Додумавшись до сумбурного бреда и осознав, что пустым пережевыванием одних и тех же мыслей ничего не решишь, Данила отрубился. Рано утром его разбудил Джимми Госс.
Пора, тихо прозвучал его голос. Собирайся.
Даниле нравился этот паренек. Всегда спокойный, нераздражительный, как Кейн, нелюдимый и незаметный. Он мог за день не вымолвить ни слова, старался оставаться в тени, но всегда делал то, что требовалось в конкретный момент. Его прошлое и попытка диверсии в сетевом городе Данилу почти не волновали. Он и сам когда-то ненавидел Сеть, пытался выдернуть это отравленное жало из сердца.
Вещи были собраны. Скудное оборудование покоилось в двух черных сумках у выхода. Кейн установил заряды на детонацию через пятнадцать минут. Спустя это время обе комнаты заполнит газ с молекулами, пожирающими все следы пребывания человека, включая напечатанную ими на принтере мебель.
В путь.
Улица встретила морозным воздухом, в котором неподвижно застыли мельчайшие частицы вчерашнего снега. Низкое серое небо сливалось с лишенной всяких красок землей. Окружающее казалось нереальным. Данила на секунду испугался, что он ненароком провалился в Сеть и не знает, как теперь вернуться обратно.
Все пятеро уселись по машинам. Ромка со вчерашнего вечера не появлялся. Да и ночью он был непривычно молчаливым и угрюмым. Чем дольше они жили вне Сети, тем человечнее он становился. Может, все дело в общении? Ведь сейчас вокруг так много людей, причем постоянно, в разы больше, чем было раньше. А значит, больше независимых образчиков человеческого поведения, на которых можно учиться. Данила старался не думать, каким станет его лучший друг, если вокруг будут такие люди, как синхроны или вояки Старика.
Мягко переваливаясь с боку на бок и похрустывая свежим снегом, прихваченным ночным морозцем, седан и микроавтобус выехали из заводских ворот. В рассеянном, словно идущем из ниоткуда, свете раннего утра пустырь казался огромным. То тут, то там торчали высокие ели и сосны, пробившиеся через занесенный снегом асфальт за годы отсутствия людей.
Данила обернулся. Вдалеке, у самого леса, в безразличное небо упирался ржавеющий скелет динозавравоенного локатора, навсегда покинувшего прежний мир. Данила ехал в седане, за рулем которого сидел Джимми Госс. Кармак, Кейн и Хоппер везли оборудование в микроавтобусе позади них. Их новую базу синхроны нашли в некогда крупном, по северным меркам, городеХанты-Мансийске.
Охранные системы они отключили, забрав датчики, раскиданные по территории пустыря, с собой. А потому, когда авто покинуло пустырь, повернув вправо на узком загородном шоссе, Данила ничего не почувствовал. Его чип молчал.
Джимми Госс вдавил педаль, выбравшись на ровный асфальт, заботливо расчищенный роботами-уборщиками. И как только он это сделал, на лобовом стекле с его стороны появилась мутная круглая точка диаметром пару сантиметров. Даниле на долю секунды Даниле показалось, что это камешек от впереди идущей машины прилетел в стекло. Но впереди никого не было.
Какое-то мгновение Джимми непонимающе глазел на точку, затем его кисти побелелитак крепко он вцепился в руль, а нога с новой силой ударила по педали газа. На машину посыпался град осколков чего? Данила заметил черную тень, зависшую в небе. На ее теле с невероятной скоростью сверкали вспышки.
Это дрон! Нас атакуют!
Машина дала резкий крен вправодрон пробил колесопосле чего быстро выровнялась (сработало автоматическое восстановление шины). Бронированное стекло и корпус осыпали десятки, если не сотни пуль. Джимми так плотно сжал челюсти, что дыхание временами вырывалось сквозь зубы с шипением и свистом. Он неистово гнал, виляя по дороге, стараясь увернуться от шквала огня, а взгляд его был затуманен. Данила понял, что тот одновременно общается с остальными синхронами.
На лобовом стекле не осталось живого места. Авто мотало из стороны в сторону. Данила схватился одной рукой за ручку двери, а другой уперся в холодный пластик бардачка, чтобы не свалиться на Джимми в очередном вираже. Он чувствовал, как Сармат подключился к происходящему, зорко следит и держит под контролем его реакции. Позади исполнял безумный танец микроавтобус, не столь щедро осыпанный вмятинами от попаданий из автоматов. Яркая вспышка, и град ударов по корпусу авто прекратился. Дымя сожженной проводкой, дрон рухнул на асфальт перед ними. Данила озирался, пытаясь разглядеть еще одну летучую смерть, но никого не заметил.
