В пакетах все ингредиенты для приготовления лазаньи болоньезе. Попроси жену, пусть приготовит.
Точно супер-детектив, как понял, что я женат?
Много признаков, например, глаженая футболка, фотография на козырьке и обручальное кольцо.
А, ну, да, точно Вот, возьмите мой номер, если понадоблюсь, то подвезу!
О, спасибо, я посмотрел на визитку, Курт! Позвоню! Хорошего вечера, жене привет!
Кэти явно ждала меня, причем, явно нервничала. Заметно было, что она не могла найти себе места, приготовила поесть и выгладила все постиранные недавно вещи.
Привет-привет. Все нормально?
Да, Кэти, не переживай, это была простая слежка, причем ребята явно не знали, где мы живем. Точнее, судя по всему, где я живу.
Точно, за мной не пошли, я не заметила никого.
Это может означать ровным счетом ничего. Хотя, судя по их «профессиональной» слежке, шпионы из них такие себе, сбросил я их довольно быстро.
А кто это был, я не смогла узнать никого.
У меня есть фотка.
Ты серьезно? Как ты его снял? Дай посмотреть!
Я показал снимок из зеркала в магазине, качество получилось слабое, но рассмотреть лицо было можно. Кэти поинтересовалась, что я смогу с этим сделать, на что я ответил многозначительным молчанием и набрал номер своего штатного хакера.
Привет, Джимми Да Сейчас скину фотку, посмотри, может найдешь совпадения Да, полночь. Я только приехал, сбрасывал хвост! Слушай, не хочешь, не надо, просто завтра собирай вещи и сваливай на все четыре стороны. Я тебе на адвокатов тратил деньги не для того, чтобы ты меня отчитывал!
Кэти явно не понравилась моя манера общения с раздолбаем-хакером, зато ей понравилась моя новая рубашка, которую она тут же примерила и заверила меня, что теперь это ее рубашка.
Ты же понимаешь, что если ты придешь в мужской рубашке в лабу, то точно пойдут слухи.
Ты удивишься, если узнаешь, что весь НИИ уже обсуждает нашу личную жизнь? Общажные знакомые уже всем раззвонили, что я переехала, а еще, однажды, после пивнухи, именно ты провожал меня, а? Как тебе такое? Теперь, как порядочный человек, ты обязан на мне жениться.
Да, Кардинал, видимо, оттуда же слухами набирается?
Стейт говорил обо мне?
Ага, заикнулся, так сказать. Все нормально, не переживай! тут резко зазвонил мой мобильник. Да? Здравствуйте, господин Кардинал Завтра в 12?.. Эм, это точно комфортно? Как я понимаю, это закрытая вечеринка, только для ученых Ваше приглашение я не могу отвергнуть, конечно. Спасибо, профессор. Буду Доброй! я еще раз посмотрел на экран телефона, нет, этого просто не должно было случиться, она меня точно пристрелит! Кэти, кажется, завтра мы идем на церемонию вместе.
Что, простите? я, видимо, задел ее самолюбие, раз вызвал нарастающую ярость на лице Кэти. Я трудилась, жопу рвала, по пять статей за год, несколько конференций, только чтобы меня пригласили, а тут приходишь ты, весь такой супер-детектив, и тебя сразу приглашают?!
Так, Кэти, спокойно. Я не напрашивался, мы пошли на сделку, я им инфу, они мне инфу. Видимо, они так понимают термин «информация». Может, они ждут, что я там увижу кого-то, подмечу новую зацепку. В любом случае, завтра, а точнее, уже сегодня, в 12 дня мы должны быть на месте. Где это?
Во внутреннем дворе. Только одна дверь, нет ни одного окна, а институт закрывает стенами все четыре стороны квадрата.
Миленькозаключил я.
