Подожди!воскликнула она.Кристалл...
Бойс сделал длинный шаг к ней, снова подняв меч.
Я забыл! Ты попыталась через него остановить меня, не так ли? Но...Он заколебался.У тебя не получилось. Верно? Ты потеряла свои силы!
Я не потеряю их, пока ты жив!выпалила Ирата.Я не настолько слаба!
Ты попыталась взять мой разум под контроль,сказал Бойс.Но у тебя не вышло. Почему?
Что-то помешало мне... Я почувствовала это, как только ты вошел в тронный зал. Я... прислушайся!
Окружающий воздух дрожал. До ушей Бойса дошел тонкий, пронзительный звук, напоминающий гул в голове, от которого нельзя избавиться. Он становился громче и отчетливее. Раздался звон крошечных колокольчиков. И слабый холодок, не похожий ни на один другой холод, не считая...
Они идут!закричала Ирата.Раньше, чем я думала. О, вас двоих ждет опасность... всех, кроме меня!
Ее смех был громким и ликующим, а у Бойса появилось мимолетное чувство, что в этом звуке он услышал что-то похожее на звон колокольчиков, доносящийся от Них. Ирата уже смеялась Их голосом.
Пол затрясся.
Ирата взглянула на Оракула, безмятежно стоящую с сомкнутыми перед собой руками и смотрящую на Бойса ледяным взглядом, в котором за толщей льда виднелось мерцание огня, будто в замороженном разуме медленно разгоралась память.
Пока она тут, связь между Кераком и Городом ослабевает,отстраненно сказала Ирата.Чувствуешь? Чувствуешь качку, будто под городом проносятся волны? Эти земли удерживались слишком долго, пока Город стоял на якоре у причала Керака.Она снова беззаботно засмеялась.Если якорь сорвется, тут разыграется отменный шторм!
В помещении собиралась темнота. Бойс поднял голову и через гигантский стеклянный купол увидел в Городе суматоху: мужчины и женщины мчались к убежищам во дворце, храмах или тавернах, в любом месте, где их примут. Улицы очищались для Них.
Теперь все закончится!закричала Ирата.Пришли те, кто разделил меня... и те, кто закуют вторую половину меня так, что она никогда не сможет получить контроль над моим разумом.Она подошла ближе, ее алые губы искривились в презрительной усмешке, когда она вгляделась в ее собственное лицо, замороженное до цвета льда и мрамора.Ты собиралась управлять мной!тихо сказала Ирата.О, я прочитала твои мысли! Помни, мы были одним целым, пока он любил нас. Я чувствую твое предательство, ползущее у меня в разуме, как змея, извивающаяся под ногами. Ты собиралась копить силу, чтобы в следующий раз, когда мы станем одним целым, получить надо мной контроль. О да, я знаю зачем! Это любовь пробудила в тебе зависть к моей силе. Любовь к нему. Но теперь он мой. Прислушайсяты слышишь звон колокольчиков? Они идут,те, кто разделил нас,чтобы покончить с тобой по моему приказу! Приготовься, сестранет, больше чем сестра! Ты доживаешь последние секунды. Скоро на тебя наложат заклинание, навсегда сделающее тебя мраморной статуей, которой ты была только с виду!
ГЛАВА XVПуть назад
Ирата повернулась к Бойсу, ее черные волосы описали широкую дугу, а лицо засветилось от ликования и злобной радости. Ее глаза фиолетовым огнем уставились на Бойса в темноте и холоде тронного зала. Они нашли его глаза, сосредоточились на них... и он ощутил неодолимое притяжение, словно Ирата, встретившись с ним взглядом, вытягивала из него разум. Сознание Бойса окатила чернота более темная, чем собирающийся мрак. А затем...
По огромному залу внезапно разнесся смех. Все повернулись, даже Оракул. У Бойса закружилась голова от резкого отрыва от взгляда Ираты. Затем он увидел движение в длинном проходе между колонн. Когда дикий смех раздался вновь, Бойс разглядел огромных полосатых кошек Охотника, плавно идущих вперед красивыми, изящными шагами, сверкая в темноте золотистыми глазами.
За ними, держа поводок, шел Охотник в той же самой тигриной шкуре. На его бледном лице запеклась кровь, и он смеялся, пока шелно вовсе не радостно. Бойс вспомнил слова Ираты. Да, наверное, это было безумиеэтот дикий безрадостный звук, эхом отражающийся от колонн. Но безумие холодное, знающее свою силу.
Это ты был тогда... в кристалле... ты не давал мне взять его под контроль!яростно закричала Ирата.Как ты посмел, Джамай...
