Дверь справа вела в просторную, давно заброшенную операционную. Судя по схемам, сохранившимся на стенах, а также по сравнительно современному оборудованию, здесь, проводили префронтальную лоботомию. Начиная с XVIII века, врачи были убеждены, что рассечение нервов, соединяющих префронтальную зону коры с остальным мозгом, способствует исцелению пациентов, одержимых жаждой насилия. В сущности, они были правы. Но при лоботомии пациенты вместе с опасными наклонностями теряли интеллект. Лицо Бэтмена окаменело.
Дорожка следов вела к третьей комнате, тоже выложенной кафелем. В центре ее возвышался похожий на трон деревянный стул с кожаными ремнями, предназначенными для крепления кистей рук, предплечий и спины, а также торса и ног сидящего. У стены стоял темный ящик; металлический зажим, прикрепленный к нему, наполовину утонул в пыли. Этот зажим надевали на голову пациента, через него по телу пропускали электрический токеще одна популярная процедура уже середины XX века, когда многие врачи верили, что шоковая терапия способна исцелить человека от депрессии. Но сами больные ненавидели эту процедуру и боялись ее.
Бэтмен осмотрел кресло. При свете фонаря его поверхность блестеланесомненно, в последний раз им пользовались не пятьдесят лет назад, а сравнительно недавно.
Он направил луч света на стол в углу, луч упал на современный тонометр и электроэнцефалограф. По всей видимости, Крейн переоборудовал старую процедурную в комнату пыток, привязывал пациентов к креслу и подвергал воздействию ядовитых газов. Стены здесь были толстыми, сам подвалглубоким. Поэтому крики никто не мог услышать.
Слева от двери Бэтмен нашел выключатель, щелкнул им, и комнату озарил резкий свет единственной лампы, свисавшей с потолка на голом проводе. Бэтмен осмотрелся.
Поцарапанный черный каталожный шкаф стоял в дальнем углу. Бэтмен выдвинул верхний ящик. Внутри нашлась стопка сложенных смирительных рубашек, во втором ящикемедикаменты, иглы, пульверизаторы.
В третьем ящике лежало десять папок. Бэтмен быстро пролистал их содержимое. Крейн педантично описывал эксперименты последних пяти лет, в то время, когда он руководил лечебницей. Пациенты, упомянутые в папках, были его шедеврами, лучшими плодами его трудов.
Трое из них умерли, увидев в галлюцинациях то, чего боялись больше всего: двоеот инфаркта, третийот аллергической реакции на галлюциногенный газ. Еще у двоих развилась кататония.
Успешными Крейн считал эксперименты с пятью пациентами, которых, по его мнению, он полностью подчинил себе. Он жестоко обращался с ними и планировал использовать в ближайшее время. Эти пятеро представляли собой зародыш будущей кошмарной армии Пугала.
Бэтмен просматривал папки быстро и тщательно, откладывая информацию в памяти.
Наконец он покинул кафельную комнату и вышел в коридор, унося с собой папки. В конце коридора он увидел еще одну дверь с висячим замком. В центре двери находился прикрытый крышкой глазок. Заглянув в него, Бэтмен убедился, что комната пуста. Не прошло и минуты, как он очутился внутри похожего на камеру помещения площадью два с половиной квадратных метра, где не было ни единого окна. В углу валялась опрокинутая и сухая миска для воды, на полунемного грязной соломы. Бэтмен внимательно осмотрел стальную обшивку пола, стен и потолка. На ней повсюду виднелись вмятины и царапины, но обшивка была цела.
Солома лежала так, будто что-то прикрывала. Бэтмен встал на колени и разворошил ее. И нашел длинную кость, сломанную возле одного конца. Человеческую, бедренную. Бороздки, углубления, царапины на кости несомненно были следами зубов. Бэтмен снова оглядел клетку. Видимо, здесь Пугало и держал своего демона, «крокодила», чудовище, которое было не иллюзией, а реальностью.
Теперь Бэтмен знал, кто убивает бездомных Готэма. Но понятия не имел, где прячутся Крейн, его избранные приближенные и крокодил-демон. Он поднялся. Новую загадку придется оставить на потом, а пока следует поделиться информацией с лейтенантом Гордоном.
Бэтмен выбрался из Аркхема по тому же туннелю, поднялся по лестнице в заброшенное здание социальной службы, выбрался из люка и вышел по пожарной лестнице на крышу. Он знал, что это одно из самых высоких зданий Нэрроуза.
