Гюннлёйгюр, осипшим от криков голосом произнёс он во внезапно воцарившейся звенящей тишине. По всей видимости, так звали толстяка, ну зачем ты так, а? Зачем подставился так по-дурацки, дружище?
Jävliga полупросипел-полупробулькал в ответ тот, jävliga ремни. Усохли
Я глянул ему в лицо, и хотя здоровяк ещё мгновение назад был жив, пускай и при смерти, но сейчас я сразу понялон умер. Председатель профсоюза докеров закрыл ему остекленевшие глаза.
Они, удивительно тихим голосом произнёс он, поднимаясь на ноги, мне за него заплатят. И принялся уверенными движениями перезаряжать дробовик, добивая его магазин новыми патронами, поданными полуэльфом.
Будь уверен, кивнул кавдорский тан, они заплатят полной мерой.
И первым взялся на запорный штурвал двери, ведущей в особый отсек «Милки».
У боен и полевых госпиталей есть свой особый запах. В нём смешиваются вонь крови, пролитой на пол, открытых ран, спирта, который льётся так же обильно, как и кровь, но главноеэто неуловимый запах страха. Скот осознаёт близость смерти, и их страх, животный ужас пропитывает помещение. Люди боятся смерти, увечий, первобытный ужас остаться калекой вытесняет воздух из госпитальных палат, где врачи режут раненых, поступающих прямо из траншей.
Именно этот запах встретил нас в особом отсеке «Милки». Несмотря на то что он поражал своей чистотойбелыми стенами, аккуратно застеленными простынями столами, под которыми бугрились тела, идеально вымытым полом, я всей душой прошедшего войну человека ощущал родство этой проклятой всеми святыми комнаты с полевым госпиталем. Или бойней.
Единственным чёрным пятном в отсеке, заполненном металлическими столами и шкафами с какими-то алхимическими препаратами и хирургическими инструментами, был ещё один эльф, облачённый в похожий на плащ длинныйдо пятхалат и перчатки из тонкой кожи. Всё его облачение было полуночного цвета. Он поднял на нас взгляд, как только мы вошли в особый отсек. До того эльф склонялся над столом с откинутой простынёй, работая скальпелем над лежащим там одурманенным человеком.
Этот ampamaita не сумел остановить вас, с нескрываемым презрением произнёс сидхе. Он аккуратно положил на стол скальпель. Но с другой стороны, весьма интересное пополнение для моей коллекции.
Он направился к нам, проходя мимо столов с лежавшими на них под белыми простынями людьми и орками. Я не знаю точно, сколько из них уже подверглись жутким изменениям под скальпелем этого чудовищного хирурга, однако работа его была далека от завершения. Слишком уж много народу оставалось в рабских трюмах проклятого корабля.
Ты считаешь, что можешь справиться с нами. Знакомая уже нехорошая улыбка скривила губы кавдорского тана. Твой приятель с той стороны двери пытался купить нас, потому что был слаб и не уверен в себе
Я не опущусь до такой низости, ответил эльф. Здесь хватит столов на всех вас.
Тан улыбнулся шире и сделал знак искупителямоба тут же принялись быстро нараспев читать песнопения, похожие на молитвы, но с совершенно незнакомыми мне словами. Председатель профсоюза докеров и полуэльф открыли огонь, направив на эльфа оружие и поливая его свинцом и белым фосфором. Однако всё это заставило сидхе рассмеяться. Он по-прежнему шагал к нам, не обращая внимания на смертоносные заряды картечи и длинные очереди «Принудителя».
Глупцы, произнёс эльф, и жалкие варвары. Вы уничтожаете мою работу, и за это я накажу. Мой скальпель обратит вас в жалких, бесполезных тварей
Turn, hell-hound, turn! выпалил кавдорский тан. I have no words: my voice is in my sword: thou bloodier villain than terms can give thee out!
Сильные слова из чужого мира, признал эльф, чуть замедлив шаг, но не остановившись. Но они слабы против меня.
Он вскинул руку, меж пальцев сверкнули лезвия скальпелей и ланцетов, и метнул хирургические инструменты в нас. Мгновенно замолчало оружие председателя профсоюза и полуэльфа. Они повалились на палубуладони их оказались пришпилены к рукояткам оружия. Бритвенно-острые лезвия попали в нервные центры на руках и ногах, буквально парализовав обоих. Меня спасла нательная бронявот только батарея перегорела окончательно, оповестив меня об этом волной жара в области поясницы. Я быстро отцепил бесполезную батарею, пока она не начала прожигать одежду, и бросил на пол. Оба искупителя легко перенесли атаку, лишь начали громче читать песнопение. Сам же кавдорский тан бросился на эльфа, продолжая на бегу скандировать стихи на языке из другого мира.
