Толстый мальчик уверенно проник через пожарный выход в здание. Катя и Плёнка переглянулись. Плёнка пожал плечами, и они пошли следом. Ребята миновали несколько коридоров и оказались в полутёмном зале с большими окнами и прекрасным видом на реку.
Новички! сказал кто-то.
Их обступили со всех сторон.
Как и предсказывал пухлый мальчик, Катя испугалась и даже сперва решила удрать, но быстро успокоилась. Встречавшие посмотрели на новеньких, тихонько поздоровались и быстро разошлись по своим углам. Катя встретилась взглядом с девушкой своего возраста, одетой в простой джинсовый костюм. Девушка улыбнулась, приветливо кивнула и отвела взгляд, явно смущаясь.
Молодёжь расположилась на офисных креслах и больших подушках на полу. Кто-то смотрел на новичков, остальные читали или тихо разговаривали. Один мальчик сидел на чём-то большом. Поморгав и привыкнув к освещению, она поняла, что это невесть как оказавшийся в офисном здании бильярдный стол. Стены зала были в ярких цветных пятнах: то ли граффити, то ли плакатыКатя этого рассмотреть не смогла.
Катя захотела представиться, но тут Плёнка громко откашлялся и спросил:
Кто здесь главный?
Публика явно растерялась.
Меня зовут Катя, тихо сказала Катя каким-то не своим голосом. Получилось нелепо.
Толстый мальчик, который привёл Катю и Плёнку, сказал:
Среди нас главного, наверное, нет, мальчик. Если и есть главный, то он пока не пришёл к нам Вот вам сейчас Джо, наверное, объяснит.
К Кате подошёл паренёк со странным взглядом. Она решила, что тот слепой.
Ты красивая, сказал Джо. У тебя немного нелепая внешность. Большой нос, крупные зубы. Но ты красивая.
У Джо странная манера говорить всё, что приходит голову, пояснил толстый мальчик.
Ты красивая, как Шейла Джонсон до третьей пластической операции на носу, сказал Джо.
Ещё Джо прекрасно разбирается в кино, пояснил толстяк.
Мы здесь что? спросил Плёнка. Мы здесь об кино разговаривать?
Джо повернулся в его сторону, посмотрев куда-то мимо него.
А зачем мы здесь? спросил он.
Плёнка молчал, недоверчиво переводя взгляд с одного лица на другое.
Тогда я расскажу, сказал Джо. Вот Сыр верно сказал: у меня есть странная манера говорить, что пришло в голову. Это такое дурное воспитание. Вообще я единственный сын богатых родителей. Это хреново, хотя мне никто не верит. Особенно хреново в Москве в последние полвека, когда житель Путилкова зарабатывает за месяц столько, сколько стоит час парковки на Сивцевом Вражке. Я преувеличиваю, но не сильно. Ещё я люблю других людей. И тут я не преувеличиваю. Большие компании. Голоса. Шутки. Но у меня их не было. В коттеджном посёлке, где я вырос, мало людей и много изнеженных подонков. Я искал друзей. Школа, университет, клубы, группы по интересам. Но была одна проблема. Я не понимал, что именно нужно людямя сам или мои деньги. Пытался скрывать, кто я, но это только всё усложняло. Пробовал устраивать вечеринки за свой счёт, но не понимал: люди приходят ко мне или выпить бесплатно? А девушки? Я им нравлюсь? Я? С веснушками и странным взглядом? И с манерой нести всякую херню вслух? Или они хотят подцепить богатого?
В конце концов просто стал платить за общение. Стал говорить: пойдём ко мне, заплачу. Я богат и умею говорить про фильмы Копполы.
Но один раз я встретил робота. И этот робот сказал: «Прекрати покупать друзей».
Как он догадался? спросила Катя.
Джо улыбнулся.
Не знаю. Никто из нас не знает. Но каждому из нас он смог заглянуть в душу. Вот так я попал в библиотеку.
Он назначил тебе встречу? спросила Катя.
И пообещал научить дружить. Но не явился. Сперва я подумал, что это розыгрыш. «Может, робот имел в виду, что ответ в книгах?» подумал я. И стал читать. Пока не встретил Аню. Аня ходила по библиотеке с потерянным видом. Так я понял, что не один. И мы стали собираться вместе и приглашать в нашу компанию тех, кого робот отправлял в библиотеку.
Но робот вы видели его с тех пор? Катя почувствовала, что вот-вот у неё найдётся разгадка.
Нет. Каждый встречает его только один раз. Его нельзя найти и переспросить. Но можно воспользоваться шансом, который он тебе даёт.
