Пеплу же столько близко этих летающих монстров видеть пока не приходилось. От непривычного зрелища и полноты чувств он едва не выругался, но вовремя вспомнил о «вычитании», опасливо глянул на ресса и гаденько ухмыльнулся. После чего предпочел выразить восторг по другому поводу:
Папенька, Пепел защебетал вроде и негромко, но очень отчетливо, так, что его голос услышали все собравшиеся под навесом. Посмотри, сколько здесь достойных молодых людей для нашей Лаис. Прям, как ты мечтал.
Над ожидающей посадки публикой повисла секундная тишина, а потом послышались сдержанные смешки, хмыканье и покашливание. Впрочем, господа и дамы быстро спохватились, вспомнили о приличиях, и как ни в чем ее бывало вернулись к прерванным разговорам, лишь изредка кидая взгляды в сторону зардевшейся Лаиссы.
У девушки покраснели не только уши, но, кажется, даже пяткиона едва сдерживалась, кусая губы. Хорошо хоть никто не сообразил, что не от смущения, а от готового вырваться хохота. Ну никаких сил не было в этот момент смотреть на Ретена, внезапно осознавшего, что «на выданье» это вообще-то не возраст, а состояние. Такое, когда девушку замуж выдают.
Сестричка же, ставшая причиной столь пикантного, но очаровательного конфуза, вдруг поняла, что ее услышали и ткнулась носом в плечо отца, прячась от всеобщего внимания. Сценка выглядела совершенно умилительной и опять же вызвала массу улыбок. А вот Лаис поймала на себе несколько взглядов весьма далеких от умиления, но зато крайне заинтересованных. Перехватил эти взгляды и Ретен, тут же закаменев лицом.
И никто кроме ресса не услышал, что именно девочка бормотала уткнувшись в его сюртук:
Ну же, папенька, быстро делай морду попроще. Ты должен чувствовать себя польщенным таким вниманием к своей дочурке. Оооочень польщенным.
Ретен тут же осознал еще односчет к этому засранцу у него будет длинным. Оооочень длинным. И отчитываться по нему тот будет долго и болезненно.
Пеплу невероятно повезло, что как раз в этот момент объявили посадку.
Внутри гондола одного из самых больших и роскошных дирижаблей империи поражала до оторопи. Вдоль обоих бортов тянулись длинные, полностью остекленные смотровые палубы, уставленные удобными креслами и диванчиками и заполненные прогуливающейся публикой. Среди пассажиров ловко сновали официанты, разнося легкие закуски и десерты Прошел, здороваясь со всеми капитан Из широко открытых дверей кофейного салона слышались звуки рояля, во что здесь практически невозможно было поверить В общем, жизнь била ключом. Или, скорее, изысканным фонтаном.
Чтобы попасть на этот уровень, пришлось сначала пересечь грузовой отсек, расположенный палубой ниже, где аккуратными рядами вдоль бортов были расставлены штабеля ящиков со срочными грузами. А выше находилась еще одна, третья палуба, с отдельными каютами. Заказывая билеты, Ретен озаботился и двумя смежными спальнямилететь им предстояло пол суток.
Лаис, после представления, устроенного Дари на посадке, внезапно обнаружила себя крайне популярной особой. Трое нет, уже четверо молодых людей неотступно кружили рядом, поглядывая на девушку с интересом, а друг на друга с неприязнью. И Ретен понялпроблемы будут. Собственно, они уже есть. Еще двое щеголей, подкручивая усики, акулами заходили на них со стороны обеденного зала.
И нервы у «папеньки» не выдержали:
В каюту! прошипел он обоим своим «дочуркам», подгоняя их к лестнице на третью палубу.
Пеплу в этой короткой фразе почему-то послышался зловещий шорох вытаскиваемого из штанов ремня. Или не послышался.
Молодец! Ретен потрепал Дари по вихрам, едва за ними захлопнулась дверь каюты.
Тот довольно хмыкнул, закидывая подальше на постель чепчик, который стянул с головы прямо на входе.
Ээ?Лаис, вообще-то готовая разнимать драку, ничего не понимала.
Мальчик прекрасно поработал на нашу безопасность. Ретен с видимым облегчением рухнул в кресло и вытянул ноги. Все-таки рана еще давала о себе знать, да и ребра у него после серьезной нагрузки пока побаливали.
