Ничего со мной не случилось. Лола кинула короткий взгляд на детектива, и вернула его морю, где лишь узкая светлая полоса у горизонта говорила о том, что недавно был закат. Вот уже тридцать лет как со мной ничего не случается. Просыпаюсь, сажусь за компьютер и начинаю разбирать счета, проводки, отчеты Я бухгалтер. Циферки, циферки, циферки Изредка буковки. И так до вечера. Потому что, чтобы было, где жить и что есть, нужно очень много работать. Я просто устала Она допила вино и поставила бокал на песок. Устала от одиночества. От работы с утра до ночи. Хочется чувствовать себя женщиной, как по галовизору. Чтобы появился кто-то сильный, кто решил бы за меня все проблемы
Она помолчала.
Я понимала, что принцы здесь меня не ждут. Но, знаешь, когда больше ничего не помогает, надеешься на чудо, она повернула лицо к Алексу и грустно улыбнулась. А чудо не произошло
Ну, по крайней мере, ты не сидишь в своей квартире за компьютером, Алекс попытался найти что-то хорошее.
Он ведь тоже не принц. Что он может ей предложить? Квартиру, размером в гардеробную Майера, на планете, где приходится питаться безвкусной синтетической едой?
Неужели здесь совсем нет никаких развлечений? попытался он переключить тему.
Ну, почему же. Есть. Лола сняла бесполезную теперь панаму, встряхнула головой, и вечерний бриз взвил ее волосы. Здесь отличные СПА. Могу посоветовать Саманту, если вдруг захочешь заняться лицом.
Что у меня не так с лицом? напрягся Коллингейм.
Это была шутка. Сарказм.
Алекс выдохнул.
А вот массаж рекомендую. Я завтра заканчиваю курс у Мисима-сана. Если успеешь, запишись. Почувствуешь себя, как вновь рожденным. Из активного отдыха народ развлекается дайвингом и сёрфингом. Но, как сказал мне инструктор, люди делятся на тех, кто по доске идет, кто на ней стоит, и кто на ней живет.
Коллингейм не понял смысла великого, должно быть, изречения. Лола это уловила.
Считается, что у пиратов Древней Геи был такой способ казни: преступника связывали, завязывали ему глаза и заставляли идти по доске, которая вела в море.
И?
Женщина зевнула, прикрыв рот ладошкой.
И всё. Короче, «прогулка по доске» это про меня. Как ни старайся, всё равно утонешь.
Она развела руками, и раздался негромкий стук. Лола испуганно подняла с песка упавший бокал. Опять, словно из ниоткуда, выскочил разносчик.
Извините, произнесла ясонянка растерянно, протягивая ему посудину.
Это вы простите, сверкнул белыми зубами работник отеля и предложил ей новые бокалы.
Нет, спасибо, мне хватит, она еще раз зевнула.
Разносчик обратился к Алексу. Тот тоже отказался. Приведение в белой, как и рубашка, чалме, поклонилось и убежало к другим отдыхающим.
Я, пожалуй, пойду, собеседница поднялась, отряхивая песок с длинного, почти до пят, платья. Ее слегка пошатывало.
Я провожу, предложил Коллингейм.
Заметив, как напряглась женщина, он поспешил уверить:
Это не намек. Просто хочу убедиться, что ты дойдешь домой без происшествий. Даю слово: никаких приставаний.
Какие тут приставания, Лола опять зевнула. Если будешь приставать, не буди.
Алекс рассмеялся.
По дороге они почти не разговаривали. Чувствовалось, что последний бокал был для новой знакомой Алекса лишним. На удивление, они жили в соседних корпусах. Детектив довел даму до дверей, убедился, что ключ у нее с собой. Они договорились встретиться за завтраком, чтобы ясонянка показала неофиту здешние достопримечательности.
Но на завтрак Лола Манцевич не пришла.
Глава 3
Алекс не стал паниковать. Мало ли? Например, на трезвую голову детектив мог показаться ясонянке еще менее принцем, чем вчера. А рыцари нынче среди дам не котируются. Она могла просто не вспомнить о разговоре. Или забыть о договоренности. Или просто проспать. Но маячившая на горизонте призрачная угроза маньяка заставила его пройти к номеру Лолы. В худшем случае его просто открытым текстом пошлют. У Коллингейма по этой части был богатый опыт. Куда его только не посылали И ничего. Жив, здоров. Ясона вот, тоже, говорят, в свое время послали. Сходил, прибарахлился, вернулся и бабу толковую с собой привез. И если налево бы не гулял, жил бы со своей ведьмой долго и счастливо.
