Всем хочется. Не ной, ответил я ему. Девчонкам ещё хуже приходится.
Я не ною. Просто всё достало.
Закрепив дверь как следует, мы вернулись обратно в кабинет и попытались уснуть. У меня получилось это только к утру, когда непогода стихла, и стало светать. Ещё и травмы разболелись от ночных телодвижений. Ни о каком походе к развалинам не могло быть и речи. Мы отлёживались, ели, строили планы и подбадривали как могли Платона. А тот впал в чёрную меланхолию, когда увидел свои раны и осознал степень их последствия. Ногу до самого колена за сутки раздуло так, что икра сравнялась по толщине с бедром. Мало того, кожа прибрела красный цвет с синюшным оттенком по краям ран. Ну, и довесочком шёл неприятный запах и тёмный гной. В наших условиях всё это указывает на два выхода: ампутация или смерть в мучениях. Да и ампутация не стопроцентный выход как резать, кто отрежет, как ухаживать после этого?
Там твой знакомец маячит, сообщила мне Ирина во второй половине дня.
А-а? посмотрел я на неё. Наверное, принёс что-то.
Я подошёл к окну и увидел вдалеке проводника, стоящего неподвижно метрах в четырёхстах от здания. Меня он рассмотрел мгновенно и поднял руку вверх вроде как в приветственном жесте. После того сделал несколько шагов от меня, остановился, посмотрел и вновь пошёл прочь.
Я пойду, сказал я, быстро вернувшись в кабинет.
Что?
Куда?
Он куда-то зовёт. В прошлый раз привёл к вам, может быть, сейчас тоже выведет к кому-то ещё. И там могут оказаться лекарства или врач, ответил я им.
Я с тобой! заявил Сергей.
А кто защищать их будет и помогать? Девчонок с больным предлагаешь бросить?
Извини, не подумал. Решил, что тебе помощь больше понадобится в дороге. Сам ведь тоже ранен, вон как хромаешь.
Я дойду.
Наружу я выбрался с помощью Ирины и Сергея, так как в одиночку спуститься из окна и пройти по подъёмному мосту не мог с одной рукой. А потом похромал за проводником, который терпеливо ждал меня на границе тумана. И так хромал до самой темноты. На ночь проводник пристроил меня в крошечной пещерке в утёсе, понимающемся над болотом метров на восемь. До пещеры было метра три и забраться туда удалось с трудом. Внутри лежали несколько охапок высушенной болотной травы. Из неё же была сплетена толстенная циновка, которая закрывала проход от ветра и дождя. Чтобы её не мотало, рядом лежали несколько увесистых булыжников, которыми следовало прижать нижнюю часть к полу пещеры.
К удивлению, выспался отлично. Собаки мне не мешали, трава отлично хранило тепло, и дарила мягкость. Я проснулся только от громкого стука где-то рядом. Открыв глаза, не сразу понял, где нахожусь. Вокруг царила темнота, и лишь справа пробивались несколько лучиков света сквозь какую-то преграду. Пахло травой с примесью болота, сыростью, но при этом мне было комфортно.
Вновь раздался стук.
Тьфу ты, я же в скале, мгновенно вспомнил я вчерашние события. А стучит
Выглянув, я не увидел никого. Но был готов отдать зуб, что мне устроил побудку проводник в чёрном. Просто больше некому. Любой другой не стал бы прятаться.
Спустился с огромным трудом. Так оно и бывает, к слову. Тут с двумя-то руками тот ещё квест по скалолазанию, а с одной в общем, было чудо, что не сорвался. Оказавшись на земле, я завертел головой, не найдя проводника, обошёл скалу ивот и он. Стоял метрах в трёхстах от меня. Помахав мне рукой, Чёрный быстрым шагом пошёл прочь.
Зараза, хоть бы перекусить дал время, с раздражением сказал я. Пришлось доставать еду и жевать на ходу. Запил из лужи под ногами, остановившись на полминуты.
Без остановок, как раньше, идти не мог. До полудня три раза останавливался и минут по двадцать отдыхал, держа травмированную ногу в холодной воде. Правильно делал или нет, можно такое или нельзяне знаю. Но мне от холодных компрессов заметно становилось легче. И даже немного опухоль спадала.