На следующий день нам было позволено приехать на работе к 11 утра. Мы красиво оделись: я в светлую рубашку и белые брюки, Кэти надела сарафан. С погодой тоже повезлобезоблачное небо, яркое солнце и жара, совсем не свойственная для начала осени. В 11:55 мы спустились к неприметной двери, которой пользовались, очевидно, раз в десять лет, так как на ступеньках лестницы, справа от нее, лежал толстый слой пыли. Во внутреннем дворе уже стояли молодые мужчины и женщины, а кроме них профессор Стейт и его коллега, которого я видел в самый свой первый день в НИИ.
Ну, вот все и в сборе! старческим голосом проговорил последний. Можем начинать, профессор Стейт?
Да, коллега, начнем! Доброго дня! Друзья, вынадежда нашей науки! Вынаше будущее! Выте, кем мы были когда-то давно! Вывсе, на что мы, старики, можем надеяться! В стародавние времена, самые первые ученые говорили, что настоящий чистый разум, самое чистое сознание способна остановить только смерть, и чтобы отсрочить ее пришествие они придумали ритуал, традицию проводить который мы блюдем уже очень давно! С этого момента, вы все пойдете по пути, с которого уже нельзя будет свернуть, я говорю о чистой науке, которая не может быть хорошей или плохой, доброй или злой, черной или белой. Я говорю о том, что любой из вас ступает на дорогу, которая покрыта выбоинами, на которой полно перекрестков, слева от вас будет непроходимое болото, справа будут возвышаться отвесные скалы. На этом пути не будет отдыха, не будет остановок. Никогда не останавливайтесь, никогда не отступайте, и только в этом случае вы дойдете до ее конца, когда сможете передать все свои знания, весь свой опыт следующему, который рискнет называть себя ученым.
Кардинал зажег спичку и кинул ее в большую емкость, напоминающую казан, только глубже, в которой лежали какие-то тряпки и ветки. Огонь вспыхнул ярко, он переливался неестественным красным и оранжевым цветом, но очень быстро потух, всего за какую-то минуту. Кардинал взялся за деревянные ручки емкости и подбросил содержимое высоко в воздух.
Картина, которая мне открылась была неописуема. Пепел, будто снег, крупными хлопьями, подхваченный легким дуновением ветра, кружил в лучах полуденного, еще летного, солнца. Свет проходил сквозь них, создавая невообразимые фигуры, отражаясь бликами на белых стенах НИИ. Пепел то всплывал вверх, то стремительно падал, то снова улетал, его хаотичность и бессистемность завораживала. И вот, наконецзатишье, и хлопья покрыли наши плечи и головы, еще секунда и они будто растворились на нас, не оставляя следов ни на коже, ни на одежде. Они растаяли, будто настоящий снег. Я посмотрел на молодых ребят, которые стояли рядом со мной и ощутил невероятное единение, хотя не был знаком лично и с половиной из них. По лицу Кэти текли слезы, она подошла ко мне, уткнулась лицом в грудь и расплакалась окончательно. Стейт смотрел на нас и по его испещренными морщинами лицу тоже текли слезы. Он поймал мой взгляд, что-то проговорил одними только губами и, развернувшись, стремительно ушел. Его коллега двинулся за ним.
Через две недели исчез господин Кардинал.
Глава 7. Время возвращаться в родные пенаты.
«В его памяти зазвучала строфа из Ловласа:
Железные решётки мне не клетка,
И каменные стеныне тюрьма
Однако он придал этим словам новое значение, совсем противоположное тому, что имел в виду поэт.