Это Монгол? сдавленно произнес он, пораженный догадкой.
Может быть, бросил в ответ Джимми. В его стиле. Держись!
Впереди показалась автомобильная развязка в виде кольца, в центре которого вырос метровый сугроб. Машина на полной скорости входила в правый поворот, но каким-то шестым чувством Данила ощутил, что они не успеют повернуть. Может это был Сармат? Слева бешено несся легкий грузовик, из тех, что доставляют продукты в магазин, только с кузовом от самосвала. Словно взбесившийся бык, он вспорол сугроб посреди кольца, разметав снег в стороны, словно от взрыва, подпрыгнул и с ходу ударил в бок их седана.
Ужасный грохот! Мир закрутился волчком, будто Данила стоял, задрав голову вверх в центре карусели под названием «Автомобиль в полете». Его бросило на Джимми, а того впечатало в промявшуюся внутрь дверь. Сработала пневматика. Сжатый воздух смягчил удар и тут же покинул с шипением салон, когда авто остановилось в кювете у самых заснеженных сосен.
Новый приглушенный грохот. Снаружи стреляли.
Не соображая, что делает, Данила рванул крышку бардачка на себя, вытащил шокер, установил большим пальцем колесико мощности на максимальный уровень, и пнул дверь. Та легко слетела с петель (опять помогла пневматика), ремень безопасности втянулся в боковую стойку, и Данила, успев заметить окровавленное и ошарашенное лицо Джимми Госса, выбрался наружу.
Авто отбросило с дороги на добрые двадцать метров. На снегу остался широкий след. На обочине замер микроавтобус синхронов. Из люка высунулся Кейн. Его верхняя часть легла на крышу, руки держали винтовку, палящую поминутно куда-то вдаль. Оттуда на них неслась груда металла, совсем недавно бывшая грузовиком. Из кабины выскочило нечто большое, грузно повалившись в снег, мгновенно остановившись и открыв огонь. Грузовик на громадной для такой махины скорости продолжил лететь к микроавтобусу. За рулем сидела Хоппер. Она резко рванула авто в сторону, Кейна мотнуло так, что голова едва не отвалилась, и грузовик прошел мимо, слегка задев борт со скрежещущим звуком.
Недолго думая, Данила выставил шокер перед собой, положив прямые руки на помятую крышу авто, и выстрелил. Треск разнёсся в утренней тишине, как разряд молнии. Вспышка прошла чуть левее, чем надо, ударив в снег на обочине, который тут же расплавился.
Монгол заметил его.
Хищно оскалившись, он вскинул руки с массивным стволом в каждой, и открыл огонь. Загрохотало так, что казалось, на него наступает отряд солдат. Пуля чиркнула по краске в десяти сантиметрах от руки Данилы, и тот мгновенно осел, спрятавшись за авто. Он стремглав перекатился к багажнику, выглянул, но не успел сделать ни выстрела, как новая порция свинца обрушилась на него. Монгол наступал, паля из двух пистолетов. Затем раздался новый треск, и все звуки будто выключили.
Джимми Госс со стоном выпал через пассажирскую дверцу на снег, держа в руке шокер. Лицо его заливала кровь, а сам он свободной рукой держался за ребра. Данила подскочил к нему:
Ты как?
Подстрелил гада, просипел Джимми.
Рыча миниатюрными реактивными двигателями, из-за леса на той стороне дороги появился новый дрон. Он уже выпустил первые пули по Кейну, приникшему к прицелу винтовки, чье дуло было направлено в спину поднимающемуся из заснеженной и примятой травы Монголу. Если бы Сармат Данилы молниеносно не кинул через Сеть предупреждение об опасности Кейну, от того осталось бы кровавое месиво. Здоровяк успел нырнуть в машину, выронив винтовку. На темно-синей крыше остался багровый, смазанный следдрон пробил его плечо.
Данила снова вскинул шокер, нажал на спуск, но Монгол метнулся в сторону. Дрон с диким рыком кинулся к ним, стрекоча автоматами. Грянули новые выстрелыэто Хоппер с Кармаком атаковали дьявольскую огневую точку, зависшую в воздухе. Данила воспользовался мгновением, прицелился, отдав весь контроль над телом Сармату, и выстрелил. Монгол как раз готовился убить синхронов, припавших спинами к борту микроавтобуса. Разряд пришелся в левый бок. Вся его одежда вспыхнула белым, визор полыхнул искрами, а самого Монгола откинуло на пару метров в сторону. Дрон тут же умолк.