После третьей остановки проводник пропал. Примерно догадываясь о том, что я увижу, я направился к месту, где он в последний раз находился. Оттуда рассмотрел далеко впереди не то дом, не то какие-то баррикады. Напоследок покрутив головой по сторонам и убедившись, что Чёрного нигде не видно, я пошёл к баррикадам. Шагов через сто оттуда в мою сторону вышли трое людей. Через пару минут мы встретились. Я остановился, когда до незнакомцев оставалось метров тридцать, опустился на подвернувшийся высокий камень и стал ждать их подхода.
Все трое оказались мужчинами. Один лет сорока с большой щетиной, которая скоро превратится в короткую неровную бородку. Рост у мужика был высокий, но телосложение худощавое. Носил камуфляж с принтом в виде камыша и рогоза, резиновые сапоги, за спиной болтался камуфлированный рюкзак, слева на поясе висел топорик с резиновой круглой рукояткой, а справа большой нож с оранжевой пластмассовой ручкой. Его сопровождали парни моего возраста или немногим моложе, тоже в камуфляже, но пиксельной расцветки и с кирпично-красным оттенком. Такие я слышал, называют натовскими и можно найти в некоторых «секондхендах». У одного в руках была зажата кирка с сильно обрезанными «зубами». У второго маленький плотницкий топорик, вроде моего, но на длинной ручке, вытесанной из толстой доски. Так же у каждого на поясных ремнях болтались охотничьи ножи.
Здорово! первым поприветствовал меня старший группы. Не сидел бы на холодном. Мужикам это вредно.
Привет. Солнышко уже нагрело его, да и ненадолго я присел.
Что с тобой случилось? Ранен?
Да, кивнул я и медленно встал на ноги. Собаки покусали. Защиту не смогли прокусить, но помяли так, что рука и нога опухли, стали, как у слона.
Ты один?
Здесь да, не стал я скрывать я ничего, ну, почти ничего. Чуть подальше ещё четверо, один тяжело ранен, не ходок от слова совсем. Да и остальные тоже слабые. Я один более-менее подвижный.
Тоже собаки всех так? продолжил допытываться собеседник, который так и не представился, что стало меня напрягать слегка.
Не только они. Руины домов постарались, сам должен знать, что там за места: трещины, арматура, битое стекло, доски с ржавыми гвоздями, сказал я полуправду. Решил не торопиться выкладывать, что в полудне ходьбы здорового человека сидят две беззащитные девушки. Самый тяжёлый из нас, в смысле самый тяжелораненый, ногу себе проткнул в нескольких местах такими арматуринами.
Ясно. Я Иван, будто услышав мои недовольные мысли, мужчина решил представиться сам и представить спутников. Это Петр и Серый, парни кивнули по очереди, давая понять, кто из них кто. Сам идти можешь или помочь?
Смогу. Только не быстро.
Примерно через минуту Иван поинтересовался:
А ваша компания, выходит, знала про нас, но не торопилась выходить знакомиться? Только когда припёрло решили заглянуть на огонёк?
Нет, пять минут назад вас впервые увидел и узнал про это место, я мотнул подбородком в сторону баррикады из машин, уложенных и поставленных друг на друга так плотно, что щелей не осталось.
То есть, случайно вышел? недоверчиво хмыкнул он.
Не случайно. Меня сюда Проводник привёл. Не видели тут такого типа в чёрном с дротиками?
Чёрного? С дротиками? переспросил мужчина. Первый раз слышу.
Я немного рассказал про неизвестного, который уже с неделю крутится вокруг меня и помогает то тем, то этим.
Не видели и никто другой о нём не в курсе, разочаровал меня Иван.
Вскоре мы подошли к баррикаде, в которой были устроены хитрые ворота из дверей от грузовой фуры. Когда мы оказались рядом, то с той стороны послышался лязг и одна створка распахнулась. За ней я увидел нескольких мужчин и женщин. При виде последних я слегка расслабился. Те не выглядели бандершами или забитыми рабынями. Вели себя рядом с мужиками так же, как Ирина с Олей со мной и парнями.
За стеной из машин стояли четыре микроавтобуса, поставленные борт к борту и две фуры из того же материала, как и утонувшая, откуда Оля доставала продукты. Меня провели в один из фургончиков. Внутри все сидения были демонтированы, вместо них лежали два узких надувных синих матраса с наброшенным поверх них толстым одеялом. На одном из двух сохранившихся сидений расположилась молодая короткостриженая брюнетка с острыми чертами лица. В её ушах торчали наушники, проводки которых уходили в планшет. Глаза у неё были закрыты, звук был вывернут на максимум так, что и я что-то слышал. И потому ничего удивительного не оказалось в том, что она не узнала о нашем появлении.