Нет, размышлял он. Тюрьма остаётся тюрьмой, даже если она очень просторна и у неё нет стен и решёток»
(Рафаэль Сабатини)
С Кэти мы пришли в дом Кардинала на третий день его отсутствия на рабочем месте. Записок он не оставил, и никому не сообщил о том, что собирается куда-то уехать. Хотели вызвать полицию, но решили, что стоит вначале заглянуть в его квартиру. Ночью, чтобы не привлекать лишнего внимания, мы облазили всю его нескромную обитель, не обнаружив ничего интересного. Дверь захлопнута, но не закрыта на ключ. Никаких следов взлома или даже сопротивления. Только телефон, который лежал на тумбочке возле кровати. Возле дома и на козырьке подъезда камеры наблюдения не работали, более того, некоторые из них были муляжами. В портфеле лежали документы и работы Кардинала, полки были заполнены научными трудами, справочниками и различной художественной литературой. В комоде лежали какие-то деньги, даже коллекция дорогих на вид часов не заинтересовала похитителей. Целью, очевидно, был сам Кардинал. Может, его умения и знания? Но у них и так уже много ученых, которых они выкрали за эти два года.
Следующим же утром я связался с человеком, номер которого мне сообщил Кардинал в один из первых моих визитов к нему. Этим доверенным лицом был престарелый ученый, правда, из другого института, аббревиатуру которого я не смог запомнить, даже если бы репетировал ее перед зеркалом неделю к ряду. Выслушав все мои идеи, он сделал мне предложение: мне продолжают платить, и выдадут все деньги, о которых мы говорили с профессором Стейтом, если я закончу дело за два месяца. Середина ноября, конечно, маячила перед глазами, но старик точно дал понять, что не разделяет надежд Кардинала по моему поводу. Мол, это была целиком и полностью его инициатива, а друзья просто поддержали его. Я поделился этим с Кэти, она, конечно, попыталась меня утешить, мол, расследование продолжается. Только мы не могли зацепиться ни за одну деталь. Через неделю после исчезновения профессора я снова пошел во внутренний двор НИИ. Единственное, что я заметил нового, это цепочка следов на пыльной лестнице. Одни шли наверх, другие же, перекрывая первые, спускались вниз. Дрожа от нетерпения, я прождал в кабинете отдела кадров до самого вечера, когда последний сотрудник института, кроме ночного сторожа, покинет здание. Я поднялся, стараясь не нарушить следы и создавать как можно меньше шума. Лестница вела на все этажи, но следы вели все выше и выше. Стоптанные ступеньки, покрытые пылью, поскрипывали под подошвами, и этот звук отражался от стен тревожными откликами. Наконец, я увидел железный люк, прямо над головой, к которому поднимались металлические ступени, насквозь изъеденные ржавчиной. Других проходов не было, а следы заканчивались и начинались снова именно здесь. Делать нечего, я запрыгнул на лестницу, поднялся к такому же ржавому люку и толкнул его вверх. Раздался протяжный скрип несмазанных петлей. Крыша. Очевидно, непрошеный гость наблюдал за всем происходящим сверху. Кто это был, и как все это связано с похищением Кардинала, я не знал, был ли он просто любопытным студентом, решившим подсмотреть, или тайным похитителем, вынашивающим одному ему известный план?
Джимми тоже не оправдывал оказанное ему доверие и не мог найти хоть какие-то зацепки по поводу преследователей, что сопровождали меня до центра города. Хотя я видел их еще пару раз. К Кэти они не совались. Мы просмотрели все камеры наблюдения по пути от НИИ, до самого дома Кардинала, даже каким-то чудом подкупили сотрудников метро, чтобы нам дали одним глазком взглянуть на записи видеонаблюдения. Никто не вел себя странно, не преследовал Стейта и даже не приближался к нему. Никаких подозрительных телефонных звонков. За этими мыслями, обысками и бесполезными метаниями от зацепки к зацепке наступил октябрь. И в один вечер, через две недели после исчезновения Кардинала, домой не вернулась Кэти.
