Как тёмная река струится время, проистекая из первоистока, который именуют вечным завтра.
Мигель де Унамуно
Человек, заглянувший в будущее, от него отворачивается.
Неизвестный автор
Именно делите мир не по северу и югу, не по западу и востоку, но всюду различайте старый мир от нового.
Наставление из тибетских сказок.
Глава 1
На МигдолМир, Где Обретается Лизель, или Мир Вневременьяпохоронным саваном опускалась душная ночь. Супримдетерминатор зевнул и потряс крупной головой в надежде отогнать дремоту. В последнее время он спал лишь два-три часа в сутки. Предстоящий вскоре отход ко сну вряд ли окажется более удачным в этом отношении, чем предыдущие. Хотя Суприм-Д не был простым смертным, ему, как и всем разумным и неразумным тварям Мироздания, требовался для стабильного поддержания жизнедеятельности полноценный восьми-, а лучше девятичасовой сон.
Приготовь мне постель, Вуайер! попросил Суприм-Д своего верного помощника. Я смертельно устал. Надо немного вздремнуть, затем возобновим наши бдения. И тебе, мой друг, тоже не мешает поспать.
Слушаюсь! охотно отозвался Вуайер, обесточивая аппаратуру Наблюдательного Хронопункта. Вам, как всегда, постелить в кабинете? уточнил он в наступившей ватной, нетипичной для НХ тишине.
Суприм-Д бросил на Главного Хроноразводящего быстрый подозрительный взгляд и отвернулся. Его нездорового цвета одутловатое лицо приобрело страдальческое выражение.
Пожалуй, нет, помедлив, неуверенно ответил он. Диван в кабинете несколько жестковат. По-моему, его надо перетянуть. Или заменить. Или, чёрт побери, выкинуть на помойку!.. Постели мне в одном из вспомогательных помещений. Он снова повернулся к помощнику, с наивозможнейшей почтительностью и заинтересованным вниманием покорно выслушивающему банальные распоряжения шефа, и вдруг уловил в его обычно вежливом взгляде едва заметную искорку злорадства. В чём дело, Вуайер? спросил Суприм-Д, смежая и вновь поднимая набрякшие усталостью веки.
Вуайер смотрел на шефа преданными собачьими глазами.
Суприм-Д сморгнул повторно и с мысленным вздохом подумал, что ему следует сделать поправку на свой солидный возраст и не допускать переутомления. Смешно сказать, но спать в своём кабинете он больше не мог. С некоторых пор там творились престранные вещи. Стоило ему прилечь вздремнуть, как снятые ботинки принимались летать из угла в угол, из стены напротив вырывался тугой сноп огня, отовсюду слышались скрипучие голоса и прочие раздражающие звуки. К своему ужасу Суприм-Д довольно скоро сообразил, что у него под боком поселился «шумный дух» полтергейст.
Всемогущий властелин, повелевающий временами и вселенными, мог разрешить возникшую проблему в течение одной минуты: достаточно было отдать устный приказ о переносе Наблюдательного Хронопункта в другое место. Но, во-первых, НХ должен был располагаться в особой, специально выбранной точке пространства, где электронные и вакуумные «переборки», отделяющие «хроностерильный» Мигдол от параллельных и скрещивающихся миров, предельно истончены. А, во-вторых, (и это, пожалуй, самое главное!), Суприм-Д ни под каким видом не хотел признаваться окружающим, что он, Смотритель, Хроноопекун и в каком-то смысле Кукловод вселенных, не в состоянии справиться с вшивеньким полтергейстом, отравляющим его и без того вынужденно скромный, короткий отдыхотдых Большой Одержимости Гуманоида, вечно загруженного особо важными, поистине вселенского значения и масштаба, делами.
Суприм-Д терпел полтергейст уже третью неделю, не сказав никому и полслова о нервирующем и пугающем его «шумном духе». Самолюбие и гордыня удерживали его язык на замке надёжнее гамма-одноразового шифра. Суприм-Д не догадывался, что его «скелет в шкафу» является для вышколенного персонала НХ секретом Полишинеля и что его подчинённые пребывают в состоянии полной растерянности перед лицом пытающейся проникнуть в Мигдол таинственной силы. Но вряд ли работники НХ были оскорблены и обескуражены вмешательством докучливых «ночных гостей» столь глубоко, как их шеф. Пролистывая на днях одну старинную книжонку, Суприм-Д наткнулся на гипотезу некоего шарлатана, считавшего явления полтергейста своеобразным предвестником хроноразведки, которую собирается провести могущественная вневременная цивилизация.
