила, выверенные годами и боями, правила, за нарушением которыхчужие жизни.
Но так же нельзя!
Как видишь, можно. Помоги.
Они положили тело в могилу. Рядом занял место рюкзак, откуда предварительно была изъята необходимая часть снаряжения. Прежде чем начать засыпать яму, Басов достал из кармана убитого горсть литовских монет.
Мародеры, буркнул Петр.
Ты лучше вот о чем подумай, чистюля, сказал Басов. Не освободи ты Курбского, Дубовицкий сейчас был бы жив.
Вы видели? опешил Петр.
Нет, отрезал Басов. Но знаю, как связывают, чтобы не пошевельнуться. Кроме тебя, помочь некому было.
А если бы видели, помешали?
Не впутывай меня в свои дела, отрезал Басов.
А все-таки? настаивал Петр.
Слушай, скривился Басов. Я по глупости в это дело вляпался. И сейчас из него выбираться надо, а не решать вопросы вроде быть или не быть, что морально, а что нет.
На эти вопросы всегда надо знать ответ, презрительно произнес Петр.
Вот ты вчера ночью точно знал, хмыкнул Басов. Спас человека, а из-за этого другой погиб. Гуманизм у тебя, дружок, уж больно странный.
Я и сам переживаю, нахмурился Петр.
А ты не переживай. Этот Дубовицкий был сволочью изрядной.
Слушайте, мы не вправе начал Петр раздраженно.
Вот и я говорю, не вправе, прервал Басов. А ты решил переделывать мир. В одном месте нажалв другом бабахнуло. Кто разберет, надо было этого Курбского отпускать или нет?
Зайдя сюда, мы вмешались в историю. Я хотел исправить последствия.
Мы там, в замке, с полроты покрошили. Как ты эти последствия исправишь? Может, так и надо было, чтобы Курбского к Грозному вернули с помощью спецназа Ленинградского военного округа?
Но в нашем мире
А в этом? склонил голову набок Басов. Послушай, на все эти темы рассуждатьголова распухнет. Нам с тобой собственные проблемы решать надо. Мы оба сейчас по уши в дерьме. И из этого дерьма надо выбираться. Приведут Курбского к Ивану или нетне наша головная боль. Мы лишь рядом стояли. Меня тоже кинули. Сказали, что будет историческая экспедиция: об операции капитан сказал за двое суток. Так что совесть может быть чистаи моя, и твоя. А вот теперь ты вмешался, и на тебе вот этот труп.
Он кивнул на могилу. К этому моменту они уже полностью засыпали тело, и Басов начал трамбовать грунт.
Вы в замок с ними ходили, Курбского захватывалии ни при чем? Петр задохнулся от возмущения. Из-за таких, которые всегда ни при чем, сколько народу в двадцатом веке полегло
Слушай, моралист, повысил голос Басов. Такие, как ты, святая наивность, сто лет назад царей-эксплуататоров свергали, в итоге в России вместо царя-батюшкибольшевики, в Германии вместо кайзераГитлер. И везде концлагеря до края. Вашими благими намерениями дорога в такой ад вымощена, что Данте и не снилось. Да, я был в замке. Я фехтовал с Курбским. Я не убил своей шашкой ни одного защитника замка, но лишь потому, что ни один из них не смог до меня добежать. Но ты хоть понимаешь, что бывают обстоятельства? Иногда приходится делать нечто, просто чтобы сохранить жизнь. Только ты у нас с огнем поиграть любитель. Я боялся, что капитан пристрелит тебя еще перед штурмом замка. Утром я был уверен, что тебе больше не жить. Ты-то сам понял, что по краю ходил? Видать, дураков Бог хранит!
Как можно убить? Вот так просто? опешил Петр.
Ты что, не понимаешь? С точки зрения капитана, мыв зоне боевых действий. Война все спишет. А если есть подозрения, проще человека на тот свет отправить, чем за собственную спину опасаться. Знаешь, почему он тебя раньше не пришил? Думал, ты ни на что такое не способен. А сейчас уже поздно. Меня бы он, засомневайся хоть на миг, пришил обязательно.