Сам достану, буркнул, сдержавшись, и достал из кобуры Кольт.
Твою ж мать! Это что? Сверкает-то как?
Кольт М1911. Американский пистолет оружейника Браунинга.
Браунинга? А почему Кольт называется? Это же фамилия оружейника?
Не знаю. Наверное, на фабрике Кольта выпускают, Брехт почти отнял пистолет и засунул в кобуру.
Значит, тебе наше советское оружие не нравится, раз и сам с Кольтом этим и у бойцов сплошь вражеское оружие? окрысился ОГПУшник, даже зубы оскалил.
Оружие направлено в наш батальон по прямому приказу Блюхера. Вы сомневаетесь в правильности принятия решений командармом Блюхеромгероем гражданской войны и орденоносцем. Конкретно достал. Как бы не накатал какой донос. Идиот. Павлин самовлюблённый.
«Майор» этот ярко-синий пробыл в части до вечера. Всё ходил и рассказывал, что бы он тут переделал, да тут улучшил. Единственный раз, когда его на самом деле пробрало, это когда из гаража-сарая выкатился американский снегоход Ford Snowmobile Hyman. Спецы концлагерные его не только починили, но и серьёзно улучшили, просто конфетка получилась.
Событие семьдесят четвёртое
Я могу изуродовать любого одним пальцем!
Да, вы, наверное, мастер кунг-фу?
Не. Что вы. Я простой фотограф!
Как там сказал товарищ Трилиссер: «Вражинам из села Каменки хватило сообразительности уйти за кордон, в Маньчжурию». И унести часть отбитого у ОГПУшников золота. А часть припрятать. По агентурным данным припрятали его где-то в районе озера Кривого в десяти километрах от станции Пантелеймоновки.
Просто всё на карте. Что такое десять километров. Ну, два часа не очень быстрым шагом. Как бы ни так. Брехт не стал слушать ярко-синего Помощника уполномоченного отдела ОГПУ Татьянина Павла Владимировича. Что он идиот, людей морозить? Люди пригодятся. Потому с собой был загружен в вагон тот самый американский снегоход Ford Snowmobile Hyman. Сам по себе ерундовая техника. Но для него специально изготовили деревянные сани, разборные, которые были загружены пятью палатками армейскими и специальными, набитыми конским волосом, матами. Их не для палаток сделали. Изготовили, чтобы заниматься самбо и кунг-фу. Китайцы не обманули и прислали мастера. Вообще, кунг-фу отличается от ушу тем, что последним занимаются любители, а первыммастера, вот немолодой, с двумя сабельными шрамами на лице, китаец Сюй Кай был именно мастером. На улыбчивого Джеки Чана похож не был, на косматых белобородых стариков из фильмов тоже. Тощий невысокий китаец очень коротко подстриженный, но не лысый, как буддийские монахи. По-русски говорил очень плохо. А мастер выше всяких похвал. Брехт со своим самбо и минуты против него не продержался, а ведь десяток лет занимался, чемпионом там всяким был. Теперь попеременно учат бойцов, китаец продвинутому кунг-фу, а Брехт почти неизвестному ещё в стране Самбо. Харлампиев только через три года примет из рук Ощепкова бразды правления в секции борьбы вольного стиля, когда заболеет основоположник. То есть, настоящее самбо начнётся только через три года, а все приёмы основные будут выработаны ещё через десяток лет. Может, стоит пригласить Ощепкова и Харлампиева в гости. Шутка. Хватит, и так уже засветился по крупному.
О матах вспомнили в последний момент, Брехт хотел и, правда, на дно палатки веток наломать. А тут китаец навстречу, пошёл свои каты делать на свежем воздухе, на снежке утоптанном, босиком. Как прояснило. Маты гораздо больший теплоизолятор, чем еловые ветки.
В планах было и производство спальных мешков, но что-то взамен синтепона нужно придумать. Не вату же применять. Да и брезент это не болонья. Отложил пока эту идею Иван Яковлевич.
Дотащились с учётом разгрузки вагона, перетаскивания груза на сани и одного привала, за четыре часа. Зато люди почти не устали и готовы к подвигам. Встречал у южной оконечности озера, куда по плану они должны были прибыть, всё тот же товарищ Татьянин. Пошипел за опоздание, но увидев понравившуюся ему технику вражескую, которая чуть позже подъехала, поправляли рассыпавшиеся маты, отошёл и попросил дать порулить. Так сам их до места на противоположном северном берегу озера и рулил. Потом прошли по берегу Уссури и «Помощник уполномоченного» показал им их участок границы. Километр. Получается один человек на двадцать метров. Сказал, что ночью староверы не пойдут. Реку до конца льдом ещё не схватило, а даже в тех местах, где уже можно, казалось бы, перейти по льду, обманчивое впечатление. Лёд очень тонкий. Скорее всего, староверы будут переходить как раз у самого южного конца озера, там Уссури делает резкий поворот почти на девяносто градусов и вода спокойная. И глубокая, так что лёд самый толстый.
