Джентльмен.
Человек в серебряной маске. За которой
Нет, нет,шепчет Миели.Проклятье.
Она пытается добраться до вора, но биотическая связь молчит.
Позже мы направляемся к ее квартире. Мы смеемся, спотыкаемся и останавливаемся, чтобы поцеловаться под пеленой гевулота, а иногда и открыто. Я пьянею от эмоционального коктейлястрасть, смешанная с чувством вины и ностальгией,и ступаю на опасный путь, который ведет к столкновению с жестким и безжалостным настоящим.
Раймонда живет в одной из перевернутых башен, под городом. Мы спускаемся вниз на лифте, и в кабинке я целую ее в шею, а руки проникают под блузку и гладят шелковистую кожу живота. Она смеется. Пиратская программа впитывает каждое прикосновение, каждую ласку, которой позволено отложиться в памяти, и безжалостно вгрызается в ее гевулот.
В квартире Раймонда освобождается от моих объятий и прикладывает палец к губам.
Если уж мы собираемся запомнить этот вечер,говорит она,пусть он будет этого достоин. Устраивайся поудобнее. Я сейчас вернусь.
Я сажусь на диван и жду. Комната с высоким потолком заставлена стеллажами, на которых разместились произведения марсианского искусства и артефакты старой Земли. Они кажутся мне знакомыми. В стеклянной витрине старинный револьвер. Он вызывает неприятные воспоминания о Тюрьме. Еще здесь много книг и старое пианино. Красное дерево резко контрастирует с металлом и стеклом. Все это Раймонда позволяет мне увидеть и запомнить, и я чувствую, как приближается к критической массе улов пиратской программы, готовой высосать ее воспоминания до последней капли.
Слышится музыка, сначала очень тихая, потом громче и громче. Это фортепьянная пьеса с красивой мелодией, прерываемой мучительно размеренными диссонирующими тактами.
Итак, Рауль, скажи,произносит Раймонда, усаживаясь рядом со мной в черном шелковом халате и с двумя бокалами шампанского в руках,что же здесь неправильно?
В синей темноте под нами светятся неяркие огоньки Спокойных, тысячи больших и малых огоньков, словно перевернутое звездное небо.
Абсолютно ничего,отвечаю я.
Мы чокаемся, и ее пальцы соприкасаются с моими. Она снова целует меня, медленно и неторопливо, легонько поглаживая одной рукой мой висок.
Я хочу это запомнить,говорит она.И хочу, чтобы ты это запомнил.
Я ощущаю на себе ее теплую тяжесть, ее духи переносят меня в сосновый лес, ее волосы щекочут мое лицо, как капли дождя, когда мы напились с раввином Исааком и пели, поздно ночью возвращаясь домой, и я вытащил ее на улицу посмотреть на тучи, и у нее намокли волосы и пока музыка окружает нас, я вспоминаю как она, обнаженная, в первый раз играла для меня после того, как мы любили друг друга, и ее легкие пальцы медленно порхали над черно-белыми клавишами ее руки чертят линии на моей груди планы, рисунки, схемы на протяжении долгих часов, и она поднимает один из моих набросков и говорит, что он похож на партитуру.
Расскажи мне,говорит она.
и я рассказываю о том, что я вор, и о маленьком мальчике из пустыни, мечтающем стать садовником, о желании начать новую жизнь, и, к моему удивлению, она не убегает, а просто смеется
негромко
словно шаги танцующего кота в широкополой шляпе, Кота в сапогах из сказки, разгуливающего по коридорам замка
Ты мерзкий ублюдок! Грязный мерзкий ублюдок!кричит Раймонда.
Настоящее обрушивается на мою голову, словно бутылка шампанского. Я на мгновение отключаюсь, а когда прихожу в себя, обнаруживаю, что лежу на полу, а Раймонда стоит надо мной со старой тростью в руке.
Ты представляешь что ты наделал?..
Ее лицо скрывает серебряная маска, голос становится неприятно-резким.
Какое место в этом мире занимает полиция?едва успеваю подумать я, как в окно врывается Миели.
Миели разбивает крыльями псевдостекло. Осколки, медленно кружась прозрачными снежинками, разлетаются по комнате. Из метамозга выплескивается поток информации. Вор здесь, наставник там ядро из человеческой плоти, окруженное облаком боевого утилитарного тумана.