И что? И всё? спросил Плёнка. Вы тут встречаетесь типа в клубе?
Да, это всё, просто сказал Джо.
Я верю, что это посланник свыше, вдруг сказала одна девушка с нервным лицом. Мы должны собраться, как осколки зеркала. Мы подходим друг к другу. Когда-нибудь мы сложимся во что-то прекрасное. В новую силу.
А я верю, что Галя несёт религиозную чушь, сказал Джо. Робот, конечно, загадочный, это да. Даже не знаю, что думать. В высшие силы я не верю. Мне тут видится тонкий социальный инжиниринг. С чем трудно споритьтак это с тем, что каждый пришёл в библиотеку не от хорошей жизни. Мы как это? Square pegs in round holes? Квадратные в круглом? Те, кто не подходит. Те, кого не устраивает этот мир. Те, кто хочет его менять. Но не знает, как. Робот находит нас и даёт толчок.
Даёт нам веру, сказала Галя.
Ну хотя бы веру в себя, примирительно сказал Джо.
Плёнка хмыкнул и сунул руки в карманы. Его явно не впечатлил рассказ Джо. Тот обратил на него свой полурасфокусированный взгляд.
Плёнка, ну расскажи, попросила Катя. Ты-то не друзей искал, верно? Может, ребята помогут.
Плёнка отодвинулся и засунул руки в карманы ещё глубже, как будто у него попросили взаймы.
Тогда я расскажу, сказала Катя. Плёнка не так давно
Нет, Джо поднял руку в сторону Катиного голоса, продолжая смотреть сквозь Плёнку. У нас есть правило. Каждый рассказывает свою историю сам. Если хочет.
Да чё. Слушайте. Она вон знает, Плёнка показал подбородком на Катю. В моей школе все знают. Два года назад я украл у бати амфетамины. Нанюхался. Ну. Сел в машину батину. Захотел покататься. И задавил свою сестрёнку насмерть. За ворота выезжал пока. Вот. Судили. Дали условный. А на той неделе этот робот. Я у него мелочи хотел попросить. Ну знаете, подходишь к роботу, который явно, ну знаете
Нет, не знаем, сказала Катя, правда.
Ну который явно наркоту тащит. Кто в теме, тот заметит. И просишь у него так ну, не сильно много. Если жмётся, то говоришь ему, что сдашь патрульному. И он точно даёт денег. Так вот. Я рта не успел открыть, а он
Джо улыбнулся и поднял указательный палец, как человек, который слышит любимое место в песне.
А он первый заговорил. Говорит, я, Игорь, знаю одного человека Игорьэто я, если что. Так меня зовут, то есть. Игорьэто моё имя Игорь меня звать
Мы поняли, сказал Джо.
И он меня по имени назвал. Знаю, говорит, одного полицейского, который торгует амфетаминами. Детям их продаёт. И подросткам. И сделать с ним ничего нельзя, потому что его начальство прикрывает. Ищу, говорит, неравнодушных людей. Тихо так говорит. В душу смотрит. И я понимаю, что знает он мою историю. И мне так
Плёнка отвёл взгляд. Он смотрел мимо притихших ребят в окно, за которым текла серая река.
И мне так стыдно стало. Да мне я так себе и не простил. Но тут что-то Как будто он сказал мне: «Почему ты живёшь как раньше? Ходишь с теми же. Деньги сшибаешь. Сделай что-нибудь!».
И пригласил в библиотеку.
Да вот. Только я не понимаю ни хрена пока. Думал, встречу тут ну людей, которые.
Плёнка стал делать руками жесты, как будто рубил что-то ребром ладони.
Что-то вроде деятельной организованной группы, подсказал Джо. Или общественной организации. Или партии. Возможно, радикального толка.
Во. Толка. Такого толка.
Понятно. Интересно, сказал Джо. И ты видишь перед собой не тех людей, которые способны вывести на чистую воду криминальную тварь.
Ну как бы да.
Что ж, от имени нашего собрания приношу извинения. Но призываю не торопиться с выводами. Может, у кого-то получится тебе помочь в твоей задаче. Поговори, послушай наши истории. А может, через некоторое время к нам из библиотеки придёт новый человек. Кто он будет? Человек с историей, похожей на твою? Или, скажем, журналист, которые устал писать об одежде для кошек и решил провести серьёзное расследование.
Катя заметила, что грызёт большой палец: всё рассказанное было очень интересным, и ей казалось, что вот-вот она сообразит, что именно задумал робот, но с каждым словом Джо в этом уравнении появлялось больше переменных, и пока решения не находилось.
Но этот полицейский, сказал Плёнка. Наркоторговец. Где его теперь искать?
