Запустим его в дом и попробуем разобраться с ним без стрельбы, прошептал Эдуард и тут же освободил руки от огнестрельного оружия.
Несмотря на описанную Подбельским красивую и хорошую жизнь в империи, слишком много людей оттуда умели взламывать замки. Или жизнь учила, или то были специальные курсы. Как этика у Анны в Императорском университете.
Да неважносуть в том, что всего пару минут царапанья замок поддался и очередная неприятная личность вошла в мой дом. Эд перехватил противника прямо в дверном проеме гостиной: легко выбил пистолет из его руки и тут же скрутил.
Все могло получиться идеально, но парень принялся сопротивляться. К тому же он оказался неслабым противником и успел сделать несколько шагов по коридору с нависшим на нем Эдуардом. И даже впечатал того в стенусловом, сделал все, чего мы так опасались.
Мощный удар барабанным гулом отозвался по всему дому. Его было слышно даже на улице. И к моменту, когда Эд, как следует придушив нападавшего, повалил его на пол, в дверях показался следующий человек. И он не торопился стать жертвой.
Мне пришлось, почти не целясь, выстрелить пару раз в него, чтобы тот в свою очередь не подстрелил моего напарника. Противник спрятался снаружи, а мы выгадали немного времени.
Только вот играло оно против нас. Как я и подозревал, в машине на улице оказалась еще пара человек:
Нашли?
Они в доме! Оба!
Так чего же вы ждете? Жгите дом!
И все это подавалось без скрытности, шифровок. Они орали на всю улицу. Но все же я сомневался, что кто-нибудь из моих оставшихся соседей вызовет полицию и тем более вступится за мое имущество.
Следите за окнами и не давайте никому носа показать!
Я не видел, кто командовал, но голос был незнаком. Человек ушел, бахнув калиткой.
Будем прорываться? спросил я Эда. Сгореть мне не хочется совсем.
Будем. Как только полетит первая бутылка, сразу же пойдем, он стоял в гостиной, внимательно наблюдая за происходящим на улице. Я же следил за входом, чтобы особо ретивые личности не сунулись внутрь. Да уж, господин барон, вот влипли вы в историю!
То ли еще будет, я подмигнул Эду, почувствовав уверенность в себе.
Все наблюдающие укрылись. Один за машиной скорой помощи разливал бензин по бутылкам. Второй не отходил от двери. Третий наверняка стоял сзади дома. Четкого плана устранить все эти препятствия у нас не было.
Бей окна! раздалась снаружи новая команда.
Слушай, мне стало не по себе, давай на второй этаж и оттуда на задний двор, найдем третьего и
Нет, сиди и жди, Эдуард к тому моменту подхватил еще и второй пистолет.
Я проверил боезапасжалкие два патрона. Критически мало. Заметив это, напарник вытащил обойму и передал мне. В ту же секунду по окнам выстрелили несколько раз, вдребезги расколотив пару стеклопакетов.
А теперь пошли, шепотом скомандовал Эд и потащил меня из комнаты.
Как раз вовремястеклянная бутылка разбилась, а пары бензина тут же бахнули в гостиной, сотрясая дом до основания. Хорошо еще, что я рот открылбольше от неожиданности, иначе точно оглушило бы.
Пламя тут же устремилось через разбитые окна и прорывалось в коридор. У нас оставалось только два путилибо наверх, либо наружу через главный вход. Без колебаний Эд пошел вперед. Я двигался за ним, чуть подотставжар пламени чувствовался даже через стену.
Далее мы уже не колебались. Загрохотали выстрелынапарник методично, укладывая пули в идеально горизонтальную линию, выпустил три пули прямо через стену. Как раз туда, где по его предположению мог прятаться наш противник.
А потом выскочил наружуот оставшихся его прикрывал выступающий угол дома. Жестом поманил меня к себе и одновременно с этим выстрелил еще раз. И указал мне на точку, которую следовало занять.
Где-то в глубинах дома снова звенели стекла и последовал второй разрывкинули еще одну бутылку, но уже в кухню. Я вспомнил, что там остались деньги Подбельского. Жалел я не сами деньгиэто был своеобразный подарок от хорошего человека, который не хотелось предавать огню. Но выбора не оставалось.
