Почему?
Потому что он боеци я боец. Ему со мной в бой идти. Он знает, что в бою я действительно опасен.
И чтобы спасти жизнь, вы решили ни во что не вмешиваться? ехидно поинтересовался Петр.
Я не намерен решать чужие проблемы. Своих навалом. Басов принялся укладывать дерн, делая это так, чтобы скрыть малейшие следы захоронения.
Знаете, Басов, гневно произнес Петр, мне с вами просто противно разговаривать. Как только мы выберемся
А вот это ты зря, прервал его Басов. Думаю, мы не выберемся.
Не понял, Петр похолодел.
Как тебе сказать, начал Басов. Логически я объяснить этого не могу. Но есть интуиция. Если бы не она, мои кости давно бы уже собирали на какой-нибудь съемочной площадке. Так вот, моя интуиция подсказывает: влипли мы по полной.
Ну знаете ли! фыркнул Петр. Одна бабушка на дворе сказала
Ты, если так логику любишь, снисходительно произнес Басов, подумай. Мир гармоничен. Случайностей не бывает. А мы не то что резней в замке, но уже самим проникновением сюда эту гармонию изрядно нарушили. Мир сейчас ее будет восстанавливать. И прежде всего ударит в нас.
Хотите сказать, кто-то наблюдает за всем этим?
Да нет, не верю я в Шамбалу да сверхцивилизации, скривился Басов. Просто планета живая, а мы ее клетки. И если где-то опасное воспаление началось, организм с этим начинает бороться, вплоть до ампутации. Как это будет, не знаю. Но готовься. Мало не покажется.
И давно вы это поняли? спросил Петр бесцветным голосом.
Вчера, бросил Басов и начал аккуратно разбрасывать оставшийся грунт под деревца и втаптывать его в землю.
Нет, я про единство мира, уточнил Петр.
Давно, буркнул Басов.
Так зачем же сюда пошли?
Дурак потому что. Надоело в шоу участвовать. Дела захотелось. Изменить что-то в жизни. Да сам не знаю почему. Пошели все.
Басов отложил лопатку и сел, прислонясь к сосновому стволу. Петр опустился рядом. Помолчали.
Историк вслушался в шелест листвы, мягкое колыхание ветра, вдохнул лесной воздух. Их окружал литовский смешанный лес, которому не было дела до двух пришельцев из другого мира, сидящих у могилы своего товарища. В то, что этот лесчасть мира, который вскоре начнет мстить за непрошеное вторжение, верить не хотелось. На Петра накатила непонятная волна расслабленности. Ему хотелось просто сидеть вот так, посреди леса, и никуда не уходить. И будь что будет.
Внезапно Басов напрягся на секундуи тут же поменял положение: встав на одно колено, подхватил лежавший рядом автомат, щелкнул предохранителем и дослал патрон в патронник.
Что вы, Игорь Петрович? удивленно спросил Петр.
Тихо. Слышишь? одними губами произнес тот. Петр притих, но ничего странного не уловил. Однако продолжал напряженно вслушиваться, и примерно через полминуты ему почудился далекий лай. Потом еще.
Собаки? спросил он.
Да, и все ближе.
И что? удивился Петр.
Погоня, сказал Басов. Притом с собаками, что хуже всего.
Что будем делать?
Сейчас здесь будут капитан со старшиной. Взять их бесшумно у этих ребят кишка тонка. Выстрелов не былозначит, идут сюда. Быстро перетаскиваем рюкзаки в тот кустарник. Подождем в укрытии. Неизвестно еще, может, второй отряд, без собак, со стороны обходит.
Петр подбежал к рюкзакам, подхватил свой автомат и стал перетаскивать поклажу в указанное Басовым место. Тот, закинув за плечо автомат Дубовицкого, держал свой на изготовку, направив его в сторону, откуда доносился приближающийся лай. Потом они вместе улеглись за кустами и принялись ждать развития событий.
Примерно через пять минут послышался топот, и на полянку выскочили капитан со старшиной. Басов тихо свистнул и поднялся из укрытия. Военные сразу бросились к нему.
Погоня, с собаками, подбегая, бросил капитан.
Слышу, отозвался Басов. Что будем делать?
Километрах в полутора отсюда овраг, быстро сказал старшина. По дну течет ручей. Там и уйдем от собак. Километра три по руслу, а на выходе используем спецсредство.
