По его приказу два отряда по двадцать рыцарей отдалились на расстояние полета стрелы в одну и в другую сторону от колонны пехотинцев, защищая повозки с продовольствием и оружием. В случае вражеского нападения они были готовы, используя свою обычную тактику, быстро выстроиться на заснеженной равнине в одну линию и броситься на врага. Сам принц ехал верхом перед отрядом пехотинцев, сопровождаемый небольшим эскортом из рыцарей и конных лучников.
Равнина, по которой они двигались, была огромной, и прошло бы, наверное, немало времени, прежде чем впереди показались какие-нибудь строения. Но тут вдруг воины заметили, что далеко впереди им навстречу скачет какой-то отряд, поднимая вокруг себя облачко сухого снега. Пехотинцы остановились и, всмотревшись, к своему облегчению увидели у этих всадников королевские знамена. Затем принцу даже удалось разглядеть лицо того, кто скакал в этом отряде первым. Это был тот рыцарь, которого он отправил в разведку. Да, кстати, а как его имя?
Ваше Высочество, я действовал в соответствии с вашими указаниями! сказал этот рыцарь отрывистым голосом, резко останавливая своего коня возле Пеллегунатак резко, что конь едва не встал на дыбы. Мы доехали до окраины города, но не увидели там ничего, кроме пламени, которое
Потише.
Принц, звучно рассмеявшись, шутливо хлопнул его по плечу, а затем пришпорил коня и отъехал мелкой рысью в сторону. Рыцарь несколько мгновений спустя последовал за ним. Когда он догнал принца, выражение лица Пеллегуна было уже абсолютно серьезным.
Так ты говоришь, Бассекомб охвачен огнем Там все уничтожено?
Да, Ваше Высочество. Но нигде я не увидел ни одного трупани на остатках укреплений, ни перед ними. Однако заметны следы битвы, валяются стрелы, видны проломы от ударов камней, выпущенных камнемётами
Что еще?
Ваше Высочество, вы приказали мне не ехать дальше, если я замечу что-нибудь подозрительное
Пеллегун повернулся к своему собеседнику и внимательно посмотрел на него. В выражении грубоватого и массивного лица рыцаря чувствовался ум. Этому бравому молодому воину, похоже, пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы в подобной непонятной ситуации заставить себя повернуть назад.
Тебя ведь зовут Горлуа, да? Горлуа Лионский
Горлуа Тинтагель, Ваше Высочество.
Ну да Ты поступил правильно. Отправь двоих из своих людей позвать сюда Драгана и Гэдона. Пусть явятся ко мне немедленно. А ты оставайся со мной. Аббон!
Великан, пришпорив своего коня, подъехал к принцу.
Ваше Высочество?
Возьми еды на два дня и подбери себе двух конных лучников Я хочу, чтобы ты как можно быстрее вернулся в Лот и предупредил о том, что здесь произошло, короля.
Простите, Ваше Высочество, но Его Величество поручил мне оберегать вас.
Поверь мне, это будет самым лучшим способом меня уберечь
Пеллегун наклонился к своему телохранителю и начал говорить тихим голосомтак, чтобы только Аббон его и слышал:
Скажи королю, что Бассекомб охвачен пламенем. Независимо от того, кто на него напал, в Пограничной области началась война Пусть король пришлет подкрепление. С тем отрядом, который у меня сейчас есть, я не смогу ни отбить город, ни, тем более, его удержать. Езжай!
Аббон в течение нескольких мгновений таращился на принца, о чем-то размышляя, а затем развернул коня и поехал прочь мелкой рысью, словно бы желая тем самым выразить свое неодобрение по отношению к решению принца.
А остальной отряд снова тронулся в путь. Прошло еще целых два часа, прежде чем стало видно Бассекомб. Когда до него оставалось уже не больше полумили, отряды рыцарей поскакали галопом чуть вправо и чуть влево, чтобы приблизиться к городу с разных сторон и взять его в кольцо (так было заранее договорено между Пеллегуном и баннеретами), тогда как сам принц слез с коня и направился во главе пешего отряда к главным воротам. Он шел уверенным шагом, держа в руке меч и прикрываясь большим деревянным щитом, окованным по краям железом.