Дверь в номер ясонянки была приоткрыта. Детектив стукнул и, не дождавшись ответа, заглянул в номер. В прихожей стояла тележка, набитая всякой всячиной, вроде шампуней, зубных щеток, полотенец и постельного белья. В комнате абориген, одетый разнообразия ради в белые штаны, цветастую рубаху ниже колен и простенько завернутый на голове платок в тон рубашке, полировал столик и негромко напевал себе под нос. Мелодия была незнакомая, язык тоже. Видимо аборигенский. Коллингейм огляделся. Уборка в номерах явление обычное, но здесь не было никаких признаков обитаемости. И это напрягало.
Милейший, обратился к горничному Алекс. Не подскажете, хозяйка давно вышла?
Абориген повернулся, счастливо улыбаясь во весь рот, и стал что-то балаболить на своем наречии, кланяясь, как болванчик.
На общесоюзном говоришь?
По виду тараторящего со скоростью огнемета горничного было понятно, что ему тоже ничего непонятно. Алекс обреченно махнул рукой и направился к портье. За стойкой очередной абориген в рубахе и белом платке улыбался гостю, будто родному брату. Что ж вы все так скалитесь, нехристи? Рекламируете местных дантистов?
Любезный, не подскажете, девушка из номера 512 давно ушла? спросил Коллингейм у ресепшиониста. Лола Манцевич, худощавая, такая, блондинка, описал он на всякий случай, чтобы показать, что не случайный человек и с хозяйкой номера знаком.
Доброго дня, мистер. Вынужден огорчить: мы не даем информацию о постояльцах.
Понимаете, милейший, мы договорились с Лолой, что она проводит меня к Мисима-сану, Коллингейм подался корпусом через стойку ресепшена и тихо произнес, будто по секрету. Спина уж очень болит после ранения. А Лола обещала помочь его уговорить запись меня на курс.
Портье, сочувственно улыбаясь, развел руками.
Ну, что ж. Судя по реакции работника, есть шанс, что Алексу просто показалось. Никуда Лола не исчезала. Вытрясать из аборигена душу, как в свое время Себастьян, детектив не собирался. Он не был сторонником силовых методов там, где всё можно решить неинвазивно. Зачем бить морду, когда можно спокойно вынести мозг? Коллингейм оглядел регистрационную стойку, вынул комм и, устроившись прямо по линии просмотра входа, запустил воспроизведение недавнего нашумевшего сериала с весьма откровенными сценами.
Возможно, вам стоит подойти позже? деликатно прервал просмотр портье.
Я тут подожду, чтобы наверняка не разойтись, вежливо ответил Алекс, немного увеличивая громкость и заставляя оглядываться проходящих мимо клиентов.
Возможно, вам будет удобнее расположиться на кресле? предпринял портье вторую попытку, поднимая у стены трансформер.
Спасибо, искренне поблагодарил детектив. Мне вполне удобно, «успокоил» он аборигена.
Портье держал лицо профессионально. На Атоване детектива давно бы послали. А этот даже не поморщился. Школа, однако!
Я бы вот кофе выпил, добавил Коллингейм. С круассаном.
Он был не голоден. Но засыпанная крошками стойка сильный аргумент. Вкупе с демонстрируемым уровнем хамства. Но портье и это проглотил, распорядившись об угощении для дорогого гостя и поднимая к креслу невысокий столик. Наивный. Алекс умеет не только стоять, но и ходить. И даже переносить круассаны со столика на стойку.
А вам в этом сериале кто больше всех нравится? спросил он с придурочным видом. Абориген пытался погрузиться в невидимые постороннему глазу документы на виртуальном мониторе. Может, и не документы, но вид у него был сосредоточенный.
Извините, я не смотрю подобные произведения, корректно ответил портье, поднимая взгляд на детектива.
Слушайте, как вас?..
Абу.
Абу, вы, наверное, презираете наше искусство? подозрительно поинтересовался Алекс. Конечно, назвать эту порнуху искусством ни один разумный человек не решился бы. Но, учитывая глубину прогиба перед гостями, обслуживающий персонал явно дрючили по полной программе. А межкультурная нетолерантность это не то, что прощается прислуге межпланетного курорта.
Мистер как я могу к вам обращаться? улыбаясь изо всех сил, поинтересовался собеседник, доходя до нужной степени готовности. То есть до точки кипения.
