Эта штука больше, чем я ожидал, сказал он, когда подошел Фурунео.
Вы впервые видите сферу так близко?
Ну да.
Макки окинул ее взглядом. На матовой металлической поверхности виднелись выступы и углубления. Макки показалось, что они складываются в какой-то узор. Может быть, это сенсоры? Или органы управления? Прямо перед Макки виднелась глубокая трещина, вероятно, возникшая от удара о камни. Однако когда Макки попытался ее пощупать, никакой неровности он не ощутил.
Что, если они ошибаются на этот счет? задумчиво произнес Фурунео.
М-м-м, что?
Что, если это не дом калебана?
Не знаю. Вы помните инструкцию?
Надо найти «ниппельный выступ» и постучать по нему. Мы уже пробовали. Как раз такой ниппельный выступ находится слева от вас.
Макки обошел сферу в указанном направлении и немедленно промок до нитки от брызг, которые нес ветер, потом протянул дрожащую от холода руку и постучал.
Ничего не произошло.
На всех инструктажах, на каких мне приходилось бывать, говорили, что в этой штуке должно быть что-то похожее на дверь, проворчал Макки.
Но никто не говорил, что дверь открывается всякий раз, когда в нее стучат, возразил Фурунео.
Макки продолжил обход мячика, нашел еще один выступ и опять постучал.
Снова без толку.
Здесь мы тоже пробовали, сказал Фурунео.
Чувствую себя полным идиотом, признался Макки.
Может быть, дома просто никого нет.
Вы считаете, что существует пульт дистанционного управления? спросил Макки.
Или его просто покинули, и теперь это бесхозный мячик.
Макки указал на зеленоватую линию длиной около метра на наветренной стороне сферы.
Что это?
Фурунео, согнувшись пополам, пытался спастись от ветра и брызг. Он подошел и присмотрелся:
Не помню, чтобы я видел эту линию.
Хотелось бы мне узнать больше о чертовых сферах, негромко проворчал Макки.
Может быть, мы слишком тихо стучим, предположил Фурунео.
Макки задумчиво сжал губы. Он достал футляр с инструментами и извлек оттуда пакет со слабой взрывчаткой.
Спрячьтесь с другой стороны, сказал Макки Фурунео.
Вы уверены, что это понадобится? спросил тот.
Нет.
Ну ладно сказал Фурунео и спрятался за сферой.
Макки прикрепил полоску взрывчатки к зеленой линии, подключил таймер и присоединился к Фурунео.
Раздался глухой, но довольно сильный удар.
Макки поразился мертвой, неожиданно наступившей тишине. Что, если калебан разозлится и применит оружие, о котором мы до сих пор не слышали? Макки бросился к наветренной стороне.
Над зеленой линией появилось отверстие овальной формы. Похоже, что большую заглушку втянуло внутрь сферы.
Кажется, вы нажали нужную кнопку, сказал Фурунео.
Макки подавил чувство раздражения, которое, как он понимал, было всего лишь следствием приема гневина, и сказал:
Да. Подсадите меня.
Макки заметил, однако, что Фурунео лучше него справляется с эффектом гневина.
С помощью Фурунео Макки поднялся к открывшемуся порту и заглянул внутрь. Внутри сфера была освещена тусклым фиолетовым светом; в полумраке, как показалось Макки, можно было различить какое-то движение.
Вы что-нибудь видите? окликнул Макки Фурунео.
Сам не пойму.
С этими словами Макки пролез в отверстие и спрыгнул вниз на покрытый мягким ковром пол. Он приземлился на четвереньки, привстал и внимательно всмотрелся в пурпурный полумрак. Зубы застучали от холода. Помещение, в котором он оказался, несомненно, занимало весь центр сферы низкий потолок, мерцающее радужное свечение возле внутренней поверхности слева, торчащая прямо перед Макки гигантская суповая ложка, а на правой стене крошечные катушки, рукоятки и кнопки.
Движение было заметно в самой ложке. Только сейчас до Макки вдруг дошло, что он находится рядом с калебаном.
Что вы видите? крикнул снаружи Фурунео.
Не отрывая взгляда от ложки, Макки слегка повернул голову.
Калебан здесь.
Мне войти?