Обзвонив все больницы, все морги, пробежав дважды каждую улицу в окрестности, я не заметил, как закончилась ночь. Рано утром, как только открылся институт, я с ноги вынес дверь охранников института и потребовал с них данные камер наблюдения. Свой отказ они аргументировали тем, что у них нет полномочий раздавать сведения каждому, кто попросит. Послав на три буквы прикрытие, я показал корочку частного детектива, пригрозил полицией и сокрытием улик. Хотя мое удостоверение не имело никакой силы, но охранники оказались достаточно напуганы. Они согласились, и я потратил еще несколько минут, наблюдая, как люди входят и выходят из НИИ, заметил Кэти, на выходе она повертела головой, видимо обнаружила слежку и повернула налево. Мужик, одетый в простую и непримечательную одежду, по комплекции походивший на моего недавнего знакомого, пошел за ней. Он позвонил кому-то, и не успела Кэти выйти из поля обозрения камеры, как ее схватили и затолкали в черную легковушку с тонированными стеклами.
Еще неделю я мотался по городу, собирая всю возможную информацию. Через департамент транспортных средств и полицию удалось выяснить малую часть маршрута, по которой проехала старая иномарка похитителей. Передние номера были полностью заляпаны грязью, а вот задние, хоть частично, удалось разобрать. Не хватало по цифре и букве, но хоть что-то я смог отправить Джимми. Следы автомобиля потерялись на северном выезде из города, дальше о направлении можно было только гадать. На следующий день были обнаружены два черных тонированных седана. Их зафиксировали камеры контроля скорости. У Джимми появилась новая задачавзломать максимальное количество камер на основных дорогах в северном направлении. Он же сообщил, что очень похожая машина была украдена в столице больше месяца назад, владелец обратился в полицию, заявление отличалось точным описанием авто: от диаметра колес, до царапин на лобовом стекле. Я тут же позвонил возможному хозяину и договорился о встрече, в надежде, что он определит свой собственный автомобиль. Попытка провалилась. Мужчина не опознал свою «ласточку», хотя это и была та же модель, но явно была не его. Он даже показал фотографию. Машина, на первый взгляд, была копией той, которая увезла Кэти. Посмотрев на нее в дневном освещении, я невольно провел аналогию с той, которая преследовала меня в августе. Мужчина же указал на различия наших снимков: немного другие колпаки, фары ксеноновые, а не обычные, тонировка, другой формы боковые зеркала. Он также напомнил, что на его любимой машине была царапина на пассажирской двери длиной около тридцати сантиметров. В общем, тупик. Джимми тоже молчал, он уже получил доступ к камерам, теперь оставалось только проанализировать гигабайты информации. К такому непростому делу он подключил всех в агентстве. Но прошла неделя и я начал терять надежду.
И больше нечего было делать в этом сером октябре.
Город быстро потерял все краски, которые так тщательно копил все лето. Не осталось на тротуарах и в парках зеленых оттенков. Только серость. На смену яркому солнцу пришли постоянные моросящие дожди. Сидеть в столице не имело больше никакого смысла. Долго собирать вещи не пришлось, все уместилось в спортивную сумку. Ноутбук, документы, улики и наша фотография с Кэти в зоопарке ушли в рюкзак. Я сел в поезд с надеждой, что больше никогда не вернусь в этот серый город. За окном еще мелькали панельные дома спальных районов окраины, когда зазвонил мобильник.
Тоби, я, кажется, нашел того «мужика» в синей куртке. А также всех его возможных сообщников! Джимми активизировался или мне показалось?
Слушай, Джимми, плевать, я еду домой.
Да, нет, Тоби! Это он Кэти похитил! Я только что прочитал новость.
Какую новость? мне не удалось скрыть своего отчуждения.
Вот, час назад обнаружили сгоревшую иномарку в какой-то глуши. Туда грибник случайно забрел, на дым пошел, думал, что друзья его, а там машина горит. Ну, он и вызвал спасателей. Недалеко нашли номер. Он, конечно, оплавился знатно, но цифры можно разобрать!
И что? Ну, бросили эту тачку, сменили. Найти Кэти это все равно не поможет.