Миели отказалась от всяческой осторожности в поисках вора и велела «Перхонен», несмотря на риск быть обнаруженными, вычислить место, где исчез сигнал биотической связи. А потом взмыла в небо под пеленой гевулота, не забыв бегло просмотреть имеющееся на корабле досье той женщины. На то, чтобы составить полную картину, казалось, ушла целая вечность, но Миели не удивилась, выяснив, что наставник увел вора к себе домой.
Она пытается схватить ле Фламбера и умчаться с ним как можно скорее, но пелена тумана опережает ее, покрывая крылья слоем густого геля, пытаясь проникнуть в легкие и блокируя гостганы. Миели стреляет вслепую. Снаряд вылетает крошечным солнцем. Но туман действует быстрее. Он собирается вокруг яркой точки белым непрозрачным облаком, приглушая свет до мощности обычного гелиевого светильника. А затем выходят из строя радиаторы ее крыльев, и Миели приходится возвращаться в реальное время.
Усиленный утилитарным туманом удар наставникасловно столкновение с оортианской кометой. Он отбрасывает Миели на застекленный стеллаж, за которым стена. Миели пробивает и то, и другое, штукатурка и кирпичибудто мокрый песок. Броня стонет от напряжения, и ребро, усиленное текучим камнем, все-таки ломается. Метамозг подавляет боль; Миели поднимается из груды обломков. Это ванная комната. Из зеркала на нее смотрит ангел-чудовище.
Снова сыплются удары. Она пытается блокировать выпады, но они проскальзывают между руками. Наставник остается вне досягаемости, фоглеты образуют аморфные щупальца, подчиняющиеся его воле. Миели сражается с призраком. Ей необходимо больше места. Она направляет поток энергии из ядерного реактора на бедре к микровентиляторам крыльев. Поднимается сильный ветер. Фоглеты рассеиваются. Она хватает воздух ладонью и глотает его, предоставляя работать гоголу. Вот оно. Вышедший из употребления боевой туман времен Протокольной войны. Гоголу потребуется несколько мгновений, чтобы определить оптимальные меры защиты.
Крылья освобождены, и Миели перенаправляет энергию, чтобы опять ускорить время. Теперь можно приблизиться к наставнику, пройдя под застывшими фоглетами, которые при ее усиленном зрении кажутся замерзшими мыльными пузырями. Наставник замер, словно статуя в серебряной маске. Миели атакует, тщательно нацеленного удара в мягкое основание шеи достаточно, чтобы лишить противника сознания
но кулак пронзает лишь образованный фоглетами силуэт.
Еще одной неожиданностью становится 120-децибельный динамик, прижатый к барабанной перепонке. Вирусы с генетическим алгоритмом наводняют все системы, отыскивая пути к человеческому разуму Миели в обход машин. В голове пищит пронзительный голос гогола. Миели запускает его в туман и отключает все системы.
Внезапное возвращение в человеческое тело ощущается как сильный приступ тяжелой болезни. На мгновение она остается беспомощной в щупальцах фоглетов, крылья бессильно повисают вдоль спины. Но затем срабатывает защита, и туман рассыпается инертным белым порошком. Закашлявшись, Миели падает на пол, теперь остается полагаться лишь на собственную плоть.
В комнате полнейший беспорядок: обломки мебели, осколки стекла и мертвый туман. В центре, с тростью в руке, стоит наставник. Но у него тоже остались только человеческие способности. Надо отдать женщине должное, она быстро отреагировала и уже с поднятой тростью приближается к Миели быстрыми мелкими шажками бойца кэндо.
Не поднимаясь, Миели пытается сделать подсечку женщине в серебряной маске. Но та просто подпрыгиваетлегко и невероятно высоко в марсианской гравитациии нацеливает трость на голову Миели. Та перекатывается по полу, стремительно встает на ноги и делает выпад, но блокирующий удар трости заставляет ее поморщиться от боли.
Прекратите. Обе,произносит вор.
У него оружиепримитивный металлический предмет, кажущийся в его руках смехотворно громоздким. Но оно представляет опасность, и вор уверенно целится. Конечно, он же провел в Тюрьме множество поединков. А после атаки наставника блок дистанционного управления в его принадлежащем Соборности теле так же бесполезен, как и все системы Миели. Ну разумеется.
