Хозяйка музейного мира ориентировалась по карте в голове, Люба же посматривала на схему в руках. Сначала они посетили сорок четвёртый зал, из которого украли «Красавицу» Кустодиева, потом посмотрели на стены сорокового зала, потерявшего «Девочку с персиками» Серова, затем постояли в тридцать седьмом зале, откуда умыкнули «Вечерний звон» Левитана, под конец потоптались в тридцать пятом зале, лишившемся «Московского дворика» Поленова.
Криминалисты уже были здесь вчера, сухо пояснила Ирма Нормановна, со странным выражением лица глядя на пустое место на стене, где еще сутки назад висел шедевр лирико-философского творчества известного русского художника. Снимали отпечатки пальцев этого человека. Тоже запросили записи со всех камер.
Уверена, что они найдут злоумышленника, сказала Люба таким неуверенным тоном, что директриса невесело хмыкнула, дёргая костлявым плечом.
Они поднялись на второй этаж. Люба испытывала странные ощущения, шагая по непривычно тихим безлюдным залам, освещённым приглушённым светом. Ей было как-то не по себе.
Они начали с седьмого зала, миновали восьмой и девятый, какое-то время постояли в десятом. Люба тупо смотрела на огромную пустую раму, оставшуюся от «Мессии». Осмотрела громоздкие надёжные кронштейны, удерживающие махину. Провела пальцем по ровно отрезанному краю холста.
Чем он вырезал полотно?
Я не знаю, как это называется, глухо ответила Ирма Нормановна. Вам нужно посмотреть запись. Я я не знаю, что это такое и как оно работает
Он оттащил его в одиночку?
Да, вот туда, палец начальницы указывал на переход в девятый зал, но на лице застыло очень странное выражение.
Смотрительница девятого?..
Ничего не видела, резко закончила женщина.
Забавно, мрачным тоном заметила Люба. Пожалуй, я с ней побеседую, конечно. Но что-то мне говорит, что она ничего не сможет рассказать.
Они пошли дальше. Директриса молча указывала на пустые места на стенах, Люба сверялась со схемой. Ни в одном зале они не останавливались, но под конец задержались в двадцать восьмом, где раньше висела «Боярыня Морозова». Люба рассматривала громоздкую раму и всё думала и думала. И пока совершенно не понимала, как преступники (а она всё же была склонна полагать, что тут действовала группа лиц) смогли скрыться с заметной добычей, оставшись незамеченными.
Они вернулись в кабинет начальства. Люба посмотрела на часы.
Теперь давайте всё же прогоним через аппарат всех оставшихся смотрительниц, решила она, хмурясь. Пусть из их залов ничего не пропало, но кто-то же всё-таки мог что-то заметить или услышать.
Наверно, мог, с заметной долей скепсиса ответила Ирма Нормановна, но всё же вызвала первой работницу из девятого зала.
Люба потратила на общение с персоналом ещё два часа, но ничего нового или важного так и не узнала. Кроме одной детали.
Так вы говорите, что видели кого-то? спросила она у полноватой старушки, отвечающей за тридцать шестой зал.
Ну-у, не то чтобы видела. Но, как бы вам сказатьсобеседница наморщила и без того морщинистый лоб. Я стояла и смотрела на двух невоспитанных подростков, которые были в моей комнате. И тут услышала из соседнего тридцать пятого зала странный стук.
Стук? Люба прищурилась. Какого рода?
Ну, как будто кто-то уронил телефон на пол. У нас уже так бывало, что посетители роняют. Ну вот очень похоже было. И кто-то выругался.
М?
Ага, женщина сказала «блять»смотрительница смущённо кашлянула. Негромко вроде, но всё же Я возмутилась и решила сделать ей замечание. Но когда я подошла к проходу, то увидела только её спину в противоположном конце зала. И у неё что-то было в руках, точнее, под мышкой, но я не разглядела Но мне кажется, что это могла быть картина. Я её видела буквально полсекунды, не больше. И потом она вышла на лестницу.
Во что она была одета? Люба хищно подобралась.
Да в рвань какую-то! всплеснула руками старушка. Я даже удивилась, как её вообще пропустили в здание, раньше в музей ходили только приличные люди, а сейчас пускают кого не попадя
Не стоит обсуждать эту тему, ледяным тоном осадила её начальница.