Отряд, скомандовал капитан, взяли груз. Встали, попрыгали, пошли.
Глава 12Начало нового бизнеса
Уже неделю Доченко с генералом жили в крымской степив том самом месте, где должен был находиться проход в родной мир. Ежедневно Доченко не реже, чем раз в час, пробовал «открыть дверь». Ничегоответом был лишь свет красной лампочки. На восьмой день тщетность всех попыток стала ясна обоим.
За эти дни они обросли хозяйством. Купили у проходивших по соседней дороге шатер, несколько циновок, котелок, хворост, который был здесь недешевым товаром, кое-какую еду, несколько бурдюков воды. Доченко готовил, генерал сетовал на жизнь.
Купленные ими рабыни ютились в углу шатра. Невзирая на всю неопределенность положения, генерал попробовал-таки заняться с ними сексомс третьей попытки он овладел негритянкой, терзал ее минут пять и отвалился на циновки, не без удовольствия констатировав, что торговец не обманул: ему действительно достались девственницы. Доченко он к рабыням не подпускал, постоянно напоминая, что куплены они на его деньги и для него.
Сейчас генерал сидел в шатре и из котелка хлебал приготовленное Доченко варево. Невольницы жались в уголок и голодными глазами смотрели на поглощающего пищу толстякаживую собственность хозяева держали впроголодь.
С улицы зашел Доченко и сердито кинул пульт на циновку.
Ничего? грустно спросил генерал.
Ничего.
Что делать будем?
Здесь больше ловить нечего, задумчиво произнес Доченко.
Черт, влипли! Что предлагаешь?
Не знаю
Может, попробуем выйти под Псков, к нашей базе? Вдруг они там восстановили оборудование, и мы сможем пройти? с надеждой произнес генерал.
Может, глядя в потолок, отозвался Доченко.
Ну так давай собираться, нетерпеливо произнес генерал. Деньги у меня есть. Когда выберемся, вернешь, что на тебя потратим.
Давай, процедил Доченко. Только сдается, если бы оборудование работало, за нами бы выслали группу спасения.
Ты к чему это?
А к тому, что мы здесь надолго, вздохнул Доченко и плотоядно посмотрел на собеседника.
И что? В голосе генерала зазвучала неуверенность.
А зачем ты мне здесь нужен, толстый боров? оскалился Доченко.
Ты что, Олег? Да куда вы без меня? Меня же спасать придут, запыхтел генерал.
И узнают, что тебя разбойники убили, хмыкнул Доченко. А без тебя нам очень хорошо будет. Ты больше других берешь. Мы ведь к тебе обратились только потому, что спецназ округа без тебя нельзя использовать. На твое место Фомичева поставят. Он куда сговорчивее. И девок с невольничьих рынков ему не надо. Он зеленые с удовольствием берет.
Олег
Закончить фразу не удалосьДоченко навалился на него всей массой и принялся душить своими огромными ручищами. Генерал сопротивлялся, но безуспешно. Через несколько минут он дернулся в последний раз и затих.
Убедившись, что подельник мертв, Доченко выпрямился во весь свой немалый рост. Невольницы смотрели на него с ужасом. Он смерил девушек взглядом. «Неплохой стартовый капитал. Одна порченная, но ничего. Мы здесь такие дела закрутим» Доченко верил в свою судьбу. Архангелогородский паренек из маленькой деревеньки, он приехал в Петербург, чтобы выучиться на археолога. Первый и последний в своей семье, один из немногих в деревне, он получил высшее образование, чем возвысилсяв собственных глазахнад земляками.
Настали времена дикого рынка, и, забросив лопату и щетку, он начал челночить между Турцией и Питером, причем торговцем оказался отменным. Но барыш, в отличие от новых коллег, вложил в образование. Получил сертификат на работу с ценными бумагами и нырнул в круговорот спекуляций.
Прошли годы, и владелец инвестиционно-консалтинговой фирмы Олег Доченко уже занимался серыми и теневыми операциями по свержению администраций предприятий, которые хотели захватить его клиенты. Скупить через подставных лиц акции, провести альтернативное собрание акционеров, организовать пиар-акции против старой администрации Но это ли было вершиной для такого человека, как он? Доченко мечтал о большем. Он видел себя директором крупного промышленного комбината, членом правительства, иличем черт не шутит? почему талантливый брокер не может стать главой государства, если в свое время это удалось полуграмотному семинаристу?