Пока он путешествовал под Аркхемом, дождь прекратился, пусть и ненадолго. В прорехи облаков выглянул бледный и тонкий ранний месяц. Ветер раздул плащ, заставил его затрепетать, как поднятый флаг. Бэтмен прошелся по крыше, изучая обстановку. Рассчитать время побега следовало так, чтобы не попасть под лучи прожекторов и не привлечь внимание охраны.
Он остановился, глядя в сторону Аптауна. Дождавшись, когда луч прожектора скользнет мимо, он включил режим планера и спрыгнул с крыши.
Вместе с легко пойманным теплым потоком ветра Бэтмен поднялся над поспешно возведенной стальной оградой с колючей проволокой поверху. Никем не замеченный, он перелетел через реку и опустился на землю в безлюдном месте Чертовой духовки.
Детектив Монтойя сидела за столом, грызла шоколадную сигару и смотрела на детектива Аллена, беседующего с помощником прокурора. Вокруг царило веселье: жена детектива Джессапа только что разрешилась от бремени тройнейдвумя мальчиками и девочкой. По совету пятилетней дочери, вместо настоящих сигар счастливый отец купил шоколадные и раздал их всем коллегам. Двое воинствующих противников курения отнеслись к угощению прохладно, но остальные сотрудники отдела тяжких преступлений встретили его на ура.
Монтойя понемногу сдирала розовую фольгу и пожевывала конец сигары, наблюдая, как говорит по телефону и жестикулирует Аллен. Сегодня его очередь, в прошлый раз в офис прокурора звонила она. Оба надеялись, что новый разговор окажется удачным. Прежде всего потому, что их дело передали молодой и честной помощнице прокурора Рейчел Доус.
Сигара Аллена лежала перед ним неразвернутая, он убежденно говорил, внимательно слушал и наконец показал Монтойе большой палец, поднятый вверх. Доус не сомневалась, что сумеет убедить судью выдать разрешение на проверку финансовых дел Маршалла.
Аллен повесил трубку, и они с Монтойей победно шлепнули ладонями, а затем вместе с остальными принялись хлопать Джессапа по спине и восхищаться его мужской силой. Они заслужили отдых: сегодня детективы наконец- то сообщат лейтенанту Гордону хорошие вести.
Монтойя посмотрела на дверь кабинетаопять прикрытую и, как всегда, с виднеющимся за матовым стеклом большим черным силуэтом.
Бэтмен! Она просто обязана его увидеть, хотя бы через стекло. Монтойя с трудом подавила внезапное желание вломиться в кабинет с -хорошим известием из прокуратуры: при всем своем любопытстве она не самоубийца.
Внезапно она задумалась: неужели Бэтмен имеет какое-то отношение к тому, что их дело передали Рейчел Доус? Но Монтойя тут же отмела эту мысль. Бэтменборец с преступностью, а не влиятельная политическая фигура. Может, лейтенант Гордон вмешался...
Как только Гордон освободился, детективы сообщили ему хорошую новость. Наконец-то Монтойя имела полное право потребовать независимого аудита и сдвинуть дело с мертвой точки. Ей, конечно, не терпелось взять Маршалла за горло, но еще больше она желала прижать Русского.
Глава двадцать первая
Демон брел по щиколотку в воде, которая лениво текла по дну канализации к месту сброса в реку Готэм. Вчера поток доходил ему до пояса, бурлил и образовывал водовороты, дождевая вода с улиц сливалась по трубам и продолжала течь под землей. А сегодня небо прояснилось, вода сошла, поэтому передвигаться стало легче.
Правда, было темнокак в туннелях, так и на улицах. Он любил темноту, только в темноте он чувствовал себя по-настоящему сильным. В темноте ему порой казалось, что он вовсе не чудовище.
После продолжительного и страшного заключения в Аркхеме он наслаждался свободой. Он так долго просидел в подвальной клетке, что его зрение и другие органы чувств адаптировались к ней. Теперь он мог без труда находить дорогу в темноте, ориентируясь по зрительным, обонятельным, осязательным и слуховым ощущениям.
Бурлила вода, проносилась мимо него, или, наоборот, сонно плескалась вокруг ног. Слышался шорох крыльев, шуршание, топот крошечных лапок. Сквозь решетки вливался свежий воздух. Плесень. Вонь тухлых яицсероводорода. Сладковатый трупный запах. Шероховатость кирпича, выпуклости булыжников. Гладкий бетон. Атласное дерево. Луч солнца, косо падающий сквозь решетку канализации. Голая лампочка над путями подземки.