Лиза, нужна твоя помощь, обратился к ней Иван. Потом хлопнул её по коленке. Лиза!
Та слегка дёрнулась, открыла глаза, посмотрела на нас, потом вытащила из одного уха капельку наушников и громко спросила:
Что? Что случилось?
Человеку помочь надо. Зарядишь таблеточки?
Мне показалось, что последние слова он проговорил с едва заметным заискиванием, что ли. Будто к старшему обращается.
«Или эта глухая меломанка местный хилер», мелькнула в моей голове мысль. А что, вполне годная версия. К кому ещё вести раненого, и кто обладает непререкаемым авторитетом и своеволием, как ни самый ценный член коллектива вроде целителя?
А это кто? Первый раз вижу, опять крикнула девушка. Классный прикид, солдат, и она подмигнула мне.
Лиз, ты бы выключила музыку или потише сделай, хорошо?
Та немного скривилась и провела пальцем по экрану планшета, понижая громкость. И опять задала свой вопрос, во все глаза рассматривая меня.
Только что к нам забрёл. Его собаки покусали, и его друзей тоже. Нужно, чтобы ты пару таблеток зарядила. Сделаешь?
Сделаю. Несите таблы, а мы пока поболтаем, и посмотрела на меня. Или ты против?
Ничуть. Я Женя, а тебя Лизой зовут?
Типа того, но лучше зови Фэоной, это мой аватар в инсте, привыкла к нему уже.
Приятно познакомиться, Феона. А ты кто, целитель?
Типа того, кивнула она. Я любые вещи делаю сильнее на время. Не понимаешь?
Я отрицательно помотал головой.
Ну вот тебе сейчас принесут таблетки, я их улучшу, и ты выздоровеешь в несколько раз быстрее. У тебя что вообще?
Ушиб и может быть трещины в костях.
Ха, а Иван сказал, что собаки покусали.
Так и есть. Просто они не прокусили защиту, зато помяли руку и ногу так, словно я в тиски их засунул.
Это сделали чёрные псы?
Они. Сталкивались?
Собеседница скривилась, как будто лимон съела в один присест.
Эти сволочи каждую ночь приходят и пытаются к нам забраться, сообщила она мне. Воют, рычат, железо грызут. Наши в них всяким барахлом кидаются, бьют сверху копьями. Уже штук десять за несколько дней прикончили, а они всё лезут. Ненормальные какие-то. Зато мясо у них как кабанятина. Сама я её не пробовала, другие рассказали.
Тут к нам подошёл Иван с молодой женщиной лет тридцати пяти.
Здравствуйте, поздоровалась она со мной. Что у вас за раны?
Покусали, уже привычно ответил я. Без ран, просто помяли сильно.
Пришлось частично раздеваться, чтобы продемонстрировать руку с ногой. Последняя женщину, оказавшуюся фельдшером со «скорой», практически не заинтересовала. А вот распухшую руку рассматривала и ощупывала долго.
Мазь от ушибов, таблетки для укрепления костей при переломах и таблетки для усиления иммунитета. Это должно помочь. Еда есть?
Да, ответили мы с Иваном одновременно.
Хорошо. Нужно будет плотно покушать, чтобы организму было откуда брать ресурсы. Или ты сильно похудеешь.
Да куда уж больше и так как Кощей, слегка пошутил я.
Поверь, есть куда.
Лиза взяла маленький тюбик мази и две таблетки, положила их на левую ладонь, накрыла сверху правой, закрыла глаза и сосредоточилась. В такой позе она пробыла минуты две. После чего выдохнула, посмотрела на нас и протянула женщине лекарства.
Всё сделала, произнесла она. Я отдыхать. Жека, потом поболтаем, о-кей?
Хорошо, кивнул я.
Не знаю, как работал Дар у моей новой знакомой, но уже через час после приёма таблеток и нанесения мази на руку и ногу, боль пропала полностью вместе с опухолью. Нога перестала беспокоить совершенно. Рука слегка тянула, но терпимо и я ей мог почти свободно двигать.
Ничего себе, покачал я головой. А с гангреной тоже так можно?
Ты про парня, который ногу арматурой проткнул? уточнила лекарша, которая умело намазала меня час назад мазью. Увидев мой кивок, ответила. Если сепсис не зашёл слишком далеко и ткани ещё не мертвы, то лекарства помогут. А если всё плохо, то нужна будет ампутация, чтобы ему жизнь сохранить. Без неё никакие особенные таблетки и мазь ему не помогут.