Эд больше ничего не говорил. Только жестикулировал, показывая на пальцах, что мне следует обойти дом. Пришлось почувствовать на своей шкуре, когда просто выполняешь указания. Сам я не мог придумать в данной ситуации ничего толкового и решил, что исполнять план будет проще всего.
На самом деле меня переполнял страх. Мало того, что у меня на глаза сжигали дом. Я еще не знал, сколько противников всего, и кто окажется у меня на пути. Что-то похожее я должен был ощущать, когда гнался за Иваном. Он утащил приличную сумму денег и долго петлял зайцем среди портовых складов. Но тогда адреналин заглушал страх.
Сейчас его не было. Только сердце билось часто-часто и каждый раз, сворачивая за угол, я опасался, что словлю пулю. Но этого не произошло.
Дом уже полыхал. Добротный каркасник. Но без огнезащитыобычная спичка. Я даже к стене прислониться не мог и просто выскочил из-за угла. Дородный мужчина настолько увлекся пламенем, вырывавшимся наружу из разбитого окна, что не заметил меня.
Пора прекращать вести счет жертвам. Чем больше я задумывался о том, во что я ввязался, тем лучше понимал, что, если не разобраться в происходящем, погибнет еще больше людей.
С треском обрушилось перекрытие в гостиной, выплюнув наружу целое облако огня. На последнего нападавшего мы заходили с двух сторон.
Под мышкой он держал бутылку, в той же рукезажигалку, а в правойпистолет. Когда облако пламени поднялось ввысь, я заметил, что смотрит он не в мою сторону. Эдуард уже приближался к нему.
Я тоже решил выйти, и мы заняли одну позицию на расстоянии пары метров друг от друга.
Живо к дому! скомандовал Эд таким голосом, каким обычно орут на новобранцев сержанты в военных фильмах. Иди сам или ползти заставлю! и тут же выстрелил, целясь перед ним. Бутылку не выпускай! Проверьте улицу, обратился он ко мне уже совершенно другим тоном.
Я колебался. Хотелось выспросить у последнего оставшегося в живых, кто их нанял, почему все это происходит и сотню других вопросов. Но если вдруг кто-то сидел в машине, он мог обнулить результаты допроса парой метких выстрелов.
Поэтому я нехотя вышел на улицу, пустынную и безлюдную, и проверил автомобиль, припаркованный у забора. Никого внутри не было, и я поспешил обратно, чтобы успеть задать так интересующие меня вопросы, но в одну секунду, когда я уже собирался открыть рот, раздалось сразу три звука.
Сперва выстрел, сразу же, одновременно с ним звякнуло стекло, жалобно и коротко, а потомхлопок. И моментально округу пронзил душераздирающий вопль, который оборвался еще одним выстрелом далеко не сразу.
На моих глазах объятое пламенем тело упало на траву. Дом полыхал факелом, вовсю трещал и заметно просел.
Зачем?
За Данила, глухо ответил Эд. Простите, Максим Леонидыч. Я знаю, что вы хотели бы спросить у него кое-что, но по своему опыту говорю вам: такие люди ничего не скажут.
Пока он объяснялся, дом окончательно накренился и рухнул набок, завалив горящими деревяшками скорую помощь. Эдуард некоторое время смотрел на то, как обгорают пластиковые детали кузова, а потом, не поворачиваясь ко мне, медленно произнес:
Теперь нам не придется возвращать его домой.
Домой! А у меня теперь дома и вовсе не было! Только неопределенность и фальшивая личность в Империи.
Глава 6. Весьма глубокий кризис
Похоже, что в привычном мне мире я лишился всего. Машина наверняка уже ржавеет на какой-нибудь штрафстоянке. Дом сгорел дотла. От прежней жизни ничего не осталось, потому что я не мог толком поддерживать дружеские связи с прежней компанией. Да и моя пропажа на несколько недель явно не способствовала сохранению рабочего места.
От догорающего коттеджа мы отъехали на легковушке, которая привезла пятерку наемников. Раз они дружно решили отправиться на тот свет, как заключил Эд, транспорт им больше ни к чему. Поэтому мы реквизировали автомобиль, повозившись приличное время со взломом замка зажигания.
Ехали молча, каждый думал о своих потерях. Я не решался завести новый разговор, предпочитая дождаться встречи с Павлом. И все же кое-что мне удалось уточнить. Мы вывернули на восток и некоторые догадки подтвердились, стоило мне спросить. Эд вез меня на территорию Любецкого поместья. В моем мире там не было ничего, кроме почти что заброшенной деревушки и такой же церкви.