Все эти ориентиры вели его к добыче.
Когда-то люди мучили его. Теперь он знал, что лучше любого из них: рослый, сильный, с крепким чешуйчатым телом, ему нипочем плесень, сырость, болезни, которые переносят большие тараканы и жирные крысы, расплодившиеся в городской канализации. Они почти не замечали, как он проходил мимоеще одно порождение ночи.
Даже постоянная боль от трещин на чешуйчатой коже становилась терпимой во время охоты. Он мог утащить очередного человека в свой мир. Теперь одним его мучителем будет меньше. Падаль. Еда. Полночная трапеза.
И он хрипло фыркал, смеялся над собственным остроумием.
Но на этот раз убийства не будет. По крайней мере, сразу. Он должен найти человека, который посмел перечить его хозяину и дал приют всем, кто отказался служить ему. Он накажет этого человека, сломает ему хребет, а затем еще живым отнесет хозяину. На этот раз съедать добычу нельзя, пока не разрешит хозяин.
Между тем голод усиливался. Ему так хотелось ослушаться и наброситься, разорвать. Вонзить острые зубы в розовую плоть и...
Демоны, которые никогда не оставляли его в покое, подняли предупреждающий шум, так что у него заложило уши и начали путаться мысли. Сквозь их крики и шепот он едва слышал плеск воды.
За последние пять лет мир переполнили демоны. Издав гортанный рык, он ударил кулаком по древней кирпичной кладке. Она потрескалась, взметнулось облако пыли, но голоса утихли. Боль помогла.
Он нашел лестницустарую, ржавую, нижние ступени которой осыпались под его когтистыми руками. Путь наверх преграждал квадратный камень, плотно засевший в кирпичной кладке. Он собрался с силами и толкнул камень. Несмотря на годы заточения, он был силен, как будто закаменела не только его кожа, но и мышцы.
Мраморная плита подалась, он сдвинул ее в сторону, выбрался из дыры и очутился в древней крипте под Готэмским собором. Сунув руку в карман изодранных брюк, он нащупал стеклянный шарик с пробкой. Хозяин сказал, что это бомба демоновнадо только бросить ее на землю, и она разобьется. Тут же из преисподней в мир людей явятся чудища и покажут несчастным, кого им надо бояться. В богословии он был не силен, но при мысли о десятках разбегающихся во все стороны, перепуганных людях его лицо менялосьон скалился, и казалось, на нем проступает улыбка.
Бэтмен присел за фигурами, украшающими резной фасад Готэмского собора, и наблюдал за тем, что творится внизу. С этой точки он сам казался еще одной фигурой в ряду святых и ангелов на фасаде великолепного древнего собора. А тот, кто заметил бы торчащие уши его капюшона, решил бы, что видит горгулью.
Но вверх никто не смотрел: слишком многое привлекало внимание внизуи на соборной площади, и на крыльце, и в самой церкви.
Полицейские патрульные машины, фургоны экспертов, «скорые» и машины съемочных групп перегородили улицы, ведущие к собору. На О'Рейли-авеню репортеры, зеваки, взволнованные родственники подступили фонтану и угрожали вытоптать траву в небольшом скверике на краю площади. Туристы забирались на скамейки, щелкали затворами фотоаппаратов и возбужденно переговаривались.
Накрапывал дождь, над толпой вырастали, как грибы, разноцветные зонтики. Дождь... снова дождь.
Камеры встретили вспышками еще одну жертву недавних событий: привязанную ремнями к каталке, ее вынесли из церкви и спустили по широким ступеням. На этот раз пострадавший был жив, в сознании, и кричал, не переставая.
Бэтмен включил микрофоны.
Чудовище!кричал раненый.Зубы! Когти! Не-е-ет!
Бэтмен не понял, о чем он говорито том, что увидел в реальности, или о том, что мерещилось ему сейчас. Возможно, и о том, и о другом. Бэтмен знал, что первые врачи «скорой», прибывшие на место происшествия, стали жертвами того же мощного галлюциногена, от которого пострадали прихожане, собравшиеся на особую вечернюю службу, устроенную ради неимущих.