Он продолжал идти и смеяться во все горло.
Я? Это был Джамай? Или все-таки Охотник? Во мне живут две личности, Ирата, как и в тебе. Ты должна была это понять! Уильям Бойс, я очень благодарен тебе. Я не знал о существовании потайного хода в тронный зал. А пока не заглянул в твой разум через кристалл, я даже не подозревал, что Король мертв. Даже я не знал об этом!
Джамай!завопила Ирата.
И ты уязвима, Ирата. Ты боишься. Мы все чего-то боимсясмерти, боли или магии. Потому что ты в здравом умедаже ты, Ирата!но я утратил уязвимость. Я не знал об этом раньше, но знаю сейчас. Как человек может любить добро и злоогонь и леди остаться собой? Ты поступила мудро, когда сделала свой выбор. Это означает смерть, но смерть лучше, чем жизнь. Я выбрал иной вариант. Я прошел за Иратой через все преисподнии Вселенной!
Над стеклянным куполом собралась тень. Белые облака тумана сгущались, окружая полусферу дворца, скрывая крыши Города. Керак, далекий и маленький, остался где-то там, за бледной вуалью.
Джамай!снова закричала Ирата, и Охотник улыбнулся.
Нет, Ирата,сказал он уже гораздо тише.Это конец. Я люблю тебя и люблю Оракула. Я не дам тебе поработить ее. Я знаю, какое зло живет в тебе. Но я не дам ей получить власть над тобой, потому что тогда она посмотрит на меня и поймет, что с тех пор, как она видела меня последний раз, во мне расцвело зло. Вы обе должны умереть, Ирата, и мне все равно, погибнет ли мир вместе с тобой!
Я уже вызвала Их.Губы Ираты скривились.Ты опоздалсильно опоздал.
Над прозрачной крышей нависла огромная тень, отчего в огромном помещении стало темно. Джамай расхохотался.
Пусть идут!прокричал он.Пусть убивают! Теперь я знаю ответ, и ответ этотсмерть! Убей и будь убитым! Я мудрее вас всех, поскольку безумен, и говорю вам, что ответэто Смерть!
Стало так темно, что было уже трудно что-то увидеть, но Бойс разглядел резкий взмах руки в полосатом рукаве и то, как из ладони вылетел спущенный поводок. И увидел мгновенный бросок двух длинных приземистых мощных тел, припавших к полу у ног Охотника. Его смех, казалось, взбесил кошек, и яростный рев отозвался странным рычанием в его собственном голосе, когда они помчались к трону, где сидел мертвый Король.
Бойс смутно увидел красивые оскалившиеся морды животных, встретился взглядом с их светящимися глазами... и выскочил вперед с мечом в руках, защищая Оракула.
Было слишком темно, чтобы увидеть гигантских кошек, хотя они были уже совсем рядом. Было слишком темно, чтобы увидеть двух девушек, трон или колонны, и даже безумный смех Охотника растворился в темноте. В ушах Бойса зазвенело пениезвук крошечных колокольчиков, находящихся уже очень близко...
Лицом он ощутил горячее дыхание рычащего зверя. И услышал, как по каменному полу простучали когти, когда зверь бросился на него. Меч в руке Бойса поднялся в воздух сам по себе. Он ощутил жесткое сильное сопротивление, длившееся где-то секунду, затем оно ушло вправо и влево от лезвия меча.
В воздухе внезапно пахнуло теплой кровью, но Бойс едва ли заметил это. Поскольку теперь в темноте замелькали тени, и Бойсу показалось, что его плоть задвигалась вместе с ними, сморщиваясь до самых костей. Его разум и тело сковал холод, вызывая онемение и паралич...
Бойса обдуло ледяным ветром, всколыхнувшим темные занавески в тронном зале. Ненадолго темнота чуть-чуть разошлась. В одно ужасное мгновение он увидел фигуру в мантии, движущуюся совершенно не по-человечески.
Он увидел, как Ирата повернулась к ней лицом, высоко подняв руки,ее волосы развевались позади, а лицо ярко пылало. Рядом с собой Бойс заметил еще кое-чтовторую рычащую кошку, приготовившуюся к броску, обнажившую изогнутые клыки и свирепо уставившуюся на него дикими, безумными глазами.
Затем темнота сомкнулась вновь, словно упал магический занавес. Сквозь нее Бойс услышал голос Ираты, тонкий и пронзительный, произносящий слова, звучание которых само по себе было бессмысленным богохульством. Человеческий язык не был предназначен для произнесения таких слов.