Это был удар, поразивший Суприм-Д в самое сердце. С тех пор его неотступно преследовали адские муки уязвленного самолюбия и ещё целая свора разнообразных отрицательных эмоций. Одно дело, если бы Мигдол был простой (!) Сверхцивилизацией, но ведь он имел уникальный статус Мира Вневременья! Увы, отныне определение «уникальный» по отношению к Мигдолу будет звучать анахронизмом, издевательством, издёвкой. Мигдол недоступен влиянию вселенных и миров, существующих во времени, поэтому незначительный сам по себе факт полтергейста, как это ни горько и ни обидно осознавать, свидетельствует о том, что где-то имеется ещё одно образование, аналогичное Мигдолу. Значит, их, таких, дваничтожно мало, если вести речь о звёздах, галактиках и даже о параллельных либо скрещивающихся вселенных, но безумно, безобразно много для изолированных вневременных систем!
Суприм-Д всегда подсознательно чувствовал, что, согласно, непреложным законам диалектики, в Мироздании должен существовать в противовес Мигдолу какой-нибудь Антимигдол, но до поры до времени волевым усилием отгонял прочь эти весьма здравые мысли. Диалектика диалектикой, однако две гигантские вневременные флуктуации для одного Мироздания, для Единого Сущегоэто, пожалуй, чересчур! Но так рассуждает он, Суприм-Д, а Мирозданию и Единому Сущему скорее всего наплевать на его самоуспокоительную логику. Большой Одержимости Гуманоид предполагает, а Единое Сущее располагает
Суприм-Д инстинктивным жестом руки отвёл в сторону незримую паутину обволакивающих его рефлексий и сфокусировал взгляд на переминающемся с ноги на ногу Вуайере.
Что-то случилось?
Да так, мелочи, со смешанным чувством облегчения и сковывающей члены неловкости отвечал Вуайер. Агентесса Джекки взбрыкнула.
Суприм-Д недовольно вскинул лохматые брови.
Она отказалась поставлять информацию? в упор спросил он сконфуженного помощника.
Нет, с этим всё в порядке, поспешил заверить Вуайер и умолк, словно его язык натолкнулся на какое-то непреодолимое препятствие.
Так в чём же дело? в голосе Суприм-Д лязгнул бездислокационный металл.
Она отказывается возвращаться в Мигдол, вобрав голову в плечи и изучая покрытие пола, виновато пролепетал Вуайер.
Смотри мне в глаза, друг мой! сказал Суприм-Д со зловещей ласковостью. И постарайся быть более многословным.
С тяжёлым сердцем Вуайер заставил себя поднять голову.
Агентесса Джекки заявила, что никогда не отдаст своих детей на, как она выразилась, «растерзание» экзобиологам из Экспериментальной Лаборатории Гибридных Организмов,доложил Главный Хроноразводящий деревянным голосом. Она предупредила, что в случае необходимости будет защищать детишек как разъярённая львица Это такие хищники в той Поднебесной, ни к селу ни к городу добавил Вуайер с глупейшей миной на помятом лице.
«Экая скотина!» подумал Суприм-Д одновременно и о помощнике, и об агентессе и, помолчав, вкрадчиво спросил:
Чем ты объясняешь такую неслыханную дерзость? Только не ссылайся на особенности женской психологииэто дурной тон.
Материнским инстинктом, не подумав лаконично ответствовал Главный Хроноразводящий.
Друг мой, укорил его Суприм-Д, твоя версия так или иначе основана на женской физиологии. Лично я думаю, что Джекки просто опьянилась свободой. Она искренне полагает, что мы потеряли способность контролировать её.
Вуайер смолчал.
Суприм-Д вдруг хищно подобрался.
Ты сказал, что Джекки продолжает исправно поставлять информацию. И что же интересного она передала в последнем сеансе связи, кроме заявления о нежелании подчиняться обязательной для всех дисциплине?
Вуайер замялся.
Я хотел придержать эту сенсационную информацию до завтрашнего утра, поведал он с глубоко виноватым видом. Я знаю, в последнее время вас мучает бессонница, поэтому и подумал, что вам следует хорошо отдохнуть перед принятием решения.