Пройдя несколько шагов, Пеллегун почувствовал, что идти вообще-то тяжело. Тонкий слой затвердевшего снега, покрывающий равнину, проседал под ногами там, где имелись ямки. Это очень затрудняло ходьбу и утомляло лодыжки. Когда принц преодолел уже половину расстояния, его кольчуга стала давить ему на плечи с такой силой, как будто она хотела, чтобы он ушел под землю, а его пояс так сжал ему живот, что он уже едва мог дышать. Когда Пеллегун и его солдаты находились уже на расстоянии броска камня от ворот, принц увидел сквозь туман, застилавший ему глаза, что его рыцари высоко поднимают и затем опускают копья в знак того, что никакого врага они поблизости не обнаружили. Никого не оказалось за искореженными и почерневшими створками главных ворот, когда солдаты их отворили. Хотя воины вокруг Пеллегуна с трудом переводили дыхание, краснея от прилагаемых для этого усилий, да и сам он боролся с тошнотворным головокружением, принц решилдля пущей важностиосмотреть укрепления. Возле ворот виднелисьуже присыпанные снегомостатки охапок хвороста, которые подтаскивались к главным воротам и складывались возле них в кучи, чтобы эти ворота поджечь. Крепостные стены почернели от копоти. Через огромную брешь в стене открывался вид на главную улицу города, которую перегораживало что-то вроде баррикады, сооруженной из всего, что попало защитникам под руку.
Принц медленно вошел в город, расчищая себе дорогу среди обгорелых обломков мечом. Горлуа сказал ему правду: здесь повсюду остались следы битвы, но при этом нигде не было видно ни одного трупани внутри крепости, ни за ее пределами. А вот следы крови на глинобитных стенах и бревнах укреплений имелись. Имелись они и на снежном покрове. Повсюду валялись сломанные стрелы, копья и мечи, кучи черного пепла, расколовшиеся камни. Однако все то, что было еще пригодным, и все то, при помощи чего можно было бы определить, кто же напал на крепость, бесследно исчезло.
Принц подозвал жестом одного из копейщиков, вошедших вместе с ним в крепость.
Беги к Гэдону, приказал он ему тихим голосом. Скажи ему, чтобы он прислал мне десятерых из его рыцарей, и чтобы то же самое сделал Драган. Быстро!..
Затем он громко крикнул:
Сержанты, ко мне!
Сержантов было четыре, и каждый из них по возрасту годился ему в отцы. У всех у них были мордатые физиономииморщинистые, красные, с бородой и усами. Пеллегун указал на двоих из них пальцем.
Возьмите по пять человек по правую руку, по пять человекпо левую. Осмотрите укрепления на всем их протяжении и затем возвращайтесь сюда. А вы двое тоже возьмите людей и посмотрите, что там делается вон на той баррикаде и за ней.
У обгорелых ворот крепости началась беспорядочная толкотня: все бросились исполнять полученные распоряжения. Затем снова воцарилась тишина, время от времени нарушаемая приглушенными звуками голосов тех, кого отправили в разведку и кто перекликался между собой.
Что, по-твоему, здесь произошло?
Горлуа, стоявший позади принца в паре шагов от него, ответил не сразу, поскольку не сразу понял, что обращаются к нему.
Ваше Высочество, я не знаю, что и сказать, пробормотал рыцарь, подходя на шаг ближе. У меня нет опыта участия в сражениях, но я, тем не менее, никогда не слышал, чтобы бывали битвы без погибших
Я тоже такого не слышал.
Их разговор был прерван шумным появлением рыцарей, прибывших по приказу принца.
Скажи им, чтобы вели себя тихо, рявкнул Пеллегун.
Горлуа тут же бросился бегом к воротам и, что-то крикнув, добился полной тишины. В то же самое время двое сержантов, отправленных вместе с рядовыми солдатами к баррикаде, привлекли к себе внимание принца тем, что стали поднимать и опускать свои копья. Никакой опасности, получалось, они там не обнаружили.
Пойдемте, приказал принц.
Окружив принца кольцом, рыцари пошли вместе с ним вдоль по улице, а вслед за ними устремились и пехотинцы: лучники, копейщики и воины, вооруженные короткими мечами. Городок был небольшим, и его площадь, расположенная за главными воротами, не вместила бы в ярмарочный день и полдюжины повозок. Принц и его спутники быстро пересекли ее, а затем перелезли через баррикаду, которую другие воины уже начали разбирать, и зашагали по узкой и грязной главной улице, котораяслегка в горкувела к донжону.