Брать живыми. В крайнем случае, можно только по ногам стрелять. Вы же снайперы. Нужны живые, чтобы их потом допросить. Где находится золото нужно узнать обязательно, сурово взглянул на Брехта, проверяя, проникся ли этот пацан важностью задания. Кто только мальчишку поставил командовать батальоном?
Понятно, товарищ Помощник уполномоченного. Языки нужны. Если на нас пойдут, то добудем, заверил его Брехт.
Языки. Хорошее слово. Смешное. Запомню. Ну, всё бывай комбат, не проспите. Да стоп. Для связи тебе вот Егорку оставляю. Абрамов, иди сюда.
Туточки я, совсем не по-военному, спокойно, не вытягиваясь и не пожирая глазами начальство, ответил, стоящий невдалеке, молодой боец, в таком же, как и «майор» белом полушубке, который его с ногами укутывал.
Хорошо. Слушайся комбата. Где я расположился, знаешь. Вот теперь всё. Не проспи, комбат, и ушёл по натоптанной уже тропинке вдоль озеро на юг.
Событие семьдесят пятое
Учительница на уроке русского языка спрашивает Вовочку:
Вовочка, слушай фразу: «Я ищу жениха». Какое это время?
Потерянное, Марь Иванна.
До вечера время есть. Брехт дал команду раздать сухой паёк. Подготовились, выдали не галеты американские и не сухари русские, выдали народу бутерброды с колбасой и маслом. Началась зима и народ стал резать свиней, его корейцы нет, понятно, им поголовье наращивать, так буквально несколько кабанчиков, а вот их корейская община во Владивостоке это да, туда были посланы заготовители, и за последние золотые монетки мяса было набрано вагон целый. Большую часть подвесили в специально оборудованном складе, зиму провисят ни какого холодильника не надо, а несколько десятков туш пустили на колбасу, благо специалист был. Один из инженеровэлектриков был с колбасного завода и весь, не сильно хитрый процесс, знал. Изготовили оборудование и построили мини колбасный завод. Выпускали только один вид колбасысырокопчёную. Ольхи вокруг и дубов полно.
Подкрепились. Брехт посмотрел на небо, до заката далеко. Бойцы оборудовали себе места схронов, те самые ветки еловые и лопатки сапёрные используя. На самом деле этот шанцевый инструмент назывался совсем по-другому. Малая пехотная лопата (МПЛ-50), или Малая лопата Линемана. Почему их сапёрными называют, Брехт не знал. С ними горя хлебнули. Получили со склада и опробовали. А они все гнутся. Поехал Иван Яковлевич в Спасск-Дальний в 21 дивизию разбираться. Наорали на него в штабе, но разрешили склад прошерстить, и то только после того, как Васька отцу приёмному позвонил и пожаловался. Без толку. Все из мягкого железа сделаны. Отнёс парочку Брехт в кузницу и попробовал закалить. Чуть лучше, но железо видимо настолько с низким содержанием углерода, что почти нечему закаливаться. Попробовали цементировать. Тоже квест, хорошо, хоть среди зэков нашёлся инженер, что теорию знает. Натолкли уголь, провели эксперимент. Ещё чуть лучше стало. И тут Брехта как прояснило. Попросил десяток обычных лопат. Вот, делают же из нормального железа, пришлось на фрезерном, а потом на обрубочном станке вгонять большие лопаты в нужные размеры. Все чуть разные получились, зато копали, а не гнулись от малейшего усилия.
Пока бойцы закапывались в землю, Брехт решил пройтись вдоль берега с картой самой крупной и нарисовать кроки. Мало ли, вдруг когда в жизни пригодится. А вот интересно, какого рода это существительное? Как-то в учительской, когда Брехт ещё работал в школе в Москве, поругались две учительницы русского языка. Точнее, старая воспитывала молодую. Та что-то сказала про род некоторых сортов кофе. Брехт прислушался и был неприятно поражён. Оказалось, что всё не так, как кажется. Правильно говорить: «одно капучино и один эспрессо». Почему? Ну, не о кофе речь, дальше пошли в споре, а вернее, в воспитании «Молодёжи» совсем интересные вещи. Оказалось, что и родов-то в русском языке совсем не три. Ладно, три, но есть слова, которые в эти три рода не входят от слова совсем.
А какого рода, по-вашему, милочка, слово каникулы или сани. Вот. У них нет рода. Эти существительные используются только во множественном числе.