Алекс. Зовите меня Алекс, щедро разрешил детектив.
Мистер Алекс. Если хотите, я запишу вас к мистеру Мисиме. В какое время вам будет удобнее?
Массаж дело хорошее, тем более что Лола была вовсе не уверена, что Коллингейму удастся записаться. Что же отказываться от предложения?
После обеда лучше. Спасибо.
Абу деловито стучал пальцами по виртуальной клавиатуре, а детектив пристально за ним наблюдал, прекрасно зная, как раздражает подобное внимание.
В три часа вас устроит? доброжелательно поинтересовался портье. Да из таких людей гвозди отливать можно!
Идеально! согласился Коллингейм.
В самое солнце все равно на море делать нечего.
Если вы дадите мне свои контакты, я перешлю вам схему, как найти кабинет Мисима-сана, и вы сможете быть свободны.
Ха! Алекс отсканировал код ресепшена, переслал свой контакт, получил схему, поблагодарил и остался стоять.
Вы хотели что-то еще? спросил Абу с несколько натянутой улыбкой.
Вы понимаете, я боюсь разойтись с Лолой, признался детектив. Девушки очень болезненно реагируют, когда их игнорируют. Она может расстроиться.
И вновь включил сериал.
Мне очень жаль, сдался наконец портье. Но вы ее не дождетесь. Девушка из пятьсот двенадцатого съехала сегодня утром.
Алекс надеялся на лучшее. Он продолжал надеяться на лучшее.
Но она мне говорила, что у нее сегодня последний сеанс массажа, сообщил Алекс.
Да. Я знаю. На это время вас и записали, признался Абу.
Как съехала? Почему же так внезапно?
Не знаю, но мисс была сильно расстроена, развязал язык портье, видимо, решив, что гостью он уже сдал, и хуже не будет. Если только приезжий хам не останется у стойки и дальше. Ее веки были опухшими, нос красным. Возможно, она плакала. Мисс попросила вызвать аэротакси до космопорта.
Она не говорила, из-за чего поменяла планы? продолжал давить Алекс.
Возможно, ее что-то напугало. Или кто-то, понизив голос, проговорил портье, и Коллингейм решил, что это намек на него. Ей кто-то звонил, и она отвечала очень резко и односложно. Простите, больше ничего не знаю.
Мне так жаль, вполне искренне произнес детектив. Извините, что отвлек вас.
Мы рады видеть вас на Парадизе-5, с солнечной улыбкой произнес ресепшионист, и по его голосу было понятно: он счастлив, что его, наконец, оставят в покое.
Выйдя из отеля, Алекс первым делом посмотрел табло вылета рейсовых космолетов. Сегодня рейсов на Ясон не было. Совсем. Ближайший через три дня.
Коллингейм прошел по пальмовой аллее еще метров десять. Быстро огляделся и записал короткое сообщение для Тайни. Через пять минут пришел ответ с координатами и временем встречи.
Глава 4
Он шел долго. Минут сорок. Широкая полоса пляжа становилась всё уже. На берегу стали встречаться камни: от рядовых булыжников и до огромных валунов в рост человека. Такие же сглаженные на гранях, как галька, брошенные наобум рукой безумного великана. Некоторые из них докатились до самого моря, скругленными вершинами возвышаясь над водой. Алекс заметил, что в самый солнцепек с моря начинало тянуть холодком. Ветер поднимал волны. Здесь они были под стать валунам такие же высокие и мощные. Они обрушивались на берег в сокрушительной ярости. Только, увы, ничего не могли сокрушить. Море было бессильно против равнодушия камней. Прибой вгрызался в прибрежную линию стаей голодных псов, разбиваясь на тысячи брызг и растекаясь по песку беззащитными барашками пены. Он ничего не мог изменить.
Как и Алекс.
Коллингейм еще не добрался до места встречи, но время в запасе было. Он сошел с проторенной тропинки и спустился к воде. Только стянув футболку, детектив сообразил, что не надел купальных плавок. Но на его пути уже давно никто не встречался. Он забрался слишком далеко от обитаемой курортной части. Будь Коллингейм маньяком, он бы назначал своим жертвам свидания здесь, а не в космопорте. Но тогда бы и жертвы вряд ли бежали к нему, подобрав юбки для скорости. Алекс скинул с себя шорты с нижним бельем и окунулся в неистовость волн. Вода здесь была холоднее, наверное, какое-то течение приносило воды с глубин. В первый момент Алекса, разгоряченного полуденным солнцем, словно обожгло ледяной волной. Но, окунувшись с головой, он понял, что именно этого ему не хватало на Парадизе. Бескомпромиссности открытого моря. Тело быстро адаптировалось, и он поднимался на волнах и слетал вниз. Почувствовав, что стал замерзать, Коллингейм повернулся к берегу.