Я верю, что это знак, сказала Галя напевно. Быть может, не было никакого торговца. Просто Посланник сообщил, что тебе, Игорь, не надо жить как прежде. Тебе ведь и хотелось посвятить себя чему-то большему. Верно?
Плёнка нервно повёл плечами. Поморгал и кивнул.
Хорошо, сказал Джо. Катя?
Все перевели взгляды на Катю, и она заметила, что Плёнка выдохнул с явным облегчением.
Катя, не хочешь рассказать свою историю? No pressure. Можно в другой раз.
Да запросто. Только, боюсь, что на фоне истории Плёнки это будет довольно бледно. Хотя если подумать, я чуть неКатя засмеялась. В общем, я собиралась заставить Посланника носить кофе в постель
Не так, как ты
Через два дня Катя объявила, что уходит из дома жить в Приют.
На выходе из офисного здания, которое ребята и называли Приютом, Катю встретил Ани. Они пошли пешком вдоль набережной. Катя пересказывала то, что услышала на встрече. Ани смотрел на серую воду Москвы-реки и бетон набережной.
И как они отреагировали на то, что ты рассказала?
Смеялись, когда я рассказывала, как хотела перепрошить Посланника. И в целом поддержали моё желание стать актрисой.
И что ты думаешь?
Не знаю. Думаю, что это хорошо. Разве нет? Когда ты сильно чего-то хочешь, тебе дают шанс. Судьба отправляет посланника. Разве не так обычно бывает?
Ани втянул воздух, как сигаретный дым, выпустил облачко пара обратно в серый московский туман и сказал:
Я ехал на работу и всё думал об этом твоём роботе. И о твоём школьном психологе. И вспомнил, что у меня есть друг детства, который работает как раз школьным психологом. Да, у богатых в школахживые люди.
Какой живой человек выдержит работать в школе?
И не говори! Но им много платят. Так вот, я попросил его совета, как управиться с сестрой-подростком. Рассказал и о роботе из Макдональдса. А у него, оказывается, при школе есть актёрская студия. Можно тебя устроить, хочешь? Говорит, весьма перспективно.
Катя задумалась.
Спасибо, нет. Пока нет.
Ты больше не хочешь стать актрисой?
Не хочу быть под твоим присмотром.
Ани ничего не ответил, и Кате показалось это странным. Обычно он не стеснялся зудеть по полчаса, подбирая то одни слова, то другие. Будто её голова была комнатой, а он задвигал в неё один пыльный диван за другим. А тут замолчал, словно человек, стоящий у огромного строительного робота с голосовым управлением, в страхе ляпнуть что-то не то.
И воскресным утром, когда Катя вытащила в коридор сумку с вещами, он посмотрел на неё обеспокоенно, но кивнул.
Школьного психолога с собой берёшь?
Школьный психолог был роботом в виде кошки. С ним можно было общаться на трудные темы. Информация обрабатывалась где-то на серверах Министерства образования.
Ага. Я ему обрезала доступ, чтобы не выдал, где я теперь живу.
Разумно, что скажешь, кивнул Ани.
Это не сарказм?
Нет. Рад за тебя. Самозащитаполезный навык, верно?
Катя, привыкшая огрызаться, не знала, что сказать.
Почему ты меня не останавливаешь?
А смысл? Дома мне тебя не удержать. Ты уйдёшь, куда захочешь. Работу ты не бросаешь. А в остальном Как мне тебя останавливать, когда ты не знаешь, что делаешь? Ты же не решила, что собираешься делать в этой жизни.
Нет, решила! вспылила Катя.
Да? И что же?
Жить не так, как ты.
Ани ничего не ответил, только хмуро кивнул. Когда Катя захлопнула за собой входную дверь, он дошёл до своей комнаты и упал в постель. Вчера вечером он таки удержался от того, чтобы принять таблетку, и в результате заснул только под утро, когда ночное небо цвета жиденького кофе в стеклянном стакане сменило цвет на утренний свинцовый. Он чувствовал себя омерзительно: не было ни гордости, которую должен испытывать человек, оседлавший зависимость, ни чувства того, что он на правильном пути, только песок в глазах, сонливость и усталость.
Он попытался сосредоточиться на хорошем: вот синдром отмены пройдёт, он выспится без таблеток, он станет бодрее и радости не прибавилось. Он будет сидеть, смотреть в экран, рисовать схемы для ИИ, тревожиться, читать отчёты ИИ, тревожиться, выставлять баллы, сводить таблицы и ещё тревожиться.
«Жить не так, как ты», сказала Катя.
Пожалуй, сегодня утром Ани хотел того же.