Пока из церкви выводили людей, Бэтмен отметил, что прихожан на службу пришло больше, чем бездомных. До недавнего времени подобные явления в Готэме были редкостью. Ему опять вспомнились слухи об исчезновении бездомных с городских улиц, сообщения о трупах, вынесенных на берег, находки в подвале Аркхема.
Его не покидало ощущение, что сегодняшнее расследование завершится неудачно.
Лейтенант Джеймс Гордон ежился под маленьким черным зонтом, не защищающим от косого дождя и ветра. Штанины Джеймса уже вымокли. Он поднял воротник, но капли по- прежнему стекали ему за шиворот.
Рассказывайте,велел он.
Детективы Аллен и Монтойя, жмущиеся под своими зонтами, перевели взгляды на Готэмский соборобразец готического стиля с великолепными высокими шпилями, арочными дверями, витражными окнами сложной формы. Если смотреть сверху, здание имело форму креста, его строительство началось в 1842 году. Для завершения наружной отделки потребовалось почти тридцать лет, а величественные шпили, внушительные бронзовые двери и огромное окно-розетка прибавились позднее.
Показания противоречивы,начал докладывать Аллен.Насколько нам известно, кардинал О'Фэллон организовал особую службу: специально для бездомных, которых он селил на ночь в церковный подвал, для добровольцев, раздающих бездомным бесплатный суп, и для всех медицинских и социальных работников. В самый разгар службы начался кошмар.
За спиной Гордона какая-то женщина неразборчиво забормотала и стала рваться из рук двух полицейских. Она пыталась дотянуться до собственного горла. Ее почти вынесли из вестибюля церкви и повлекли к «скорой помощи».
Аллен остался невозмутим и продолжил:
У всех прихожан глаза полезли на лоб, начались галлюцинации. Некоторые обезумели. Несколько человек с бессвязными криками выбежали из церкви прямо на проезжую часть улицы, под колеса транспорта. К счастью, поблизости оказался опытный полицейский, который сначала сообщил о случившемся, а потом вместе с другими добровольцами бросился помогать пострадавшим. Этот полицейский и остальные спасатели стали жертвами того же галлюциногенапо-видимому, газа, распространившегося в воздухе.
Гордон, Аллен и Монтойя многозначительно переглянулись.
«Скорая», в которую усадили кричащую женщину, уехала в сторону Готэмской больницы, вместо нее к крыльцу подкатила другая. Пострадавших было так много, что пришлось пустить в дело даже полицейский транспорт для перевозки заключенных, чтобы своевременно доставить в больницу тех, кто отделался небольшими травмами.
Несколько медиков провезли мимо детективов каталку с пациентомсудя по виду, одним из бездомных, подопечных О'Фэллона. Он лежал неподвижно и, казалось, почти не дышал.
Это последний, сэр,сообщил Гордону молодой полицейский в форме.Когда они придут в себя, мы подробно допросим их.
Спасибо, Франклин,отозвался лейтенант Гордон.Оцените церковь, хорошо?
Молодой полицейский с трудом удержался, чтобы не козырнутьему явно польстило, что легендарный лейтенант Гордон помнит его фамилию.
Слушаюсь, сэр. Будет исполнено, сэр.
Проводив его насмешливым взглядом, Аллен вместе с Гордоном и Монтойей поднялся к дверям церкви.
Сложив зонты, они вошли в высокую арку, миновали вестибюль и попали в неф (продолговатая часть готических соборов и церквей. Простирается от главного входа храма до хоров и покрыта сводами. Большинство церквей имеет три нефа. Зачастую нефы пересекаются, образуя в плане крест с основанием у главного входа).
Внутреннее помещение церкви было высоким и просторным, освещенным большими висячими лампами. Шагая по центральному проходу между скамьями, полицейские запрокинули головы, разглядывая каменные колонны и сводчатые потолки, покрытые затейливой резьбой. Такие же колонны поддерживали купол над алтарной частью церкви и великолепным высоким алтарем. Верхнюю часть помещения, хоры, украшали большие витражи, изображающие сцены из жизни Христа, в настоящее время подсвеченные снаружи прожекторами съемочных бригад. В полукруглых выступах у подножия стен располагались малые алтари, над каждым небольшой витраж изображал эпизоды из жизни святых, которым были посвящены эти алтари.
В приступе безумия некоторые из этих витражей разбили, дубовые скамьи опрокинули. По мраморному полу разлетелись осколки разбитых статуй. Стол за высоким алтарем был перевернут.