Yet I will try the last. Before my body I throw my warlike shield. Lay on, Macduff, and damn'd be him that first cries, 'Hold, enough!'
Он налетел на эльфа, нанёс ему несколько стремительных ударов короткими мечами, выхваченными из ножен за спиной. Однако сидхе оказался умелым противникомон отбил все атаки. Когда же кавдорский тан попытался повторить приём с ударом в горло, эльф просто перехватил его руку в локте и сильно сжал длинные пальцы.
Danna! выкрикнул эльф, и нам на плечи словно стотонные плиты обрушились.
Меня пригнула к самой палубе невероятная тяжесть. Застонали от боли председатель профсоюза и полуэльф. Оба искупителя замолчали, захлебнувшись словами песнопения. И лишь кавдорский тан пытался противостоять эльфу. Они замерли друг напротив друга, взгляды их скрестились подобно клинкам. Сейчас их битва шла на совсем другом плане, и это давало мне шанс.
Despair thy charm; and let the angel whom thou still hast servedедва слышно шептал кавдорский тан. Эльф в ответ лишь натянуто улыбался.
Мне же оставалось только ждать. Ждать, пока заработают улучшения, внесённые в моё тело королевскими алхимиками. Перестроенный под их чутким присмотром мой организм начал менять состав крови, и теперь она разносила по телу вещества, делающие меня временно невосприимчивым к магии. За это придётся платитьи дорогой ценой, однако сейчас именно эти улучшения спасали мне жизнь, медленно убивая тело.
Я сумел нащупать рукоятку «Фромма» и вытянуть пистолет из кобуры. Каждое движение отзывалось жгучей болью, словно по жилам струилась не кровь, а кислота. В определённой степени так оно и было, но я старался не думать о том, какой вред наношу сейчас своему организму. Не поднимаясь с палубы, я перекатился на бок и нацелил оружие на эльфа. В последний миг он понял, откуда грозит опасность, и обернулся ко мне. Лицо его не вытянулось от страха, как у того сидхе, что я пристрелил по ту сторону двери. Он попытался остановить меня, но помешал кавдорский тан. Стоило только эльфу ослабить давление, как правая рука тана подобно атакующей змее выстрелила вперёд и сильные пальцы сжались на горле эльфа. А в следующий миг я нажал на спусковой крючок.
Я выстрелил всего один разслишком дорогими были пули, заряженные во «Фромм», да и достать мне их было негде. А вот нужда иногда бывала, и обычно от этого зависела моя жизнь. По той же причине стрелял не в голову, а в грудь. Пуля вошла в тело эльфа рядом с сердцемя мог заслуженно гордиться этим выстрелом. Внутри же она разлетелась на сотни осколков, выжигающих магию и саму жизнь из эльфа. Особые экспансивные боеприпасы, выданные мне ещё во время войны, которые я «позабыл» сдать после очередного задания отлично подходили для убийства маговне только эльфийских, а вообще всех. Точно не знаю, чем именно начинены патроны, но любого волшебника они разят наповал. Главное, попасть в корпус или в голову.
Сидхе постоял пару секунд, а после обвис в железной хватке кавдорского тана, будто разом лишился всех костей. Тяжесть, давившая на нас, пропала. Я откинулся на палубу, не забыв сунуть «Фромм» обратно в кобуруне хватало его ещё тут потерять. Организм перестал насыщать кровь алхимической отравой, противостоящей магии, и боль отпускала, хотя и куда медленнее, чем мне бы хотелось.
«Гром и молнии в порту» гласил заголовок «Розалии сегодня». Я сидел с утренней газетой в любимом кабачке на углу Орудийной и Кота-рыболова. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, но внутри это вряд ли кто-то заметил. Безымянный кабачок располагался в полуподвале, а окна его были такими грязными, что тусклые электрические лампы горели с открытия и до закрытия. На сцене полная негритянка тянула унылые напевы родной Афры, вошедшие в моду через пару лет после войны, под аккомпанемент полурасстроенного фортепиано. Рядом скучал как обычно пьяный в стельку пожилой саксофонист. Перманентное опьянение, правда, никак не сказывалось на его мастерстве в обращении с музыкальным инструментом. Газету оставил на барной стойке какой-то студент, накачавшийся пивом до такой степени, что мне вместе с чернокожим здоровякоммужем певицы и сыном саксофониста, работавшим здесь вышибалойпришлось вытаскивать перепившего парня на улицу. Я сунул вышибале пятёрку из полученных от Вальдфогеля денег и попросил не бросать студента, посадить его в такси, когда мальчишка проблюётся. Вышибала был удивлён моей неожиданной щедростью, но ничего не сказал.