Реально существующее в Империи поместье выглядело немногим лучше, но деревушки вокруг были куда живее. И комарья побольше. Пока что.
Мы мчали по трассе, окруженной деревьями, и я погрузился в размышления относительно все того же поместья, как вдруг Эд подал голос впервые за пятьдесят километров пути:
Мощные у вас автомобили. Но тесные, резюмировал он свои впечатления от наших машин. Четыреста седьмой к этому моменту летел далеко за сто тридцать.
Должны же быть в нашем мире какие-нибудь преимущества, хмыкнул я и на этом разговор закончился.
Куда без этого! Хотя бы ваши машины быстрее наших.
Нашив смысле, чьи? уточнил я.
Вашей страны.
Это французская.
Что?? После моих слов Эд едва не выпустил руль.
Но и наши стали делать не хуже в последние пару лет, поспешил добавить я. Интернационализм, международные платформы и единые компоненты. Сложно это. Нельзя сказать, что машина полностью российская. Или французская.
А-а, озадаченно ответил он и сосредоточился на вождениивысокая скорость его сильно напрягала, но я заметил, что на спидометр Эд и вовсе не смотрит.
Почему так далеко? поинтересовался я, чтобы сменить тему на более безопасную. Ведь все равно возвращаться в Университет. Зачем переноситься за пределы города?
Так решил Пал Романыч.
Универсальный ответ. Так сказали. Так велели. Так попросили или заставили.
Хорошо, уточню еще и это, мрачно заметил я. Просто времени жалко, уже час едем.
Скоро все решится.
Скоро превратилось в тягомотные часы перемещений. Если бы везде были такие же добротные дороги, то, быть может, мы смогли сэкономить еще пару часов. Но и это не сильно уменьшило бы наши затраты времени в пути.
Ковров стоял в пробках, а дорога, ведущая в сторону Любца, оказалась не лучшего качества. Эдуард безжалостно разбивал подвеску, а свет фар так и прыгал, выхватывая то кроны деревьев далеко впереди, то упираясь в кусты рядом с дорогой.
Место было выбрано не самое удачное, на самом деле. Я никогда не был любителем тихой охоты, но знал, что здесь, особенно в августе-сентябре, люди ходят в поисках грибов и ягод ничуть не меньше, чем вдоль дороги на Муром. Проще говоря, утром здесь многолюдно. О чем я не преминул высказать своему спутнику.
Все рассчитано до миллиметра, успокоил он меня. Кто здесь ночью ходит?
С этими словами он достал портер и, измерив меня взглядом, передал прямо в руки. Потом немного походил по округе, отыскивая место, запрограммированное в машине.
Сложностей с переносом имелось очень много. Я сам не понимал, как это все работает. Вероятно, на каком-нибудь квантовом уровне. Ведь я даже не мог представить себе, где находится другой мир с сохранившейся Империей. Что это: другая планета или просто что-то в других измерениях, не открытых до сих пор учеными?
Кроме этого, сам портерустройство личное. Оно направлено исключительно на транспортировку одного человека. Задержись на несколько лет, похудей или пополнейпроблем не избежать. Портер не будет воспринимать тебя, как свою цель. И опять же, никто не объяснил мне, как он работает.
Поэтому я предпочел дождаться, когда Эд найдет порталовальный энергетический контур, сыплющий искрами электричества. Кстати, пока он открыт, никто другой без портера, даже если будет находиться поблизости, не пройдет. Мощный удар током в лучем случае оставит без сознания.
Я уже проходил через это и все равно побаивался, как бы случайный заряд не оглушил меня. Но Эд кивнул и шагнул в портал первый. Не медля ни секунды, я отправился за ним.
Подвальные помещения Университета встретили нас привычной сухостью и теплом. В этот раз напарник провел меня к выходу гораздо быстрее. В первый раз мы очутились здесь с Анной и она сама будто не знала, куда идти.
Теперь же, выбравшись в фойе, я уже не смотрел ни на лепнину, ни на обилие скульптурвремени не было. Да и желания тоже.
От Университета мы прошли несколько кварталовЭд объяснил это тем, что оставить свой транспорт сразу напротив было бы слишком подозрительно. На мои вопросы он отмахнулся стандартноПавел скажет.
