Евгений КлевцовДиверос. Книга первая
Редактору, соавтору и помощнице.
Ты сделала этот мир живым.
ГЛАВА 1
Все мужчинышпайнце. Это как маленький ребенок, или слабый на голову взрослыйничего плохого, вроде бы не хочет, а получается все вкривь и вкось. Мама не зря постоянно повторяет это. Конечно, когда отец ее не слышит. Потому что ему, наверное, было бы обидно об этом узнатьведь он же ни в чем не виноват. Просто уж так повелось: родился мужчинойсмирись. Будешь пытаться доказать обратноетолько бед натворишь. И придется тогда женщине, вздохнув, все исправлять.
Потихоньку вздохнув, Тельга подвигала бровями, потому что кусок мешковины, которым ей завязали глаза горе-провожатые, смотреть не мешал, но лицо натирал порядком. Почесать бы, но руки занятыидущие рядом держат под локти, чтобы не упала. Сами бы не споткнулись в темноте.
Диверт давно остался позади. Сейчас ты идешь по темной дороге, среди лесных зарослей. Вокруг в кустах светятся глаза диких тварей и только присутствие воинов Братства не дает им растерзать тебя
Чей это там гнусавый голос? А, это жирный Вольц, сын пекаря. Научился бы нос вытирать, воин. Идет позади, сопит и шумно втягивает содержимое обратно в ноздри. Фу, сколько же можноуже четверть часа слушать эти мерзкие звуки, прерываемые какой-нибудь очередной возвышенной ерундой, пока водят кругами по сенному двору. А вот, кажется, остановились. Ну, наконец-то!
Впереди скрипнули петли.
Кого вы привели сюда, в наше тайное убежище, храбрые войны?
Это Гонцель. Его мать доит коров и отправляет молоко в Аверд. А еще она печет вкуснейшие булочки, мягкие и ну вот, живот заурчал. Вспомнилось же некстати. Лучше слушать, что там у них происходит. Вон, Вольц снова швыркнул носом и вышел вперед.
Хранитель врат, мы привели Тельгу, она желает присоединиться к нам!
А доказала ли она свою преданность, принеся Братству дары?
Да, Хранитель!
Еще бы не доказаладве горсти леденцов отсыпала, что отец купил в Хейране. Самой, между прочим, не досталось ни одноговсе сожрали, стервятники.
А доказала ли она свою готовность помогать непосвященным, исполнив перед ними благую песнь?
Да, Хранитель!
«Тельга, почему ты плачешь? спросил отец, когда она затянула перед ним весьма заунывный мотив со словами, которые нельзя произносить разборчиво, чтобы непосвященным ушам не открылись высшие тайны. Дочка, у тебя живот болит? Или зуб ноет?» И целый день потом косился еще.
А доказала ли она свою смелость, не убоявшись Чодов, приходящих в ночи?
Стоп, а это что еще такое?! Договорились жедве горсти леденцов вместо однойи никаких чодов! Хотя, Вольц, кажется и сам в недоумении.
Гонцель, ты чего? в голосе жирдяя пропала всякая торжественность. Она же маленькая еще! Как она на Болотахто останется на ночь? Решили же: пусть конфет больше принесети хватит.
Да я-то что? через мешковину на глазах было видно, как стоящий перед воротами сарая Гонцель разводит руками. Мне Пфаль сейчас сказалритуал соблюдать полностью.
Ах вот оно, в чем дело Пфаль, значит, сказал.
Пфаль, сынок тарнаглавы Диверта, девятилетний малявка, придумавший это самое Братство и сам себя выбравший его главой во-первых за благородство происхождения, а во-вторыхза то, что кухарка тарна всегда готова была угостить «братьев», торчащих вблизи кухни.
Вчера вечером он прислал Шномца, своего старшего брата, носившего вполне заслуженное прозвище «Носолом» и исполняющего при нем роль телохранителя. Шномц, смущенно помявшись и с трудом подбирая слова, изложил личное требование братца: в благодарность за прием в Братство, Тельга должна будет прилюдно омыть ему ноги. Можно прямо в сапогах.
Вообще-то Шномц славный малый, перешагнувший недавно порог своего двенадцатилетия, и очень уважаемый всеми, кто его знает не только за свои широкие плечи и тяжелые кулаки, но и за здравость суждений. Но есть у него слабостьон считает, что его долг как старшего сына в семье, всегда и во всем заступаться за младшего брата. Даже тогда, когда считает, что он не прав.