Но нас же из-за него запомнили? по прежнему недоумевала девушка.
Нас и должны были запомнить, кивнул ресс. Когда начнут искать и выйдут на след, оборваться он должен в Грансе, а не здесь.
«Когда»? Лаис начала понимать ситуацию, но пока еще не до конца.
Да, именно «когда», а не «если», тут никаких сомненийлегко нас не отпустят. И Дари просто умница, он все сделал как надои в отеле, и во время посадки. Нас заметили, причем так, что теперь уже точно не забудут.
Угу, поддержал его Пепел. А пропадать с концами мы будем уже в милом курортном Грансе, кишащем приезжими, как шавка блохами. Есть идеи каким образом?
Опять отель? вопросительно подняла брови Лаис.
Не-а, покачал головой Пепел, не пойдет. Во-первых, времени мало. Вселяться на пол дня, да еще и без ночевки, это как махать флагом из портков нашего рессавнимание гарантировано. А во-вторых гостиничную прислугу хрен проведешь. Кто куда въезжает и кто откуда выезжает они задницей секут.
Так значит в «Шаре и короне» нас тоже?..
Разумеется. А ты сомневалась, сестричка?
Вообще-то надеялась. Порт рядом, много постояльцев, смена в отеле поменялась Думала, затеряемся.
Вряд ли, скептически хмыкнул Пепел. Даже учитывая все этовряд ли. Так что нет, гостиница для нас не вариант. Нужна другая идея.
Есть, кивнул ресс. Другая идея есть. Но обсудим мы ее позже.
Ну позже, так позже, не стал настаивать мальчишка. Только умоляю, пусть в этой идее для меня обойдется без чепчика. Ненавижу!
Разумеется, Дари. Девочки из вас получились замечательные, но они свое уже отыграли и в Грансе со сцены сойдут.
А тогда что мы обсудим прямо сейчас? проявила понимание Лаис.
То, что не успели в Прауте.
Девушка, напряглась, подозревая, что предметом обсуждения могут стать ее шалости с бочкой, но ошиблась.
Документы того хорька? откликнулся Пепел.
Именно. Документы. Вторая папкаотчеты по использованию измененного.
Странная формулировка, удивилась Лаис.
Нормальная, пожал плечами ресс. Измененные они же не совсем люди. Они как инструмент. Их делают. Делали, верней. Какникто больше не знает.
Делали? А теперь нет? Они что, бессмертны?
Никто не знает, повторил он.
Отец собирался выяснить, вмешался Дари.
Да, подтвердил Ретен, но не успел.
В смысле? Как только он взялся за это, так его и подставили? Не думаю, что нужна ищейка, чтобы сделать из этого нужные выводы, с удивлением глянула на него девушка.
Сделали, конечно сделали, кивнул ресс. Потом. Вот только было уже поздно.
Для негода, жестко припечатала Лаисса. А для нас в самый раз. От этого мы и начнем. Что его насторожило? Почему он вообще полез ворошить тот муравейник?
Твари слишком часто стали ему попадаться. Варан подозревал, что кто-то из кукловодов играет против него. Или готовится сыграть.
Стоп. Ищейка внутри Лаис на этих словах сделала стойку.
Все замерли и даже дышать перестали, опасаясь ей помешать.
Не то Не так Нет! внезапно встрепенулась она, сообразив, наконец, что ее зацепило во фразе ресса. Не вокруг него много. Их вообще стало много, если даже в Прауте появился один из них.
Она задумалась еще на несколько секунд, а потом словно очнувшись посмотрела в глаза сначала Ретену, потом Эрдари.
Их не делали. Их делают. Сейчас. Дари, то, что похоронено в твоей башкеоб этом. Потому ты им так нужен. Точнее наоборотне нужен. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы такая информация всплыла. Потому они и всполошились. И десять лет держали здесь эту тварь именно поэтому. Думай, мальчик. Ты должен знать!
Возможно, все-таки архивы? вмешался Ретен. Может, Варан как-то сумел к этим изготовителям подобраться? И оставил записи? Или бумаги на эту тему?
Тогда думай ты, развернулась к нему девушка. Сам.
Понимаешь, когда ты сказала, что начальник меня от чего-то берег, то была права. Я это теперь очень хорошо вижу. Слишком часто в последнее время меня отправляли с поручениями ну, скажем, не моего уровня. Лишь бы подальше. Но думать я конечно все равно буду.