Я предлагаю вам присестьесли найдется на чтои обсудить все, как подобает цивилизованным людям,заявляет он.
Скоро здесь будут и остальные,говорит Раймонда.
В голове у меня звенит, в горле першит от пыли. Но я не могу не распознать блеф.
Никого не будет. Как я догадываюсь, Миели выбила у тебя из рук туман. Но и сама осталась ни с чем, судя по тому, что я еще способен двигаться и говорить. Если бы не мое проклятое чувство долга, это был бы великолепный шанс скрыться.
Миели фыркает. Я покачиваю револьвером.
Поищите, куда можно присесть.
Не сводя глаз с Миели, я отпиваю шампанского из чудом уцелевшего бокала. Горлу становится легче. Затем я усаживаюсь на обломок стены. Миели и моя бывшая подружка долго смотрят друг на друга, потом выбирают места с таким расчетом, чтобы наблюдать за всеми присутствующими.
Должен признаться, мне льстит, когда женщины из-за меня дерутся. Но, можете мне поверить, я этого не стою.
Ну, хоть в чем-то я с тобой согласна,говорит Раймонда.
Знаешь,вмешивается «Перхонен»,хоть я и нахожусь на высоте около четырех сотен километров, я все еще могу сжечь твою руку, если не опустишь оружие.
Ох.
Погоди. Это антиквариат. Вероятнее всего, оно не работает. Я блефую. Только не говори Миели, пожалуйста. Я хочу уладить это дело, чтобы никто не пострадал. Ладно?
Учитывая скорость действия гогола, корабль медлит с ответом недопустимо долго. Хорошо, в конце концов отвечает она. У тебя одна минута.
Опять ограничения во времени. Ты еще хуже, чем она.
Раймонда, познакомься с Миели. Миели, познакомься с Раймондой. Раймонду и меня связывали определенные отношения; с другой стороны, Миели ведет себя со мной так, словно нас тоже связывают отношения. Но я признаю долг чести по отношению к ней и потому не жалуюсь. Почти.Я делаю глубокий вдох.Раймонда, здесь нет ничего личного, но мне необходимо вернуть мое прежнее я.
Она закатывает глаза и снова становится мучительно знакомой.
Я поворачиваюсь к Миели.
Послушай, неужели все это было так уж необходимо? Я контролировал ситуацию.
Я готова была оторвать тебе голову,говорит Раймонда.
Я полагаю, спасительное слово остается в числе многих вещей, которые я не могу вспомнить,со вздохом отвечаю я.Слушай, забудь о тебе и обо мне. Я кое-что разыскиваю. Ты можешь мне помочь. Ты наставник, и это очень хорошо. Кстати, готов поспорить, что и мы, в свою очередь, можем тебе кое в чем помочь. К примеру, в деле с гогол-пиратами. Можем предоставить огромное количество, преподнести на блюдечке.
Они обе смотрят на меня, и на мгновение мне кажется, что драка вот-вот начнется заново.
Ладно,соглашается Раймонда.Давайте поговорим.
Со вздохом облегчения я бросаю на пол оружие и мысленно благодарю Гермеса за то, что оно не выстрелило.
Я полагаю, на секретность надеяться не стоит?спрашиваю я, глядя на Миели.
Она ужасно выглядит: одежда снова разорвана в клочья, крылья опущены, словно сломанные голые ветки. Но смотрит угрожающе, так что я без слов понимаю, что она обо мне думает.
Забудь о моем вопросе.
Раймонда подходит к разбитому окну, пряча руки в рукава платья.
Что случилось?спрашиваю я ее.Кем я был здесь? Куда ушел?
Ты и в самом деле не помнишь?
В самом деле.
По крайней мере, пока. Новые воспоминания все еще возникают в моей голове, их слишком много, чтобы сразу во всем разобраться, и вместе с ними усиливается странная головная боль.
Она пожимает плечами.
Это не имеет значения.
Я что-то здесь оставил. Какие-то секреты. Инструменты. Фрагменты памяти. Не просто экзопамять, а нечто большее. Тебе известно, где это может быть?
Нет.Она хмурится.У меня есть одна идея. Но моя помощь будет тебе стоить дороже, чем просто гогол-пираты. И твоя новая подруга должна мне новую квартиру.