Нет. Позовите своих людей и никуда не отходите.
Слушаюсь.
Макки со всем возможным вниманием присмотрелся к содержимому ложки. В горле у него пересохло. Никогда прежде ему не приходилось остаться вот так, наедине с калебаном. Обычно калебанами занимались ученые, оснащенные весьма замысловатыми, эзотерическими инструментами.
Я э-э-э, Джордж К. Макки, агент Бюро Саботажа, представился он.
В ложке произошло какое-то шевеление, а затем началась эманация смысла, последовавшая за маневром какой-то непонятной субстанции:
Я принимаю знакомство с тобой.
Макки невольно вспомнил поэтическое описание Мазерара «Разговор с калебаном».
«Кто может описать, как говорит калебан? писал Мазерар. Их слова падают на тебя, словно сверкание девяти лент на шесте брадобрея с планеты Соже. Невозможно ощутить, как лучатся слова калебана. Я вижу, как говорит калебан. Ведь если слова посланы, значит, есть и речь? Шли мне свои слова, калебан, и я расскажу всей вселенной о твоей мудрости».
Услышав калебана, Макки подумал, что этот Мазерар был на редкость претенциозной скотиной. Калебан что-то излучал. Излучение преобразовывалось мозгом сознающих существ в звук, но уши при этом ничего не слышали. Такое же воздействие калебан оказывал на зрение: ты чувствуешь, что что-то видишь, но глаза не регистрируют никаких образов.
Надеюсь, я не слишком тебя потревожил, извиняющимся тоном произнес Макки.
У меня нет точки отсчета для оценки «тревожность», ответил калебан. Ты привел с собой товарища?
Мой товарищ снаружи, ответил Макки. Нет точки отсчета для тревожности?
Пригласи сюда своего товарища, сказал калебан.
Макки, немного поколебавшись, подчинился:
Фурунео, войдите.
Планетарный агент спрыгнул в помещение сферы и тоже приземлился на четвереньки слева от Макки, в фиолетовой полутьме.
Снаружи чертовски холодно, пожаловался Фурунео.
Там низкая температура и очень влажно, согласился калебан. Макки, следивший глазами за действиями Фурунео, заметил, что отверстие в стене исчезло. Теперь они были отрезаны от ветра, брызг и прибоя.
Температура внутри сферы стала быстро подниматься.
Становится жарко, меланхолично заметил Макки.
Что?
Жарко. Помните инструкции? Калебаны обожают высокую температуру и сухой воздух.
Макки уже чувствовал, как мокрая одежда начинает липнуть к коже.
Верно, согласился Фурунео. Итак, что мы имеем?
Он пригласил нас к себе, и мы его не потревожили, потому что у него «нет точки отсчета для понятия тревожности». Он обернулся к гигантской ложке.
Где он?
В этом половнике.
Да я э-э-э ну да, конечно.
Вы можете называть меня Фэнни Мэй, произнес калебан. Я способна воспроизводить себе подобных и соответствую эквиваленту женщины.
Фэнни Мэй, сказал Макки, отчетливо понимая совершенно идиотскую пустоту, стоявшую за этим обращением. Как можно увидеть это дьявольское существо? Где его лицо? Это мой товарищ, Аличино Фурунео, агент Бюро Саботажа на планете Сердечность.
Фэнни Мэй! Чертовщина какая-то.
Ваши представления приняты, отозвался калебан. Я интересуюсь целью вашего визита.
Фурунео яростно почесал правое ухо.
Каким образом мы его слышим? он тряхнул головой. Я могу понять это, но
Не берите в голову, подбодрил планетарного агента Макки, но все же мысленно одернул себя. Теперь стели помягче. Как можно допросить это существо? Бестелесное присутствие калебана, извращенный способ, каким его ум воспринимал вещественное все это в совокупности с гневином вызывало сильное раздражение.
Я мне дан приказ, заговорил Макки, найти калебана, нанятого Млисс Эбниз.
Я приняла твой вопрос, ответил калебан.
Приняла вопрос?
Макки поводил головой из стороны в сторону, стараясь отыскать угол зрения, под которым ему, возможно, удалось бы рассмотреть в ложке нечто вещественное.