Протоколы вежливости
Анна выпрыгнула из такси, рассеяно огляделась, не заметив Павла, и погрузилась в планшет, который достала из сумочки. Павел подошёл поближе, но она по-прежнему его не замечала.
Павел хотел сказать «Бон джорно», но в последний момент решил, что это будет, пожалуй, слишком игриво. «Здравствуйте!», как и «Добрый вечер!» прозвучало бы слишком официально. А «Привет!» не подходило, потому что они с Анной ещё не на короткой ноге. Хотя почему «ещё»? Разве когда-нибудь обязательно наступит «уже»? Впрочем, он почему-то был уверен, что они сработаются, благо повод есть.
Анна всё смотрела в планшет, Павел подождал минуты две, чувствуя себя всё глупее и глупее, и наконец решился негромко откашляться.
Анна подняла глаза на Павла, свернула планшет и не глядя сунула его в сумочку, одновременно улыбаясь Павлу. Сумочку, однако, застегнуть не получилось, потому что в ней явно было слишком много всего. Анна вытащила планшет и стала сворачивать его и разворачивать, неловко улыбаясь.
Павел улыбался в ответ и его улыбка тоже была неловкой.
Как добрались?
Хорошо.
Через Рим?
Через Рим.
Павел кивнул. Анна потеребила планшет в руках, Павел заметил, что в нём письмо от адресата по имени «Лёва» и неразборчивый лохматый мужской юзерпик. Анна свернула планшет, снова открыла сумочку, сунула планшет, пихнула его несколько раз и тот, наконец, провалился. Анна застегнула сумочку, продолжая неловко улыбаться.
Оба замолчали. Павел поправил галстук, Анна убрала прядь за ухо
Момент Арнольда, сказал Павел.
Ах-ха, да, сказала Анна.
Вы же знаете, откуда пошло выражение «момент Арнольда»?
Э-э-э, нет.
Старый культовый фильм, сказал Павел. В нём маньяк ходит за женщиной, ворует её одежду, примеряет. Оклеивает все стены её фотографиями. Делает себе роботаеё точную копию. Но не решается подойти. А потом случайно встречается с ней нос к носу. Там потрясающе хорошо показан момент, когда реальность сталкивается с представлениями. Вот она живая девушка, а вот образ в его голове. И тогда маньяк решает впрочем
Впрочем, лучше не надо об этом?
Да. Что я несу?
Ничего-ничего мне тоже неловко. И я тоже говорю ерунду, когда понимаю, что собеседник меня оценивает.
Павел опустил глаза, чтобы не смущать Анну. Вышло ещё более неловко, потому что опустив глаза, он увидел, что Анна в спешке надела разные туфли. Он бросил удивлённый взгляд на неё, но ничего не сказал.
Давайте я какую-нибудь банальность скажу, произнёс Павел, чтобы неловкое молчание э-э-э стало менее неловким. Но скажу иронично, чтобы мы оба могли посмеяться над ситуацией.
Уже иронично, сказала Анна. Вы молодец!
Спасибо. Так вот. Погода хорошая. И здесь очень красиво.
Ах да.
Анна огляделась и поморгала. Это действительно была банальность, но слова, видимо, подействовали на неё так, будто Павел взял её за плечи и хорошенько тряхнул.
Казалось, Анна только сейчас осознала, что здесь действительно красиво. У неё был вид человека, который проснулся из-за назойливых звонков. И Павел знал, что это были за звонки: он сам сегодня проснулся так же. Только ему потребовалось всего лишь приехать из другого города, потому что он жил в Италии, а она срочно прибыла из Москвы. Павел тоже когда-то это проделывал и хорошо представлял, как это было: бедная Анна ни свет ни заря отправилась в Шереметьево, поработала в зале ожидания, села в самолёт и там продолжала работать, три часа спустя вытряхнулась из самолёта в Риме вместе с кучкой таких же бессонных менеджеров с кругами под глазами, в три зевка оказалась в другом самолёте, приземлилась в Модене, отстегнула ремень, пристегнула ремень в такси и вышла из него, так и не высунув нос из планшета. И вот, наконец, огляделась.
С ним такое тоже бывало. Поднимешь взгляд и внезапно понимаешь, что кругом Италия.
Анна вдохнула так, будто сделала это в первый раз за время их разговора, будто всё это время на её голову был надет мутный пластиковый пакет, а Павел нечаянно его снял. И вот после душного, пропитанного дешёвым кофеином воздуха аэропорта и ароматизированного воздуха такси её грудь наполнилась свежим воздухом, который совсем чуточку, ненавязчиво пах хвоей.