На камне рядом с его одеждой сидела Тайни. Она была в широкополой шляпе той самой, которой закрылась от Алекса на днях, и длинном, насыщенно-голубом платье, подчеркивающем фарфоровую белизну кожи. Коллингейм думал всего пару секунд, а потом побрел к китиарке. Что она там не видела? И стесняться ему нечего. Всё у него на месте. Всё у него в порядке.
Роул не отводила взгляда от обнаженного детектива. Но в ее глазах не было ни восхищения, ни возбуждения. Только тоска. Тай была сейчас похожа на марионетку, у которой отрезали нити. Плечи повисли, спина ссутулилась, словно кто-то сломал в ней стержень. Алекс знал, что китиарцы гениальные актеры, но не подозревал, что настолько. Сейчас апатия пропавшей Лолы выглядела младшей наивной сестрой тех чувств, которые демонстрировала Тайни. Продуманная детективом стратегия разговора разлетелась на осколки, настолько искренне воспринималась ее боль. Если бы Коллингейм не видел пресс-конференции с ее братом и Эбби, посчитал бы, что их не удалось спасти.
Чтобы не мочить одежду, Алекс сел на песок, как был. На ветру и солнце он высохнет быстро. Тайни ничего против не сказала. Она вообще ничего не говорила.
Дай слово, что ни ты, ни Себастьян не имеете отношения к отъезду Лолы Манцевич, попросил Алекс, глядя на грохочущий прибой.
Версия, что какую-то девушку попросили подыграть, чтобы заставить детектива взяться за дело, была второй в его голове. Слишком всё было слишком. Незнакомка устраивается возле его вещей, прямо как Тайни сейчас. А утром пропадает, с точностью повторяя сценарий исчезновения Кайсы. Вероятность подставы была выше, чем возможность того, что среди тысяч молей в панамках детектив случайно наткнется на ту же самую особу, что привлекла внимание маньяка.
Жертва? уточнила Роул.
Не знаю. Хочу спросить у тебя.
Я не знаю никакой Лолы Манцевич, клянусь здоровьем мамы. И клянусь, что мы не предпринимали никаких действий, чтобы вовлечь тебя в расследование, кроме разговора кэпа. Ты веришь?
Алекс прислушался к себе.
Мне неизвестно ни одного случая, когда бы ты меня обманывала, произнес он. Недоговаривала да. Может, и обманывала, но пока я не обнаруживал явного вранья. Поэтому верю.
Спасибо.
Не за что.
Расскажи, пожалуйста, что произошло? попросила Тайни.
Сначала скажи, почему ты не задала этот вопрос, когда я попросил тебя о встрече.
Роул на несколько секунд задержалась с ответом, словно вопрос застал ее врасплох.
Алекс, я хочу поговорить о том, что случилось между нами на Атоване.
Мне это не нужно.
МНЕ нужно, твердо сказала китиарка.
Ну, раз тебе нужно, то слушаю о том, что случилось между нами на Атоване.
Алекс подхватил небольшой камешек и швырнул далеко в море. Тот булькнул, подняв колечко брызг.
Я должна помочь Себастьяну, китиарка говорила очень спокойно. Старательно спокойно, словно Коллингейм был буйно-помешанный, а она психиатр. Хотя, может, диплом психиатра у нее тоже есть. Она же профессиональный мозгоклюй. Ему же Себ рассказывал.
Мне уже эти долги уже поперек горла стоят, продолжала она без капли эмоций. Но я обещала. К тому же мне здесь действительно не нравится. Очень. Прямо волоски на холке дыбом встают. Еще меньше мне нравится идея влезать в новые долги перед тобой.
Мне-то ты с чего должна? буркнул Алекс и почесал пальцем переносицу. Потом одернул руку. В предчувствии неприятностей у него не вставали волоски на холке. У него зудела переносица.
С того, что ты дважды спасал жизнь мне и один раз моему брату.
Ты, в смысле, книжечку ведешь с дебетом-кредитом, кто кому сколько раз жизнь спасал? скривился детектив, благо его лица китиарка со спины не видела.