Что вы делаете? спросил Фурунео.
Пытаюсь это увидеть.
Ты ищешь видимую субстанцию? спросил калебан.
Да, ответил Макки.
Фэнни Мэй? подумал он. Это было похоже на знакомство с планетами системы Говачин, на первый контакт человеческой цивилизации с говачинской цивилизацией напоминающих лягушек земноводных: тогда встреченный людьми говачин назвался Уильямом. На какой из девяноста тысяч планет этот калебан откопал себе имя? И зачем?
Сейчас я произведу зеркало, которое отражает наружу проекции плоскости бытия, сказал калебан.
Мы увидим это отражение? прошептал потрясенный Фурунео. Никто никогда не видел калебана.
Тс-с!
Над гигантской ложкой материализовалось овальное нечто, переливающееся зеленым, синим и розовым цветом, и оно не имело никакой видимой связи с пустотой калебана.
Считайте, что это сцена, на которой я представляю свою самость, сказал калебан.
Вы что-нибудь видите? спросил Фурунео.
Зрительные центры Макки зафиксировали некое пограничное ощущение, чувство присутствия отдаленной жизни, бестелесный ритм которой плясал перед его глазами, словно рев моря в пустой раковине морского желудя. Макки вспомнил своего одноглазого приятеля и трудность, которую испытывал, когда пытался смотреть в этот одинокий глаз и не отвлекаться на пустую глазницу. Почему этот дурак не мог купить себе новый глаз? Почему не мог
Он проглотил конец мысли, отогнав ее прочь.
Никогда в жизни не встречал ничего более странного, прошептал Фурунео. Вы его видите?
Макки описал свои зрительные ощущения.
Вы это видите?
Пожалуй, да, ответил Фурунео.
Попытка визуального представления провалилась, сказал калебан. Наверное, я использовала недостаточный контраст.
Боясь ошибиться, Макки решил, что ему показалось, будто он слышит в призрачном голосе калебана жалобные нотки. Может быть, калебану не нравится, что он невидим?
Все хорошо, поспешил заверить калебана Макки. Но, может быть, мы теперь обсудим калебана, который
Возможно, обзор не удастся связать, сказал калебан, не дав Макки договорить. Мы вступаем в состояние, для которого не существует средства избавления. «С равным успехом можно спорить с ночью», как говорит ваш поэт.
В сфере повисло почти физическое ощущение неизбывной тоски, исходящей от калебана. Эта волна накрыла Макки. Это была печаль, навевавшая чувство мрака, обреченной покорности сжигающей судьбе. Эмоциональная мощь порождала страх.
Вы чувствуете? спросил Фурунео.
Да.
Макки ощутил жжение в глазах и несколько раз моргнул. Мигая, он успел заметить, что в овале появился контур, напоминающий цветок, красный цвет на фоне пурпура сферы. Цветок был покрыт черными прожилками. Он медленно распустился, потом лепестки сомкнулись, снова раскрылись. Макки захотелось протянуть руку и в знак сочувствия погладить лепестки.
Как красиво, прошептал он.
Что это? тоже шепотом спросил Фурунео.
Думаю, мы видим калебана.
Мне хочется плакать, признался Фурунео.
Держите себя в руках, предостерегающе произнес Макки и откашлялся. Все его существо было захлестнуто мощной волной эмоций. Казалось, что по сфере мечутся фрагменты целого и изо всех сил стараются найти друг друга, чтобы слиться воедино. Эффект гневина потерялся в этом месиве.
Овал медленно исчез из виду, и эмоциональная пытка прекратилась.
Потрясающе! простонал Фурунео.
Фэнни Мэй, собравшись с духом, обратился Макки к калебану. Что это было
Я на службе у Млисс Эбниз, сказал калебан. Это верное словоупотребление?
Да! воскликнул Фурунео. Именно так и есть.
Макки посмотрел на планетарного агента, а потом перевел взгляд на то место, через которое они вошли в сферу. Никаких следов отверстия Макки не увидел. Жара в помещении становилась невыносимой. Это верное словоупотребление? Он снова перевел взгляд на то, что было проявлением калебана. Над гигантской ложкой по-прежнему что-то светилось, но Макки при всем желании не смог бы описать этот силуэт.