Но время шло. Высокие посты занимали другие. Ему же, проведшему очередную операцию по свержению директора какого-нибудь предприятия, выплачивали оговоренные суммы, говорили приятные словаи просили ждать нового заказа. Никто не хотел видеть того потенциала, который нес в себе этот архангелогородский мужик.
Однако унывать Доченко не привык. «Везет тому, кто сам везет», было его любимой поговоркой. Он занялся посредничеством в инвестиционной деятельностидело муторное и не слишком доходное. Ничего, перетерпим. Он точно знал: рано или поздно, но придет, неизбежно придет проект, который вознесет на вершину; верил в свою удачу.
Проект «со связью» он щелкнул как орешек. Двести тысяч долларовзатея, прямо скажем, скромная. Да и шесть тысяч долларов комиссионныхне такие уж большие деньги. Хотя и не лишние.
И тутстоль необычное развитие событий. Доченко воодушевился; взыграли угасший было интерес к историии амбиции. Он уже пересчитывал будущие доходы от продажи Ивану Грозному и Стефану Баторию автоматов, гаубиц, танков Да и не в одних доходах дело. Что может даже дивизия стрельцов против роты спецназа двадцать первого века? И почему бы талантливому брокеру не стать царем всея Руси, если когда-то полуграмотный семинарист Московский трон ждалтеперь он знал это точно. С военной мощью Руси, усиленной военными достижениями двадцатого века, можно присоединить и Польшу. Не говоря уже о какой-то там Северороссии этого мира. Бред, нонсенсее и вовсе быть не должно. Он исправит ошибку истории. И тогда Император Великой Восточной империивот это для него, для Олега Доченко.
Досадные случайностидурак генерал, какой-то технический сбойснова спутали все карты. Ничего, везет тому, кто сам везет. Он своего добьется. Он это умеет. Его ждет великое будущее.
Глава 13Предложение, от которого можно отказаться
Ночью прошел дождьосевшие на деревьях капли скатывались с листьев и с тихим звуком падали на пропитанную влагой землю. Стояла первая половина августа: днем еще по-летнему тепло, а ночи уже достаточно прохладные.
Отряд сидел на берегу ручья, бежавшего по псковскому лесу, чтобы в конце концов влиться в реку Великую. Здесь, метрах в ста от места, где вошли они в этот мир, участники неудавшейся экспедиции по захвату князя Андрея Курбского находились уже шестой день.
После побега пленника и обнаружения погони стало ясно, что поставленной задачи отряду не выполнить, и капитан приказал возвращаться. Назад двигались угрюмо, почти без разговоров. Капитан подчеркнуто держался особняком, лишь изредка перебрасываясь несколькими словами с хмурым, погруженным в себя старшиной или с Басовым. Последний выглядел отрешенным. Впрочем, сейчас он все чаще держался рядом с Петром.
В первую ночь после побега Курбского и их ухода от погони историк почти не спалв голове неистово роились мысли. Однако вскоре и мысли, и чувства были вытеснены трудностями обратного пути, который давался значительнее тяжелее первого марш-броска.
Уже на границе с псковскими землями Петр почувствовал, что простужен: он испытывал слабость, горло болело, одолевали кашель и насморк. Басов пощупал пульс, хмыкнул, дал какую-то таблетку и отправился говорить с капитаном. Петр слышал, как тот что-то резко ответил и сделал рубящее движение рукой. Басов с сожалением покачал головой.
Однако капитан, по-видимому, все же внял просьбе, и темп продвижения замедлился. Когда отряд вышел в «точку», Петр совсем расклеилсятемпература под тридцать восемь, сопли текли рекой, кашель душил чуть ли не ежеминутно. Окончательно измотанный, он мечтал об одном: поскорее вернуться в свой мир и рухнуть на койку в офицерском общежитии, где они жили перед отправкой. И тутгромом с ясного небапослышались слова капитана:
Нет контакта.
Поначалу известие не произвело особого впечатления. Мало ли чего не бывает? Но когда контакт не был установлен и через два, и через три часа, лица людей помрачнели. Один Басов казался таким же отрешенным и спокойным, как прежде.
Ближе к вечеру первого дня группа перебралась к ручью, чтобы быть поближе к воде. Каждый час капитан или старшина пытались установить контактс неизменно отрицательным результатом.