А вы?..
Поможем. Но сначала ты расскажешь всё про вашу команду. Нам нужно знать, к кому мы идём. Кто там, что там, есть ли одарённые и так далее. Ясно?
Ясно, повторил я и добавил. Одарённые есть, это я. Умею делать предметы прочнее в несколько раз и нагревать их, не сжигая.
У той дар речи пропал от удивления после моих слов.
Охренеть, вот это танцы, охнул охранник врачихи, которую никто в лагере не сбирался оставлять наедине с незнакомцем. Ещё один супер.
Через несколько минут после моего заявления в кузов фуры, где меня лечили, залезли несколько человек, среди которых был мой знакомец Иван и Лиза. Как я понял, вся эта толпа была из местных вожаков и авторитетов. Вместе с фельдшерицейохранник удрал раньше, чтобы донести до всех новостьвокруг меня столпились семь человек. Пришлось повторить свои слова про Дар и продемонстрировать нервущуюся форму на мне. От явной демонстрации способностей отказался, пояснив, что после ранения силы ко мне не вернулись. И пока возвращаться не собираются, так как организм не оправился от взрывной регенерации, забравшей кучу внутренних резервов, требующихся для Дара. Пользуясь создавшейся атмосферой, попросил поскорее снарядить отряд к моим товарищам, чтобы успеть помочь Платону. Заодно, раз пошла такая пьянка, я подробно рассказал про свою группу, её состав, местоположение двухэтажки и района с развалинами домов.
Глава 8
Обработанные Лизой лекарства отлично помогли моему товарищу. К нашему приходу раненую конечность ему разбарабанило до состояния, когда кажется, что вместо ноги сплошное бедро и на самом его конце висят пять очень крупных бородавок-пальцев. Фельдшерица мигом подобрала ему нужные лекарства, скормила несколько таблеток. Сделала укол, потом помазала мазью и поставила капельницу с глюкозой. Последнюю из ценных запасов, с её слов.
Кстати, здание нашим новым знакомым понравилось. Но не пришлась по вкусу окружающая вода, которой сопутствовала высокая влажность. А с учётом зимних ночей и отсутствия нормальных печей с достаточным количеством топлива, рассматривать полузатопленную двухэтажку в качестве постоянного жилья категорически не стоило. Фельдшер добавила кое-что своего вроде пневмонии, астмы, артрита с ревматизмом, регулярные простуды и так далее. Переночевав в соседних кабинетах, наутро новые знакомые вместе с нами покинули здание. Навсегда, если не случится нечто форсмажорное, из-за чего придётся сюда вернуться.
Добравшись до автомобильного лагеря, переночевали там и на следующее утро рванули в район с развалинами, который очень заинтересовал наших новых знакомых.
К слову сказать, за то время, что с ними жил, успел узнать их историю. В лагере, окружённым стеной из автомобилей, проживало тридцать два человека, из них четверо подростков и один совсем маленький ребёнок не старше трёх лет. Встретились они в первую неделю и осели на бывшей автозаправке, рядом с которой валялись штук пятьдесят легковушек и несколько фур с одним огромным автокраном и трактором. Заправка оказалась достаточно богатой на еду, чтобы прокормить несколько десятков людей. Плюс, что-то они нашли в машинах, в округе в разрушенных домах. Часть продуктов люди из новичков принесли с собой. Раньше они жгли костёр, пытаясь дымом привлечь к себе потеряшек. Пять дней назад к ним вышла пятёрка каких-то отморозков с двумя ружьями, которые ранили наблюдателей на стене и потребовали отдать им всю еду. Разобрались с ними достаточно быстро, и не обошлось без усилений Лизы. После этого костёр потушили.
Стену воздвигли с помощью крана, обладающего неимоверно длинной стрелой. Трактор оказался полезен лишь тем, что у него был полный бак соляры. Щели забивали кусками автомобильной жести и камнями, строительными материалами, на которые пустили разрушенное здание АЗС-маркета. Стоит ещё сказать, что никакого топлива здесь не было. Словно поземные цистерны не перенеслись вместе с магазином, колонками и навесом над ними.
И ещё кое-что: кран в конце строительства неожиданно перевернулся сначала на бок, а потом под грохот ломающихся камней ушёл в пучину болотную. Сейчас в том месте из воды торчит лишь задняя часть с последним «мостом», да лежит переломанная и гнутая стрела с тросом.