Понимаешь, Тельга, говорил он, смущенно вертя в руках сорванную травинку, и избегая смотреть на опешившую от такого предложения , он же все равно не уймется. Лучше раз сделать, как он проситпроще будет. А то он ведь может, что и похуже придумать, я-то его знаю. Ты же понимаешьэто просто игра
Пользуясь тем, что на вечерней улице не было никого из взрослых, простыми словами, которые дети очень часто употребляют в разговорах между собой и не решаются произносить при родителях, Тельга объяснила Шномцу все, что имеет в мыслях по поводу его младшего брата и его самого, если он не может указать сопляку его место. Затем, развернувшись, она оставила его осмысливать сказанное. Честно говоря, она не думала, что после такого ей стоит думать о приеме, но сегодня к ней заявились представители Братства во главе с сопливым Вольцем, завязали глаза и повели на «посвящение». А Пфаль, выходит, вот что задумал.
Если она слишком мала, для того, чтобы вступить в наши рядычто мешает ей отказаться? донеслось из закрытого сарая.
Створа ворот открылась, явив окружающим довольного Пфаля с горящим факелом в руке. Он нацепил на себя длиннющий для него старый застиранный плащвероятно вытащил отцовский из каких-нибудь сундуков. За спиной у него, как и положено верному телохранителю, маячил Шномц
Увидев огонь среди тюков с сеном, Тельга, забыв о церемонии (которая, судя по всему, и так пошла совсем не так как было задумано), сдернула с лица повязку.
Эй, Пфаль! Вольц, родителям которого и принадлежал сарай, увидев огонь, выпучил глаза. Ты зачем факел-то зажег, шпайнце?! Сено кругом!
Малолетка посмотрел на него, изобразив на лице гордость и презрение. Затем он ткнул факелом вниз. Как всем показалосьв ближайшую связку. Но не успел никто перепугатьсяраздалось шипение.
Оставив факел в скрытом за копной ведре с водой, Пфаль не спеша вышел на улицу. Вольц свирепо запыхтев, шагнул было к нему, но Шномц так на него посмотрел, что толстяк дальше остался пыхтеть, стоя на месте.
Не удостоив его взглядом, Пфаль подошел к Тельге.
Ты проявила смелость и сдержанность, которых не хватает многим из наших братьев, сказал он, глядя на нее снизу вверх. Ты также достойно прошла то испытание, которому я тебя вчера подверг.
Тельга, которая уже вдохнула побольше воздуха, чтобы после короткой обличающей речи вцепиться в жидкие волосы на голове тарнова сынка, придержала руку.
Такие как ты всегда нужны нам в Братстве защитников Диверта.
Он повернулся к Вольцу и укоризненно покачал головой:
А вот ты, брат, повел себя малодушно.
Вольц шумно швыркнул носом.
Значит, вы принимаете меня? недоверчиво спросила Тельга.
Хранитель врат, считаешь ли ты, что Тельга может стать одной из нас? обратился Пфаль к Гонцелю.
Хранитель врат не возражает, кивнул тот.
А вы, братья, приведшие ее сюда, этот вопрос предназначался провожатымбратьям близнецам, недавно вместе с родителями перебравшимся в город, считаете ли ее достойной быть с нами?
Считаем! одновременно, как умеют только близнецы, ответили братья.
Пфаль повернулся к Вольцу и окинул его презрительным взглядом
Я бы спросил и тебя, но не буду. Ты нарушил наши законы, возвысив голос на Главу Братства. Поэтому твое мнение меня не интересует. Хотя, если оно отлично от остальных, можешь высказать его.
Нет, угрюмо ответил Вольц, не отлично.
Ну что же, Пфаль повернулся к Тельге, широко улыбнулся. Тогда, наверное, я должен сказать: «Добро пожаловать, сестра»?
Но не успела Тельга вздохнуть с облегчением и улыбнуться в ответ, как улыбка с его лица исчезла
Но я этого не скажу.
Он указал на повязку, которую она держала в руке:
Ты нарушила ритуал посвящения. Это неприемлимо.
Тельга почувствовала, что ее словно головой окунули в таз, где мама собирает требуху, когда чистит рыбу.
Пфаль начал Гонцель, но, осекся, То есть, я хотел сказать, уважаемый Глава, неужели из-за такой мелочи
Ритуал приема в Братствоне мелочь! отрезал малолетка. И Хранитель врат должен это понимать как никто другой!
Но она исполнила все, что от нее требовалось!
Да ты что? «Все»? И даже провела ночь на Болотах?