Кроки из этой же категории. Тоже во множественном? А тогда как должно слово каникулы выглядеть в единственном? Брюки, тут всё понятноодна брючина. Сани, ну тоже можно объяснить, у них двое полозьев, может они раньше эти полозья назывались «саня», например. По аналогии с лыжа. А что такое один каникул? Среди этих слов есть очевидные, там, «шахматы» или «опилки», а есть и не очень «щи», например. Или «сутки».
Предательски громко хрустнула ветка сухая под ногой, и Брехт вздрогнул. Словно снова в своей школе побывал, так зримо этот спор двух учителей вспомнил. Надо кроки «во множественном числе» рисовать, а то скоро стемнеет, он ещё и полукилометра не прошёл. Уже совсем в сумерках вернулся к разбитому лагерю. Прошёл свой километр, потом несколько сотен шагов сделал по территории, что охраняли сотрудники ОГПУ. Бдили. Хорошо им всё в тёплых белых полушубках. А командиры вообще в тулупах, чуть полы по земле не волочатся. Не так и холодно ещё в Приморье. Снег выпал, даже несколько раз, уже нормальный снежный покров установился, а вот морозов ещё не было. Днём так вообще около нуля температура, было бы солнце, так таять снег начал, но пасмурно уже недели две. А вот ночью чуть подмораживает. Градусов десять мороза.
Пока не стемнело окончательно с командирами взводов прошли по своим позициям и людей проверили. Мало ли, что там надумали себе ОГПУшники. Про то, что нарушители границы ночью не пойдут, будут утра ждать. Бережённого бог бережёт.
Глава 26
Событие семьдесят шестое
С наступлением весны Буратино уходил в лес, превращался в вампира и жадно пил берёзовый сок.
Штирлиц шёл по лесу и в дупле дерева увидел глаза.
Дятел, подумал Штирлиц.
Сам ты дятел, подумал Мюллер.
Помощник уполномоченного отдела ОГПУ Татьянин Павел Владимирович отличался от Кассандры двумя титьками, одним отростком и тем, что не умел предсказывать события. Не пойдут староверы ночью. Брехт в спецоперациях был не силён, границу никогда по тонкому льду не переходил, как, впрочем, и по толстому, да вообще никогда границу не переходил. А нет, переходил один раз. Это было в Пермской области и там граница между Европой и Азией построена зримая. Вот, все по нескольку раз на экскурсии и переходили границу из Европы в Азию и обратно. Тут другое.
Проснулся Иван Яковлевич от выстрелов. А что, бойцов расставил по позициям, нет, разложил. Командирам взводов дал команду ходить аккуратно по образовавшейся уже тропинке за спинами красноармейцев и пинать тех, кто громко храпит. Шутка. Бдили, одним словом. А сам с Васькой и санитаром спать завалился.
Если чтобудите.
Сам проснулся. Километрах в двух южнее шёл бой, автоматов ещё в войсках ОГПУ нет, пулемёты с собой бойцы в синей форме не взяли, как, впрочем, и Брехт. Так что там, на южной оконечности озера Кривое, щёлкали винтовочные и пистолетные выстрелы. Много. Иван Яковлевич ломанулся на выход из палатки, запнулся о Ваську и, приложившись носом о шест, вдруг осознал, что он хреновый командир, а Татьянин вообще идиот. Они не договорились вот о такой ситуации. Единственное, оставил помощник оперуполномоченного для связи бойца. Но ведь это дебилизм отправлять далеко не разведчика и не обладающего прибором ночного видения пацана за два километра в полной темноте, небо пасмурное и в лесу, хоть глаз выколи. Не дойдёт. А если бог поможет, и дойдёт всё же, ног не переломав, то, сколько времени пройдёт, а потом ещё столько же назад. Если в том бою ночном не пристрелят.
Егорка Абрамов сам заскочил в палатку, санитар Тимофеев Пётр уже успел зажечь спичку, хорошо хоть один курящий оказался.
Товарищ командир, я побёг! Там началось! он запутался в двойном пологе, наконец, морду лица всунул.
Стоять! Все вместе пойдём.
Хрен, вы мне не указ! Наши там бьются, исчезла мордочка Егоркина.
Нда, дисциплина у них. Брехт вышел из палатки, накинув на плечи накидку от защитного маскхалата белого. Вовремя. К палатке подбегали оба командира взвода.
Что делать будем, товарищ комбат? почти хором.
Не знал Брехт, что делать. Темнота почти полная. Хоть бы луна со звёздами, так нет, небо затянуто тучами намертво.
Одеваемся, вооружаемся и выходим, по пути забираем каждого второго. Вдруг это отвлекающий манёвр, чтобы здесь пройти.