Оно задало вопрос? спросил Фурунео.
Помолчите минутку, огрызнулся Макки. Мне надо подумать.
Томительно тянулись секунды. Фурунео чувствовал, как по ложбинке вдоль спины потекла струйка пота. Во рту тоже ощущался его соленый привкус.
Макки сидел неподвижно, уставившись на ложку. Калебан на службе у Эбниз. Он до сих пор ощущал последствия эмоционального потрясения и распада. Утраченные воспоминания требовали внимания, но он никак не мог вытащить их на свет рабочей памяти.
Фурунео смотрел на Макки и думал, что чрезвычайный агент саботажа впал в гипнотический транс.
Вы все еще думаете? шепотом спросил он.
Макки кивнул, а потом заговорил:
Фэнни Мэй, где находится твой работодатель?
Координаты вне доступа, ответил калебан.
Он на этой планете?
Другие узлы соединения, загадочно ответил калебан.
Не думаю, что вы двое говорите на одном и том же языке, сказал Фурунео.
Это самая большая проблема, если верить тому, что я слышал и читал о калебанах, согласился Макки. Общаться с ними на самом деле трудно.
Фурунео вытер пот со лба.
Вы не пробовали вызвать Эбниз по дальней связи? спросил он.
Не говорите глупостей, ответил Макки. Это было первое, что я попытался сделать.
И?
Либо тапризиоты говорят правду и не могут с ней связаться, либо она их как-то подкупила. Но какая, собственно, разница? Допустим, я с ней свяжусь. Откуда я буду знать, где она находится? Как я смогу направить поиск на человека, который не пользуется монитором?
Но как она могла подкупить тапризиотов?
Откуда я знаю? Между прочим, как она смогла нанять на работу калебана?
Призыв к обмену ценности, произнес калебан.
Макки пожевал верхнюю губу.
Фурунео откинулся к стенке. Он понимал, что́ так угнетает здесь Макки. Он старается изо всех сил вести себя со странным сознающим существом как можно более обходительно. Никогда ведь не знаешь, что может вызвать конфликт, даже построение фразы может спровоцировать весьма крупные неприятности. Нужно вызвать специалиста по ксенокультурам на помощь Макки. Странно, что это не было сделано с самого начала.
Эбниз предложила тебе что-то ценное, Фэнни Мэй? решившись, заговорил Макки.
Я предлагаю суждение, сказал калебан. Об Эбниз нельзя судить как о дружелюбной хорошей милой доброй приемлемой.
Это твое личное суждение?
Ваш вид запрещает бичевание сознающих, ответил калебан. Млисс Эбниз приказывает меня бичевать.
Почему ты просто не откажешься от этого? спросил Макки.
Обязательство по контракту, ответил калебан.
Обязательство по контракту, повторил себе под нос Макки и бросил взгляд на Фурунео, который в ответ лишь недоуменно пожал плечами.
Спросите, куда она ездит, чтобы ее бичевали? сказал Фурунео.
Бичевание является сюда само, сказал калебан.
Под бичеванием ты подразумеваешь избиение, подсказал Макки.
Объяснение избиения пустословие, сказал калебан. Неправильный термин. Эбниз приказывает бичевать меня.
Это существо разговаривает, как компьютер, сказал Фурунео.
Позвольте мне разобраться в этом самому, резко приказал Макки.
Компьютер это слово для описания механического приспособления, а я живое существо.
Он не хотел тебя оскорбить, поспешил заверить калебана Макки.
Для оскорбления у меня нет интерпретации.
Бичевание причиняет тебе боль? спросил Макки.
Объясни, что такое боль.
Причиняет тебе неудобство?
Запрос отправлен. Как объяснить это ощущение? Объяснение не пересекает узел соединения.
Не пересекает узел соединения? подумал Макки.
Ты сама выбрала бичевание? спросил он.
Выбор был сделан, подтвердил калебан.
Ну, ты бы сделала тот же выбор, если бы его можно было обновить?
Путаная ссылка, сказал калебан. Если корень «нов» означает повторение, то у меня нет голоса в повторении. Эбниз присылает паленки с кнутом, и происходит бичевание.
Паленки? вздрогнув, переспросил Фурунео.