Конкретнее. Какую рвань?
Да я же не успела толком рассмотреть, говорю же. Комбинезон, что ли Нет, скорее, джинсы И кофта красная, как они там называются сейчас Но что-то рваное или грязное как будто. А волосы светлые и длинные! Вот как у вас!
Интересная деталь. Так, а дальше?
Ну а что дальше. Тут вернулась Маринка, которая в том зале работает, она в тридцать седьмой отошла на пару секунд. Я вернулась быстро к себе. А спустя минуту Маринка и закричала, что картины нет И всё
Люба посмотрела на директрису.
Про эту женщину говорил Григорий Андреевич?
Про эту, про эту, с непонятным выражением лица ответила та.
Люба отпустила последнюю смотрительницу и на секунду прикрыла глаза. Так, с этим покончено, теперь осталось посмотреть кино. Но сначала надо узнать, как дела у ребят.
Словно ответом на её мысль открылась дверь, и показался Роман. Он хмурился и похрустывал пальцами, верхние две пуговицы рубашки как всегда были расстёгнуты и наружу лезла рыжая шерсть. Ирма Нормановна посмотрела на него с живым интересом и слегка зарделась.
Люб, мы всё, пробасил он. Я Настю отпустил, ей к ребёнку там надо куда-то.
Она встала и, делая страшное лицо, поспешила к двери. Только выйдя в коридор и тщательно прикрыв за собой дверь, девушка спросила шёпотом:
И как?
Да никак, пожал он широченными плечами и шумно вздохнул. Никто ничего не видел, не слышал, никакого отношения к краже не имеет.
Я почему-то даже и не сомневалась, что так выйдет, недовольно хмыкнула она, почёсывая лоб. У нас никаких концов, кроме мифического мужика в костюме и светловолосой женщины.
Зацепка? слегка удивился он.
Пока только голословное утверждение директора и начальника охраны. Чтобы убедиться в этом, теперь нам нужно просмотреть километры видеозаписей.
Пожрать бы, буркнул он. Ты-то у нас робот, ты можешь часами без еды херячить, а у меня режим.
И то верно, она посмотрела на часы и поразилась тому, что уже так много времени.
Люба открыла дверь:
Ирма Нормановна, скажите, пожалуйста, а как вы тут решаете вопрос с обедом?
У меня своё, из дома, чуть смутилась женщина. Да и у многих так же. Есть комната отдыха для персонала, там микроволновка и всё такое.
Давай, дуй куда-нибудь за борщом, блинами и пирогом с курицей, приказала Люба коллеге, и тот тут же сорвался с места и умчался вниз. Я предлагаю сделать небольшой перерыв для физиологических нужд, а затем сосредоточить наши усилия на просмотре видео. Надеюсь, они все уже готовы?
Уверена, что готовы, с заметной неуверенностью ответила директриса, хватаясь за рабочий телефон.
Люба отыскала туалет и умылась. Какое-то время она стояла перед зеркалом и смотрела на себя, хмурясь и испытывая недовольство. Всё не так Всё не то А правильное ли это решение? Стоит ли идти на такой шаг? Не пожалеет ли она потом? Хочет ли она этого на самом деле?
Так и не найдя в себе ответа, она вернулась к кабинету директрисы.
Где у вас комната для принятия пищи?
Пойдёмте со мной.
Они завернули в другой коридор и дошли до самого конца. За неприметной серой дверью обнаружилась весьма уютная комнатка с кухонной мебелью, микроволновкой, холодильником и тремя столиками. Несколько человек как раз сидели и торопливо обедали.
Сидите, сидите, велела им директриса, подводя Любу к микроволновке. Полагаю, что ваш коллега скоро обеспечит вас провизией, но вы пока при желании можете отведать бутербродов с сыром.
Спасибо, но я не хочу оставлять вас голодной, с холодной любезностью ответила Люба. Я пока присяду в угол, чтобы никому не мешать, и позанимаюсь с документами по другому делу.
Она взяла стул и уволокла его к окну. Несколько минут попереписывалась с Кириллом, который опять задумал на вечер что-то жутко романтичное и нуждался в её прибытии не позже семи часов. С лёгким сердцем Люба пообещала, что будет дома как штык и переключилась на новости.