Уже на второй день ожидания они добили последний продовольственный НЗ. Старшина подхватил автомат и скрылся в лесуза несколько часов его отсутствия до них донеслось несколько далеких одиночных выстрелов. Потом Харченко снова возник на поляне, неся подстреленных бобра и утку.
Добычу быстро съели. Еще через двое суток к их стоянке вышел лосьстаршина уложил его одним выстрелом. Теперь, похоже, отряд не должен был испытывать проблем с продовольствием достаточно долго.
За время вынужденного сидения в лесу Петру удалось почти поправиться. Он все еще чувствовал слабость, но кашель и насморк прошли, да и температуру, кажется, удалось сбить. Конечно, ночевки под открытым небом не очень способствовали скорому выздоровлению, но уже то, что прекратились ежедневные изнуряющие переходы, помогло восстановить силы.
Сейчас все четверо уцелевших сидели кружком и смотрели друг на друга. Старшина только что вернулся с «точки», где в очередной раз безуспешно пытался установить контакт.
Капитан, произнес Басов, глядя в небо, сколько мы еще будем здесь сидеть?
Сколько нужно, буркнул тот.
А все-таки, настаивал Басов.
До установления контакта, отрезал капитан.
Капитан, ты умный мужик, отозвался Басов, глядя на командира в упор, и понимаешь, что контакта может и не быть никогда. Он же должен быть круглосуточный и постоянный. Не знаю, какой там сбой, но, даже если коридор восстановят, он может в этот мир и не пройти. Пора принимать решение.
Капитан хранил молчание минут пять, после чего произнес:
Ждем еще десять дней. Потом следуем в Москву.
Почему в Москву? удивленно поднял брови Басов.
Потому что как офицер я намерен продолжать служить России, отчеканил капитан.
Виктор Семенович, умоляющим голосом произнес Петр, опомнитесь! Кому вы собираетесь служить? Ведь здесь сейчас Иван Грозный, в следующем году будет введена опричнина, начнутся массовые репрессии, резня
Вас, Назаров, никто не спрашивает, сухо отрезал капитан. Командир пока что я. Между прочим, если вы не последуете за мной, я не намерен позволить вам дезертировать и раскрыть секретную информацию врагу. Ко всем относится.
Капитан выразительно посмотрел на Басова. Тот откинулся на спину, сорвал травинку и принялся сосредоточенно жевать.
Витя, опомнись, ты что? прогудел старшина.
Капитан мельком бросил взгляд на старшину и ничего не ответил. На поляне установилось молчание. Через несколько секунд старшина вдруг прошептал:
Тихо! Слышите?
Все прислушалисьи через некоторое время явственно услышали топот копыт. Звук нарастал, всадники явно двигались сюда вдоль ручья. Харченко подхватил автомат, вышел на середину поляны, передернул затвор, взял оружие на изготовку и повернулся в сторону непрошеных гостей.
Старшина, окрикнул его капитан, может, позицию займем?
А мне с гостем побеседовать охота. Капитан хмыкнул, поднялся, подошел и встал справа от старшины. Слева занял позицию Басов. Петр снял автомат с предохранителя, передернул затвор и встал по левую руку от Басовауже почти на самом берегу ручья.
Минуты казались часами. Топот копыт все нарастал, и через некоторое время на полянку вылетела конная десятка во главе с бородатым рыжим мужиком, который передавал сундучок с деньгами Доченко. Осадив коней, кавалеристы остановились. Рыжий успокоил своего гарцующего серого в яблоках коня, подбоченился и произнес на старорусском диалекте:
А, капитан. Знаю я про твои дела. Нет твоей вины, что ворог сбежал. Отчего же к Изборску не пришел?
Капитан, очевидно плохо понявший выговор незнакомца, крикнул:
Назаров, переводи!
Петр перевел.
Так не с чем было идти, чуть помедлив, отозвался капитан.
Петр принялся толмачить, понимая, что сторонам трудно понять выговор друг друга.
Отчего же к своим не ушел? спросил, сдвинув брови, рыжий.
Время не настало, сухо ответил капитан.
Может, и время, а может, и бросили тебя свои, заулыбался рыжий. Иди ко мне на службу. Я про дело под Каунасом наслышан. Мне такие нужны.