ИнтерлюдияМУДРОСТЬ
Жизнь отделяет от смерти всего несколько шагов. Впереди появляется свет, но каждый шаг дается с трудом, словно преодолеваешь толщу воды, и Батильда чувствует, как начинает всплывать, поднимаясь над своим телом, облаченным в гостевой скафандр. Она видит себя, медленно бредущую вперед, видит отблески света на медном шлеме. Как ни странно, это кажется ей вполне нормальным. Она оставляет свое тело и поднимается к свету.Наконец,думает она
и ступает в марсианские сумерки, едва не падает, но ощущает поддержку двух крепких рук. Она моргает и жадно хватает ртом воздух. Затем оглядывается на зал, названный Переходом между Рождением и Смертью,низкое прямоугольное сооружение, отпечатанное Спокойным-строителем. Оно расположено в неглубоком котловане, примерно в миле от границы города, в марсианской пустыне. Снаружи в нем нет ничего особенногогравий и песок, склеенные бактериальной пастой, узкие щели и люки по бокам. На фоне стены, защищающей город от фобоев, оно кажется постройкой из детского конструктора. Но внутри
О боже!восклицает Батильда, набирая полную грудь воздуха.
Ну, что ты об этом думаешь?спрашивает Поль Сернин, архитектор ее краткой смерти.
Он бережно поддерживает ее и отводит от выхода, откуда появляются другие ошеломленные гости. Ее протеже торжествующе усмехается за стеклом скафандра.
Похоже, тебе не помешает выпить.
Обязательно,отвечает Батильда.
Поль протягивает ей бокал шампанского в ку-сфере. Батильда принимает его и с удовольствием пьет, наслаждаясь приятным чистым вкусом вина после сухого воздуха шлема.
Поль, ты гений.
Значит, ты не жалеешь о своем покровительстве?
Батильда улыбается. Начинается вечеринка. Батильда рада, что рекламная кампания имеет успех, что множатся фрагменты воспоминаний о самых напряженных моментах в Переходе. Отличная идеяпоставить его за противофобойной стеной: этот символический жест придает происходящему пикантный оттенок опасности.
Ничуть. Надо убедить Голос устроить нечто подобное в самом городе. Это принесет много пользы. Как тебе в голову пришла такая идея?
Поль приподнимает темные брови.
Ты же знаешь, как я ненавижу, когда меня об этом спрашивают.
Ну пожалуйста,настаивает Батильда.Ты же любишь говорить о себе.
Ладно, если уж тебе так хочется знать, меня вдохновило произведение Ногучи, созданное в Хиросиме. Рождение и смерть. Нечто такое, о встрече с чем мы стали забывать.
Любопытно,говорит Батильда.Очень похоже на то, что Марсель,она показывает на молодого темнокожего парня, с отвращением разглядывающего зияющий проем Перехода,предлагал Голосу несколько месяцев назад.
Идеи ничего не стоят,отвечает Поль.Все дело в их воплощении.
Верно,соглашается Батильда.А возможно, тебе помогла твоя новая муза.
Рыжеволосая девушка в темном гостевом скафандре неподалеку от них трогает грубую шероховатую стену Перехода.
Что-то вроде того,произносит Поль, опустив голову.
Не трать время на разговоры с пожилой женщиной,говорит ему Батильда.Иди и развлекайся.
Поль снова улыбается ей, и на мгновение Батильда сожалеет о своем решении поддерживать с ним только деловые отношения.
Увидимся позже,он слегка кланяется и исчезает в толпе людей в скафандрах.
Батильда снова рассматривает Переход. Снаружи он выглядит вполне безобидно, но внутри архитектура и освещение вступают в резонанс, затрагивая человеческий мозг и вызывая ощущения, похожие на смерть. Занятный трюк. Батильда вспоминает многие пережитые смерти и рождения и понимает, что ничего подобного прежде не испытывала. Это совершенно новый опыт. Она улыбается самой себе: сколько времени прошло с той поры? Батильда проводит пальцами по браслету Часов, которые дал ей Поль, и нащупывает выгравированное слово «Sapientia».
Привет,произносит рыжеволосая девушка.
В ней сквозит истинная юность, не тронутая ни временной, ни какой-либо другой смертью.
Здравствуй, Раймонда,отвечает Батильда.Гордишься своим парнем?
Девушка застенчиво улыбается.
Не можете себе представить,отзывается она.