Не перестаю удивляться твоей заботливости, друг мой, произнёс Суприм-Д язвительно. Он встретился с помощником глазами, и на сей раз ни тот, ни другой не отвели их. Дело не в бессоннице, поведал шеф доверительно. Да ты, надеюсь, и сам всё понимаешь?..
Большой Одержимости Гуманоид и Главный Хроноразводящий как два недюжинных эмпатора обменялись посредством молчаливых взглядов имеющимся у них знанием о полтергейсте. Суприм-Д сделал разрешающий кивок, и Вуайер, облизнув пересохшие губы, торопливо заговорил:
Донесение агентессы Джекки приоткрывает завесу над тайной преследующего нас вас нас полтергейста. (Суприм-Д стойко принял тяжёлый удар, который, собственно говоря, оказался сильно растянутым во времени.) Как вы знаете, Джекки замужем за аборигеном, а он, судя по всему, сумел что-то пронюхать о присутствии на своей родной планете наших агентов Нет, нет, поспешил успокоить шефа Вуайер, - Джекки вне подозренийлицом к лицу истинное лицо рассмотреть трудно! Но её мужу-аборигену известно о существовании «зелёных человечков». Главный Хроноразводящий подобострастно захихикал. Проницательность людей имеет свои пределы. «Зелёными человечками» они называют тривиальных пришельцев, инопланетян. Они не подозревают о существовании Мигдола, о хроноинжекции и хроноинжекторах. Но это не делает землян менее опасными для нас. Одна из их поговорок гласит: «Даже глупец может указать дорогу к школе». Муж Джекки намеревается дезавуировать работающих на Земле наших агентов, которых принимает за банальных инопланетян. Он хочет предать имеющуюся у него секретную информацию широкой огласке в надежде на поддержку общественности. Этот простой выпад можно легко парировать, но нестандартность данной ситуации заключается в том, что, как показывают расчёты нашего Суперкомпьютера, в случае обнародования сведений о «зелёных человечках» неминуемо претерпит изменение сама канва, первооснова, фундамент Единого Сущего. Ход истории изменится, и в новом «штатном расписании» миров для нашего Мигдола уже не найдётся места
В самолюбивой душе Суприм-Д клокотал вулкан, но он почти не подал вида, лишь недобро сузил и без того злые глаза.
Пожалуй, сегодня ночью я вообще не сомкну глаз, произнёс он с усталой усмешкой. (Вуайер терпеливо ожидал, когда шеф вернётся в колею обсуждаемой темы.)Насколько я понимаю, особенность ситуации в том, что мы должны не парировать выпад, а предотвратить его. Должны пресечь его в корне.
Именно на этом я и хотел заострить ваше внимание, обрадованно закивал Вуайер. Потенциальный разоблачитель должен быть ликвидирован.
За чем же дело стало? осведомился Суприм-Д снисходительно.
Да, собственно, ни за чем, осклабился Вуайер. Просто в духе наших традиций надо придать предстоящей хроноинжекции некоторый флёр естественности, поэтому я хотел бы обсудить с вами пикантные детали предстоящей операции.
На губах Суприм-Д заиграла зловещая улыбка.
Ну, разумеется, друг мой, одобрительно кивнул он, всем своим видом давая понять хронокиллеру и хроносадисту, что ему выдан карт-бланш. Срежиссируй всё таким образом, чтобы мы заодно смогли позабавиться над рутинным процессом хроноинжекции в духе наших славных традиций. Только не заигрывайся, не позволяй забаве превалировать над всем остальным. Контролируй операцию максимально жёстко, иначе некоторый флёр естественности может обернуться патиной забвения на надгробной плите нашего покамест не вычеркнутого из контекста истории Мигдола.
Глава 2
Иисус Христос, вне всякого сомнения, осудил бы галактические войны. Но ко времени их начала мало кто из землян мог сказать хотя бы пару слов об этом парне с надёжной профессией плотника. А уж ответить на вопрос: «За какую команду он когда-то игралхороших, или плохих парней ?» не смог бы, пожалуй, ни один землянин далёкого будущего. Увыхристианство сошло со сцены. Оно сократилось и исчезло. И с этим никто не спорил. Если бы закупоренные в нержавеющие консервные банки боевых звездолётов бравые парни имели возможность пронизать время и познакомиться с Иисусом Христом поближе, они с большой долей вероятности признали бы его правоту. В то же время они наверняка бы заметили, что последователи хорошего парня Иисусаслишком тусклые и банальные люди. Потому христианство и кануло в Летузадолго до начала звёздных войн.