Пение стало тоньше и пронзительнее, казалось, будто звуки окутывали голову Бойса, пока их не заглушил вой ледяного ветра.
Он промерз до костей. Его руки намертво стиснули рукоятку меча. Услышав свирепый рев, он с невероятными усилиями поднял клинок. На него бросилось гибкое пахнущее зверем тело. Когти разодрали Бойсу ногу, а рычание оказалось уже у самого его уха. Яростно борясь с холодом, он скинул с себя кошку и ударил мечоммимо.
Теперь странно изменившийся голос Ираты, резонирующий с надоевшим звоном колокольчиков, наполнил всю темноту. И даже сквозь холод и растерянность Бойс почувствовал движение среди невидимых фигур в мантияхдвижение, которое он узнал потому, то его плоть мгновенно сморщивалась, когда Они оказывались рядом.
Снова услышав рычание, он последним, отчаянным усилием поднял меч. На этот раз Бойс не промахнулся. Рычание превратилось в жалобный вой. Кошка с глухим стуком упала на пол и затихла. Фигуры в мантиях стали его окружать, и Бойс понял, что умрет, если они дотронутся до него.
Осталось еще кое-что. Бойс не мог добраться до Ираты, чтобы заставить ее прекратить петь, но Оракул стояла у него за спиной. Он мог дотянуться до нее.
И убить.
Тогда она, по крайней мере, точно не станет пленницей своего злобного двойника. И если умрет Оракул, Ирата, возможно, умрет тоже. Бойс собирался совершить жалкий и отчаянный поступок, но, даже испытывая ужас и отвращение, он понял, что так будет лучше для всех.
Она была очень близко, на расстоянии вытянутой руки. Бойс коснулсявпервые. Прежде ему было интересно, мраморная ли она на ощупь, холодная ли и твердая ли. Она оказалась не холодной. На мгновение это озадачило его, но затем он понял. Бойс так жутко замерз в этой неестественно ледяной темноте, что даже мрамор показался ему теплым.
И когда он притянул ее к себе, обняв за плечи, то почувствовал, как она медленно, почти неохотно, уступает его силе, ее тело согнулось, когда она оказалась в непосредственной близости от меча.
Бойс перехватил меч поближе к эфесу. В ужасной темноте он поднес острое лезвие к ее горлу.
Оракул не шевельнулась. Но он услышал, как ее дыхание участилось.
Очень медленно он наклонил голову и нежно поцеловал ее. И губами Бойс почувствовал тепло, почувствовал, как жизнь медленно возвращается в Оракула Керака. Медленно, плавно она вернулась в мир живых из того места, в котором пробыла так долго.
Ее губы зашевелились от его прикосновения. А сердце забилось более часто. В его руках мраморное тело стало гибким и живым. Связь между ними, которую создала Ирата, стала канатом, непреодолимо тянувшим Оракула через врата забытья и зачарованности. Она пошевелилась, вздохнула...
Заклинание разрушилось.
Оракул высвободилась и исчезла в темноте. И когда она ушла, Бойсу показалось, что голос Ираты ослаб. На одно мгновение его уверенность в этом пошатнулась, но сразу восстановиласьИрата споткнулась на середине фразы. Внезапно он решил, что наконец-то все понял. Они ведь являлись двумя половинками одного существа.
Ирата со всей своей невероятной живучестью высасывала у своей половинки жизненную силу. Когда к Оракулу вернулась жизнь, она могла прийти только из одного источникаиз Ираты. Та, наверное, ощутила, как силы покидают ее, когда Оракул испытала внезапный прилив энергии.
И тут в ледяной темноте внезапно зазвучал новый голосчеткий, холодный, поющий на том же богохульном языке, на котором все еще продолжала говорить Ирата. Оба голоса секунду пели хором: одинхолодный и негромкий, но набирающий силу, другойбогатый, высокий, наполненный страстью, но постепенно слабеющий, пока темноту разрезали новые тона.
Но это был уже не хор. Строфы и антистрофы звенели по всему заледеневшему залу. И когда Бойс услышал пение этого нового четкого голоса, ему показалось, что холод начал понемногу ослабевать. Он снова мог двигатьсяс трудом, но все-таки мог. И слепо шагнул вперед.
Голос сражался с голосом. Во тьме боролись две женщины, которые когда-то были одной. И теперь Бойс узнал правду, скрывающуюся за происходящим. В конце концов Ирата оказалась не единственным человеком, умеющим говорить с Ними. Она была лишь половиной единственного существа, которое было способно на это. Оракул тоже знала, что нужно петь, знала, что Они обязаны подчиняться. И в темноте Оракул продолжала петь, а ее голос постепенно набирал мощь, борясь с голосом Ираты.