Убежали. Через пять минут, одетые в маскхалаты и увешанные оружием двинулись по различимой даже в этой тьме тропе. Снег-то белый, а тропу протоптали до травы, тёмная полоса такая. Продвигались, как могли быстро, но не бегом же, наощупь почти, да у каждого бойца останавливались. Нужно спросить, что с рекой на их участке. Берег высокий довольно и Уссури как на ладони, там дальше, куда и шли всё хуже. Берег понижался, и на низком берегу в основном верба выросла, заросли сплошные. В результате, когда дошли через минут пятнадцать до последнего поста, представляли собой ребят из «пионерской зорьки», все толпятся и разговаривают.
Тихо! прошипел Брехт, и командиры взводов продублировали.
Товарищ, командир батальона, доложил боец, что занимал крайний южный окопчик, стрельба почти стихла.
Сам слышу. Что с твоим соседом слева, который от ОГПУ? Брехт махнул рукой на юг.
Он ещё минут пятнадцать назад, только стрельба началась на звуки выстрелов ушёл. Так и сказал, пойду на выстрелы. На помощь, Брехт со всей дури засветил кому-то из солдат оплеуху. Идиот решил спичку зажечь.
Бляха муха! Вообще охренели! Ни какого огня. Идём цепочкой за Власовым. Давай, комвзвода веди. Я иду вторым. Василий за мной. Пошли.
Пошли. Громко как, шаги тридцати человек почти слышны за километр, да ещё то сморкаются, то кашляют, то кхекают. Вот он дебил, практически не обученных к таким боям пацанов на погибель привёл. Так нет других, и так лучших набирал. Хорунжий только начал учить людей скрытному передвижению и вообще передвижению в лесу. Начал и заболел. Две недели с температурой провалялся. Испанка свирепствует в стране. Еле совместными усилиями наш профессор и китайский иглоукалыватель вытащили товарища из цепких лапок смерти. А может и не они, а Брехт, который вспомнил, что в коре ивы полно аспирина или ацетилсалициловой кислоты, крепчайший отвар этой горечи спаивали бывшему белогвардейцу литрами. Выходили. Сейчас уже выздоровел. Но занятий-то не было. Так что, лесной подготовки нет у бойцов, от слова совсем.
Выстрелы ещё хлопали, при этом как бы даже отдаляясь, несмотря на то, что Брехт с бойцами уже полкилометра закреплённого за сотрудниками ОГПУ участка прошли.
На лагерь ОГПУ вышли неожиданно. Палаток у них не было, зато наломали полно веток еловых и пихтовых, и устроили целое лежбище котиков под огромной ольхой, а может и какое другое дерево, Брехт не самый главный ботаник в стране, но по коре похоже. Тут под деревом и на первые трупы наткнулись. И на вторые тоже. Когда снайпера из отдельного батальона тут в обед проходили, то Иван Яковлевич примерно оценил количество чекистов. Их было тоже человек пятьдесят. Сейчас под деревом и вокруг лежали десятки убитых. Почти все в белых полушубках, но были люди и в чёрных, и кафтанах каких-то. Брехт одного такого перевернул, физиономия заросла густой всеобъемлющей бородой. Точно старообрядец. А вот тот, что был в армяке каком-то, при перевороте, тоже спиной кверху лежал, был без сомнения китайцем. Значит, со староверами пожаловали хунхузы. Спелись. Хотя почему бы и нет, раз родная власть их врагами объявила.
Товарищ командир батальона, там один жив. Стонет. Подбежал к Брехту Власов.
Событие семьдесят седьмое
Объявление в газете: «Пропал пит-бультерьер. Нашедшемуцарствие небесное».
Давайте сюда, Тимофеич, глянь, Иван Яковлевич поискал глазами санитара. Ну, как санитара. Человек закончил Сорбонну. Был врачом. Потом встал не на ту сторону, с точки зрения победителей. Был пленён. В результате всё же отпустили, врач не офицер золотопогонник, а в двадцать восьмом арестовали и дали четыре года. Вот, летом освободился и решил заняться вновь своим делом, но не судьба. Не берут, несмотря на дефицит острый врачей. Приехал в Спасск-Дальний к родне, тут его Иван Яковлевич и выцепил. Военврачом поставить, возможности нет, а вот санитаром с тремя треугольничками зам командира взвода, пожалуйста. Паёк усиленный. Общежитие офицерское, а сейчас уже и домик строят Семёну Тимофеичу Вильнёвуженился на пациентке. Кабан укусил молодую кореянку за ногу, чуть не вырвал кусок мяса. Вылечил девушку, да и предложил выходить за него. Тоже взяли санитаркой. Семейный теперь бизнес.