По крайней мере, теперь не придется тыкаться вслепую. Знаем, что искать, Лаис попыталась не утратить оптимизма.
Слабое какое-то утешение получается, хмыкнул Дари.
Что опять голодный? обернулся к нему ресс.
Почему? насторожился Пепел.
Невеселый потому что.
Точно! обрадовался мальчишка. Ужинать пошли. У них из кухни такими ароматами несло, что я слету готов был наняться туда тарелки мыть.
Языком? хихикнула Лаис.
Конечно. Чем же еще? Дари рванул к двери, на ходу натягивая ненавистный чепчик. Ради здешних деликатесов он готов был вытерпеть и не такое.
Вечер продолжился и после ужина, который и вправду оказался выше всяких похвалв таких делах нюх Пепла не подводил никогда. Программа развлечений оказалась приятной, насыщенной и ненавязчивой. Для начала вниманию публики было предложено выступление некоей знаменитой оперной дивы, имя которой большинство присутствующих услышали явно впервые. Впрочем, прекрасно поставленное контральто никого не разочаровало, и следующий пункт программытанцы, тоже смог похвастаться вниманием довольных пассажиров.
Именно к танцам выяснилось, что популярность Лаис не только не угасла, а наоборот, достигла немыслимых высот. Видать, скучающей публике нечем было себя занять кроме сплетен, вот они и посплетничали. От души. О хорошенькой провинциальной невесте, ее забавной сестре и деспотичном папеньке на дирижабле знали уже абсолютно все. И теперь вокруг девушки увивались не четыре, а добрых полтора десятка кавалеров разной степени потертости, решивших, что это совсем не плохой способ скрасить путешествие.
Лаис, поначалу ошалевшая от такого внимания, в итоге тоже решила им подыгратьдабы не выходить из роли. А заодно подразнить Ретена, пристально следившего за всем этим буйством с видом нахохленного коршуна.
Но больше всех наслаждался ситуацией Пепел: передавал сестричке любовные послания со стихами и приглашениями; распределял танцы; таскал следом веер и сумочку; приносил сладкую воду и пирожные, разумеется, не забывая о себе, и устраивал еще целую кучу полезных и крайне забавных вещей, причем одновременно. А самое главное, старательно и подробно докладывал обо всем «папеньке», про себя делая ставки, когда же тот все-таки сломается и пойдет эту влюбленную кодлу резать.
Вечер еще не закончился, а девушка уже имела в коллекции два предложения руки и сердца, с десяток предложений сбежать от деспота-родителя прямо сейчас (видимо, на проплывающие мимо облака) и одно предложение письменноеот очень серьезного господинас вложенной крупной купюрой и обещанием гораздо большего, если прелестница согласится жить в его гостевом особняке. Последнее Ретена заинтересовало особенно, и было понятно, что здоровым этот серьезный господин с борта дирижабля не сойдет. Хорошо если живым.
Увы, но главный приз так никому из ухажеров и не достался. Ретен, в конце концов потерявший-таки терпение, сгреб обоих «дочурок» в охапку, вырвал из порочного окружения и запер в каюте. После чего все призы получил сам.
Пепла ресс сразу выставил в меньшую из спален, по идее предназначенную как раз для папеньки. И лицо у него в тот момент было настолько интересное, что Дари понял: если из-за его двери донесется хотя бы звуквычтут. Мгновенно и без размышлений.
Раскрасневшаяся, слегка навеселе Лаис, была необыкновенно хороша, а ревность лишь добавила особый привкус страсти Ретена. Он едва сдерживался, когда раздевал ее, чтобы не взять прямо так и не испортить момент. Ведь было все-таки нечто особенное в том, чтобы любить друг друга в небесах, и очень хотелось сделать эту ночь незабываемой. Так что он отнес ее сначала в ваннуюна руках, несмотря на боль в ране и суматошное сопротивление своего сокровища. Хотел сразу же включить для нее воду, но замер, почувствовав, что Лаис оказалась у него за спиной, тонкими пальцами расплетая косу и неведомыми чарами заплетая душу. Он мог видеть ее только в зеркалелегкую, нагую, с потемневшим от желания взглядом и это тоже было необыкновенно.