Ужас, заморозивший его разум, когда Данила кувыркался в машине, летя в кювет, трансформировался в нечто жгучее, придающее силы. Он с невероятной скоростью рванул вперед, одним махом перескочив капот их с Джимми Госсом седана. Монгол уже поднимался на ноги, мотая головой. От тела шел пар. Узкий визор бесполезным, оплавившимся огрызком пластика уродовал еще больше перекосившееся от гнева, окровавленное лицо. Монгол яростно сорвал его, бросив в направлении Данилы. Тот ловко увернулся, успев заметить, что противник лишился правого глаза. Кровь так и хлестала из пустой глазницы.
Стой! последнее, что он услышал перед схваткой с ужасающим врагом, был испуганный голос Хоппер.
Обрушив на Монгола самые коварные удары из своего арсенала, Данила попал в цель всего раз. Кулак, в котором пару мгновений назад был крепко зажат шокер, впечатался в железобетонную скулу. Ответный удар пришелся по ребрам, затем нога Монгола чуть не выбила из него душу через солнечное сплетение. Данила кувырком улетел назад, собрался и готов был атаковать, но Монгол исчез. Раздались нестройные выстрелы. Данила огляделсяМонгол петлял меж деревьев, уворачиваясь от брызг щепок и снега, летящих со всех сторон. Массивные пистолеты он бросил в кювете.
Идем, Джимми Госс подтолкнул Данилу, появившись из-за спины. Быстрее, пока он не вернулся!
Он все так же держался за ребра, сгибаясь чуть ли не пополам. На плече висели два рюкзака. Данила не помнил, как они добрались до микроавтобуса, но все это время синхроны не прекращали стрелять.
Быстро, внутрь! скомандовала Хоппер.
Данила повиновался. Когда дверь захлопнулась, Хоппер с Кармаком запрыгнули внутрь, и машина сорвалась с места. Кейна отбросило на задние дверцы, но Данила удержался, схватив и Джимми Госса за куртку сзади, чтобы не упал со скамьи. В салоне в полной неразберихе валялись сумки с оборудованием, автомат, два пистолета и шокер. Обшитые мягкой и плотной тканью скамьи, тянувшиеся вдоль бортов, были забрызганы кровью. Кейн застонал, ударившись о дверцу, но тут же сел прямо.
Аптечку, Хопп, крикнул он, и аптечка полетела в салон.
Подхватив ее, Кейн стянул куртку, за нейтонкую водолазку, обнажив мускулистый, словно выложенный из переваливающихся валунов, торс. Всю левую сторону его тела заливала кровь, сочившаяся из плеча. Пуля прошила трапециевидную мышцу.
Джей, ты как там? Хоппер взволнованно оглянулась.
Все окей, у меня так, царапины, улыбнулся Джимми, но тут же скривился от боли. Может, ребра сломаны.
Потерпи, дорогой, прибудем на место, и я тебя подлатаю.
Джимми только подмигнул ей, и принялся рукавом стирать кровь с лица. Кажется, она больше не текла.
Когда Кейн залепил рану, а Джимми Госс окончательно остановил кровь и со стоном обернул фиксирующий пояс поперек тела, Кармак подал голос.
Монгол знал, что мы покинем убежище, как только увидим его.
Твою мать! прокричал Кейн. Как этот говнюк на нас вышел?
Ему никто не ответил.
А какой он теперь здоровый, вы заметили?! Хоппер обернулась, чтобы увидеть кивки Джимми и Кейна.
А ты, как бы выплескивая боль от ранения, Кейн ткнул пальцем в грудь Данилы, ты-то какого хера бросил шокер?! В героя решил поиграть?
Данила похолодел. Ну что за тупица?! Он ведь мог продолжать стрелять, разряжать в Монгола батарею, пока тот не сдохнет! Но ведь на нем явно была защитаразряды ему не вредили.
Его шокером не пробьешь, попытался оправдаться Данила.
Дело не в этом.
Ты просто не хотел его убивать. Не мог убить. Зелен еще.
Остынь, Кейн, вступился за него Джимми. Даня сделал все правильноне дал Монголу подобраться к оружию. Иначе он бы всех нас покрошил.
Правильно?! взревел Кейн. Из-за него, из-за того, что он там мельтешил, мы не могли всадить пулю в этого мудака! А теперь он ушел и вернется за нами, ты уж будь уверен!
Успокойся, голос Кармака слегка вибрировал. Идти за Монголом в лес нет смысла. Ни один из нас оттуда не вернется. Он стал сильнее
Сейчас нам повезло, руки Хопп дрожали на руле. Монгол импровизировал. А что будет в следующий раз.
