Корваллис вырос в университетском городке, имя которого носил. Его отец был хорошо внутри аутического спектра, а мамаочень близко к тому. Он был единственным ребенком. В доме всегда царило спокойствие. Они играли в настольные игры и читали книги. Эмоции были отданы на аутсорсинг родным, живущим довольно далеко. Иногда от мамы или папы требовалось поддержать родственника в беде. Обычно в таких случаях они переводили деньги, решали логистические проблемы или делали взнос в соответствующую благотворительную организацию. Они не ходили в церковь, которая, вне зависимости от того, верите вы на самом деле или не верите, дает детям определенную прививку за счет участия в крестинах, бар-мицвах, венчаниях и похоронах. В старших классах Корваллис начал замечать, что проигрывает другим в ситуациях, требующих выражения чувств. Подобно первым симптомам опасной болезни, это проявилось, когда он оказался на вечеринке и понял, что не может танцевать. Движения как таковые сложности не представлялиу него уже был коричневый пояс по таеквондо, но двигаться с чувством он не мог от слова совсем. С тех пор болезнь только прогрессировала.
Затруднение распространялись на такие простые действия, как позвонить по телефону незнакомому человеку или сделать приятельнице комплимент по поводу новой прическидва дела в числе многих, которых он любыми силами старался избегать. От одной мысли о предстоящих Зуле телефонных звонках, слезах, объятиях, письмах, охах и ахах в аэропорту, надрывных задушевных разговорах с четвероюродными братьями и сестрамипросто от близости ко всему этому без какого-либо предполагаемого участия с его стороны Корваллис ощущал что-то вроде панической атаки.
Но всегда имелся выход. Отец Корваллиса был официальным фотохронистом семейных встреч. Он не любил обниматься, зато суперклассно снимал, как обнимаются другие: недреманное око его ультрасовременного «Никона» не упускало ни одно объятие. Для Корваллиса было огромным облегчением получить конкретную задачу, в которой выражать чувства мало что не нужно, а даже и контрпродуктивно. Он открыл ноутбук. Сообразил, как подключиться к больничному вай-фаю. Заставил себя не обращать внимания на почту, скопившуюся за последний час, и открыл сайт «Ардженбрайт-Вейл». Это была сиэтлская юридическая фирма с филиалами в Сан-Хосе и нескольких других центрах ИТ-индустрии. За десятилетия с тех пор, как «Майкрософт» пустил корни в этом районе, маленькая фирмочка выросла так, что теперь в ней было под тысячу юристов. «Ардженбрайт-Вейл» помогла Доджу создать Корпорацию-9592, принимая плату конвертами с двадцатидолларовыми бумажками, и с тех самых пор представляла и его компанию, и его самого. Корваллис не знал, составил ли Додж завещание, и если да, то где его искать, но логично было начать поиски здесь.
«Ардженбрайт-Вейл» занимала десять этажей в офисном небоскребе, который был виден прямо из окна. Когда Корваллис набирал добавочный номер Стэна Петерсона, партнера, который, скорее всего, знал ответ на его вопрос, он почти мог представить, что Стэн виден в одном из окон, белая отложная манжета рубашки сверкает, когда он тянется к гарнитуре. В кои-то веки телефонные боги улыбнулись Корваллису, и он дозвонился со второго гудка. Вероятно, помогло, что он техдир раскрученного стартапа, его фамилия, должность и фотография занесены в анналы высокотехнологичной телефонной системы «Ардженбрайт-Вейл» и высветились у Стэна на компьютере в то мгновение, когда зазвонил телефон.
Ба! Корваллис Кавасаки собственной персоной! весело ответил Стэн.
Стэн, ты у себя в кабинете? Без посторонних?
Да, только дверь закрою. Было слышно, как он закрывает дверь. Что случилось? Позвать Лору?
Стэн имел в виду другого партнераона вела дела «Нубиланта», компании, в которой работал Корваллис. Сам же Стэн был личным юристом Доджа. Возможно, он решил, что Корваллис перепутал добавочный. Такое случается сплошь и рядом.
Нет, я насчет Доджа.
Опять он во что-то вляпался? спросил Стэн с юмористической наигранной досадой, которая и впрямь была бы забавной, не будь Додж практически мертв.