Бойс нащупал что-то теплое и дышащее. Даже в темноте он не мог ошибиться. Он схватил ее за талию, и Ирата яростно ударила его, перестав петь. Голос Оракула мгновенно воспользовался паузой и набрал еще силы.
Бойс обхватил руками Ирату. Ее ногти впились ему в щеку. Он прижал ее к себе, сковав руки, и ладонью зажал ей рот. Это было все равно, словно держать одну из кошек Охотника. Ирата сильно ударила его коленом и продолжила извиваться. Бойсу пришлось усилить хватку, и ему показалось, что ее ребра могут сломаться под его нажимом. Но зато она не могла говорить.
Голос Оракула беспрестанно лился громким и четким нечеловеческим пением. Это было просьбой... это было мольбой.
Окружающая темнота начала светлеть. За мотающейся головой Ираты Бойс увидел, как фигуры в мантии двигаются замысловатым ритуалом вокруг мраморной девушки, чей голос все еще разносился по залу. Он посмотрел и отвернулся, борясь с дрожью, мучившей его всякий раз, когда его взгляд даже мельком скользил по неясным фигурам.
Но что-то произошло.
Ирата в его руках внезапно застыла. Что-то пролетело мимо, обдавая холодом, и Бойс на мгновение ослаб от ужаса. Затем в проясняющейся тьме завибрировал одинокий звон, похожий на удар гонга.
И Бойс почувствовал, как Ирата в его руках... тает...
Когда он снова смог видеть, комната была уже пустой. Он не совсем осознавал, что пол под ним поднимается и опускается огромными волнами, поскольку нечто приковало его взгляд, как заклинание. В лиловых глазах и ясном улыбающемся лице под железной короной действительно было колдовство.
Теперь ты узнаешь меня... мой дорогой, о, мой дорогойтеперь ты меня узнаешь?
Бойс уже с трудом контролировал собственное тело. Он шагнул вперед, когда пол качнулся у него под ногами, не смея поверить странному доказательству своего пораженного разума.
Мы снова одно целое,сказал знакомый голос.
И теперь Бойс вспомнил о том, что было давным-давно и в другом мире. Его сердце отчаянно билось, пока он шел к ней по качающемуся полу, неуверенно вытянув руки.
Их сжали ее теплые пальцы. На него смотрела девушка, которую он зналясная и живая, как Ирата, да, способная ко злу, как Иратано не злая. Ее сила никуда не делась, но ей управляла Оракул, как и когда-то давным-давно.
Она бросилась к Бойсу в объятия и откинула голову с короной, чтобы поднести губы к его губам, улыбаясь как когда-то давно на Земле.
Да, теперь он вспомнил. Это была настоящая Ирата!..
Раскачивающийся пол не дал им поцеловаться. Она отошла назад и встревоженно осмотрелась.
Надо уходить,сказала Ирата.Жаль... но если ты не собираешься остаться тут навечно, нам нужно уходить как можно быстрее.
Бойс посмотрел туда же, куда и она. Через стеклянный потолок, абсолютно прозрачный, если не считать туман снаружи, он увидел городские крыши, горы за ними, Керак, венчающий вершину одной из них. И Керак медленно отдалялся. Горы двигались... нет, не горы, двигался Город.
Связь разрушена,объяснила девушка в его объятиях.
Бойс не мог думать о ней как об Ирате, хотя знал, что это ее настоящее имя.
Я больше не являюсь якорем, удерживающим тут Город, и течение относит его. Как думаешь, что нам делать, Уильям Бойс?
Он опустил руку, чтобы дотронуться до пояса, где через одежду все еще прощупывался слабый холод кристалла. Да, камень все еще был на месте.
Вернемся назад,ответил Бойс.Обратно на Землю, если сумеем.
Да,кивнула Ирата,я надеялась, что этот Город когда-нибудь перестанет быть моим местом. Мое место рядом с тобой... если ты этого хочешь.
Он улыбнулся и наклонил голову, чтобы убедить ее, но девушка улыбнулась в ответ и нежно оттолкнула его.
Позже, позже, мой дорогой. Мы... смотри.
Бойс повернул голову.
Джамай!с трепетом в голосе воскликнул он.
Но тем не менее он не увидел ничего страшного. Да, жуткое и трагическое, но почему-то совсем не странное в этом странном и беззаконном месте.