Тут подал голос Вольц
Пфаль, тихо сказал он, ну какие болота, очнись. Ей же десять лет всего.
А мнедевять! голос Пфаля сорвался почти на визгТы слышал?! Мнедевять лет! И вместе с тобой я переночевал на этих болотах! Мы не испугались приходящих из них чодов!
Пфаль
Или ты хочешь сказать, что это было не так?! серые глаза выжидающе прищурились. Так давай, говори смело
На несколько секунд повисла пауза. Потом Вольц опустил голову.
Нет, не хочу, буркнул он.
Тогда слушайте все мое решение! объявил Пфаль. Тельга, за то, что ты нарушила ритуал приема в Братство, ты должна будешь доказать нам, что достойна присоединиться к нам, пройдя испытание храбрости! Переночуй в Болотахи я первый скажу тебе «Добро пожаловать!». Вольц, можешь отправляться вместе с ней. Будешь защищать ее, как велит наш долг, и этим искупишь свое сегодняшнее недостойное поведение! Я все сказал! Шномц, идем.
Гордо задрав нос, глава Братства покинул сенный двор, оставив всех стоять у раскрытых дверей сарая. Шномц поспешил за ним, махнув оставшимся на прощание рукой.
Как вы его терпите? поинтересовалась Тельга, когда вместе с Вольцем, Гонцелем и братьями они закрывали тяжелые ворота.
Да он, в общем-то, ничего так не плохой, ответил Гонцель. Ну, и отец у неготарн. Опять же, Братство придумал он. Шномц тоже, чуть чтосмотрит косо.
И кормят у них дома всегда вкусно! добавил один из братьев.
Когда все разошлись, Вольц вызвался проводить ее до дома. Хотя, что там было провожатьони и отошли-то всего шагов на пятьдесят.
Послушай, Тельга, спросил он, помявшись. А оно тебе действительно так нужноэто наше Братство? Вот что ты в нем не видела?
Может, я хочу Диверт защищать?
А если без шуток?
А если без шутокто скучно тут. А у вас постоянно что-то происходит. Вонритуалы всякие. Я тоже хочу.
Да уж, ритуалыпробормотал Вольц, так и не пояснив мысли до конца. Ты действительно собралась ночевать на Болотах?
А что? Боишься за меня?
Я? Ну да, боюсь, конечно. Ты смотриесли решишь передумать В общем, я могу всем сказать, что мы там были, а мы
Тельга остановилась и пристально посмотрела на него.
Это что, опять проверка, как с мытьем ног?
Каких ног? не понял Вольц. Я говорюесли ты не хочешь
Так вот, слушай меня внимательно. Завтра после обеда я скажу маме, что иду ночевать к тетке на ферму, и пойду по дороге в сторону Болот. Ты догоняй. Дорога длиннаякак раз к вечеру доберемся. Нечего мне тут устраивать проверки! она топнула ногой. И не нужно меня провожать! Сама дойду!
ГЛАВА 2
«Надо было его слушать! Слушать надо было и не спорить!» стуча зубами, думала Тельга, пытаясь покрепче обхватить перемазанные грязью мокрые ноги с посиневшими от холода коленками. Одежда, пропитанная вонючей, перемешанной с глиной водой, противно липла к телу. В башмаках чавкала болотная жижа.
Но трястись ее заставлял не холод. И не утробные звуки, исходящие со дна болота, заставляли ее вздрагивать в ответ. И даже не непроницаемый туман, белым шевелящимся покрывалом висящий в воздухе, был причиной слез, без остановки катящихся по ее щекам. Широко раскрытыми глазами она искала в темноте горящие желтым светом глаза и смутные скользящие в тумане над самой водой хищные тени. Судорожно сглатывая, старалась задержать дыхание, чтобы убедиться, что не доносится до ее слуха глухое рычание или плеск воды, потревоженной когтистыми лапами.
До болот они с Вольцем добрались к самому закату. Алое солнце красило густую, стоящую между небольшими островками суши воду в черный цвет. Вокруг было спокойнотолько болото иногда глухо ворчало где-то в своей глубине. Кое-где на островках виднелись иссохшие серые, словно покрытые въевшейся пылью, мертвые деревья .
Если ты все еще не передумала, то давай проберемся вон на тот островок, Вольц указал на достаточно большой пятачок сухой земли, с наваленными сухими ветвями, который кое-где покрывала живая трава. Из веток сложим костер.
Давай, согласилась Тельга. И прекрати меня уже спрашивать, не передумала ли я! Не передумала и не передумаю, понял? Что я, хуже Пфаля что-ли?