Корваллис объяснил, что происходит. Правильнее сказать, что произошло. Правильнее, но мучительнее, поскольку это означало реальность, которая уже не исчезнет. То и дело он умолкал на случай, если Стэн захочет вставить вопрос. Однако Стэн молчал, как рыба, только дышал в трубкучуть быстрее и тяжелее нормального.
Конечно! выпалил он, когда Корваллис наконец дошел до причины своего звонка. В смысле, да! Мы составляли его завещание. У нас есть то, про что ты спрашиваешь.
Завещание о жизни?
Распоряжение о медицинском уходе, поправил Стэн. Это одно и то же. Но, Си-плюс, ты уверен
В чем?
Что его состояние действительно такое когда надо читать этот документ?
Ты про документ, в котором Додж говорит, что делать, если у него наступит смерть мозга и он окажется на аппаратах поддержания жизни?
После долгой паузы Стэн ответил:
Да.
Ну доктор не смягчал выражений. Сейчас он с Зулой. Когда вернется, спрошу еще раз. А пока мне кажется, что лучше бы прислать сюда этот документ.
Стэн не ответил, и Корваллис добавил:
В худшем случае тревога окажется ложной и мы дружно посмеемся.
Уловка сработала.
Сейчас пришлю, тут же ответил Стэн.
Завещание Доджа прибыло через двадцать минут. Велокурьер достал его из мокрой от дождя сумки через плечо. Гомо сиэтлус, подумал Корваллис, глядя на тощего рыжебородого юношу с дредами, в утиликилте, на велосипеде с независимо мигающими фарами и стальной бутылкой для воды. Впрочем, вопреки своей внешности он оказался очень деловитым и потребовал от Зулы расписаться в получении. Она поставила закорючку, не прекращая телефонного разговора через наушники-капельки. Корваллис отнес пакет обратно в комнату, которую они превратили в свой штаб, и вытащил стопку документов. Их было три: толстыйнастоящее завещание и два потоньшераспоряжения о медицинском уходе и об останках. У Корваллиса от ужаса покалывало пальцы. Ему казалось, что голос Доджа сейчас заговорит с ним из распоряжения о медицинском уходе и решительно прикажет отключить аппарат. В таком случае это произойдет прямо сейчас, до того как Корваллис успеет загуглить пять стадий проживания горя. У него оставалась надежда, что Додж дал слабину иличто было больше на него похожене глядя подмахнул предложенный ему документ, чтобы не вникать в занудные юридические формулировки. В таком случае, возможно, удастся подержать его на аппаратах хотя бы несколько днейпока не соберутся члены семьи и не снимут с Корваллиса всякую ответственность.
И те и другие ожидания не оправдались. Распоряжение о медицинском уходе оказалось на удивление подробным. И немного странным в типографском смысле. Вводный параграф и некоторые связки были напечатаны шрифтом «палатино», принятым в «Ардженбрайт-Вейл», а все большие разделы«монако», сан-серифом, которым нерды раньше выводили компьютерный код в терминальных окнах. Другими словами, документ собрали копипастом из чего-то другого, скачанного из интернета в эпоху, когда он еще не стал Всемирной паутиной. Вероятно, голый текст в противоположность расширенному текстовому формату. Кавычки и другие знаки препинания заставляли предположить, что он написан в дружественном для нердов текстовом редакторе Emacs. Стэн, или кто там составлял этот документ, не потрудился нажать «выделить все» и поправить форматирование.
Эти разделы содержали инструкции. Подробные инструкции. Довольно жуткие. Технические инструкции, как убить Доджа контролируемым образом, если он вдруг окажется на ИВЛ. Отключать аппарат не предполагалось. Вместо этого его следовало оставить на то время, пока в тело Доджа будут вводить определенные препараты и охлаждать его в ванне со льдом. Только после этого аппарат следовало отключить. И затем, в тот миг, когда Додж перестанет быть живым человеком на пороге смерти и юридически станет покойником, читателю предписывалось отложить распоряжение о медицинском уходе и взять следующий документ, распоряжение об останках. И тут начинались те же самые странности со шрифтами. Инструкция начинались ровно с того места, на котором закончились в предыдущем документе. Как только аппарат искусственного дыхания отключат, тело Доджа следовало максимально быстро охладить ванной, клизмой и капельницей с ледяной водой. Лишь после этого разрешалось переместить останки, причем тоже тщательно расписанным способом. Доставить тело требовалось прямиком по конкретному адресу в пустыне неподалеку от Эфраты, штат Вашингтон, где его будут хранить в глубокой заморозке.