Никто из воинов даже не перешептывался. Все дома, мимо которых они шли, превратились в развалины. Одни из них были сожжены, другиеразрушены так основательно, как будто кто-то решил, что от них не должно остаться ни стен, ни мебели, ни хотя бы какого-нибудь кувшинчика или соломенного тюфяка. Ни одному жилищу не удалось избежать такого целенаправленного и одновременно безумного разрушения. Везде чувствовался гнусный запах, и лучше было даже и не задумываться над тем, чем же это пахнет. Здесь имелось еще больше следов крови, чем на укреплениях, однако, как и там, не виднелось ни трупов, ни каких-либо других человеческих остатков Пеллегун, шагая в окружении рыцарей и прочих вооруженных людей, почувствовал, что всех их охватило уныние. Их шаги стали тяжелыми, медленными. Наконец они подошли к донжонувысокой и массивной башне, влажные камни которой слегка поблескивали от дневного света. Черные пустые бойницы, виднеющиеся на фасаде, были похожи на пустые глазницы слепого великана, а распахнутая дверь чем-то напоминала огромный рот, приготовившийся проглотить всех, кто к нему приблизится. Запах здесь был уже таким ужасным, что многие воины начали прикрывать нос и рот. Когда они подошли к донжону вплотную, то заметили внутри мерцающий свет факелов. Затем они услышали какие-то прерывистые звуки, похожие на скрип створки двери, раскачиваемой ветром. Сделав еще насколько шагов, они поняли, что стонет человек. Еще пара шагови они различили слова. Только лишь принц вместе с Горлуа и маленькой группой рыцарей решился переступить порог и посмотреть, что там внутри.
В большом зале лежали убитые обитатели Бассекомба: мужчины, женщины, дети, старики и даже домашние животные. Их свалили друг на друга так, что они образовывали груду высотой по меньшей мере четыре фута. От этой груды истерзанных человеческих тел исходил зловонный запах и растекалась во все стороны огромная лужа черной крови, в которой отражалось пламя факелов, горевших на стенах. А над кучей трупов в красноватом полумраке висел, медленно покачиваясь, белый, как восковая свеча, барон Вефрельд: его руки были связаны длинной веревкой, второй конец которой был прикреплен к балке потолка. Барон был абсолютно голым, его голова была запрокинута, а глаза смотрели в никуда. Он стонал, но так тихо, что его голос почти сливался с поскрипыванием веревки, однако можно было разобрать, что он повторял одно и то же слово:
Пощадите Пощадите Пощадите
Пеллегун закрыл глаза ивместе с теми, кто его сейчас сопровождалпопятился прочь из зала. Его сердце сжалось от охватившей его тоски. И тут вдруг с западной части городских укреплений донесся сиплый звук рожка, тут же подхваченный криками, раздавшимися в противоположной стороне крепости.
Несколько долгих часов они шли вдоль ручья, впадающего в реку, в которой Махеолас едва не расстался с жизнью. Наступление ночной темноты не помешало им и дальше идти вперед, и они, возможно, продолжали бы двигаться всю ночь, если бы огромное и ветвистое засохшее дерево, которое упало и перегородило им дорогу, не заставило их остановитьсяпо крайней мере для того, чтобы осмотреться и решить, как это дерево обойти. Данная неожиданная остановка вырвала Морврина из состояния отчужденной задумчивости, в которое он впал сразу же после того, как покинул Силл-Дару. Он огляделся по сторонам с таким видом, как будто спрашивал сам себя, что он тут вообще делает, а затем его взгляд встретился со взглядом подошедшего к нему Гвидиона.
Это хороший повод для того, чтобы сделать остановку и передохнуть, сказал друид, улыбаясь усталой улыбкой, тем более что наш пленник скоро уже вообще не сможет переставлять ноги
Морврин посмотрел на него таким взглядом, как будто совершенно забыл о том, что и он тоже находится среди сопровождающих его, Морврина, людей, а затем молча пожал плечами. Для него не имело большого значения, остановятся ли они сейчас или немедленно пойдут дальше
Мы делаем здесь привал! крикнул старый друид так, чтобы его услышали все. Снова отправимся в путь перед рассветом.
Морврин отсутствующим взглядом стал наблюдать за тем, как эльфы начали обустраивать временный лагерь. Его внимание привлекли стоны подростка-послушника, который от длительной ходьбыходьбы довольно медленной по меркам эльфовсовершенно выбился из сил и рухнул на землю, как сброшенный с плеча мешок. Заметив, что Гвидион ему опять что-то говорит, Морврин сделал над собой усилие, чтобы собраться с мыслями.