Импровизировал? Данила ухватился за новую тему, лишь бы не вспоминать, как быстро злость ослепила его, заставила кинуться на противника вместо того, чтобы убить его.
Ответил ему Кармак.
Монгол встретил тебя случайно, опять этот бесстрастный голос. Данилу корежило от него. Твой визор нельзя отследить. Твое лицо скрывал бликер, чтобы тебя не обнаружили через сотни других визоров. Если бы он знал, что мы в городе, сейчас мы были бы уже мертвы.
Он прав, задумчиво произнес Джимми Госс. Военные дроны, таран грузовикомМонгол так не работает. У него даже оружия нормального с собой не было. И он не знал, что у нас машины бронированные! Думал, снесёт мне башку первым же выстрелом. Нет, Монгол так не работает, повторил Джимми. Всё это просто гребаный несчастный случай.
Или нет, Данила вдруг что-то осознал, нечто, лежавшее всё это время в глубине подсознания. Все, кроме Хоппер, уставились на него. А что, если меня продали Монголу?
Кто? Джимми сидел вполоборота и внимательно разглядывал Данилу.
Не знаю. Тот же бармен или Проповедник.
Какой Проповедник? спросил с вызовом Кейн. Однако злоба его поугасласказалась капсула с жидким обезболивающим, которую он раскусил минутой раньше.
Данила вкратце рассказал о человеке, которого встретил в баре.
Он знал, что я приду туда снова, а значит, мог сообщить Монголу, закончил он.
В этом есть смысл, тихо проговорил Джимми.
Нет никакого смысла, отрезал Кармак. Если бы он знал заранее, то подготовился бы лучше. Монгол случайно встретил Данилу, а потом наскоро скидал свой план.
Кармак, послушайпопытался доказать свою правоту Джимми, но тут визоры всех пятерых разом завибрировали, сообщая, что случилось нечто важное.
Визор Данилы лежал во внутреннем кармане куртки. Он торопливо натянул его на глаза. То же проделали остальные.
СМЕРТЬ! КРОВЬ! НАСИЛИЕ! ГРЯЗЬ!вопили холодные голоса в глубине головы, вызывая страх и отвратительное, возбуждающее любопытство, навязанное извне.
НОВОЕ УБИЙСТВО! ЕЩЕ ОДИН ХИКИКОМОРИ! ВСЁ В КРОВИ!!!
Данила ненавидел интернет за то, как он вколачивал новости даже с мизерными событиями в твой мозг, вытесняя всё прочее. Лупил кувалдой наотмашь, долбил без остановки, пока всё твоё внимание не покорялось бессмысленной, но зверски вбитой в голову информации.
Иначе никак,прозвучал в его голове назидательный голос Никиты. Только так ньюсмейкеры могут собрать аудиторию. Информации, знаешь ли, сейчас дофига и больше. Надо как-то бороться за клиента.
Хэштэги продолжали вопить, вытесняя фразу Никиты, сказанную когда-то давно, на военной базе «Соль Земли», и Данила сдался.
Темный салон микроавтобуса с тонированными стеклами еще потускнел, потух. Перед Данилой разыгралась комичная и пугающая сцена: татуированная рожа какого-то блогера занимала большую часть экрана; тонкий, словно ободок для волос, визор скрывал глаза; мясистые губы шлепали, изо рта вырывались звуки, которые у нормального человека не сразу ассоциировались со словами. На заднем плане десятки таких же кривляющихся и выкрикивающих реплики блогеров пятились спинами к низкому бревенчатому дому, стоящему посреди редкого бора. Они напоминали стервятников, почуявших мертвечину, слетевшихся на гнилостный запах, чтобы поживиться «свежатинкой». Наконец, Данила стал различать человеческую речь (кривляния и мерзкая мимика человека, за которым по воздуху плыла камера, снимая все происходящее, отошли на второй план).
Да-а, влажно тянул слова Стабил (татуировки на лице блогера каждые тридцать секунд вспыхивали, видоизменялись и складывались в этот ник), да-а-а, мои душки, это еще один отшельничек! Еще один гниющий труп, уж поверьте мне, мои хорошие! Я уже чую его запах, он глубоко вдохнул, закатив глаза, и выдохнул, какой чудный! Мы первые, лапочки мои, мы первые с вами его увидим!
Как же, мерзкий ты ублюдок, первыми! Пока ты тут гнёшься, другие уже ползут к двери дома.
Стоило Даниле задержать взгляд на другом «стервятнике» дольше секунды, как картинка со стоном сменилась (отчаянно стонал явно Стабил). На экране появилась другая рожа, такая же неприятная. Этого (или эту, Данила не мог разобрать) звали Пирин.