Корваллиса как нерда заворожил уровень технических подробностей. Ему хотелось бы поговорить с врачами и нейробиологами, которые это все продумали. Как гик с трудностями в общении он в каком-то смысле почти радовался, что может отвлечь мысли от происходящего. Покуда он вникает в инструкции, он избавлен от обязанностей на эмоциональном фронте. Однако в его личности был и третий аспект, который постепенно выдвигался на первый план и норовил вырвать руль у двух других, руководящий сотрудник, хотя бы поверхностно знакомый с юридическим миром. И руководящего сотрудника заинтриговали шрифты. «Ардженбрайт-Вейл» солидная фирма, работающая в ИТ-сфере. Прежде чем документы отправили Доджу на подпись, на их составление и проверку потратили не одну тысячу долларов. Поправить форматированиеработа для стажера на пять минут. Корваллис подозревал, что шрифт и прочее оставили сознательно. Этакий способ закавычить предписания. Показать будущему читателю, что фирма всего лишь выполняла инструкции. Инструкции Доджа, надо думать.
И тут до Корваллиса дошло. Все встало на свои места. Он проверил дату подписания. Девять лет назад. Ричард поручил составить эти документы, когда разбогател. Подписал их и забыл. Вот уж кто точно не стал бы заморачиваться мыслями о завещании.
Носил ли он браслет? спросил Корваллис у Зулы в ту редкую минуту, когда она не говорила по телефону с Айовой.
Что? переспросила она, думая, что неправильно расслышала. Вопрос был странный. Представить Доджа с браслетом было так же трудно, как представить его в епископской митре.
Я имею в виду браслет с медицинскими указаниями. Ну, знаешь, какие носят люди, у которых аллергия на определенные препараты.
Чтобы врачи «Скорой помощи» прочли, если человек будет без сознания.
Да.
Не помню, сказала она, но вроде бы нет. Проверить?
Не надо, ответил Корваллис. Думаю, я смогу проверить сам.
Он открыл на ноуте фотоприложение. Там скопились тысячи снимков. Разложить их по альбомам вечно не хватало времени. Однако у приложения была встроенная функция распознавания лиц, и оно умело создавать именные коллекции. Во время долгих перелетов Корваллис научил его распознавать нескольких важных для себя людей, в том числе Ричарда Фортраста. Сейчас он кликнул строчку «Додж» в меню. Приложение ненадолго задумалось, потом заполнило окно миниатюрами Доджа или людей, которых алгоритм счел на него похожими. Вторым щелчком Корваллис рассортировал их по дате, затем начал листать сначала. Его первый собственный снимок Доджа был восьмилетней давности, но имелись и более старые, сделанные до их знакомства и попавшие на диск, потому что кто-то прикрепил их к мейлу или чему там еще. На некоторых был совсем молодой человек: длинноволосый, косящий от армии Ричард Фортраст, версия 1970 года, в злачных местах на границе Айдахо и Британской Колумбии, в вырвиглазных цветах отсканированной кодахромовской пленки. Никакого браслета. Правой стрелкой Корваллис двинулся по годам, пока не дошел до серии фотографий, сделанных примерно в то время, когда Корпорация-9592 впервые выпустила на рынок свои акции. На одной из них Ричард держал на высоте паха полуторалитровую бутыль шампанского, зажимая горлышко большим пальцем, чтобы направить струю пены на Плутона. Снимали со вспышкой, и обе руки Ричарда были видны отчетливо. На левом запястье, конкурируя за место с дешевыми электронными часами, сидел медицинский браслет: цепочка и на ней металлическая пластина размером с большую почтовую марку, украшенная красным кадуцеем и заполненная мелким шрифтом, который на фото было не разобрать. Определенно куда больше металла, чем нужно для надписи: «У меня аллергия на пенициллин».
Корваллису не нужно было читать, что написано на браслете, он и так это знал. Для перестраховки он сверил даты и убедился, что фотография сделана месяца через два после того, как Ричард подписал завещание.