через час или два после восхода солнца, договорил старый эльф с самоуверенным видом.
Король Элианда, посомневавшись и затем изобразив на лице едва заметную улыбку, кивнул. Он уже собирался было отойти в сторону, но Гвидион удержал его за рукав.
Мне это не нравитсятак же как и тебе, прошептал он. И чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее сможем вернуться к королеве.
Морврин снова в ответ всего лишь кивнул. Арианвен Отсутствие рядом с ним его супруги стало угнетать его уже с первых часов этого путешествия. А может, даже и с первых мгновений. По какой-то непонятной причине у него появилось предчувствие, что произойдет какое-то несчастье, еще в тот момент, когда королева поручила ему отвести Махеоласа куда-нибудь за пределы леса и убить. Однако отнюдь не предстоящая смерть этого человека взволновала Морврина столь сильно, что он впал в подобное состояние. Не было причиной этого и какое-либо чувство унижения от того, что ему поручили это не очень-то почетное задание, в то время как лучшие лучники Элианда собрались все вместе, чтобы отправиться навстречу надвигающейся на них опасности Слова старого друида только что внесли в его размышления ясность: несчастье, которое он предчувствовал, было как-то связано с тем, что он сейчас находился далеко от своей супруги. Ему, как ни странно, казалось, что их разлукапусть даже она продлится лишь несколько днейбудет иметь какие-то ужасные последствия
Нам ни в коем случае нельзя делать привал, вдруг сказал он, когда Гвидион уже от него отвернулся.
Что ты говоришь?
Поверь мне, нам нужно немедленно снова отправляться в путь. Нам дорого каждое мгновение
Через три или четыре часа наступит утро. Даже для эльфа сейчас уж слишком темно для того, чтобы можно было идти быстро, а уж тем более если при этом нужно нести на руках подростка-послушникаа нам придется это делать, если мы прямо сейчас пойдем дальше. А еще не забывай о том, что мне нужно время для того, чтобы с ним поговорить!
Морврин рассерженно вздохнул, но Гвидион сделал вид, что этого не заметил.
Три часа, сказал друид. Это не так уж и много. Кроме того
Гвидион запнулсявидимо, стал подыскивать подходящие слова.
Что ты хотел сказать?
Я гадал по рунам, чтобы узнать, какая судьба ждет Махеоласа. Мне при этом помогала Ллиана.
И что?
Их судьбы связаны друг с другом, сказал Гвидион, медленно выговаривая слова. Я не могу объяснить почему, но мне необходимо поговорить с ним и попытаться понять, в чем заключается эта связь. Это важно
Я убью его прямо сейчас, пробурчал Морврин, сжимая кулаки. Не думай, что я позволю какому-то послушнику причинить вред моей дочери!
Ей нечего бояться, поскольку он находится под нашим присмотром. Кроме того, я дал ей талисманодну из рун, которые символизируют собой «Дуйли федха» и которые изготовила в древние времена Эрин, дочь Морриган
Какую именно руну?
Гвидион вздохнул и, достав из своей сумки трубку из белой глины, начал набивать ее курительной смесью.
Руну тиса, сказал он, когда Морврин уже собрался повторить свой вопрос.
Тиса? Но почему? Я вообще-то всегда полагал, что это символ смерти!
Нет Это руна возрождения, руна продолжения рода Однако потребуется немало времени на то, чтобы тебе это объяснить, а я устал. Поверь мне: пока она ее носит, с ней ничего плохого не случится И вообще успокойся: королеве тоже нечего бояться. Битва еще не началась.
Гвидион повернулся и отошел в сторону еще до того, как король успел ему что-то ответить. Да и что он мог ему сказать? Самый старый эльф леса умел заглядывать в сердца. Было бесполезно пытаться ввести его в заблуждение или утаить от него свои мысли. Старый эльф догадался о том, какие чувства испытывает Морврин и что его терзает. После того, как гнев короля прошел, он, наоборот, даже почувствовал облегчение от того, что друид видит его насквозь. Находясь вдалеке от Ллианы и Арианвен, он иногда переставал быть самим собой Но теперь ему, по крайней мере, есть с кем поговорить. Кроме того, разве Гвидион не сказал, что Ллиане и Арианвен ничто не угрожает и что он, Морврин, благополучно вернется к королеве? Все остальное было для него не очень важным