Плод имперского автомобилестроения по их стандартам имел оптимальную ширинучуть больше двух метров. Об этом Эд сообщи сразу же, как только пальцы его легли на удобный руль.
Машина и правда была просторной. Большой, тяжелойно просторной и удобной. Разместиться внутри с комфортном могли люди с куда более плотной комплекцией, нежели я.
Ехала она, конечно, медленнее, чем мне бы хотелось, но зато ночью даже небольшие улицы были свободны. Не говоря уже о магистралях. Ревя двигателем, автомобиль «мчался» со скоростью не больше восьмидесяти и я тут же вспомнил улучшенный хэтч, которым владел Алан. Сейчас нам бы такой не повредил.
О том, что в кромешной тьме мы добрались до поместья, не стоило и говорить. Суммарно наш путь со всеми перемещениями занял около семи часов. Для меня этот промежуток времени занял настоящую вечность.
Быстро, да? саркастически спросил я Эдуарда, когда он заглушил двигатель, остановив автомобиль рядом с покосившейся аркой.
Пожалуй, ответил он уклончиво, словно забыв добавить слово «да» или «нет»
Зато до самого особняка мы добрались за пять минут. Я отлично помнил дорогу и провел Эда до крыльца.
Разве дома никого нет? спросил я, осматривая окна. Нас никто не ждет?
Ждут, успокоил он. Пал Романыч здесь, мы с ним договорились и даже успели.
Успели к чему?
Почти полночь, Эдуард покрутил диск часов и тот тут же на пару секунд засветился в полнейшей темноте.
Он сделал еще несколько движений, сияние усилилось и циферблат превратился в настоящий фонарик. Ярко вспыхнув, он быстро погас. В доме открылась дверь и первое, что я увиделпоблескивающие часы на запястье.
Все в порядке, Эд первым пошел к дому. Это Павел.
Подойдя поближе, я убедился, что у меня в доме действительно шпион, который по факту должен защищать принцессу Анну от всяческих посягательств. Только вид у него был измученный и крайне усталый.
Рад тебя видеть, его пальцы с силой впились в мое плечо. Я боялся, что тебя вывели из игры насовсем. К счастью, ты оказался непрост. Твоя история с принцессой Анной переросла в весьма глубокий политический кризис.
Глава 7. Сплошная политика
Мы включили освещение почти во всем доме и прошли в гостиную. Настроение у меня было таким, что обилие голов животных по стенам давило и создавало абсолютно неуютную атмосферу для беседы на любые темы. К тому же Павел, как оказалось, решил выложить мне всю подноготную, не успел я даже начать задавать вопросы.
Где Данил? первым делом спросил шпион и услышав ответ, помрачнел еще больше.
Одет он был в неброский дорожный костюм, дополненный легким шарфом. На улице и правда было совсем нежарко, особенно после адского августа. Мне живо представилось, как Павел Трубецкой перемещается, прикрывая лицо плащом.
Я так и знал, что хороших новостей будет совсем немного.
Мне бы очень хотелось услышать наконец, что за фигня здесь происходит.
Максим, Трубецкой высказался очень строго, то, что ты называешь фигней, во многом касается всей Империи, а не только семьи Романовых в целом. И уж тем более не ограничивается одной только Анной. Я надеюсь, что ты это понимаешь.
Я лишь привык к тому, что меня постоянно держат в неведении, выпалил я. Особенно ты! И посмотри, к чему это привело? Из меня такой же барон, как и Эдабалерина!
Эдуард громко фыркнул и поскреб щетину. Да уж, балерина из него вышла бы крайне монструозной. Трубецкой переглянулся со своим помощником. Я заметил это и тут же напомнил:
На все мои вопросы он тоже ссылался на тебя. Поэтому я прошу тебя дать мне ответы. Загадок слишком много, а раскрыл я всего лишь одну.
Какую? мгновенно задал вопрос Павел.
Принцесса одна. Нет никакого двойника, поделился я со шпионом полученной информацией. Нет и никогда не было. Она все помнит.
Но вопросов из-за этого меньше не становится, ноздри его раздувались от гнева, но в остальном Павел Трубецкой держался очень спокойно.
Я бы хотел, чтобы их стало меньше у меня, выразительно намекнул я. А то, понимаешь ли, одни люди мне говорят, что в Империи все чудесно. Но я понимал тогда и вижу сейчасчудес не бывает. Не может существовать чего-то идеального само по себе.