Потом он сам избавился и от одежды, и от личины господина Верена, шагнув к ней уже Ретеном, поймал в охапку и унес обратно в спальню. Где отпустил, наконец, себя на волю и брал свою Лаис с таким упоением, словно это было в первый раз. Не только между ними, а вообще, между мужчиной и женщиной. Чтобы чуть позже замирать от восторга и трепетной нежности, когда она брала его. Это была сказочная ночь. Как раз такая, какую они заслужили. А наступившее утро оказалось еще лучше.
И, демоны, наконец-то им никто не мешал!
Пепел, не на шутку впечатленный рессовой арифметикой, не рискнул будить их даже к завтракусходил в ресторан сам, где и перекусил за троих, всерьез объевшись нереально вкусным печеньем. Песочным.
Впрочем, через пару часов с роскошным летающим судном и всеми его чудесами пришлось расстатьсяприбыли. В Грансе сходили все пассажиры и отправляли вниз последние грузы: конечный пункт маршрута. Публика, спускаясь из гондолы, тут же попадала в здание вокзалав курортном и весьма популярном Грансе, в отличии от захолустного Праута, он был.
А одного серьезного господина прислуга выносила на рукахс ним случилась неожиданная неприятность. Ящики, принайтовленные на грузовой палубе, сорвались с креплений, как раз в тот момент, когда тот проходил мимо. Совершенно невероятное происшествие, никогда ничего подобного не случалось. Но еще более невероятным оно стало, когда сверху спланировала довольно крупная купюра, вообще непонятно откуда там взявшаяся.
Занятно, что серьезный господин, едва увидев этот полет, окончательно спал с лица и в панике отказался от помощи респектабельного бывшего военного, оказавшегося рядом. Впрочем, тот не обиделся и тут же предложил эту помощь своим очаровательным дочуркам, которые приняли ее с радостью. Особенно младшенькая, буквально повисшая на руке отца и трогательно шептавшая ему на ушко какие-то милые глупости. Но зрители этой забавной сценки весьма озадачились бы, услышав, какие именно.
Папенька, ты что творишь? шипел Дари, с трудом удерживая на лице вымученную улыбку. Хочешь, чтобы нас в участок загребли? Думаешь, там удобнее всего прятаться?
Нет. Хочу поучить кое-кого манерам.
Ыыывзвыл Пепел, но от мата удержалсядоговор есть договор. У тебя, что, пунктик, да? Насчет манер? Ладно, раз ты без этого совсем не можешь, тогда лучше меня учи. Так хоть надежда есть, что без каталажки обойдется.
Глава двадцать третья
Гранс поражал воображение.
Прежде всего толпой, колыхавшейся прибоем и перетекавшей по улицам этого города. Причем всегданезависимо от сезона, времени суток или погоды. Люди безостановочно и беспорядочно кружили огромным водоворотом между променадами, купальнями, кафешками, театрами и храмами. Было ощущение, что сюда набилась вся империя, плюс пара соседних государств в придачу. Мелькали зонтики, шляпки, цилиндры, перья, стразы Кричали зазывалы в дверях кафе и отелей Запахи из ресторанов мешались с вонью навоза и недалеких сточных канав. Под каждой из прогулочных колоннад наяривал что-то бравурное отдельный оркестр, явно поставивший себе целью заглушить остальных конкурентов а лучше бы вообще забить во всех смыслах
И центром этого бедлама была вокзальная площадь, куда первым делом попадали путешественники, выходившие из здания воздушного порта. Здесь толпа не просто текла, а бурлила, пенилась и клокотала.
Папенька, если мы не сумеем сгинуть в этом котле с концами, я сожру свой хре замечательный чепчик даже не запивая. Глаза Пепла сияли неземным восторгом. И продолжали сиять, когда он поймал в собственной сумочке руку карманника и мстительно вывернул ему палецтот взвыл и поспешить свалить.
Тут еще и граница рядом, страшно довольным тоном, словно это было его личной заслугой, подтвердил ресс. Так что да, идеально.
Он одновременно придерживал за талию Лаисчтобы ее не утащило в толпу, и аккуратно отмахивался тростью от наседающего на них зазывалы. Девушка поправила шляпку, сбитую в пятый раз за последнюю минуту, и поинтересовалась:
А нам вообще куда сейчас?
Эм-мРетен сделал вид, что задумался, как насчет целебных ванн?