Он открыл новое окошко браузера. Затем вернулся к распоряжению о медицинском уходе и просмотрел один из разделов, набранных «монако», на предмет необычного сочетания слов. Это сочетание он ввел в строку поиска, нажал «энтер», и экран тотчас заполнился точными совпадениями. Один тот же текст много раз копипастили и вывешивали в интернет. Для его целей эти ссылки были по большей части нерелевантны. Корваллис прокрутил выдачу, пока не нашел слово, которое все это время пытался выудить из памяти.
Он вернулся к строке поиска и напечатал «эвтропийцы». Воспоминание из раннеинтернетных дней, ИТ-бум девяностых.
Исходный сайт не обновлялся больше десяти лет. Организация, если она и существовала до сих пор, захирела в 2002-м, в черные годы после краха доткомов и 11 сентября.
Статья в «Википедии» была обернута несколькими слоями предупреждений: за нее шла война.
Впрочем, некоторые основные факты никем не оспаривались. Эвтропийское движение возникло в начале девяностых, когда казалось, что наука и технология могут все. Это была просто неформальная дискуссионная группа в Беркли с филиалом в Стэнфорде. Эвтропийцы рано освоили Всемирную паутину и создали невероятно продвинутый по тем временам сайт. Сейчас, конечно, он выглядел устаревшим, как черно-белый телевизор. Было создано НКО, которое позже приобрело статус 501(с)(3), а в 2004-м прекратило свое существование. Из движения вышли и другие НКО. Статья в «Википедии» была испещрена вопросительными знаками и сетованиями различных редакторов. Корваллису не надо было смотреть историю, чтобы понятьтут разыгрался не один холивар. Детали значения не имели.
Если я сумею зазвать сюда доктора Триня, спросил Корваллис, ты уделишь мне несколько минут?
На самом деле он не сказал это, а отправил сообщение Зуле, которая сидела напротив за столом и пыталась кого-то успокоить по мобильному. Она глянула на телефон, подняла голову и кивнула.
Довольно трудно оказалось убедить медсестру за стойкой, что информация, которую нужно сообщить врачу, важнее того, чем он сейчас занят, однако слова «распоряжение о медицинском уходе» и «юридический» произвели желаемое действие. Через несколько минут доктор уже был в комнате с Корваллисом и Зулой.
В девяностых была такая группа гиков в Северной Калифорнии, убежденная, что технологии позволят достичь бессмертия, начал Корваллис. Они называли себя эвтропийцами. Название квазинаучное. Если энтропиятенденция к развитию беспорядка, то эвтропияоптимистичный взгляд. Мало того что мы можем победить энтропию; в каком-то смысле вселенная сама хочет, чтобы мы как разумные существа сделали ее лучше. И часть этой программыпобеда над смертью.
И как у них это получалось? иронически осведомилась Зула.
Они были умные ребята, ответил Корваллис. Не психи. Научную сторону они изучили досконально и отлично понимали, что технология продления жизни появится не в ближайшие десятилетия. Знали они и то, что могут до этого не дожить, поэтому придумали временную меру. Основываясь на самых передовых достижениях тогдашней науки, они разработали инструкцию по замораживанию и вечному хранению человеческих останков.
Чтобы когда-нибудь начала Зула.
Чтобы когда-нибудь, когда воскрешение станет технологически возможным, их вернули к жизни.
Как Уолта Диснея, сказал доктор Тринь.
Это городская легенда, ответил Корваллис, но да, идея та же. Крионика. История долгая. Идея возникла в шестидесятых, затухала и возвращалась волнами. В данном случае достаточно знать, что одна из этих волн зацепила Ричарда.
Очень на него не похоже, заметила Зула.
И да и нет. Разумеется, он скептик был скептиком. Фаталистом. Но он был открыт для новых идей. Готов пойти на просчитанный риск.
Это верно.
Примерно в то время, когда его компания пошла в гору, он заключал много договоров в ИТ-мире, ездил на конференции, общался с инвесторами. Один из инвесторов Корпорации-9592 вложил деньги и в некий стартап, основанный эвтропийцами. Если коротко, это была крионическая компания. Они построили холодильную установку на востоке штата Вашингтон. Там дешевое электричество благодаря плотине Гранд-Кули.
А это их главная статья расхода, сообразил доктор Тринь. Электричество для холодильников.