Ух, ты, а раненый-то бородач.
Осторожно. Это
Больной это. Ранен в грудь. Опиума ему дать надо. Да в тепло положить. Перевязать. Придётся операцию делать, если доживёт, Тимофеич подозвал Брехта, Он что-то сказать хочет.
Слушаю вас, Иван Яковлевич склонился над бородачом.
Я штаб-ротмистр 12-го Ахтырского гусарского полка Ефимов, чётко произнёс раненый.
Слушаю вас тов господин Ефимов.
Умру. Добегался. Думал у староверов отсижусь, старость встречу, детьми окружённый и внуками. Всё выкоммунисты, штаб-ротмистр закашлял. Вы-то не чекисты, форма зелёная?
Да. Армия. Брехт показал из-под накидки белой петлицу с двумя шпалами на специальной куртке, в которой ходили только офицеры отдельного батальона.
Хорошо. В кармане карта. Там указано, где золото зарыто. Дай слово комбат, что передашь на помощь детским домам. У меня пацана туда забрали и дочурку, бородач опять закашлял, и изо рта потекла кровь.
Что сказать. Лёгкое пробито, не жилец без срочной операции.
Даю слово, что постараюсь. Смогу ли не знаю. Честно ответил Иван Яковлевич. Скажи, в каком детдоме. Постараюсь помочь детям.
В Хабаровске голова штаб-ротмистра откинулась.
Отошёл. Царство ему небесное, потрогал пульс на шее Тимофеич.
Брехт осмотрелся. Бойцы его занимались «мародёрством». В общем, оружие собирали и документы у убитых. Ну, раз пока не воюют. Рядом только санитар с высшим медицинским. Больше никто про золото услышать не мог. Иван Яковлевич обшарил карманы. Нашёл, понятно, в последнем. В кармане нагрудном на старом офицерском кителе. Такие же кроки, как он рисовал, и надпись сзади с ятями. Сунул в карман.
В это время невдалеке на юге прогремела пара выстрелов и всё стихло. А потом через пару минут выстрелы загрохотали гораздо ближе. Нет, не к добру. Они тут на поляне, как на ладони. Подойдут хунхузы со староверами к опушке и положат не за понюшку табака.
Власов, Сёмушкин! позвал негромко Брехт командиров взводов.
Подошли, ничего не опасаясь. Дети, мать их.
Бойцов положить за трупы, оружие зарядить и приготовиться стрелять в том направлении, Иван Яковлевич указал на опушку, за которой и прогремели выстрелы. Сейчас опять тихо, но лучше быть готовым к худшему, Стрелять только после моего выстрела. Нарежьте людям сектора, обозначьте директрисы стрельбы. И поторопитесь. Стреляли близко.
И пары минут не прошло. Поляна очистилась, уже с десятка шагов никого не видно. И тут чуть свезло. В том месте на западе, где должна находиться Луна слой облаков и туч чуть уменьшился, и на небе появилось тусклое пятно. Чуть, но видимость улучшилась. Уже не стена чёрная вдалеке, а опушка с видимыми отдельными большими деревьями.
Первым их заметил залёгший в метре по левую руку Васька Блюхер. Ткнул пальцем в тени, что отделились от стены леса. Брехт присмотрелся. Тени. Много. Чёрт, кто это ОГПУшники или враги? И тут Луна ещё чуть явственнее на небе обозначилась. И сразу стало понятно, что это староверы с хунхузами. У чекистов, у всех, без исключения белые полушубки, а эти были в тёмной одежде. Поляна не маленькая, до опушки метром пятьдесят, ну, или это только кажется в темноте. Люди шли прямо на них, винтовки несли в руках, готовые стрелять. Было их навскидку человек пятнадцать-двадцать.
Пора. Иван Яковлевич прицелился в самого левофлангового и нажал на спусковой крючок. Бах. И тут же ещё двадцать пять выстрелов, а потом ещё двадцать пять. Всё бандиты и бородачи кончились. Кто к ним с мечом придёт, тот ничего не знает о снайперах. Двадцать пять снайперов это сила. И Луне спасибо. Выручила.
Власов, Сёмушкин, контроль. Живых не оставлять.
Взвод, за мной. Контроль в голову, так и хочется сказать «лейтёхи», нет, оба комвзвода построили бойцов цепью и прошлись до опушки. Прогрохотали выстрелы и все смолкло. Брехт тоже пригнувшись дошёл до убитых, посмотрел, кого ликвидировали. В основном китайцы, ну, или хунхузы. Бородачей было всего трое. Пошли, в общем, по шерсть, за чужим золотом, и остались стриженными. У всех винтовки Арисака или чуть более короткий карабин, тоже японский, как те, чем вооружены обе снайперские роты в отдельном батальоне у Брехта. Хорошо, запас будет.
Власов, отправь пару человек посмышлёней Нет. Возьми пару человек посмышлёней и проверьте метров на десять за опушкой. В лес не ходить, только опушку проверьте. Рассветёт, будем искать, кто там стрелял.
Вернулись быстро бойцы с командиром. На опушке никого не было.
А ещё через пяток минут на поляну вышло трое. Чуть огонь по ним не открыли, но один из вышедших крикнул, что они своибойцы ОГПУ, и Брехт приказал отставить стрельбу. Бросились к ним. Это были два бойца ОГПУ и Татьянин. Помощника оперуполномоченного тащили под руки. Тимофеич бросился к нему. Положили на ветки чекиста, санитар расстегнул на нём полушубок, а потом встал и снял шапку.
Царстви начал.
Ну, ну, это старорежимное брось! оттолкнул Тимофеича один из ОГПУшников.
Брехт подошёл следом.
Докладывайте.
Что докладывать?! Напали на нас в темноте. Ссуки! Но и мы многих положили. Там, он махнул рукой, на юг, двое наших раненых. Всё что от отряда осталось.
Власов, возьми красноармейцев, доставьте сюда раненых.
Комбат, а тут есть живые? Допросить есть кого из старообрядцев? Брехт присмотрелся. Не просто боец. Три кубаря в петлицах. Хрен знает, как это у них называется. Пусть будет «старший лейтенант». Он был заместителем Татьянина в этой операции. Фамилия Староверов. Почти смешно. Староверов охотился на староверов.
Нет. Все мертвы. Брехт развёл руками.
Хреново.
Конец книги.
Краснотурьинск 2022.