Вольц вздохнул.
Осторожно перешагивая, а кое-где и перепрыгивая мутную тягучую воду, они добрались до места. Вольц раскрыл сумку, которую принес с собой и расстелил на земле свернутое вдвое теплое покрывало.
Ночью укрыться, если станет холодно, пояснил он.
Затем он развел небольшой костер. Солнце уже ушло и вокруг быстро темнело. Устроившись поудобнее у огня, Тельга приготовилась провести самую интересную ночь в своей жизни.
И, разумеется, мгновенно уснула.
Разбудил ее звук тихого ворчания.
Вольц, это у тебя живот урчит? пошутила она, потянулась, зевнула и открыла глаза.
Толстяк стоял рядом, и при взгляде на него у самой Тельги неприятно стиснуло внутри.
Лицо его было серым. Не бледным, даже не белымоно было такого цвета, какого не бывает вообще у тех, кто еще жив. Губы тряслись, зубы громко стучали. Втянув голову в плечи, он выпученными глазами смотрел вперед, словно пытался что-то разглядеть в тумане. Зрачки глаз расширились настолько, что они казались черными. Волосы на голове стояли дыбом. Из-под них по лицу градом катились крупные капли. От мокрой на спине и подмышками рубашки несло потом.
Вольц, что такое?
И тут из тумана послышался этот звук. Глухое, злобное ворчание раздалось совсем близко, буквально в нескольких шагах. Ужас подбросил Тельгу в воздух, сорвал с места. Изо всех сил она вцепилась в Вольца, не обращая внимания на запах от рубашки. Тот тоже обхватил ее мертвой хваткой. Обоих била дрожь.
Вольц, это Что это такое? Это чоды?
Я Я не знаю
Вдруг и без того круглые от страха глаза мальчишки стали еще больше. Трясущейся рукой он указал вперед.
Смотри!
Там, откуда донеслось рычание, в тумане вспыхнули несколько пар желтых точек. В ночной тишине послышалось хриплое дыхание. Сквозь туман проступили неясные звериные силуэты.
Чоды, приходящие в ночисбивающимся голосом прошептал Вольц.
Плеснула вода, качнулись желтые огоньки. Звери из Болот двинулись вперед.
Вольц, пожалуйста Пожалуйста сделай что-нибудь, чтобы они ушли! зашептала Тельга. Ты же знаешь, что делать, ты тут был. Пфаль сказал, что
Снова злобное рычание, раздавшееся из тумана. Язык от ужаса присох к небу, и фраза осталась незаконченной. Дети начали медленно отступать к краю островка.
Тельга, Вольц вдруг сжал ей руку. Сейчас, когда я скажупобежим. Мы рядом с дорогой, а Пфаль рассказывал, что из Болот Чоды не выходят.
А они за нами не погонятся?
А откуда я знаю-то?
Сделав еще один шажок, Тельга ощутила, как пятка ушла в воду. Вольц, судя по всему, тоже промочил ноги, потому что остановился. И так уже едва дрожащее пламя костра погасло. Теперь вокруг не было видно совсем ничего, лишь торчал неясный в тумане силуэт дерева.
И хриплое дыхание, подкрадывающееся все ближе.
Вооольц, тихо захныкала Тельга.
Приготовься, прошептал Вольц. Раз, два Три!
Громко завизжав, Тельга сорвалась с места. Нога тут же ушла по щиколотку в грязь, но, даже не заметив этого, она оттолкнулась и перепрыгнула на соседний твердый участок земли. Вольц тяжело плюхнулся на живот рядом, не отпуская руки. Но тут же вскочил.
Бежим!!! Не останавливайся!!!
Вой, хриплый лай, рычаниевсе это, перемешавшись в жуткий клубок звуков, ударило беглецам в спину. Не оборачиваясь, они перепрыгнули на следующий островок, затем на еще один, и еще.
И тут Вольц, промахнувшись, угодил ногой в болото.
Он тут же снова растянулся на земле, выпустив руку Тельги.
Тельга!
Но та, ничего не слыша, уже скрылась в тумане.
Не разбирая пути, проваливаясь, спотыкаясь, царапая ноги о сухие кусты, падая лицом в мокрую грязь, Тельга неслась вперед, перепрыгивая через черную воду. Она уже даже не думала о Вольцев ее голове вообще не был никаких мыслейлишь дикий ужас, который словно хлыст, подстегивал, заставлял бежать со всех ног.