Роман появился с шумом и едой. Бахнул контейнеры на стол и принялся колыхать рубашку, демонстрируя как ему жарко. Люба тут же села за стол и отдала должное кулинарному таланту повара. Работая ложкой, а затем вилкой, она напряжённо размышляла о странном деле, не замечая того, что происходит вокруг. Меж тем, кроме них в комнате осталась лишь директриса, которая как могла растягивала бутерброды в надежде услышать хоть что-то важное.
Нужно просмотреть ролики в том же порядке, как составлен мой список, выдала девушка наконец, не обращаясь ни к кому конкретно. И фиксировать время каждой кражи.
А может, лучше в порядке нумерации залов? подала голос Ирма Нормановна, мусоля в руке последний малюсенький кусочек хлеба со злаками.
Наверно, Люба встала, собрала пластиковую посуду и швырнула её в мусорное ведро под мойкой. Заодно проследим за его перемещениями и, может быть, сможем понять, куда он девал картины.
Ещё несколько минут она нетерпеливо ходила от стола к окну и обратно, пока Роман дожёвывал огромный кусок пирога с печенью и сердцем. Директриса тихо сидела и думала о своём, видимо, размышляя, как быстро от неё избавятся в связи с поразительным провалом.
Роман встал из-за стола и хрустнул руками и плечами. Люба обрадованно встрепенулась.
Всё, вперёд, нам предстоит просмотреть множество часов записей. Меня жених ждёт с какой-то ерундой, так что нужно поторопиться.
Как ты это терпишь, фыркнул Роман. Это ж совсем не твоё.
Ну, ему приятно устраивать всякое, а я делаю вид, что мне это тоже нравится, чтоб он не обижался, она поймала на себе удивлённый взгляд директрисы.
Комната начальника охраны оказалась небольшим помещением, оборудованным по последнему слову техники. Люба с уважением оглядела два пульта управления охранной системой и многочисленные плоские экраны, демонстрирующие помещения и пространство вокруг музея. Григорий Андреевич молча указал на стол в углу, на котором лежали два ноутбука:
Сбросил все записи сюда.
Думаю, что стоит начать со входа и отметить в отчёте, во сколько подозреваемый и его сообщница вошли в здание, предложила девушка.
Звучит великолепно, но есть одно «но», кисло откликнулась Ирма Нормановна. Ни одна из камер, снимающих пространство перед входом и входную дверь, не засняла преступника.
И тем не менее, я хотела бы самостоятельно в этом убедиться, твёрдо заявила Люба, испытывая ко всем работникам музея обоснованное недоверие. Ром, предлагаю разделить обязанности, чтобы ускорить процесс. И давайте всё же пойдём по моему списку от самой крупной картины до самой мелкой, будем отмечать до секунды появление в залах, потом уже составим график и маршрут перемещения по музею. Мне номера с первого по двенадцатый, тебе с тринадцатого по двадцать второй.
Лады, буркнул он, падая в свободное кресло, жалобно заскрипевшее под его весом. Начальник охраны покосился на него недовольно, но промолчал.
Вы сами хотите? спросил он у Любы.
Да, пожалуйста, она села во второе кресло и взялась за мышку.
Директриса и начальник охраны пристроились по бокам, всем видом словно говоря, что её ожидает что-то необыкновенное. Люба про себя усмехнулась и открыла файл, озаглавленный как «Зал 10».
Она начала просмотр с самого начала рабочего дня, хотя Севастьянов бубнил про конкретное время. Пятикратного ускорения оказалось достаточно, чтобы быстро подойти к моменту появления злоумышленника.
Вот! закричали одновременно директриса и начальник охраны, и Люба дёрнулась и нажала на паузу.
И ошалело уставилась на красивого мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Смотреть было на что. Высококачественная запись представила его во всей красе до мельчайших деталейвор был одет в ярко-изумрудный костюм-тройку, переливающийся в свете ламп словно панцирь майского жука. На голове виднелся такой же изумрудный цилиндр с узкими полями, опоясанный золотистой лентой. Особую выпендрёжность образу добавляло длинное зелёное перо, торчащее из ленты.
Скорее всего, крашеное перо фазана, зачем-то сказал Григорий Андреевич, как будто это могло как-то помочь расследованию.