Оставь отчаянье, начальник! Я все проверил. Нашел три камеры неподалеку. Последняя засекла, как тачка заехала в лес. Да не одна, а с провожатой. Вторая машина была проще. Ее пробить оказалось не так сложно, судя по всему, ее даже купили более или менее официально, но не на физическое лицо, а на юридическое. Так вот, вторая камера, на выезде из городка в десяти километрах от этой чащи, находилась на заправке и очень хорошо засняла момент, где двое мужчин пересаживают твою Кэти в новую машину. Самая первая камера уже значения не имеет, но она ухватила женский силуэт в открытом окошке первой машины, когда те проезжали мимо банка.
То есть, они неделю не показывались ни на одной камере, а тут попались сразу на три?
Кто тебе сказал, что не попадались? Просто их тяжело было отследить. Если бы не эта сгоревшая тачка, то я бы и сейчас понятия не имел бы, где они. А теперь я точно знаю, кто они и где обитают.
Ну! Не молчи!
Если вкратце, то это частное охранное агентство. В интернете полно отзывов, что они подрабатывают то коллекторами, то охранниками у нуворишей, то вышибалами на частных вечеринках. В общем, ты правильно заметил, что контингент тот еще. Они не брезгают разбоями, похищениями и шантажом, но ума у них маловато. Поэтому ты так легко ушел от их слежки.
Дружище! Ты молодец, напомни поднять тебе оклад! Они в столице? Твою мать, я же только в поезд сел Ладно, сойду на следующей станции.
Не торопись. Они обитают в каком-то северном городке. Тебе надо будет крепенько приодеться, закупиться провизей и ехать в поезде около трех суток. Они, кстати, недавно засветились там. Попали под камеру. Нарушили разметку на перекрестке, вот и засветились. Поезд от нас в этот город тоже идет. Так что не придется возвращаться в столицу. Ждем всем агентством!
Коллега сбросил звонок. Теперь меня не одолевали тоска и уныние. В сознание поселилась надежда, что я смогу найти этих загадочных личностей и докопаться уже хоть до какой-то правды. Впервые в жизни я хотел, чтобы поезд как можно быстрее прибыл в пункт назначения. Через минут двадцать это чувство отступило. Пришло время для рационального мыслительного процесса. Все равно мне еще трое суток ехать в поезде до этого городка. Плюс ко всему, надо будет снять денег с карт. Часть оставить в сейфе агентства, другую частьрассовать по карманам. По мелочи оставить в безнале. Купить билеты, провиант. Я прогуглил название города, оказалось, что там сейчас уже довольно холодно, и неделю идет снег. Значит еще и куртку зимнюю купить. И какую-нибудь удобную обувь.
Через несколько часов я уже стоял на перроне, высматривая машину такси. Еще пять минут, и такси везло меня домой. Раннее утро в моем родном городе. Солнце, которое еще пытается греть, отражается от покатых крыш частных домов. В небольших оврагах, которыми испещрен город, клубится туман. Люди еще не успели привыкнуть к осенней прохладе, пытаясь плотнее укутаться в тонкие ветровки и кожанки. Кто-то, несомненно более теплолюбивый, уже щеголял в осенней куртке, правда, расстегнутой, все-таки солнце пыталось отдать последнее тепло горожанам. Я ехал в такси и впервые за неделю улыбался. Может, правда, родные стены «И каменные стены мне не тюрьма, и железные прутья не клетка», хотя, может и не в тему немного
По крайней мере, пока едет такси, я свободен подумать о планах. Во-первых, конечно, домой. В офисе есть жесткие правила, которые я сам и установилрубашка, брюки, галстук. Потом на работу. Приеду чуть позже, чем открытие, но мне можно. Проведем мозговой штурм с коллегами, определим вектор развития событий. Дальше все будет зависеть от плана, что мы разработаем. Возможно, магазины, банки, вокзал. Может, что-то совсем иного рода.