Одно из двух: либо вы верите в Бога, либо ведёте галактические войны. Если же вы отправляете одновременно и то, и другоеэто, извините, шизофрения. И даже не какая-нибудь там космическая или галактическая, а самая обыкновенная, простая, кондовая, которую, как теперь никто уже не помнит, в далёком двадцатом веке «лечили», например, аминазином.
Ян Влодарек (гора мышц, но при этом поразительно подвижный, ловкий и пластичный молодой человек) был звездобоем и не верил ни в Бога, ни в черта. Зато верил в крепость собственных мускулов и в свой звездолёт. Звездолёт назывался «Радом» ни Богу, ни чёрту неведомо, что означает это название и с чем его едят. Но звучит красиво. Да и летает неплохо.
Да, галактические войны давно стали мирным делом. Но такой широкомасштабной кампании не помнил не только сравнительно молодой тридцатилетний Ян, но и прокалённые чужими солнцами ветераны-звездобои. Понятное деле: если бы нечто подобное случилось раньше, об этом просто некого и некому было бы спросить. Значит, о вот-вот готовой разразиться грандиозной космической бойне тоже никто не впомнит
Ян горестно усмехнулся своему отражению на дисплее. Да, писать мемуары о предстоящем сражении никому не придётсяпрежде всего потому, что в битве за Галактику не будет победителей. Космические и вообще любые другие силы землян и виртлей равныи не примерно, не приблизительно, а до четвёртого знака после запятой. Победа какой-нибудь одной из космических армад, даже Пиррова, невозможна в принципе. Обеим галактическим цивилизациям, вступающим в кровавый спор за право безраздельно господствовать в галактике Млечный Путь, грубо говоря, «корячится» ничья. Ничья боевая. Не сухаякровавая. Но сухая в том смысле, что к финальному свистку количество оставшихся в живых звездобоев у каждой из противоборствующих сторон выразится круглой циферкой «ноль» с точностью до какого угодно знака после запятой, котрая станет последней точкой в галактической истории виртлей и землян. Сухая ничья, означающая крах обеих цивилизацийтак крошится сухое печенье Только вот кто зафиксирует результат, кто внесёт его во вселенские протоколы? Здесь не учения: никаких посредников нет. Впрочем, кто знает
Приёмо-передатчик зафонил, и Влодарек сосредоточился. Тысячи раз слышанный голос командира эскадрильи проник в уши, сердце и мозг:
Пятьсот тридцать первыйсто тридцать шестому. Начинаем выдвижение на исходную позицию. Как понял меня?.. Приём.
Сто тридцать шестойпятьсот тридцать первому. Вас понял. Начинаю выдвижение.
Ни пуха ни пера!
К чёрту!
Из динамика вдруг послышалось характерное сопение.
Прощай, Ян!на сей раз пренебрегши никому не нужными позывными, глухо произнёс комэск-звездобой лишённым какого бы то ни было налёта официальности простым человеческим и человечным голосом. Если чудом останешься в живых, не поминай лихом!
Прощай, командир! загалактическим эхом откликнулся Ян и, когда комэск отключился, упрямо буркнул себе под нос, радуясь, что отныне его никто не услышит и наслаждаясь последними секундами абсолютной свободы и тишины: Чёрта с два «прощай»!
Ян готов был побиться об заклад (жаль, уже не с кем заключить пари!), что по ту сторону незримой линии фронта звездобои виртлей обмениваются аналогичными «прощальными поклонами». Поклоны поклонами, а обмен ударами будет чудовищно страшен, поэтому и земляне, и виртли просят прощения у Вселеннойнечто вроде «Извините за компанию!» И вообще, галактические войны хороши тем, что можно здорово сэкономить на похоронных командах
Чёрта с два«прощай»!с безадресным, на первый взгляд, вызовом повторил Влодарек, бросая в бой звездолёт, который в глазах «обозных звездобоев» несуществующей похоронной команды в данную минуту отличался от гроба с кистями разве только тем, что двигался к поджидающей его могиле самостоятельно, без помощи катафалка.