Люба аккуратно отмотала назад, до момента, когда щёголь показался из прохода между десятым и девятым залами. Записала время: 10:03:03. Запустила запись на нормальной скорости. Мужчина вошёл в зал быстрой уверенной походкой. Идя к огромному полотну, он извлёк из правого кармана что-то блестящее и отдалённо похожее на пистолет.
Что это? Люба прищурилась и приблизила лицо к экрану.
Ей никто не ответил. Через мгновение девушка поняла почему.
Продолжая идти по направлению к картине, вор вытянул руку перед собой и, должно быть, нажал на кнопку прибораослепительный оранжевый луч ударил в угол полотна. Люба вскрикнула от удивления и подалась назад, ударив плечом сопящего Григория Андреевича.
Не дыша и не веря собственным глазам, она смотрела на то, как похититель аккуратно, но быстро обводит полотно неизвестным лучом по внутреннему периметру рамы. Самое поразительное, что холст при этом не валился вниз, а оставался в раме, хотя Люба явственно видела тлеющую полосу, оставленную лучом.
Вор остановился в пяти шагах от картины и сноровисто закончил операцию. Затем погасил луч и молниеносным движением опытного фокусника убрал прибор в карман. Спустя секунду тяжеленное полотно разом повалилось на пол. Вор ухватил его за угол и с натугой потащил за собой, направляясь обратно к проходу в девятый зал. Через несколько секунд он исчез из вида, а затем и отрезанный холст уполз из поля зрения камеры. Люба нажала на паузу и посмотрела на время: 10:03:51. Всё похищение крупнейшей картины площадью в сорок квадратных метров заняло каких-то сорок восемь секунд!
Она замерла, тупо глядя на экран и мучительно пытаясь сообразить, что всё это могло означать. Что за лазерный резак? Почему полотно упало разом, а не начало валиться вниз по мере отрезания? И куда он его дел?
Запись из девятого зала! возбуждённо приказала девушка самой себе.
Она запустила видео из девятого зала в нормальном режиме и просидела целых четыре минуты, не мигая глядя на экран. И не увидела вора. На записи его не оказалось! Он не вошёл из девятого зала в десятый с пустыми руками в три секунды! И не вышел из него в пятьдесят одну секунду с огромным полотном! Его там просто не было.
Люба лихорадочно перепроверила время десятой камеры, потом девятой. И ничего не поняла.
Куда он делся?! воскликнула она, разворачиваясь к директрисе и начальнику охраны. Он же вышел! Но почему его тут нет?! Там что, люк в полу? Или вы меня дурите?
Она с возмущением и подозрением посмотрела на руководство музея. Те ответили ей беспомощными взглядами.
Покажите мне эти записи на пульте! приказала девушка, вскакивая на ноги.
Григорий Андреевич молча поспешил к пункту управления оборудованием и вошёл в систему.
Вот, смотрите, это все наши записи, буркнул он, показывая на экране компьютера на папку «Внутренние камеры наблюдения». Вот папка от вчерашнего дня, дату видите? Компьютер сам их формирует, тут всё запрограммировано, у меня нет прав менять или переименовывать, я могу только просматривать и копировать содержимое на внешний носитель.
Дайте мне, Люба грубо отпихнула его в сторону и схватилась за мышку. Вошла в папку с вчерашними записями и запустила девятую камеру. Просмотрела её до конца четвёртой минуты и до боли укусила нижнюю губу. Потом во второй раз просмотрела нереальную сцену вырезания и утаскивания картины. Перепроверила время.
Пу-пу-пу, пробормотала она, глядя на экран и даже не замечая, что говорит вслух. Растворился в воздухе, переходя из одной комнаты в другую. Ну прямо мистика какая-то. Чёрт!
Девушка вернулась к ноутбуку и записала временны́е характеристики первого похищения. Вторая картина в списке была украдена из двадцать восьмого зала. Люба запустила запись. Когда из двадцать девятого зала показался «майский жук» (как она про себя окрестила вора), девушка остановила запись и записала время: 10:03:38. Запустила запись и тут же остановила. Она хмурилась и недоверчиво смотрела на показания времени в углу экрана. Но как такое может быть? Ведь в эту самую секунду он ещё находился в десятом зале! Резал и утаскивал «Мессию», чёрт возьми!