Я вернулся в кабак, где меня уже ждал долитый до краёв стакан виски, в котором медленно таяли небольшие кубики льда. Вообще, альбийцы очень правильно выбрали название для этого напитка«вода жизни» как она есть. Вот тогда-то и обнаружил газету, и обратил внимание на заголовок.
Ушлых газетчиков никто не пустил на пирс, да и весь порт перекрыли на пару дней, однако они, как всегда, всё пронюхали очень быстро. Я взял газету и принялся читать статью под броским заголовком.
«Трагедией закончилась рутинная проверка корабля в порту урба Марний. Как сообщают достоверные источники, сухогруз, предположительно под веспанским флагом, оказался захвачен анархистами, желавшими взорвать порт. Другой источник сообщает нашему корреспонденту о возможном следе Северной лиги. В пользу последней версии говорит присутствие в порту не только полиции и жандармерии, но и людей в штатских костюмах, распоряжавшихся, по словам источника, с хозяйским видом заправских контрразведчиков.
Достоверно можно сказать следующее: прошлой ночью, когда небо над урбом Марний сверкало молниями и сотрясалось от грома сухой грозы, со стороны порта доносились звуки, заставившие всех жителей окрестных районов вспомнить о войне. Звучали выстрелы из ручного оружия, а также очереди из пулемёта. Спустя час после начала перестрелки порт был закрыт силами полиции урба и жандармерии. До сих пор на его территорию никого из представителей прессы не допустили.
Как сообщили представители полицейского и жандармского управлений урба, в порту проводилась рутинная проверка сухогруза чиновником министерства трудовых резервов и миграции, которая внезапно переросла в потасовку с представителями профсоюза докеров, также присутствовавших при проверке. После чего невыясненными лицами был открыт огонь из огнестрельного оружия. Число пострадавших уточняется. Причины разгоревшегося конфликта остаются неизвестными. Полиция и жандармерия ведут расследование, о результатах которого представители обоих силовых ведомств обещали сообщить прессе. Роль контрразведки, если загадочные люди в штатском и в самом деле были контрразведчиками, остаётся загадкой».
Вот насчёт контрразведки газетчики ошибались. В штатском были люди из надзорной коллегии. Среди них мелькало и знакомое чёрное лицо инспектора Дюрана, однако я не стал тогда обращать на себя его внимание. Тем более что он явно увидел меня, вот только повёл себя так, словно мы не знакомы. Значит, тогда ему было так нужно. Наш разговор состоялся позднеесегодня днём, и я зашёл в кабак углу Орудийной и Кота-рыболова, чтобы обдумать сделанное мне предложение.
Пока я читал статью, певица закончила одну тягучую композицию и сделала пару затяжек сигаретой, поданной саксофонистом. Она кивнула ему и жестом попросила о перерыве, и тот заиграл сам, наполнив зал кабака звуками печальной мелодии. Певица вступит позднее, когда выкурит сигарету и сделает пару глотков из стакана с кукурузным виски безо льда. А пока саксофонист выводил замысловатые пассажи, наслаждаясь собственной игрой и опьянением.
Кого я не ожидал увидеть сегодня в кабаке, так это моего нанимателя. Инноценз Вальдфогель спустился по короткой лесенке и нашёл меня взглядом. Он подошёл к барной стойке и, щёлкнув по моему стакану, заказал себе то же. Бармен кивнул и налил ему ячменного виски, добавив пару больших кубиков льда.
Для началавот, протянул мне пухлый конверт Вальдфогель. Тут немного больше, чем мы договаривались. Премия за риск. Не ожидал увидеть вас на пирсе.
А я так и не понял, куда вы делись после того, как зазвучали первые выстрелы, ответил я, пряча конверт во внутренний карман пиджака.
Умение вовремя уйти с линии огня не раз спасало мне жизнь, усмехнулся Вальдфогель. И куда только делся тот неуверенный в себе чинуша, что пришёл ко мне в контору всего-то позавчера. Вальдфогель просто лучился самодовольством.
Певица на сцене наконец затянула новую композицию, под которую легко подстроились пианист с саксофонистом.
Говорите уже, Вальдфогель, бросил я, делая пару глотков виски и обнаружив, что стакан пуст. Вальдфогель щёлкнул пальцами, велев наполнить мой стакан за его счёт.
Что именно говорить? удивился он.
Зачем пришли сюда, пожал плечами я и, опережая его возражения, начал перечислять доводы:Вы нашли меня в баре, хотя могли бы зайти завтра в контору. Дали денег больше, чем мы договаривались, хотя не производите впечатления богатого человека. Не спросили отчёта о накладных расходах. Да и кроме того, достаточно взглянуть вам в лицо, чтобы понятьвы пришли ко мне не только чтобы расплатиться. Так что выкладывайте, с чем пришли. Если честно, у меня большие планы на сегодняшний вечер.
Тут я не кривил душой. Я был при деньгах, а значит, мог позволить себе произвести впечатление на одну особу, к которой собирался заглянуть, как только соберусь с духом.
Я и в самом деле хочу предложить вам кое-что, кивнул Вальдфогель, но не от своего лица. Дело в том, что в этом деле я выступаю как проводник чужой воливоли некой организации отставных офицеров, раскиданных по разным министерствам и ведомствам королевства. Вы сами видели, чем занимались проклятые эльфы на борту «Милки», надеюсь, вы поняли, что они творят.
Обычная для этих существ вивисекция, не стал вдаваться в подробности я. Тащить толпы народа за Завесу, отгораживающую их земли от остального мира, сложно, вот и нанимают беспринципных капитанов, чтобы проводить опыты на борту их кораблей.
А вот тут вы ошибаетесь, торжествующим тоном заявил Вальдфогель. Тела людей и орков, над которыми проводили опыты на «Милке», уже вскрыли, и результаты показывают, что этозакладки. Их бы нашли в порту выброшенными на берег (кто придаёт таким вещам значение?) и зарыли в общей могиле. А во время войнывы же понимаете, что новая война не за горамиони бы восстали по приказу эльфийских магов. Да не простой нежитью, а могучими тварями со встроенным в тело оружием. Прямо у нас в тылу, по эту сторону крепостных стен. Вы понимаете, что это значит.
Я лишь сделал глоток виски и покачал головой.
Я не лезу в политику, Вальдфогель.
Эльфы готовятся к войне, вспылил тот, а что делаем мы? Сидим на месте. Ищем деньги на армию и флот. Сокращаем бюджет городов-крепостей. Даже этот акт неприкрытой агрессии решили замолчать. А почему? Потому что обнародуй егои это равносильно объявлению войны. К которой, по мнению правительства, наше королевство и весь Священный Альянс сейчас не готовы. А когда будут готовы, я спрашиваю? Когда наши урбы заполнят вот такие закладки?
Он, как и все ему подобные, смотрел не туда и не видел главной проблемы. Его интересовали закладки, а надо бы подумать о железном прикрытии «Милки» на самом верху. Вот Дюран подумал и сделал мне интересное предложение.
К слову, установлены личности всех погибших эльфов, продолжил Вальдфогель. Два вам ничего не скажут, вот руководил ими один из младших князей Багровой листвы.
Знаете, я тут подумал, Вальдфогель, невпопад ответил я, мы живём во времена посредственностей. Я помню, что творили на фронте эльфийские князья, а теперь с одним из них справились несколько человек. Раньше для этого нужна была рота штурмовиков и пяток наших магов минимум. Видимо, правду говорят, что лучшие остались в траншеях, а выжили посредственности вроде нас.
Может быть, потому, что мы лучше умеем приспосабливаться, поддержал меня Вальдфогель.
Может быть, кивнул я, может быть.
Певица на сцене принялась притопывать, отбивая каблуком ритм, под который подстроился пианист. Саксофонист же отложил инструмент и приложился к стакану.
Если вы пришли меня вербовать в «Союз фронтовиков» или как бы ни называлась ваша организация, то зря потратили время. Я простой частный детективи не желаю впутываться ни в какие заговоры.
Вы читали статью на второй странице? спросил у меня Вальдфогель.
Я глянул на заголовок, и мне всё стало ясно: «Северная лига вооружается. Новая война не за горами?». Читать саму статью смысла не было.
Ваши люди есть и в «Розалии сегодня». Я отложил газету. Что ж, не самая неожиданная новость. Но скажите, Вальдфогель, отчего вы не пошли к людям из вашей организации, когда вам запретили проверять «Милку»?